***
— Чим, мы проводили последнего постояльца, и знаешь, что это значит? — Чон Хосок, сидевший на своем рабочем кресле и только закончивший электронное оформление необходимых для выселения документов, расслабленно потянулся. — Что? — Чимин встал напротив него, облокотившись на рабочий стол. — Что мы сможем с тобой пообедать, не по отдельности, а вместе! — Хосок придвинулся и двумя руками схватился за талию находящегося напротив администратора, вдруг засомневавшись. — Я могу себе это позволить? — А ты хочешь? — Чимин хитро улыбался. — Хочу. Но… Я не хочу, чтобы между нами были какие-то недосказанности или недопонимания. — Хосок, не опуская рук, теперь серьезно, снизу вверх, смотрел на Чимина, который перестал улыбаться, по крайней мере, губами. — Ты о поцелуе? Хосок в несознаваемом порыве быстро переместил одну руку с талии на свой затылок, запустив в волосы пальцы, как будто стремясь тем самым подстегнуть свою мозговую деятельность для придумывания оправданий непростительному, на первый взгляд, поведению. — Да. — Но ты уже извинился за него. — Чимин вновь улыбнулся, явно получая удовольствие от замешательства Хосока. — Да, но это неправильно. Разве я должен был извиняться за то, чего на самом деле хотел? — И что было на самом деле приятно. — Серьезно? — Серьезно. Возможно, вместо извинений тебе просто стоило спросить о том, как я к этому отнесся. Но ты слишком стремительно скрылся. — В голосе Чимина было ласковое подначивание, которое заставило Хосока вновь окунуться в события вчерашнего вечера. Они вдвоем вышли с работы. Потом вдвоем отправились в магазин детских игрушек за подарком для племянника Чимина, больше внимания уделяя друг другу, чем обстоятельному выбору подходящей для трехлетнего ребенка игрушки. Потом они ели хот-доги, сидя на лавочке в находящемся неподалеку от магазина парке и болтали. Потом они решили, что пора расходиться и поднялись, но расходиться не спешили, потому что им было слишком приятно общество друг друга. Потом у Чимина зазвонил телефон, он быстро ответил и затем сказал, что ему нужно торопиться. И потом Хосок, без долгих и томных взглядов, просто взял его лицо в свои ладони и мягко приложился к губам. Ну и, наконец, Хосок, поняв, что смог себе позволить непозволительно много, торопливо попрощался и удалился в направлении своего дома. — Я растерялся. Это был порыв. И я очень боялся того, что ты будешь против. — А я боялся, что ты пожалел. Но сегодня с утра, когда мы встретились у входа, я понял по твоим глазам, что ты не пожалел, и перестал бояться. И я не против. И никогда против не был. И не буду. — Чимин потянулся к волосам Хосока, явно намереваясь их взъерошить, но Хосок ловко перехватил его руку. — В таком случае, я приглашаю тебя не на обед, а на свидание. В пятизвездочный ресторан, который бесплатно предоставляет нам трехразовое питание, но это не главное. — Первое свидание, и уже пятизвездочный ресторан. — Чимин хитро улыбался, с удовольствием наблюдая за тем, как Хосок переплел их пальцы. — Ты меня балуешь. И, кажется, я должен тебя за это вознаградить. Ну, знаешь, мотивация для последующих подвигов. Чимин чуть наклонился вперед, свободной рукой взяв Хосока за подбородок. — Мне просто давно хотелось узнать, насколько мягкие твои губы. На этот раз поцелуй получился спокойным, обстоятельным и неторопливым. Деликатным и нежным, насколько могли позволить волшебно пухлые губы Чимина, в мягкости которых Хосок теперь готов был убеждаться снова и снова. — Ну как? — Чимин оторвался, аккуратно высвободил свою руку, чтобы теперь двумя ладонями обхватить находящееся напротив лицо и прямо, почти серьезно посмотрел на все еще находящегося с закрытыми глазами Хосока. — Я не распробовал. — Он двумя руками придвинул Чимина к себе, и тот поспешил вновь продемонстрировать весь потенциал своих губ. Это был слишком долгожданный и волнительный момент, чтобы они могли заметить вышедшего из лифта в холл Джина, который остановился, увидев развернувшуюся перед ним картину. Остановился и улыбнулся, решив, что ему стоит вернуться в номер и подождать более подходящий момент, чтобы занять свое место рядом с гортензиями. Он не может себе позволить нарушить эту магию момента. Как нарушил вчера внезапно раздавшийся телефонный звонок. И как нарушил сегодня внезапно упорхнувший Тэхен. Джин не переставал думать и сомневаться в правильности сделанных им выводов. И это было довольно мучительно.***
— Вау… — Чонгук, открыв рот, оглядывался по сторонам, находясь теперь в личной студии Юнги, предназначающейся для его личных музыкальных экспериментов, что он вполне мог себе позволить на правах владельца и основателя. — Я никогда не был в профессиональной студии. Юнги не без удовольствия наблюдал за тем, как Чонгук, проявляя воспитание и ничего не трогая, лишь глазами изучал установленную тут и там высокотехнологичную аппаратуру, созданную для всесторонней работы со звуком. — Ну что, ты перестал жалеть о том, что тебе не удалось позавтракать с Джином? — Юнги желал убедиться в том, что из теперь восхищенно оглядывающегося молодого человека исчезли все сильно негативные переживания. И молодой человек остановился, неожиданно серьезно посмотрел на Юнги, который не ожидал такой резкой смены настроения. — Спасибо. Правда, спасибо тебе, что был со мной честным. Я… — Он на мгновение опустил глаза, затем вновь прямо посмотрев на Юнги. — Пересмотрел приоритеты. И готов с Джином только дружить. — Знаешь, Чонгук, с тобой уже приятно иметь дело. — Юнги ценил по достоинству людей, которые были способны на конструктив даже в моменты серьезных душевных волнений и понимали с первого раза нужный посыл. — Надеюсь, я не разочарую. — Чонгук серьезно смотрел на Юнги, затем чуть смущенно улыбнувшись. — С чего начнем? — С того, что я дам тебе послушать минус и почитать слова. У меня есть несколько свежих песен, которые я не успел запустить в оборот, и теперь самое время их опробовать. — Юнги был в своей студии в своей стихии, как рыба в воде, чувствуя себя теперь совершенно свободно и расслабленно. Чонгук с интересом наблюдал за ним. За тем, как он со знанием дела занял место за широкоформатным экраном своего компьютера, в кресле, уверенно и аккуратно обращаясь с многочисленными кнопками и переключателями. Он был настолько органичен, что Чонгук вдруг поймал себя на мысли, что ему все сильнее хочется заняться музыкой. Ему хотелось также свободно обращаться со всеми пока диковинными для него техническими устройствами. И нотами. — Все, готово. — Юнги развернулся к Чонгуку и вдруг вскочил. — Черт, я не предложил тебе сесть. А куда ты можешь сесть… Юнги стал оборачиваться по сторонам, в поисках чего-то похожего на стул. Но в его распоряжении был только небольшой диван. — Минутку. Я сейчас. — Юнги уже было направился к двери, но Чонгук остановил его, успев мягко взять за предплечье. — Скажи, где я могу взять стул. Я сам справлюсь. — В конце коридора конференц-зал, там есть кресла. Если вдруг спросят, скажешь, что… — Это для Юнги, я понял. — Чонгук улыбнулся и скрылся. Иметь с ним дело становилось все приятнее. — Что ты обычно поешь? — Юнги сидел за своим рабочим столом, а Чонгук сидел сбоку от него на принесенном офисном кресле. — Поп. Ну что-то про любовь там… — Я понял. Понял… — Юнги стал искать в папке нужный минус, одновременно с этим прикидывая, что именно может подойти. — Все, нашел. Минуту. Найдя нужный файл, он взял в руки находящийся на краю стола пухлый блокнот, сразу принявшись за его перелистывание. — Вот. Можешь разобрать почерк? — Юнги протягивал записи Чонгуку, который, кажется, был удивлен. — Ты пишешь тексты в блокноте? — Да, мне так больше нравится. Больше вдохновения и больше творчества. Ну как на мой вкус. — Юнги улыбнулся. — Есть проблемы? — Нет, все понятно. — Чонгук кивнул, уже изучая текст. Юнги включил минус. — Вступай на счет три. Один. Два… Три. Раздавшийся голос сразу поразил искушенного в выборе вокала Юнги своей чистотой. Он был высок, но при этом не резал слух слишком выразительными звонкими пиками. Наоборот, высокие ноты были мягкими, как будто закругленными на вершинах, придавая пению волшебную для восприятия гармонию. Юнги слушал внимательно, безотчетно наслаждаясь ставшим приятным слуху тембром. — Ты занимался музыкой? — Юнги теперь очень внимательно смотрел на Чонгука, который отрицательно качал головой. — А в школе? — В школе я занимался рисованием. Никогда обстоятельно не учился музыке. — В таком случае, прими от меня комплимент. У тебя замечательный голос. И я говорю это, не чтобы сделать тебе приятно, а чтобы констатировать твои способности. Разумеется, его можно подшлифовать, но изначальные данные очень и очень… выдающиеся. — Юнги говорил серьезно, как профессионал, действительно разбирающийся в том, чем занимается. — Спасибо. — Улыбка Чонгука была скорее самодовольной, чем смущенной, но это лишь выдавало в нем уверенного в себе человека. — У меня может получиться хорошая запись? — Определенно. Более того, у тебя отличный слух. И я не о том, что ты попал во все ноты. Ты хорошо чувствуешь ритм и замечательно вписал в него текст. Сможешь повторить? — Юнги вновь включил минус. — Нужно закрепить. Работа шла очень увлекательно. Настолько увлекательно и продуктивно, что Юнги перестал жалеть о своем согласии помочь Джину. Чонгук действительно был талантлив. — Ты хочешь продолжить эту работу или полученного опыта достаточно? — Юнги серьезно смотрел на сосредоточенного Чонгука. — Хочу. Конечно, хочу! — Он выразительно округлил глаза, и во всем его выражении лица появилось очаровательное возмущение от высказанного до этого Юнги предположении о том, что он может не захотеть. — Отлично! В таком случае, я сверюсь со своим расписание. И мы вместе решим, когда нам лучше встречаться. Дай мне свой номер. — Юнги взял свой смартфон и сразу записал продиктованный номер. — Тебе понравилось со мной работать, да? — Чонгуку явно нужно было подтверждение. — Иначе я бы не предложил продолжить, как думаешь? — Юнги говорил серьезно, без тени улыбки. — Хорошо. — Чонгук поднялся. — Я могу идти? — Аааа… да. У меня работа. — Юнги также поднялся, уже направляясь к двери в готовности гостеприимно проводить гостя. — Еще раз спасибо. — Чонгук улыбнулся, и в его взгляде блеснула теплая благодарность. — За предоставленную возможность прикоснуться к своей давней мечте. — О, будь уверен, это взаимоприятное сотрудничество. Юнги было потянулся к дверной ручке, но уже в тот момент, когда Чонгук всерьез вознамерился открыть дверь, однако Юнги был быстрее. В итоге их руки встретились. Ладонь Чонгука накрыла находящуюся на ручке ладонь Юнги, который рефлекторно сразу руку убрал. Не потому, что ему было неприятно, а потому, что слишком трепетно на подсознании относился к тактильному контакту. Просто это было неожиданно, и Юнги не успел подготовиться, хотя в контексте сложившейся в студии атмосферы мягкое прикосновение теплой ладони было вполне себе приятно. Но почему-то волнительно. — Извини, я поторопился. — Чонгук, явно удивленный такой реакцией, поспешил убрать свою руку, и Юнги увидел на его лице обеспокоенность. — О, нет, ничего. Мне приятно. — Юнги широко открыл глаза, моментом позже осознав сделанную им ремарку. — В смысле… Не обращай внимание. — Я… — Чонгук до сих пор был растерян. — Смотри. — Юнги взял его руку в свои ладони, через мгновение отпустив. — В этом нет проблемы. Просто… Не бери в голову, хорошо? Чонгук быстро взял его за руку, внимательно вглядываясь в лицо, чтобы удостовериться, что в этом действительно не было проблемы. И не увидев ничего негативного, улыбнулся. — Хорошо! — Он все-таки открыл дверь. — Позвонишь сегодня? — Да. — Юнги быстро собрался с мыслями. — Да, разумеется. — Буду ждать. — Сказанное прозвучало достаточно серьезно, чтобы можно было заподозрить какой-то скрытый подтекст, но Юнги вновь почему-то испытал не поддающееся рациональному объяснению волнение. — До встречи. До встречи. Да.***
Джин спустился в холл с одной единственной целью — посмотреть на Тэхена. Он понимал, что это удивительная и не поддающаяся объяснению и сдерживанию человеческая натура: Тэхен приучил Джина к своему вниманию, и теперь, когда Джин не мог его получить, он начал в нем нуждаться с удвоенной силой. Это было похоже на то, что тебе показали очень красивый кусок торта и клятвенно пообещали, что ты сможешь съесть его после того, как доешь суп. Джин доел суп, но вот торт так перед ним и не поставили. Он даже перестал думать о том, что ему не нужны романтические отношения. Потому что ему действительно не нужны были романтические отношения. Только Тэхен. Здесь и сейчас. Но Тэхена не было. Зато появился Чонгук — Привет, Джинни. — Он выглядел вполне довольным собой, и Джин невольно улыбнулся видя его беззаботный настрой. — Я не к тебе. Кстати, если ты хочешь, мы теперь с тобой друзья. Джин удивленно округлил глаза, пока Чонгук спокойно улыбался, без какого-либо скрытого подтекста. — Хочу. И, кажется, Юнги поговорил с тобой, да? Он с самого начала говорил мне, что я должен тебя беречь от себя и своего жизненного опыта. На этот раз Чонгук удивленно округлил глаза. — Серьезно? — Вполне. Он только снаружи холодный и неприступный, внутри же — чуткий и мягкий, как сладкий рисовый пирожок. Единственное, до этой сердцевины нелегко добраться, но… Это просто штрих к его портрету. Вы нашли общий язык? — Нашли. — Чонгук вновь вернул на свое лицо улыбку, вспомнив что вчерашний телефонный разговор не ограничился только официальными договоренности, приятно в один прекрасный момент повернув немного в сторону. — Спасибо, что порекомендовал ему обратить на меня внимание. — Не за что. Что бы между нами с тобой не было до этого, я очень хочу, чтобы ты был счастлив и доволен. — Взаимно. И… — Чонгук немного замялся. — Я рад, что все так разрешилось. — И я рад, что ты согласен на мою дружбу. Потому что, и это официально подтвержденная информация, я готовлю и для друзей. Вот через пару дней освоюсь на своей кухне и начну активно принимать дорогих гостей, закармливая их своей стряпней. — Я буду первым! — Видя, как уже заинтригован Чонгук, Джин засмеялся. — Как я и обещал. Но… Ты теперь ждешь Юнги? Он должен скоро закончить. Хосок ушел к нему полчаса назад. Чонгук хотел что-то ответить, но вместо этого улыбнулся, смотря Джину за спину. — Видишь, я не опоздал. — Я не сомневался. — Голос Юнги все еще раздавался из-за спины Джина, который также, как Чонгук, улыбнулся. — Я тебе должен, да, мистер Мин? — Юнги поравнялся с Джином и тот хитро посмотрел на него. — Должен. Как земля — народу. Но с тобой мы разберемся позже. А пока… — Юнги обратился к Чонгуку. — Пойдем, молодой человек. У меня сегодня всего полтора часа на чистое творчество, а потом встречи, встречи и еще немного встреч. — Тогда я скажу, что ты отлично выглядишь. — Чонгук заприметил, насколько исключительно на Юнги смотрелся черный классический костюм в сочетании с белой рубашкой, которая пока что не была заправлена, а лишь по-хулигански заткнута за пояс. — Спасибо. Здесь еще должен быть галстук. На случай, если к концу рабочего дня я захочу вздёрнуться. Но это все мелочи. Пошли. — Юнги решительно направился к выходу, до этого на прощание лишь потрепав Джина по плечу. — Пока, Джин! — Чонгук поспешил последовать за Юнги, очень по-джентельменски успев открыть перед ним дверь.***
Было девять часов вечера, а Тэхена до сих пор не было. Джин провел в холле почти весь день, с лэптопом и перерывами на обед и ужин, которые проводил в очень приятной компании из бесконтрольно воркующих Чимина и Хосока, даже не стремившихся скрыть свою взаимную симпатию. Они умиляли Джина, но не отвлекали от мыслей, которые в той или иной степени крутились вокруг Тэхена. Он бы мог спросить у Хосока, где вообще его носит, но он не хотел привлекать к своей проблеме лишнее внимание. В сущности все его переживания были пустяком и не имели под собой никакого логического обоснования. Они не были так долго и близко знакомы с Тэхеном, чтобы он мог скучать по его компании, он не успел привыкнуть к физическому контакту, чтобы теперь испытывать острую потребность в нем. Но он почему-то испытывал острую потребность в самом Тэхене, не желая себе признаться в эгоистическом стремлении получить от него как можно больше внимания. Почему-то именно его внимание не раздражало, не пугало и не отталкивало, и его хотелось еще немного больше. Тэхен никогда не говорил ничего в открытую, все самое волнительное вставляя между строк, заставляя тем самым искать скрытый смысл во всех своих взглядах и улыбках. Он не был очевиден, его невозможно было прочитать с первого раза, и это… Джин поднялся в свой номер с твердым намерением принять душ, который обязательно остудит и успокоит его мысли и эмоции, облачиться в свою любимую полосатую пижаму и лечь спать. По крайней мере, попытаться, потому что он был почти уверен, что ему не удастся заснуть без привлечения дополнительных средств в виде книги или десяти часовой версии звуков природы на Ютубе, которая по легенде прямым рейсом отправляет в сон уже с первых минут. Закончив банные процедуры, он расстелил постель. Осталась полосатая пижама, хотя ощущение пушистого махрового халата на коже, кажется, умиротворяло больше. До того момента, пока Джин не услышал стук. Чимин или Хосок? В любом случае это был кто-то из обслуживающего персонала. Он подошел к двери и, удостоверившись, что его халат тщательно запахнут, не пытаясь продемонстрировать что-либо неприличное, он повернул дверную ручку. — Добрый вечер. — Тэхен стоял в своем обычном рабочем костюме, на этот раз надев полагающийся ему должностью старшего администратора пиджак, расслабленно расстегнув пару лишних пуговиц у воротника белой рубашки, и невозмутимо смотрел на Джина. — Мне кажется, теперь самое время вернуть долг.