Витраж

Если бы она тогда знала, чем всё закончится... она бы обязательно повторила всё, с уверенностью и готовностью сделала бы этот шаг. Потому что иначе для неё невозможно. *** «У писателей нет единой личности. У Сердца Мира единой личности нет тем более. У «меня» нет «меня», а значит, и своего мнения на эту тему нет». Она всегда так отвечала, когда её спрашивал о чём-то кто-то незнакомый. Возможно, это был её образ. Наверное, задавать Усо вопросы и правда было бессмысленно: просто потому что она никогда на них нормально не отвечала. По крайней мере, посторонним. По крайней мере, обычно. Даже если поначалу казалось, что о ней известно всё. Открытая миру на вид женщина слишком много молчала. Замкнутая – не совсем то слово, которым её можно было описать, но всё же. Лайси, скорее, отчего-то не готова была говорить о том, что на самом деле казалось ей важным... даже когда это было уместным. Она горела помощью людям. Учитывая, что Усо была Ведущей через жизнь, в этом не было ничего странного. Ангелы, в большинстве своём, были достаточно сострадательны... по крайней мере, так всегда считалось. Если бы окружающие были чуть-чуть наблюдательнее, они бы заметили больше ошибок ангелов. Если бы окружающие думали чуть-чуть быстрее, они бы поняли, что ангелам свойственна двойственность. Если бы окружающие хотели, они бы осознали, что ангелы – те же люди. Просто видно тех, кто сияет ярче. Лайси это не сильно волновало: она просто жила тем, чем жила и делала то, что делала. Взяв псевдоним, похожий на фамилию первой Вечерней Звезды, она сделала его своей визитной карточкой. Усо стала известна благодаря стихам и этому имени. Это было почти красиво. Никто не помнил ничего про маленькую Лайси Мунашии. Все знали только сияющую Лайси Усо. Она не была против этого: меньше информации о ней означало больше безопасности для её семьи. Почему ангел боялась за близких так сильно, она и сама не смогла бы объяснить. Случайно ставшая Сердцем Римверы, жившая ради счастья близких и чем-то похожая на маленький алый цветок, Лайси думала слишком много и о слишком разном. Помнила она, впрочем, ещё больше... наверное, это было её проклятием. Прошлое Усо было грустным. Даже счастливое настоящее не могло перебить грустных воспоминаний, но женщина не была готова от них отказаться. Её решение было логично, но иногда казалось ей глупым: отпускать прошлое не означало отрекаться от него. Иногда про это было сложно помнить. Идти вперёд, даже когда страшно, оказалось куда проще, чем Лайси считала в детстве. Все слова, которые она говорила, все мысли, которые она думала, все чувства, воспоминания и принятые решения... они были слишком красивы, как бы ни казались иногда болезненны. Усо бы никогда, ни за что на свете, не отказалась бы от них. Даже если бы могла.