The Lion's Den

С тех пор прошел целый день, и весь этот день Наэги был один. Ссора между Комаэдой и Камукурой вымотала его, и как только дверь захлопнулась, он лег в кровать, провалившись в короткий тревожный сон, только чтобы проснуться и обнаружить, что на столе оставлен ужин. До следующего утра он больше никого не видел. Утром выглядящий изнуренным, невыспавшимся и поникшим Комаэда как обычно пришел с завтраком, но отказался с ним разговаривать. На все вопросы он отвечал односложно и уклончиво, сбежав из комнаты, как только выдалась возможность, как будто он был провинившейся собакой, а чужое любопытство – свернутой газетой, готовой с силой ударить по спине. То же самое случилось и в обед, и в ужин, пока Наэги сам не почувствовал вину за поведение Комаэды, несмотря на то, что прекрасно понимал: проблема не в нем, а в реакции Камукуры на ту фотографию. В итоге он убивал время в вялых поисках несуществующих лазеек, которые могли бы помочь ему сбежать. Когда он вновь убедился, что прочные стены строились явно без учета того, что у кого-то может возникнуть потребность выбраться из помещения не через дверь, он прислонился к одной из них, не в силах думать о побеге. Постоянное тиканье маленьких часов превратилось в убаюкивающий фоновый шум, но Наэги не мог найти в себе силы встать и двинуться к кровати. В конце концов он все-таки собрал всю свою волю в кулак, отошел от стены и залез в постель, повернувшись спиной к недоеденному ужину. Он спал очень чутко и плохо, просыпаясь несколько раз за ночь. Когда за очередным пробуждением последовал сильный озноб, Наэги понял, что сильно вспотел, но даже душ и теплая вода не смогли согреть его: странная тревога вгрызалась в грудь, заставляя то и дело подрагивать, как от холода. Не сумев снова заснуть, он без интереса рассматривал комнату, а потом поднял металлическую лапу Монокумы, оторванную от робота, с ужасом осознав, что острые когти, больше похожие на лезвия, не удалены. Тут же спрятав лапу под кровать – оставлять ее на видном месте было опасно, – Наэги постарался забыть о ее существовании. Было восемь часов утра, когда Комаэда принес завтрак. Похоже, его совсем не обеспокоил вид Наэги, лежащего на ковре и бессмысленно уставившегося в потолок, а сам Наэги предпочел игнорировать его присутствие… Пока не заметил улыбку на чужом лице. – Комаэда-кун! – он торопливо сел. – Доброе утро! – радостно поприветствовал его Комаэда, улыбаясь тепло и почти знакомо. Выглядел он так, будто плохое настроение, преследовавшее его весь вчерашний день, и вовсе привиделось Наэги в очередном дурном сне. Заметив, что все вернулось на круги своя, тот просто не смог не улыбнуться в ответ. – У тебя все нормально? Вчера ты был явно не в духе, – на всякий случай уточнил он. Комаэда лишь отмахнулся, попытавшись прогнать чужое беспокойство взмахом руки: – Мне жаль, что тебе пришлось застать меня в таком состоянии. Я немного забылся, но сейчас мне лучше. В конце концов, должно произойти что-то по-настоящему потрясающее! Потрясающее? Наэги не понимал, радоваться ему или бояться. – Что ты имеешь в виду? – Ну, я нашел альбом, в котором оказалась та фотография, и это можно посчитать за проявление ужасного невезения, а значит, в любой момент может случиться что-то очень хорошее! – Комаэда хлопнул в ладоши, как ребенок, предвкушающий распаковку рождественских подарков. – А если нам очень-очень повезет, это будет что-то хорошее для нас обоих! – Такого не может быть. Комаэда помотал головой, цокнув языком на выдохе: – Вообще-то удача является и твоим талантом! Ты должен знать, что везение всегда приходит после неудач, точно так же, как надежда произрастает из отчаяния. Наэги с сомнением посмотрел в сторону. – …Это так не работает. Комаэда усмехнулся и, уперев руку в бок, взглянул прямо в его глаза: – Извини, Наэги-кун, но у меня большой опыт в этой сфере, и тебе придется мне поверить. Хм… позволь показать все на примере. Ты знал, что однажды я выиграл в лотерею? – Правда? – вау. Ему правда… очень повезло. Но разве Комаэда не говорил только что о том, что хорошая и плохая удача идут рука об руку? – Но лотерейный билетик даже не был моим. Я нашел его в мусорном ведре, когда меня похитили! – …Что? – Слушай дальше. Наверное, богаче меня в моем классе никого не было, но это не только благодаря лотерее. Мне досталось огромное наследство, и я получил его, когда моих родителей убил метеорит! Э… что? – Ты ведь понимаешь, как много должно совпасть, чтобы метеорит упал именно в тебя! Еще и в самолете! Пока его захватили террористы! Ты понимаешь, насколько невозможно это звучит? Такое просто не может случиться! Если бы я увидел такой сюжет в новостях по телевизору, то сказал бы, что это неправда. Чем больше Комаэда говорил, тем более рваным становилось его дыхание, пока он не согнулся, дрожа и прикладывая руки к животу так, будто он вдруг сильно разболелся. Вслед за неровными вдохами пришел и хриплый смех. В этот раз Комаэда не выглядел жутко. Скорее он был… жалким. – Это ужасно, – пробормотал Наэги. – Нет-нет-нет! – помотал он головой. – Нет! Это была хорошая удача. Вот почему у меня так много денег! Видишь? В итоге все обернулось хорошо. – Если члены твоей семьи умерли, это не могла быть хорошая удача… Никакие богатства того не стоят. Голос смеющегося Комаэды становился все выше, пока вдруг не надломился и не затих. – Ничего страшного, Наэги-кун, – выдохнул он, не выпрямляясь. – Все к лучшему. Я Абсолютно Удачливый. Когда такое случается… ну, после этого все становится хорошо. Ты ведь сам говорил мне о таком. Какое бы Абсолютное Отчаяние ни встало на твоем пути, ты всегда смотришь в будущее и надеешься, что завтра будет лучше. Если ты падаешь, то тебе нужно лишь встать, отряхнуться и дождаться света в конце тоннеля. Потому что… потому что вот что такое надежда! В этом-то и дело! Не нужно расстраиваться, если что-то идет не так, потому что надежда всегда приведет к лучшему! Улыбка Комаэды походила на рваный разлом, образовавшийся спустя долгие годы огромного стресса и давления. Неужели он правда так думает? Но если да… это немного объясняет случившееся. Наэги вдруг понял, что больше не видит в чужом лице ни сумасшествия, ни злобы. Комаэда был… просто сломлен. – Комаэда-кун… Наэги потянулся к нему, но его рука нерешительно остановилась на полпути. Сможет ли он решиться на это после того, что с ним сделали, после того, как его похитили, заперли в комнате и удерживают в ней, не позволяя выйти? Он молча рассматривал съежившегося Комаэду, которого до сих пор потряхивало в беззвучных приступах смеха. Да, он сможет. Он потянулся и сжал чужое плечо. – Тебе не нужно держать все в себе и притворяться, что все хорошо, – тихо произнес он. – Я знаю, что это гнетет тебя. Я знаю, ты думаешь, что я не должен волноваться об этом, что я слишком важен, чтобы обращать внимание на твои проблемы, но это не так. Я… Мне правда очень жаль, что тебе пришлось пройти через все это. Комаэда будто поперхнулся собственными словами. – Ты… Почему ты вообще извиняешься? – на мгновение в его взгляде промелькнула растерянность. – Ха… И как мне после этого говорить, что я понимаю надежду лучше всех… И он засмеялся настолько сильно, что упал на колени.

***

Старик, сидящий во главе длинного тяжелого стола, в тусклом свете офиса казался слабее, чем был на самом деле. Тени, пролегшие в глубоких впадинках морщин, подчеркивали его почтенный возраст, и на его фоне мужчина, стоящий рядом, выглядел совсем молодым. Острый подбородок и резкие черты его стройного лица вкупе с бледной кожей, почти седыми волосами и выглаженной одеждой светлых тонов создавали мощное впечатление жестокого, но справедливого человека. Его нельзя было воспринимать легкомысленно. В комнате находился еще один мужчина, но он предпочел стоять не так близко к столу, прислонившись спиной к дальней стене. Его расслабленная поза резко контрастировала с напряженной атмосферой в помещении, и спокойный взгляд из-под белой шляпы, скрывающей светло-русые волосы, не дрогнул даже тогда, когда раздался стук в дверь. – Кизакура-кун, можешь открыть? – произнес старик, наклонив голову в мягкой просьбе. Мужчина в шляпе оторвался от стены и подошел к двери. Щелкнул замок; за порогом его встретил холодный взгляд пурпурных глаз, и он отошел в сторону, пропуская внутрь девушку, которая лишь сжала губы в ответ на его радушную улыбку. В кабинет зашли пятеро, спустя секунду легкого замешательства направившись к креслам, расставленным полукругом напротив стола. Девушка заняла центральное место (к недовольству своего светловолосого товарища), а остальные четверо расположились вокруг нее. Старик заговорил, только когда все расселись. – Спасибо, что согласились встретиться с нами. Киригири Кеко сухо кивнула: – Нет нужды благодарить нас. Скорее, это мы должны сказать «спасибо» за вашу помощь. Со стороны Кизакуры послышался тихий смешок: – Включен ли уважаемый Тогами Бьякуя в это «мы»? Блондин, сидящий по правую руку от Киригири, нахмурился, отводя взгляд и нехотя признавая: – По сравнению с нашим положением до встречи с вами, можно сказать, что убежище, которое предоставила ваша организация… все-таки соответствует нашим требованиям. Кизакура, похоже, нашел этот ответ забавным, но старик, решив, что разговор немного ушел в сторону, заговорил снова. – Позвольте мне представиться. Меня зовут Тэнган Казуо, я председатель Фонда Будущего, – указав подбородком на бледного мужчину рядом с собой, он продолжил. – Это Мунаката Кеске, мой заместитель. Он, – Тэнган кивнул на блондина в шляпе, – Кизакура Коичи. – Полагаю, вы уже знаете, кто мы, – с вежливой холодностью произнесла Киригири. Тэнган кивнул: – Да, имена Шести Выживших знает весь мир. Упоминание этого названия произвело значительный эффект на студентов: безэмоциональное выражение лица Киригири стало еще более суровым, Тогами напрягся, сжимая челюсти, а Хагакурэ прочистил горло, уставившись куда-то в стену. Фукава прикусила губу и заломила сцепленные пальцы рук, пока Асахина бросила нервный взгляд на всех остальных. – М-мы знаем, почему вы хотите п-поговорить с нами, – то ли прошипела, то ли прошептала Фукава. – Пожалуйста, не поймите нас неправильно, – тут же предупредил Тэнган. – Мы планировали спасти всех выживших вне зависимости от того, кто они, но все же мы рассчитывали найти среди них Наэги Макото. – Заполучить его было вашей главной целью, так? – несмотря на то, что фраза, произнесенная Киригири, прозвучала, как вопрос, ей явно не требовался ответ. Хагакурэ почесал затылок. – До сих пор не понимаю, что такого особенного в этом парне? – Наэги Макото ответственен за падение Абсолютного Отчаяния, – Мунаката заговорил впервые с момента, как эти пятеро зашли в помещение, и звук его жесткого голоса прорезал воздух, словно лезвие ножа. – Власть над обществом, – Тогами усмехнулся, приподнимая подбородок и всем своим видом показывая, что считает чужие мотивы низменными и отвратительными. – Вот зачем он вам нужен. – Не буду отрицать, – Тэнган медленно наклонил голову, соглашаясь. – Тот, кто будет направлять Наэги-куна, получит значительное влияние в мире. Однако не менее важно убедиться, что он не попал в руки людей, которые могут воспользоваться им в своих целях. – Раз он настолько важен для вас, почему вы искали нас так долго? – отрезал Тогами. Тэнган тяжело вздохнул. Мунаката, напротив, вздрогнул, как будто воспринял чужой вопрос, как личное оскорбление, и медленно вышел из-за стола, поочередно переводя взгляд то на Тогами, то на Киригири. – Мы развернули спасательную операцию, как только вы покинули академию, но не учли, что Осколки Отчаяния выслали своего собственного агента, Камукуру Изуру. Полагаем, его целью было помешать нашей группе вступить с вами в контакт. – …Один человек парализовал всю вашу организацию, – с сомнением произнесла Киригири. – Камукура Изуру – не простой человек, – заметил Тэнган. – Скорее, он продукт работы ведущих ученых и инженеров со всего мира. Не очень корректно относиться к нему, как к обычному человеку. – Мы уходим от темы, – Мунаката резко взглянул на Тэнгана. – Необходимо узнать, что случилось с Наэги. – …Это моя вина. Стоило только этим словам прозвучать, как взгляды всех присутствующих обратились к Асахине. Смотря в пол, она опустила голову, пытаясь сдержать навернувшиеся на глаза слезы, и, прервав попытку Киригири утешительно коснуться ее плеча, обхватила себя руками, как будто ей было холодно. – Если бы я была хоть немного быстрее, если бы я не была такой… тупицей, мы могли бы спасти его. – Это не твоя вина, – Хагакурэ, сидящий рядом, показал ей большой палец вверх. – Это п-потому что это твоя вина, идиот! – выплюнула Фукава. – Эй, за что?! Кизакура приподнял шляпу, чтобы получше рассмотреть спорящих студентов. – Ребята, вы не забылись? Мне кажется, вам нужно начать рассказ с самого начала. Повисла неловкая тишина. – Позвольте мне, – Киригири четким аккуратным движением положила руки на колени. Тэнган кивнул. – Пока мы пытались выбраться из города, нам повезло обнаружить старый универмаг, который почти не пострадал в беспорядках, и мы надеялись найти там припасы. Нам пришлось разделиться по парам из-за довольно обширной площади, но мы договорились оставаться на расстоянии, достаточном, чтобы услышать друг друга, если что-то произойдет. Поэтому я ожидала, что в случае непредвиденной опасности мы успеем прийти на помощь. – Вот и твоя первая ошибка, – заметил Тогами, реагируя так, будто с самого начала не был согласен с планами детектива. – Ты не должна была ставить Наэги в пару с этим идиотом. – Я не припомню, чтобы ты возражал, – резко ответила Киригири. – Наэги-кун по своему желанию выбрал Хагакурэ. К слову, он сам может рассказать нам, что случилось после того, как мы разделились. В ожидании они уставились на Хагакурэ. Асахине пришлось легонько его пнуть, прежде чем он осознал, что теперь была его очередь говорить. – А? Ох, д-да. Мы с Наэги ушли в дальнюю часть супермаркета в поисках еды, но мне показалось, что я увидел призрака между стеллажами, поэтому я пошел посмотреть внимательнее и… – Вы должны были оставаться в радиусе вытянутой руки друг от друга, – процедила Киригири. – Я забыл, ладно? Короче, я вроде как потерял его. Клянусь, я сразу же пошел его искать! Но… эм… когда я его нашел, он выглядел как-то дико. Как будто пьяный. И с ним был тот странный парень. – Как выглядел этот человек? – мгновенно спросил Мунаката. – М-м-м… Белые волосы. Длинная куртка. И, типа, он был довольно высокий? Трое взрослых обменялись обеспокоенными взглядами, но это не укрылось от Киригири и Тогами. – Что потом? – поторопил его Мунаката. – Ну, эм… Фукава ткнула пальцем прямо на Хагакурэ, обвиняющим тоном прошипев: – Он убежал, как т-трус! Он даже не рассказал нам ничего, пока Мастер не остановил его. – Ну блин! Что я должен был делать? У него был пистоле… – Он не был настоящим, – отрезала Киригири. – Иначе его использовали бы на тебе. Учитывая состояние Наэги-куна, скорее всего, он выстреливал не пулями, а дротиками с транквилизатором, – она вздохнула, умерив свое раздражение и обратив взгляд на сотрудников Фонда. – Продолжая рассказ Хагакурэ: как только я поняла, что произошло, я быстро определила наиболее вероятный путь их побега. За день до этого шел дождь, так что как только мы выбрались на улицу, мы обнаружили следы, которые указывали, куда направился похититель, и последовали за ними. Печальная тишина последовала за ее словами. Киригири никогда не проявляла особых эмоций, особенно когда говорила по делу, но если бы кто-нибудь взглянул на ее сейчас, то легко бы заметил, в каком бессилии она сжала пальцы. – И вы их упустили? – подсказал Мунаката. – Из-за меня, – выдала Асахина. – Остальные не успевали, поэтому Киригири-сан и я побежали за Наэги-куном. Мы нашли их. Я гналась за ними, и я была почти у цели… Я поймала бы их, если бы не была такой дурой… – повисла горькая пауза, пока Асахина собиралась с силами, чтобы продолжить свой рассказ. – Я пробегала через одно здание и споткнулась о какой-то камень. Это так меня разозлило, что я подняла его и попыталась бросить в того парня, который забрал Наэги-куна. И вновь тишина. – Моя теория заключается в том, что удара камня об пол было достаточно, чтобы сработала неразорвавшаяся мина, – объяснила Киригири. – В любом случае, что бы это ни было, оно обрушило здание, отделив нас от Наэги-куна и его похитителя. Мы смогли найти альтернативный путь, но это заняло слишком много времени. Когда мы снова напали на след, я пришла к выводу, что Наэги-куна погрузили в какое-то транспортное средство и увезли. – Вы упустили его из-за невезения, да?.. – вздохнул Кизакура, опуская шляпу на глаза. – Есть что-нибудь еще, что вы можете рассказать нам? – сухо уточнил Мунаката. Четверо из пятерых студентов покачали головой. Однако Фукава молча закусила губу, нервно уставившись на свои колени, пока ее лицо не покраснело от сдерживаемой паники. – В-возможно, она что-нибудь видела, – наконец, ее нерешительный голос нарушил тишину. – Но, наверное, нет… – Нет ничего плохого в том, чтобы спросить, – Тэнган наклонил голову. – Уж мне-то нечего ее бояться. Кизакура усмехнулся, повернувшись к Мунакате: – А ты должен уйти. Вот тебе точно опасно оставаться. Мунаката нахмурился в ответ на эти слова, бросив на Кизакуру раздраженный взгляд. Открыв один из ящиков стола, он достал маленький тканевый мешочек, а затем вытряхнул его сыпучее содержимое в свою руку. – Личность меняется, когда ты чихаешь, верно? Если ты готова, я хотел бы поговорить с Убийцей Се. Фукава закрыла глаза. – Л-ладно. Но вы не можете меня винить, если она вырежет всех вас! Никто ей не ответил, и Мунаката без слов бросил порошок в ее лицо. – А… Апчхи! Изменения произошли немедленно. – Ну-ка, ну-ка, что у нас тут? – Убийца Се в мгновение ока поднялась на ноги и… встала на кресло. Пока она возвышалась над всеми, ее длинный язык высунулся изо рта, как у змеи, пробующей воздух на вкус. – Оу, это местечко куда приятнее, чем то, в котором наша Злючка отключилась в прошлый раз. Мастер, может стоит забрать это укрытие себе? Прямо через их холодные мертвые тела! – ее палец ткнул в сторону Тэнгана и остальных. – Нет необходимости, – отрезал Тогами, морщась в плохо скрываемом отвращении. – Мы работаем сообща. Пока что. – Киеха-ха-ха-ха-ха! – раздавшийся смех походил на скрежет длинных острых ногтей по школьной доске. – Кто-то еще признал таланты моего Мастера, а-а-а? Тогда запомните… – в воздухе вдруг щелкнула пара острых ножниц. – Мастер мой! Никаких грязных мыслишек с вашей стороны. Убийца Се осмотрелась вокруг, купаясь во всеобщем внимании, словно самодовольная кошка, но затем вдруг нахмурилась. – Эй, а где Макотик? Мунаката сощурился. – Ты имеешь в виду Наэги Макото? – Да-да, Биг Мак. Куда он ушел? – странное выражение промелькнуло на ее лице, что-то, почти похожее на грусть. – Он же не решил пойти с маршмеллоу? – Маршмеллоу! – воскликнуло сразу несколько человек, но единственной, кто задала уточняющий вопрос, была Киригири. – Ты видела парня с белыми волосами? – А? А-а, ты имеешь в виду Комаэду Нагито? Ну да, он был студентом на класс выше. Абсолютно Удачливый или что-то вроде того, – кончики раскрытых ножниц пролетели в опасной близости от головы Киригири. – Что именно ты видела? – требовательным тоном осведомился Тогами. – Ах, когда ты задаешь вопросы так… Посмотрим! – Убийца Се постучала пальцем по подбородку. – Он рассказывал что-то о том, что хочет отвести Наэги в безопасное место. Звучало круто и все такое, но потом он сказал, что хочет забрать только Наэги. Гха! Как будто этот тощий пацан заслужил укрытие больше, чем мой Мастер. Ну и я сказала, чтобы маршмеллоу смотался подальше, пока я его не порезала! Ха-ха! Все равно Бик Мак никогда бы не согласился пойти с ним. После того, как всем стали понятны последствия ее истории, настала тишина. Наконец, Асахина нарушила ее робким, но полным надежды голосом: – Значит, Наэги-кун в порядке? Мунаката и Тэнган переглянулись. – …Комаэда Нагито известен как часть Абсолютного Отчаяния. Этих роковых слов, произнесенных Мунакатой, было достаточно, чтобы Асахина вновь опустила голову и на ее щеках заблестели слезы. Они все понимали, какая судьба ждет заложников, которых захватило Отчаяние. – У нас нет доказательств, что Наэги-кун убит, – Тэнган попытался ее успокоить. – Есть причины, по которым мы можем верить, что он жив. – И насколько вероятно, что его не убили? – тихо спросила Киригири. – Учитывая обстоятельства, достаточно, – ко всеобщему удивлению сообщил Тэнган. – Мотивы Комаэды Нагито значительно отличаются от целей остальной части Абсолютного Отчаяния. И, смею предположить, если бы Отчаяния убили Наэги-куна, они бы вели трансляцию по всему миру. То, что факт его поимки до сих пор остается в тайне от общественности, заставляет меня сомневаться, что Комаэда хотел причинить ему вред. Киригири в надежде уставилась на него широко раскрытыми глазами. – Значит, вы имеете в виду… – Да. Его возможно спасти. – Комаэда скорее всего вернулся в их главный штаб, – предположил Мунаката. – Если мы отвлечем Остатки, возможно, небольшая тактическая группа сможет прорваться туда и найти мальчишку. – Вы ведь сделаете это, да? – потребовала Асахина, выглядящая так, будто вот-вот присоединится к Убийце Се и тоже встанет на свое кресло. – Вы спасете его? Тэнган кивнул. – Будьте уверены. Мы намереваемся вытащить Наэги Макото из тисков Отчаяния.