То, что забылось

      Легкий ветер сдувал с воды предрассветный туман, и сонная низина местами, как ажурным платком, была скрыта той белой пеленой. Но, всё равно, знающие эту местность глаза без труда могли найти, угадать в сумерках сбегающий с Мглистых говорливый поток и приземистые жилые строения у Андуина. С всхолмья же, от леса, хорошо просматривался и сам горный хребет, нависающий над долиной с запада, и редкие деревья на каменистых склонах, и чёрная проплешина среди них, оставленная недавним пожаром.       Едва ещё не поднявшееся над лесом солнце окрасило далёкие снежные пики золото-розовыми мазками, у реки, в деревне проснулись тамошние обитатели – заголосила живность, заскрипели двери и калитки. Движение передалось и к лесу: в тени ветвей встрепенулись двое – одинаковое коричневое одеяние из рубашки, штанов и накидки с капюшоном, да зелёного камзола делали их невидимками на фоне леса даже для самого зоркого глаза, высокие легкие башмаки оставляли лишь лёгкий след на земле, совсем не приминая траву. Почти неподвижные, лесные эльфы вглядывались в горные склоны, изредка обмениваясь короткими фразами.       И тут с вершин деревьев послышался короткий свист. Внизу как только того и ждали: в несколько шагов обогнув дерево, под которым стояли, эльфы увидели то, о чём просигналил дозорный - замеченная ещё третьего дня далеко на юге вереница всадников наконец-то подобралась к подножию холма и начала неспешно взбираться к лесу. Впереди ехал старик на коне, а за ним брели с дюжину пони, на которых восседали кряжистые бородачи.       Переглянувшись, оба эльфа, легко подпрыгнув, ухватились за нижние ветки и быстро вскарабкались на дерево повыше - туда, где крепкие ветви соседних деревьев переплетались меж собой, образовывая подобие сплошного настила - и уже не спускаясь на землю, а прямо по этому настилу устремились на юг. Конечно же, под их ногами был не сплошной пол, как принято в домах людей, но лесовикам подобный путь был привычен – ни одна, даже самая тонкая ветка, на которую они рискнули ступить, не прогнулась под ними, и уже через пол часа они добрались до своей цели…       Наконец последний пони, устало фыркая, добрался до ровной поляны, в окружении кустарника, у самого леса. Все спешились на почтительном расстоянии, вовсе не торопясь приближаться к деревьям и даже ступать под их сень. Что-то ворча под нос, громко сопя, гномы с опаской поглядывая на арку из сплетённых вершинами деревьев, у корней которых начиналась следующая через зачарованный лес Северная Тропа, о которой они уже не раз слышали за последние дни.       - Вот вам и Лихолесье, – громко провозгласил старик в сером плаще и голубой остроконечной шляпе. – Величайший из северных лесов. Выглядит он внушительно, верно?[1]       Путники ещё немного поспорили меж собой (вблизи лес нравился гномам ещё меньше), потоптались у кромки, повздыхали, опасливо потаскали от леса скудный хворост для костра, и, наскоро перекусив, закутались в дорожные плащи, да и повалились отсыпаться после долгой и утомительной, с непривычки к конным прогулкам, дороги, несмотря на то, что солнечный диск едва только коснулся краем горных пиков на западе. Из подлеска к поляне потянулись едва видимой дымкой нити морока, навевавшего дрёму.       Лишь старик не прилёг. Когда все его спутники угомонились и дружно захрапели, он перестал подкладывать сухие ветки в костёр, отошел в сторону леса, присел прямо на корень дерева, как на скамью, оперевшись спиной о ствол, и принялся долго копаться в своей торбе. Наконец он отыскал сначала кисет, затем и трубку, и принялся её набивать.       Минуло несколько выкуренных трубок, а от солнца над хребтом осталась лишь тонкая краюшка, когда старик уже начал поклевывать длинным носом, но тут его конь, до того спокойно пасшийся у края леса, поднял голову и навострил уши, да и пони так же, потряхивая гривами, оторвали морды от травы.       И тут же две тени, неясные в коротких сумерках, скользнули с дерева, под которым сидел старец. Одна осталась на месте, вторая же, невесомо ступая, обогнула по дуге казалось не заметившего её старика, обходя и вглядываясь в лица всех спящих, недолго постояла у тропы, по которой они давеча приехали… И вернулась к старцу.       - Приветствую тебя, Митрандир! – эльф легко опустился на траву напротив истар[2], сев на пятки. – Ты не сообщил о своём прибытие, да ещё и привёл с собой толпу наугрим…