***
Каждое лицо, что присутствовало этим утром на завтраке, заинтересованно вздирало нос, принюхиваясь к новому, неизвестному запаху. И только спустя пару мгновений, вошла пара: из собственнически прижимающего к себе альфы, и красивого и утончённого омегу. Взгляд серых глаз, окинул присутствующих брезгливым и высокомерным взглядом, особенно некоторых побуревших альф, что сжимали руки в кулаки. И от цепкого, холодного глаза, не скрылось и растерянное выражение лица одного небезызвестного пуффендуйца, который прикусил внутреннюю сторону щеки, и стыдливо опустил веки. Омеги в сторонке, печально вздыхали, провожая зрачками человека, который украл наверное половину сердец Хогвартса. И для многих, было большим удивлением, что он вышел в свет, да и вообще с парой. – Я буду свидетелем на свадьбе, – весело хмыкнул смуглый слизеринец, поздравляя своего друга. – Перестань, – смущённо проворковал Поттер, отодвигаясь от Драко. Малфой хмыкнул, зарываясь носом в душистые тёмные волоски, отчего кончик носа Гарри, спешно порозовел. Но скрывать то, что ему безумно приятно, что он выражает свои чувства на публике и ничего не скрывает, льстило и заставляло тёплый бутон в груди, раскрываться, передавая теплоту с лепестков по всему телу. Малфой был жаден до ласк, и очень нетерпелив, к примеру, на уроке Флитвика, он на задней парте, начинал целовать нежную и чувствительную шею омеги, специально заводя. А после урока, хватая обмякшее тело пары, наслаждался им на твёрдой светлой деревянной парте. Как можно глубже втирая свой запах в молочную кожу, метил своего омегу, наслаждаясь его запахом. Он обещал быть вместе навсегда. – Я люблю тебя, Поттер, и только попробуй куда-то от меня деться, – при каждом удобном случае, повторял ему альфа, запечатывая свою пару в кольцо рук, и укладывая своё лицо на его изящные тонкие плечи. И они дарили друг другу своё тепло, даря себя без остатка. И каждый день был наполнен счастьем и умиротворением, словно кубок чистейшим золотом.***
Гарри проснулся на мокрой кровати, тяжело вздыхая, когда его взгляд снова падал на пустую половину кровати. Сколько уже? Четыре месяца прошло. Как он исчез, без слов, без объяснений. Все эти годы, неужели это было ложью? А каждое воспоминание прикосновений отзывалось колючей болью по всему телу. Брюнет сел на край кровати, не заметя как его подруга, села рядом с его коленями, обеспокоено поглаживая его ногу. – Никаких новостей? – не поднимая головы, прохрипел молодой омега. Закусывая свою нижнюю губу. – Нет, – выдохнула собеседница. Она молчала, какое-то мгновение, – Блейз писал, но он ничего не знает о Драко. Мы не знаем, где он. Послушай, Гарри... Договорить ей не дали, растрепав свои волосы, он скинул ее руки со своей коленки. – Как ты предлагаешь мне справиться с этим? – он красноречиво поднял футболку, показывая округлившийся живот, и сжимая свои глаза, чувствуя как на ресницах оседают соленые капли. – Я не знала... – она виновато опустила голову. Никто не знал. И даже Он не знал. – Я уезжаю из школы. Все равно, думаю ее скоро закроют, из-за всей этой заварухи и войны. И я думаю, самое умное, будет скрыться и спасти свой зад, как это сделал Малфой. Уеду в Лондон. Пэнси промолчала, смотрела как ее друг собирает вещи в большой шоколадный чемодан, неаккуратно скидывая их, наваливая друг на друга. Они слишком рано повзрослели, они слишком рано познали жестокость этого мира, когда эта война непрошеным гостем ворвалась в открытую дверь, и располагаясь в этом солнечном мире, окутывая своей тьмой. И благо, Сириус не лез в эти дела, затаившись, желая переждать это, в отличие от Джеймса, который погиб из-за своего никому не нужного геройства 17 лет назад. Поэтому отец с радостью поддержал его идею, переместиться в маггловский мир, желая обустроиться недалеко от сына, чтобы они всегда могли увидеть друг друга. И с этого момента Мэнор Блэков опустел, храня лишь призраки прошлой жизни, ведь даже ворчун Кикимер, был взят с собой, под строгой командой, не показываться людям. 1 февраля 1998 года, газеты пестрили яркими заголовками, несмотря на списки смертей под главной новостью, о том, что наследник рода Малфоев женился на прекрасной леди Гринграсс. Что влияние темного лорда усиливалось. И Гарри, сглатывая колючий комок в горле, выкинул газету в печь, обещая, что больше не будет читать новости в магическом мире. 2 мая 1998 началась настоящая война, и Хогвартс был разрушен. И ровно через два дня, родился самый прекрасный, беловолосый и зеленоглазый мальчик, которого прижимал к сердцу, потерявший веру во всякое хорошее, Гарри Сириус Блэк. И он стал тем, кто подарил тот самый луч надежды и света, своей матери и, души не чаявшему в своём внуке, Сириусу.***
Маленький человечек в сером боди с мишками, забавно сидел на полу, перебирая кубики из стороны в сторону. Хмурясь и надувая губы, и когда Гарри зашёл в гостиную, малыш поднял ручки, дергая ножками, нетерпеливо желая оказаться в маминых объятиях. Омега сорвал резинку с запястья, убирая свои волосы в короткий хвостик, и протянув свои руки, взял ребёнка, покачивая и целуя в рассыпчатую светлую макушку. – С днём рождения, малыш, тебе уже годик. Кто это у нас тут такой большой, а? – он губами прикусил его маленький вздёрнутый носик, и ребёнок сначала немного испугано посмотрел в пустоту, а потом видя улыбку на лице матери, звонко рассмеялся. – Да Скорпиус, ты чудо. – Он самый чудный на свете, и если бы у меня спросили, кто самые красивые на свете, я бы ответил, что это мои мальчики, – из прихожей выглянул слегка поседевший альфа, протягивая цветастую коробку, и кладя ее на бархатный бежевый диван. И он медленно, обнял своего сына, пальцем поглаживая пухлую щёчку внука. – Кстати, – лицо альфы погрустнело, и кажись даже посерело, – Лунатик и Нимфадора погибли. – Ох пап, мне очень жаль. Но я говорил тебе не читать это все, и уж тем более не сообщать мне новости из того мира, – Гарри засуетился, усаживая малыша на пушистый коврик. – Тебе совсем не хочется знать подробностей? Омега покачал головой, и успешно удалился на кухню. Блэк устало потёр лоб, садясь рядом с малышом, который сразу пополз в его сторону.***
В их последнюю встречу, Малфой был задумчив и молчалив. Он слишком странно себя вёл, без привычной улыбки ложась к своему любимому, обнимая его, и шумно дыша, будто в последний раз вдыхая его запах. Их последняя близость была грубой, долгой, и как казалось Гарри, Драко был зол, но на что, он не знал. Он с яростью впивался зубами в его кожу, и не заботился, больно ли его омеге или нет. Хватал за волосы, наматывая волосы на кулак. Оставлял синяки, с силой впиваясь в мягкую кожу. Альфа жестко схватил его за горло, насаживая на свой член пару, изливаясь внутрь. И почему то Гарри понимал, что с Драко что-то не так, но чувство затаившейся обиды, что его вот так взяли как мясо и почти что изнасиловали, не дали ему с ним заговорить. Лишь на следующее утро он проснулся в постеле один, удивился, но просто ждал, мало-ли. Но дни шли, и его не было ни в школе, нигде. Даже весточки не прилетело к нему. И тогда осознание тяжелым грузом легло ему на плечи – бросил.