Суббота, 12 декабря 1987 г., 14:08
— Отпустите меня, вы, ублюдочные морские бесы! Там — мммм! — это все, что Фокси смогла сказать, прежде чем ей надели намордник. Большинство демонов были либо в шлемах, либо в очках с балаклавами, но по их неуверенным движениям она могла сказать, что они все еще опасались ее. Над ней больше не смеялись; последний человек, который попытался это сделать, оказался в лазарете. Пока она отбивалась от толпы кулаками и ногами, громила в вуали ударил ее по голове уже знакомой ударной дубинкой, подавляя ее электрическую нервную систему. Не в силах сопротивляться, они закончили привязывать ее к каталке и начали спускаться по длинному извилистому лабиринту коридоров. Она не знала, как долго это продолжалось; ночи и дни сливались воедино, как мокрая краска. Может быть, прошла неделя, может быть, две или три. Вяло водя мутными глазами по дверным проемам и окнам, она пыталась разглядеть своих друзей. Прошли века с тех пор, как они были вместе в последний раз. Очевидно, слишком опасно, чтобы их держали вместе. Наконец, они добрались до одной из многих комнат без опознавательных знаков, чтобы получить еще один урок боли. Каждый новый сеанс приносил новую агонию, но она не сломалась. Как и ее меч, ее воля была железной! Чувство начало насыщать ее конечности и хвост, но путы были обильными и толстыми. — Благодарю вас, леди и джентльмены, дальше мы сами разберемся, — раздался позади нее женский голос. Стражники пробормотали несколько любезностей, прежде чем все молча разошлись в разные стороны. Она попыталась закричать на них через намордник, но из горла вырвалось лишь приглушенное ворчание. Невидимый голос медленно вкатил ее в тусклую, непонятную комнату. Там было немного, только большой телевизор на одной стене, диван и журнальный столик. Аккуратно припарковавшись лицом к телевизору, в поле зрения появились две фигуры. Один был обычным дьяволом; на нем был стандартный черный шлем, перчатки, ботинки, все. Единственной отличительной чертой был треугольник, отпечатанный над его сердцем. Его спутник был полной противоположностью. Она была примерно на фут ниже его, и ее одежда была покрыта свободным белым лабораторным халатом с буквой «Р» на нем. Голубые волосы? Ей нужно встретиться с Бонни. По крайней мере, они не полностью убили ее чувство юмора. Нет, эти недели или месяцы были жестокими, но она, один из величайших пиратов южного моря, была еще более жестокой. Я скоро выйду. Вернусь со своей командой в открытое море. Они не могут этого отнять. — Привет. — Что это было? — Фокси, верно? — Ей потребовалась секунда, чтобы понять, что женщина обращается непосредственно к ней. Никто не разговаривал с ней, разве что отдавая приказ или угрожая. Это впервые. Женщина, казалось, восприняла ее неподвижность и жесткий взгляд как подтверждение. — Мы не причиним тебе вреда, — медленно произнесла она, словно читая нотацию ребенку. Лгунья. — Я знаю, что в последнее время ты злишься. — Фокси зарычала сквозь кляп. Кто эта женщина, чтобы читать ей нотации, как третьесортному пьяному матросу? — Именно. Я психолог, поэтому я здесь, чтобы помочь тебе. Фокси немного смягчила свой взгляд. Правда, эти мародеры еще не проявили доброты, но они, должно быть, поняли, кто она такая. Даже самые подлые негодяи уважали тех, кто мог убить Кракена. — Мы покажем тебе короткое видео — никаких ножей и прочего. Вот и все. Я думаю, что это даст тебе лучший взгляд на всю эту ситуацию. — К этому моменту мужчина уже перестал обращать на нее внимание и спокойно сидел на плюшевом диване. — Звучит нормально? Вряд ли она получит лучшее предложение, она коротко кивнула. Женщина подошла к телевизору и вставила видеокассету, прежде чем сесть рядом со своим спутником и подготовить планшет. Через несколько секунд видео начало проигрываться. — Привет всем, — сказал человек, записывающий себя, вероятно, с помощью видеокамеры. Казалось, он попал в водоворот. — Я работаю в пиццерии Фредди Фазбера. — Он повернул камеру, чтобы показать обеденный зал, заполненный шумными детьми. Все не так уж плохо, — подумала она, пытаясь улыбнуться. — Я получаю много запросов от детей и взрослых о наших аниматронных персонажах. «А как они работают? Их трудно починить? Что они делают по ночам?» — Все это очень хорошие вопросы. Аниматроники… у Фазбера не было никаких аниматроников, были Бонни, Фредди, Чика и она. Никаких роботов, только четверо. — Мистер и миссис Фазбер решили, что я должен сделать это, чтобы поделиться некоторыми ответами. Может быть, это даже вызовет интерес к робототехнике… если кто-нибудь когда-нибудь увидит это. Я не знаю, они сказали, что могут показать это в открытом доступе. — Он пошел вперед, снимая людей, которых старался избегать. — Вон там, — сказал он, направляя машину в сторону от себя, — Группа. — Конечно, трое ее друзей стояли на сцене и пели одну из своих дурацких песен. Но они выглядели больными, за неимением лучшего слова. Медленно, сонно, почти полумертво. Ну, они действительно работают много часов. Человек продолжал идти, пока не достиг пурпурных занавесей, усеянных лунами и звездами. Ага! Наконец-то она сможет пережить одно из своих старых приключений. На самом деле это было очень мило. Конечно, она была привязана к каталке и задыхалась, как дикий зверь, но это было лучше, чем все, что она испытала за последнее время. Но почему они заставляют меня следить за собой? — Здесь находится Пиратская бухта, и я уверен, что вы все это знаете. — Он распахнул шторы и шагнул внутрь, мгновенно окруженный еще большим количеством детей, играющих на ее корабле или с некоторыми из поддельных абордажных сабель — она была достаточно умна, чтобы скрыть настоящие. — А вот и Фокси. — Камера развернулась, в конце концов сосредоточившись на ней, рассказывающей историю группе не слишком увлеченных детей и нескольким родителям. — Т-т-тогда я посмотрела на старого Д-Д-Дэйви Джонса в в-в-в-в-в-выбитый глаз и сказала: "У тебя ничего не выйдет, если ты спросишь меня снова". - Какого черта? Я никогда не пью перед концертами! Должно быть, это была странная ошибка. — У нее что-то не в порядке с голосом, как это часто бывает, поэтому я веду ее за кулисы, чтобы все исправить. — С этими словами мужчина подождал несколько минут, пока ее шоу закончится, затем подошел и медленно повел ее к выходу, изо всех сил стараясь отогнать толпы людей, желающих поздороваться. Должно быть, она была совершенно разбита. Может быть, это было после той ночи покера с капитаном Киддом. Этот человек умел держать свою выпивку. Наконец они подошли к двери с табличкой «Только для сотрудников». Положив камеру, инженер открыл дверь и практически втащил ее внутрь, где она медленно легла на скамейку. За все это время она не произнесла ни единого слова и даже не издала ни звука. — О’кей, теперь самое интересное. Фокси сейчас отключена — по сути, спит, — так что я могу начать ремонт. Яма в ее животе росла; что-то было очень не так.…
Дельта всерьез подумывал об отставке. Когда робот-лис беспомощно завопил, увидев, как снимают его собственное лицо, он спросил себя, стоит ли это того. Да, он заработал кучу денег. Да, он должен охранять величайшие научные открытия всех времен. И да, он был частью группы, которая предположительно должна была разработать настоящий ИИ к 1995 году. Но там было еще и какое-то реально хреновое дерьмо. — Голосовой аппарат находится в задней части рта, так что с него мы и начнем. — Приглушенный визг машины усилился, когда она увидела, как инженер открыл ее челюсти, просунул руки внутрь и начал что-то делать с отверткой и кусачками для проволоки. Это было совершенно безумно, и он был рядом. Причин тоже не было, разве что какой-нибудь больной извращенец наверху наслаждался этим. Конечно, машина убила ребенка, но чем больше он думал об этом, тем больше понимал, что он тоже мог это сделать. Он не знал ни о смерти, ни о боли, да и с чего бы ему знать? Он взглянул на Ро, которая была занята тем, что делала заметки о все более странном поведении робота. Никаких признаков сожаления или раскаяния. Хотя он привык работать с ней после того, как Мистер Фазбер, который только что закончил колледж или что-то в этом роде, сказал им, что они застряли вместе, он никогда не мог избавиться от ее холодности. Некоторая научная отстраненность была хороша, но это? — Мне также нравится снимать голову, чтобы смазать маслом некоторые шейные суставы. — Открутив несколько винтов, он снял с него металлический череп и бросил его на стол, где тот покатился. Закованный в кандалы робот теперь всхлипывал, длинные ленты черных слез текли по его лицу, как мокрая тушь. Он не знал, чего ожидать, когда брался за эту работу, но уж точно не издевательства над заключенными. Никто бы не назвал его святым, но между избиениями, порезами, а теперь и психологической войной во имя «науки» он тосковал по старым добрым временам, когда темные закулисные сделки приводили его в чужие зоны боевых действий. По крайней мере, тогда он отдыхал без кошмаров, зная, что в мире стало меньше плохих парней. Это, однако, было предметом военных преступлений — и он должен был знать. — Мы должны прекратить это, — прошептал он Ро, полностью поглощенный ее работой. — Но почему? — Смотри, мать твою. — Прежде чем я закончу, всегда полезно проверить движения лица. — Робот полностью потерял контроль, наблюдая, как его собственный обезглавленный череп изгибает глаза и рот, начиная блевать. — Срань господня! — Дельта подбежал и торопливо принялся отпиливать ножом его кожаную морду. — Какого хрена ты делаешь?! — Закричала РО, спрыгивая с дивана. — Он утонет в собственной блевотине, если я не сниму эту штуку! — Еще через несколько секунд он сорвал кляп, расплескав обильное количество едкой коричневой грязи по всему полу. Превратившись в рыдающее месиво, машина продолжала выть и время от времени биться в конвульсиях. — Даже серийные убийцы и насильники не страдали так сильно. — Пожалуй, этого достаточно, — сказала Ро, заметно потрясенная. — Ты чертовски права, этого достаточно. Какого хрена ты это сделала?! — Приказ есть приказ. Кто-то, зарабатывающий гораздо больше денег, чем мы, хотел проверить, как один из них отреагирует, увидев, что это не реально. Оглянувшись назад, робот, казалось, потерял сознание, совершенно неподвижный. — Я бы сказала, что все прошло не очень хорошо.