Rewrite The Stars

Судьба частенько подкидывает нам события, о которых мы и не смели подумать в свое время. За ее перипетиями мы порой не замечаем простых вещей: блеска солнца в утренние часы, росы, блестевшей на траве, каплях дождя, гулким водопадом стекающие с крыш. Ложась спать, мы наивно строим планы, верим в будущее. А ведь его может попросту не стать уже сегодня. Эмметт МакКарти, с блеском выигравший спор, вполне довольный своей персоной, возвращался домой. Вспоминая выражение лица Гарри, когда он показал вышитый платок Джанин, подаренный ему, парень не мог удержаться от громкого смеха, огласившего окрестности. Естественно, он не пожалел друга, заставив его сжевать четверть ремня прежде, чем бедолагу стошнило. Ей – Богу, это было презабавно! Все еще посмеиваясь, юноша открыл дверь дома, и тут же услышал звонкий топот босых детских ножек, и радостные крики: - Старший братец! Прекрасно иметь большую семью, говорил он всем и каждому, когда его начинали расспрашивать о родных. Эмметт очень любил своих братьев и сестер, а те, в свою очередь, попросту обожали веселого старшего брата. Малышня не давала ему прохода, вцепившись в полы его рабочей куртки, и, тяжело вздохнув, юноша присел на корточки, поймав сияющие взгляды ребятишек. - Ты что – то принес нам, братишка? – звонко пропел светловолосый мальчик, сосредоточенно посасывая большой палец. Глаза юноши прищурились, сверкнув искорками безудержного веселья, и он приоткрыл свой вещевой мешок, выуживая оттуда нетронутый обед. - Конечно, принес. Я шел по лесу, вдруг смотрю – бежит лиса со свертком. На, говорит, угости своих ребятишек. – Глаза малышей округлились, они с интересом уставились на принесенный лесной подарок. – Так что тут лисичкин хлеб и мясо. Рассмеявшись, он отдал им свой обед, и детвора радостно убежала в комнату, на ходу деля лесные гостинцы между собой. Как мало нужно им для счастья. - Ох, сынок, ты слишком их балуешь! Они же потом перестанут есть мою стряпню! - Мам, не переживай! Вынесешь кастрюлю в лес – и они съедят все за милую душу! Юноша легко встал на ноги, чмокнув мать в щеку, и принялся поспешно раздеваться, на ходу объясняя: - Мы с ребятами собираемся завтра с утра поохотиться в горах Аппалачи. Так что готовь закрома под мясо, да побольше! Легкая тень тревоги и печали накрыла лицо женщины, и она, неожиданно для себя, суетливо взяла сына за руку, разворачивая к себе лицом. Эмметт слегка удивился, заметив это, и как всегда, попытался пошутить: - Мам, я мог бы тебе соврать, что был у девушки, а не на охоте, но ты же всегда знаешь, когда я вру. У меня уши краснеют. Шутка не помогла развеять все тревоги и сомнения женщины. Сдавленным шепотом, всматриваясь в родные глаза, как капли воды похожие на ее собственные, она произнесла: - Эмметт…сынок…ради меня. Пожалуйста, не ходи на охоту завтра. Я видела дурной сон. Юноша крепко обнял мать, стараясь забрать часть ее тоски и печали, сгладить чувство страха. Он был ее первенцем, ее надеждой и опорой, ее светом в окне, после смерти мужа, а братьям и сестрам заменил отца. Именно с ним она впервые пережила радости материнства, разбитые коленки, высокую температуру. С ним она выучила сотни колыбельных, историй и рассказов, именно с ним вновь открыла для себя мир. И именно поэтому страх потерять Эмметта терзал ее, особенно после таких жутких снов. - Мамочка моя, ты же знаешь, я всегда выбираюсь из передряг. Я везучий. - Я видела тебя на снегу, алом от крови. Ты был смертельно бледен, а на груди зияла огромная рана. Пожалуйста, Эмметт, ради нас, твоей семьи, не ходи, останься, молю тебя! - Клянусь тебе, что буду крайне осторожен. – Судя по ее взгляду, и такой вариант событий не устраивал женщину, но выбора у нее не было. Переубедить этого сорванца все равно, что двигать скалу с места. Даст Бог, дурной сон исчезнет вместе с ночью, и все обойдется. – Не волнуйся, мам. Крепкие объятия, судорожный вздох в пустоту, и тихий шепот: «Береги себя, сынок». *** Хокиам, дом семьи Каллен. - Горы Аппалачи - лучшее место для охоты, среди этой сонной лощины! Ну пожалуйста, товарищи родители! Эдвард битый час говаривал супружескую чету поехать с ним в горы, просто так, хотя бы для компании, несмотря на то, что они только вчера вернулись с охоты. Но как всегда, решение перевесил тот факт, что Карлайлу опять необходимо быть на работе, а Эсме, всегда тенью следующая за ним, не могла оставить супруга. - Ты можешь взять с собой Роуз. – спокойно произнесла она, и, заметив на лице юноши целую гамму эмоций, рассмеялась, уткнувшись лицом в плечо Карлайла. - За что ты со мной так? Это же сущее наказание, провести с ней в машине полдня, а потом еще и на охоту. - Сынок, прошло почти два года, как Розали появилась в нашей семье. А ты все так же настроен против нее. Голос Карлайла был тверд, но глаза лучились любовью к своим приемным детям, несмотря на то, что порой они доставляли ему много хлопот своими ссорами. Он любил их обоих, одинаково, и пусть лед между ним и Розали не растаял, мужчина готов был ради нее на все, защищая и оберегая ее. - Да не против я, ровно до того момента, как Роуз начинает умничать, считая себя выше и умнее других. Иногда мне кажется, что у нее в голове одни опилки! - Эдвард! Где твои манеры?! – вспыхнула Эсме, дотянувшись до парня, и с досадой хлопнув его по колену, вызвав тем самым робкую виноватую улыбку. – Я уверена, что достойно воспитала тебя, и ты не станешь вестись на ее провокации. Вы едете вдвоем, и точка! - А я тебе говорил, что с женщиной лучше не спорить. – Одними губами прошептал Карлайл, и получил вполне ощутимый тычок под ребра от супруги, сурово нахмурившей брови. - Полегче, пап, иначе в наказание будешь отлучен от тела. – Хохотнул Эдвард, и умчался в комнату, подальше от разозленных родителей, все еще рискуя получить на орехи. Едва супруги остались одни, как Эсме резко встала с места, собираясь уйти, но была остановлена Карлайлом, который схватил ее за руку, усадив на место. Девушка выглядела обиженной, хмуря брови, и мужчина обнял ее за плечи, старательно игнорируя тот факт, что она вновь и вновь сбрасывала его ладони. - Милая, что случилось? Не молчи, я же вижу, что ты очень обижена. - Ты не поддерживаешь меня! Еще и пытаешься шутить в тот момент, когда я пытаюсь достучаться до Эдварда! Карлайл улыбнулся, одним быстрым движением сгребая супругу в охапку, и не обращая внимания на ее ворчание и слабые попытки вывернуться, прижал к себе, касаясь губами виска: - Не глупи, Эсме. Я всегда на твоей стороне. Просто наш сын уже достаточно взрослый, для того, чтобы слушать наши нравоучения по поводу Роуз. Они разберутся сами, и поверь, они не так уж и плохо относятся друг к другу, чем показывают на самом деле. Девушка все еще обиженно молчала, прекратив попытки вырваться, и мужчине не оставалось ничего, кроме как…его губы начали хаотично расцеловывать лицо девушки, вынуждая сдавленно улыбнуться, а вскоре и рассмеяться, уворачиваясь от этих стремительных ласк. - Это нечестный прием, Карлайл! - Зато действенный! - Же-на-ти-кии! – раздался со второго этажа ехидный вскрик Эдварда, и все трое рассмеялись, разрядив тем самым напряженную обстановку. *** Билокси, заброшенный лес неподалеку от психиатрической клиники. Одинокая брюнетка сидела на поваленном от сухости дереве, безвольно поникнув головой. Все произошедшее с ней казалось нереальным, подернутым дымкой, словно кто-то закрыл пыльный занавес. Без прошлого, без будущего, и не имеющая пути в настоящее, Мэри Элис находилась на той самой острой грани отчаяния, из которой зачастую не бывает выхода. С отвращением взглянув на свои окровавленные руки, девушки вновь испытала приступ похожего на жуткую тошноту чувства, сжавшей ее мертвый желудок. Память услужливо подкинула глаза той женщины, сотрудницы клиники, чудом оставшейся в живых после погрома, но погибшей от клыков новообращенной вампирши. В ее голубых глазах метался животный ужас, она молила о пощаде, говоря о том, что у нее есть дети, и о них некому позаботиться. Из глаз брюнетки покатились слезы…отчаянно рыдая, девушка закрыла лицо руками, и соленые капли, смешиваясь с кровью на ее ладонях, стекали розовыми полосами по запястьям. Она – исчадие ада, жуткое, ирреальное существо, которое убило несчастную женщину ради угоды своей вампирской душонке. Ей было безумно ее жаль, стыдно перед самой собой, стыдно за свою новую сущность, ощущение греховности убивало изнутри юную особу, бередя жуткие душевные раны. Неожиданно ее тело словно пронзило током, и девушка резко выпрямилась, устремив взгляд в пустоту. Взгляд ее словно остекленел, она вновь нырнула в мир своих видений. Большой, частный дом, изысканная винтажная мебель. В комнате находились мужчина и женщина, о чем-то тихо переговаривавшиеся между собой. Видение было нечетким, размытым, отчего некоторые детали Элис не могла рассмотреть досконально. Она смогла лишь увидеть их золотистые глаза, и мощная уверенность и сила, искрящаяся в них у высокого светловолосого мужчины, поразила ее. Женщина рядом с ним улыбнулась, погладив его по щеке, и девушка, заглянув в ее глаза, увидела бескрайнюю доброту и любовь. В комнату впорхнул солнечный луч, и кожа этих незнакомцев заиграла сотнями блестящих искр. Как странно… Они не люди…но кто же они тогда? Видение оборвалось так же резко, как и появилось, оставив после себя ощущение домашнего уюта и тепла. Девушка тяжело дышала, пытаясь вспомнить – бывало ли с ней такое раньше. Но, как не силилась она это сделать, ничего не получалось. Блеск, помимо того, что она жуткий монстр, она теперь еще и видит…будущее? прошлое? Кто знает, кто знает… Застонав, Мэри Элис подтянула колени к груди, и уткнулась лбом в колени, словно пытаясь спрятаться от всего того бедлама, что свалился на нее. Когда – нибудь наступит просвет, кто знает? ***Лагерь новообращенных. Попытки убить Джаспера не привели ровным счетом, ни к какому результату. Как не старалась Мария, но сделать ей этого не удалось, юноша предвидел ее ходы наперед, и открыто насмехался над ней. Девушка прекрасно знала, что в его холодном и расчетливом мозге уже сформирован план по ее убийству, вот только когда он приведет его к исполнению – вопрос лишь времени. Им тесно здесь вдвоем, и один из них рано или поздно умрет. Джаспер как ни в чем не бывало, улыбался ей, выстраивая военные стратегии, при этом оставаясь настороже. Их отношения стали похожи на балансирование на проволоке – один шаг, и ты сорвешься в пропасть. Уитлок тяжело переживал побег Питера и Шарлотты. Им удалось скрыться, но как теперь сложилась их жизнь? Оставшись в одиночестве, юноша впал в депрессию, ощущая себя потерянным в этом странном мире. Отчаянно хотелось сбежать, начать жизнь с чистого листа, без убийств, без войны. Джаспер хмыкнул, мысленно спросив себя – кого ты обманываешь? Ты никогда не сможешь жить спокойно, призраки прошлого никогда не оставят тебя. Он давно позабыл чувство любви и надежды. На нем множество грехов. Он – одиночка, бредущая по жизненному пути, и никому и никогда этого не изменить. Это мерзкое ощущение пронзало насквозь, не давая возможности расслабиться ни днем, ни ночью. Но однажды все-таки луч света заглянул в его личную тьму. В ту ночь Джаспер Уитлок нес вахту, чутко следя за малейшими шорохами за чертой импровизированной границы. Вокруг не было никого, все новообращенные во главе с Марией ушли в сторону вражеской территории. И именно поэтому юношу тут же насторожил легкий шорох неподалеку от границы, словно кто – то тихо крался по направлению к нему. Джаспер усмехнулся, обнажив ровные белые зубы – ну попробуй, сунься на мою территорию. Сжавшись в тугой комок, юноша уже готов был атаковать, когда услышал тихий шепот, произнесший его имя. Этот голос был ему знаком, знаком до боли, голос, по которому он скучал вот уже пять лет. - Питер? Кусты зашевелились, и оттуда показалась мужская фигура, скрытая в полутьме ночи. Выпрямившись во весь рост, Питер огляделся по сторонам, и тихо прошептал: - У нас мало времени. Идем со мной. Джаспер, неслышно ступая по песку, подошел к парню, пристально посмотрев в его глаза – что он задумал? - Ты всегда хотел иной жизни, Джас. Я покажу тебе ее. - О чем ты? – недоуменно протянул юноша, все так же пристально рассматривая друга, словно не веря своим глазам. - На севере есть другие вампиры. У них другой уклад жизни, они цивилизованны, и не пьют кровь людей. Я расскажу тебе подробности по пути. Идем со мной, Джаспер, и ты убедишься во всем. Ты сможешь начать новую жизнь. Уитлок знал, что его друг не обманывает, считывая его эмоции по лицу. Действительно, что ему терять – здесь, с Марией, его ничего не держит. Безусловно, она придет в ярость, узнав о его побеге – но это уже такие мелочи, по сравнению с шансом обрести покой. Кивнув головой, юноша ответил: - Я готов. *** Предгорье Аппалачи. - Я в сотый раз тебе объясняю, Эдвард, ты… - О, ты назвала меня по имени! Этот день следует отметить красным в календаре! – рассмеявшись, перебил ее юноша, останавливая машину возле огромного валуна, и тут же хлопнул дверью, выходя наружу. - Ты можешь хотя бы сейчас не бесить меня?! Розали вылезла из машины, раздраженно скрестив руки на груди, и обиженно посмотрела на парня, откровенно посмеивающегося над ней. - Увы, нет. Слишком велик соблазн. Идем! - Не командуй! - Боги, какая же ты зануда! Шедший впереди Эдвард обернулся, и ловко увернулся от камня, брошенного ему в спину блондинкой. - Ты просто невыносим! - Горы огромны! Места для нас двоих предостаточно. Через три часа встречаемся на этом самом месте. Но я, конечно, надеюсь, что тебя сожрут горные пумы. Прежде чем Розали подхватила с земли еще один камень, юноша уже исчез из вида, оставив разъяренную блондинку совсем одну. Девушка фыркнула, и в раздражении зашагала в противоположную сторону, бормоча под нос ругательства. Два года прошло, а их отношения все еще как на пороховой бочке – никогда не знаешь, где рванет. От расправы над ним удерживала только лишь бескрайняя любовь Эсме к этому оболтусу, а ее огорчить Розали никак не хотела. Спустя час охоты, когда девушка утолила жажду и немного успокоилась, забравшись в горное ущелье, ее вампирское чутье уловило до дрожи знакомый аромат, манящий и сводящий с ума. Так могло пахнуть только одно – кровь человека. Жадно потянув носом, Розали осознала, что ее много, очень много. Вероятно, ранение. Следуя за этим ароматом, девушка вскоре вышла на поляну, укрытую первым снегом. На нетронутой кромке снега отчетливо виднелись огромные медвежьи следы – гризли. Да, не повезло бедолаге повстречать его на своем пути. Блондинка уже было повернулась, чтобы уйти, посчитав, что человек мертв, ведь встреча с гризли не дает никаких шансов, но услышала сдавленный стон, и осторожно выглянула из-за камня, надежно скрывавшего ее. На снегу лежал молодой парень лет двадцати, с коротко остриженными темными волосами. Высокий, хорошо слаженный, он отчаянно цеплялся за жизнь, несмотря на серьезное ранение в груди. Не давая себе отчета, девушка приблизилась, всматриваясь в черты его лица. Несмотря на искаженное болью лицо, оно имело выражение той самой очаровательной детской непосредственности, что имеют люди, добрые душой. Розали рывком сдернула с себя шарф, осторожно накрыв им рану, но разум подсказывал, что ранение весьма глубокое и серьезное. Юноша вновь застонал, попытавшись произнести что-то, и бессильно уронил голову, в полузабытьи схватив девушку за руку. Внутри Розали что – то перевернулось, она смотрела на незнакомца, и отчаянно желала помочь ему. - Все будет хорошо. – Шепнула она, уложив его голову на свои колени, и мягко коснулась его лба своей ладонью. Боги, что она творит?! Брюнет приоткрыл голубые глаза, и пристально посмотрел на незнакомку, выдавив жалкое подобие улыбки, и явив очаровательные ямочки на щеках. - Ангел…- скорее выдохнул, чем произнес Эмметт, и вновь провалился в сладкую негу небытия. Розали же застыла, словно пораженная молнией. Этот юноша напомнил ей Генри, сына ее подруги, малыша, которого она полюбила всей душой. Давно забытое чувство любви и привязанности всколыхнулось в ней, вызывая бесконтрольное желание помочь, спасти, уберечь от смерти. Медлить было нельзя, парень держится из последних сил, а укусить его, чтобы дать шанс дотянуть до Хокиама, Розали не могла, прекрасно понимая, что тогда не сможет остановиться. Благодаря тому, что она поохотилась, запах крови не так сильно дурманил голову, и поэтому решение пришло само собой. Возвращаться к машине нет времени, а значит… Девушка легко подхватила тело юноши на руки, и бросилась бежать, памятуя о том, что на счету каждая секунда. Только бы Карлайл был дома… *** Хокиам, дом семьи Каллен Волнительные, долгожданные ощущения уединения двух любящих душ, восхитительная музыка секса просто кружит голову, взрываясь искрами в лихорадочном, воспаленном мозге. Эсме прогибалась под ласками Карлайла, ловя каждое, даже мимолетное касание, прикосновение губ к обнаженной коже равнялось обжигающему огоньку свечи. Мужчину сводило с ума то, что он видел перед собой – обнаженная, любимая женщина, прикрывшая глаза от наслаждения, и ее тихие стоны были для него выше всякой награды. Первое проникновение отозвалось жаром внизу живота, и стоном супружеской четы, прозвучавшим в унисон. Девушка обхватила его за пояс ногами, прижимая к себе, и инстинктивно подавалась бедрами навстречу фрикциям Карлайла, которые стремительно набирали оборот. Он навис над ней, впиваясь страстным поцелуем в мягкие губы, не останавливаясь внутри ни на секунду. Пламя удовольствия захватило пару целиком и полностью, и они сгорали в нем без остатка, всецело отдавшись партнеру. Любовь имеет две стороны: физическую и духовную, но, когда пара сочетает в себе обе эти стороны, то получается идеал. Руки девушки скользили по спине мужчины, изредка оставляя на ней красные полосы, как знак собственности, в то время как губы Карлайла ласкали ее грудь, срывая с губ хриплые возбужденные стоны. Темп движений то замедлялся, то ускорялся, но то, как Эсме восхитительно сжимала изнутри его плоть, не добавляла самоконтроля, и вскоре Карлайл, опершись на руки, резко стал двигаться внутри, с удовлетворением заметив на лице девушки следы промелькнувшего финала удовольствия, и с глухим стоном, уткнувшись в ее плечо, излился в нее, на несколько секунд замерев после мощного совместного оргазма. После того, как они оба смогли прийти в себя, Карлайл лег на спину, и притянул к себе жену, сжав в своих объятиях. Эсме прижалась к нему, наслаждаясь тем самым ощущением защиты и покоя, возникшего у нее с первого дня их встречи. Они стали друг для друга центрами Вселенной, единым целым, продолжением самого себя. И это чувство только крепло с годами. - Я люблю тебя. – Раздался вкрадчивый шепот у самого ее ушка, а затем последовал мягкий поцелуй в лоб, такой привычный и невероятно родной жест. - А я тебя. – С улыбкой ответила девушка, еще ближе прижимаясь к супругу, и вдруг взгляд ее упал на халат, лежавший на полу, а точнее на то, что от него осталось. Рассмеявшись, Эсме подняла взгляд на супруга, который проследил за ее взглядом, и явно был смущен. – Ты был нетерпелив. - Ну, знаешь, трудно удержаться, когда ты в таком…- Карлайл покачал головой, вспоминая соблазнительный облик супруги, и невольно улыбнулся, продолжив фразу. – После свадьбы ты частенько занимаешься моим соблазнением, и весьма успешно. - Кто бы говорил! – засмеялась девушка, привычно потянувшись за одеялом, и укрыв им их обнаженные тела. Ну и что, что в этом нет необходимости? Это так прекрасно – ощущение подобной близости между супругами. – А кто спустя неделю после свадьбы, просил меня чаще надевать подарок, подаренный девочками из Денали? - А кто чуть от стыда не сгорел, когда впервые одел его? – Вслед за ней хохотнул Карлайл, вызывая в памяти тот день, когда Эсме вошла в их спальню, мысленно проклиная сестер Денали, невесть откуда раздобывших откровенный, полупрозрачный халат и ночную рубашку. – Хотя я до сих пор не понимаю, что тебя так смутило, после того, как ты обнажилась передо мной. - Мне казалось, что я выгляжу нелепо. Как девица легкого поведения. А тогда я просто исполнила твое желание. Правда, даже немного перевыполнила. Девушка смутилась, спрятав лицо на груди у мужа, и тот понимающе улыбнулся, заключая смысл своей вечной жизни в крепкие объятия. - Знаешь, Эсме. Я часто говорю тебе о любви. И пусть это звучит банально. – Карлайл осторожно приподнял лицо супруги за подбородок, заглянув в ее глаза.- Ты делаешь меня счастливым каждый день. Ты и есть моя мечта, ставшая явью. Девушка просияла, прижавшись с кратким поцелуем к губам супруга, и, уложив голову на его грудь, счастливо вздохнула. Выстраданное счастье…воистину, без трудностей невозможно стать счастливым. Так, в тишине и неге, они повели полчаса, наслаждаясь друг другом, после чего, придя к общему мнению, что в скором времени вернутся дети, привели себя в порядок. - Как думаешь, что на этот раз не поделят наши наследники? Горную пуму? – улыбнулась Эсме, присев на край кресла, в котором сидел Карлайл, разложивший документы на столе, с целью поработать сегодня дома, но, как обычно, в свой выходной день. - Я надеюсь, горы Аппалачи крепки, и не будут разрушены в результате ссоры двух молодых вампиров. – С улыбкой ответил глава семьи, и принялся заполнять больничные карты, которые Эсме подавала ему, сев прямо на ковер. Так прошло еще около часа, покуда острый слух вампиров не уловил движение возле их дома. В следующее мгновение в дом влетела Розали, вся взволнованная, дрожащая, с телом незнакомого юноши на руках. - Слава ангелам, ты дома! – вскрикнула она, и Карлайл метнулся к дочери, подвигая стол, на который она положила свою ношу. От соприкосновения с твердой поверхностью юноша застонал и поморщился, приоткрыв голубые глаза, и вновь проваливаясь в небытие. - Что произошло? – мужчина бегло оценил тяжесть ранения, объем кровопотери, и, замерив пульс, с досадой цокнул языком, заметив его замедление. Даже от оказания помощи толку не будет, этот несчастный обречен. - Похоже, он столкнулся с гризли. Я нашла его в горах. – Розали дрожала в объятиях Эсме, не сводя встревоженного взгляда с незнакомца, доставившего ей столько хлопот. Она и сама не могла понять, для чего принесла его сюда, что заставило ее это сделать. Ей казалось это правильным, естественным, словно этот юноша – часть чего – то очень важного и целого. - Я ничего не могу поделать, мы не довезем его до больницы. Мне жаль, Розали. Карлайл опечаленно опустил голову, отходя от стола, и вытирая окровавленные ладони о салфетку. Юноша, словно понимая, что говорят о нем, отчаянно замотал головой, потратив на это последние силы, и прохрипел: - Вы же Бог… Его дыхание становилось прерывистым, грудь вздымалась с огромным трудом и все реже, он смертельно побледнел, и Розали внезапно осознала одну важную для себя вещь – она не может допустить его смерти. Бросив взгляд на Эсме, и увидев в ее глазах понимание и одобрение, девушка подошла к Карлайлу, тихо проговорив: - Обрати его. Это важно. Для меня. Мужчина несколько секунд вопросительно смотрел на дочь, словно раздумывая над ее словами. Обычно просьбы Розали знаменовали только лишь очередной каприз, но сейчас…сейчас ее глаза были полны страха и решимости, она молила взглядом, силясь произнести то, что обычно не говорила ему: - Пожалуйста, Карлайл. Обрати его для меня. Эта фраза в купе с тревожным взглядом девушки сделали свое дело. Посмотрев на Эсме, и заметив ее одобрение, Карлайл кивнул, и попросил супругу выйти из комнаты, не желая, чтобы она видела это ужасающее зрелище. Она потянула за собой и дочь, свернув в комнату Эдварда, который пока еще не вернулся, и крепко обняла ее, поглаживая по голове, словно маленького ребенка: - Милая, все будет хорошо. - Все ведь получится? - Конечно, Роуз. Конечно. Потянулись долгие минуты ожидания, сводившие с ума. Розали нервно кусала губы, то и дело порываясь выйти, но Эсме удерживала ее, обещая, что ждать осталось недолго. В конце концов, спустя двадцать минут в комнату вошел Карлайл, и сообщил, что обращение началось. Неожиданно Розали встала с места, подойдя к нему, и, пристально посмотрев в глаза, неловко обняла мужчину, уже через секунду отстранившись и поспешив к незнакомцу. Когда она подошла к нему ближе, то увидела, как муки агонии искажают эти прекрасные черты лица, как он от боли закусывает губы, но мужественно не произносит ни вскрика. Подвинув стул, девушка присела рядом, и робко взяла юношу за руку, сплетая их пальцы. К ее удивлению, новообращенный внезапно затих, словно почувствовав ее присутствие, а затем вновь тихо, неразборчиво пробормотал: «Ангел». - Что ты думаешь обо всем этом? - шепотом спросила Эсме, юркнув в объятия супруга, который тяжело вздохнул, качая головой. Вся эта ситуация вновь вызвала у него кучу сомнений и опасений, но… - Это важно для Розали, а значит, и для всех нас. - И это не очередной каприз. Я никогда не видела ее такой…встревоженной. - Сегодня она впервые подумала о ком-то, кроме себя. Я горжусь ей. - Готовить еще одну комнату, Карлайл? Мужчина улыбнулся, кратко поцеловав супругу в кончик носа, и вновь обнял ее, крепко прижимая к себе: - Думаю, да. Возможно, наша семья вновь пополнится. Снизу раздался хлопок двери, затем возмущенный голос Эдварда: - Я надеюсь, нашу блонди сожрали пумы, иначе за них это сделаю я! Почему я должен ее ждать?! - Началооось! – пробормотал Карлайл, поспешив вниз, чтобы быстро успокоить сына, и погасить вероятный скандал между детьми. Между тем юноша прошел в гостиную и увидел странную картину, несколько ирреальную – абсолютно спокойная Розали держит парня в окровавленной одежде за руку, тихо шепча ему что – то. Метнув в сторону брата строгий взгляд, она шикнула на него, вновь склонившись над новообращенным. - Карлайл… У меня галлюцинации? - Идем, сынок, мы все тебе расскажем. Развернув юношу за плечи, мужчина подтолкнул его к выходу, улыбнувшись на прощание Розали, и, к своему удивлению, заметил, как она поймала его взгляд, одними губами шепнув: «Спасибо». Кажется, лед в ее душе тронулся. Она смотрела на незнакомца, и не могла насмотреться. Под действием вампирского яда черты его лица видоизменялись, становясь еще красивее. Странно, но в юноше сочеталась и мужская сила, и детская непосредственность. Розали попыталась было представить его жизнь – какой она была. Кто этот юноша, кем работал, имел ли возлюбленную. И как ни странно, ничего не приходило в ее голову, как бы девушка не старалась. Одно она видела четко – за грубоватой внешностью таится доброе сердце. Она видела это по складкам у его глаз, когда он приоткрывал их, такие бывают только у добрых людей. Это читалось и в его некогда голубых глазах, и в милых ямочках на щеках. Былой румянец уступал место мертвенной бледности, рана на груди медленно затягивалась. Обращение набирало свой ход, стирая грани былой человеческой жизни. Могла ли тогда подумать Розали Хейл, что именно этому парню суждено перевернуть ее жизнь? Нет, пока она просто радовалась тому, что его жизнь в безопасности. Вот как переменчива жизнь – одно лишь появление в ней какого-то человека способно изменить весь былой уклад нашей жизни. В зависимости от ситуации, мы принимаем то или иное решение, и в результате наша судьба меняет свой бег. Вот только люди бывают разные, и как следствие, несут с собой различное: добро и свет, любовь и верность, опору и поддержку, а некоторые зло и предательство. От нас зависит – каких людей впустить в свою жизнь, а каким – навсегда закрыть дверь. Выбор за нами.