Среда, 24 мая, 23:48
Майк чувствовал себя более сдержанным, чем кто-либо другой, когда он тащился к своему офису. Прошло больше половины пути. Восемнадцать часов позади, осталось двенадцать. Ночи ползли, как остывшая патока, но он тащил себя вперед с помощью удачи, гиперактивных надпочечников, абсолютного упорства и, возможно, защиты Бога, в существовании которого он теперь сомневался. Нет-нет. Духовный кризис может подождать еще два дня. Скрип резины по линолеуму предупредил трех оставшихся уборщиков о его присутствии, когда он вошел в столовую. Выражение их лиц было жестким и бессердечным, как всегда, но Майка это не волновало; не имело значения, что подумают некоторые наемные головорезы. И все же ему было интересно, где мистер Фазбер берет этих людей и сколько им платят. Через несколько секунд они вернулись к молчаливому мытью выщербленного пола. В последний раз оглядев зал, он заметил, что Фредди пристально смотрит на него со сцены, в его глазах горит огонь. Но на этот раз Майк не отступил. Да, ты помнишь прошлую ночь. Они стояли так несколько секунд, не дрогнув. Бонни и Чика нервно посмотрели друг на друга, странно обеспокоенные. - Итак, Фредди, - наконец заговорил Майк, - каково это, иметь в голове еще больше металла? - Его голос, казалось, отдавался эхом дольше, чем следовало бы в безмолвной комнате. Все было тихо, даже мертво. Затем головорезы начали громко хохотать, очевидно, взволнованные его несмешкой. - Ты, блядь, покойник, парень! - Взорвался Фредди своим звучным басом, заставив Майка отпрыгнуть назад. - Я забью тебя до смерти этим чертовым компьютером! Им придется соскребать тебя с пола! - Бонни и Чика тщетно пытались успокоить его, но воющие охранники не помогали. Теперь уже жалея, что заговорил, Майк прокрался по коридору, сопровождаемый невнятными проклятиями и хихикающими насмешками. К своему ужасу, он не скоро об этом забудет. Пройдя мимо красочных плакатов и рисунков, он оказался в своем офисе, своем втором доме. Усевшись в кресло, он почувствовал облегчение, пусть и небольшое. Уродливые обои, липкий серый ковер, даже одинокая лампочка без крышки создавали ощущение убежища. Хоть они и были непривлекательны, но по крайней мере не пытались убить его. Я уже скучаю по вентилятору.…
В тот вечер в офисе было тихо. Различные негромкие звуки – журчание протекающего крана, урчание кондиционера – постепенно стихли. Майк едва замечал их раньше, но без них здание казалось пустой оболочкой. Остался только гул-страж на краю реальности. Он был приглушенным, но вездесущим, как золотое пятно, которое преследовало его периферийное зрение. Успокойся. Тебе это не навредит. Вот во что он хотел верить. Глубоко вздохнув, он несколько раз повернулся на стуле. Однако вместо того, чтобы чувствовать себя капризным, это было тошнотворно. Это будет адская ночь. До нулевого часа оставалось еще три очень долгих минуты, медленно ползущие мимо, как тошнотворные улитки. Повинуясь прихоти, он пролистал камеры; тусклые и жуткие, как всегда. Во всяком случае, здание, казалось, разрушалось с каждой проходящей ночью. Коридоры казались более тесными, цвета более приглушенными. Даже объективы камер, казалось, размазались. Наконец он приземлился на монитор сцены. Аниматроники стояли неподвижно, ожидая заражения какой-нибудь вредоносной программой, таящейся глубоко в их искусственных синапсах. На самом деле ему было жаль их, даже Фредди. Годы и годы одних и тех же песен, одних и тех же шуток, одной и той же рутины, и все это в одной и той же разъедающей комнате. Может быть, они находили в этом какое-то удовольствие, он не знал. Но убить его было чем-то, чего они, должно быть, ждали с нетерпением, даже если это были не они; по крайней мере, это было по-другому, захватывающе. Эти размышления были прерваны звонком телефона. Огни потускнели, отбрасывая тусклое желтое свечение и позволяя теням расширить свою территорию. С этими словами заиграло предпоследнее сообщение. - Алло, алло! Эй! Эй, ничего себе, день 4, я знал что ты можешь сделать это! - сказал телефонист, тяжело дыша. - Э-э, ну, слушай, Меня завтра может не оказаться рядом, чтобы отправить сообщение. *стук в дверь* Майк понимал, что ему следует перекричать запись, как и в прошлые ночи, но ему было уже все равно. Гнев не стоил таких усилий. – Э-эта ночь выдалась плохой. Надеюсь пицца под столом скрасит ночь... Хм, я рад что смог записать свои послания для тебя, *откашливается* которые я сделал. Эй, сделай мне одолжение. *стук в дверь* Сможешь проверить один из костюмов в задней комнате? *стук в дверь* - сказал он с возрастающей грустью. Он не был уверен, к чему это приведет, но ему это не нравилось. На заднем плане послышалось знакомое жужжание. - Я попробую продержаться, пока кто-нибудь не проверит. Может, всё будет не так уж и плохо. *стук в дверь* - заикается он. – Гм... Мне всегда было интересно, что в этих пустых головах. Ты знаешь... *марш Тореадора* О, нет.... *предсмертный крик* Хотя это была всего лишь запись, Майк все еще едва дышал, желая знать, что вызвало этот адский гул. Затем наступила тишина, прерываемая статическим бормотанием. Наконец звук отступил, оставив только мертвый воздух, и запись выключилась. Как обычно, Майк начал дрожать, хотя и не так сильно, как в начале недели. Что это вообще за штука? Не ожидая ответа, он вытер влажные ладони о брюки цвета хаки и принялся за работу. Проверив камеры, Бонни уже вышел в холл, освещенный мерцающей лампочкой. Можно было различить только его глаза, горящие жгучей ненавистью. Глубокий звериный рык пронесся по коридору. Майк вздохнул и положил голову на стол. Подожди, Телефоний парень сказал что-то о еде здесь внизу. Проверив обе двери на предмет безопасности, он наклонился и взял с ковра холодную коробку из-под пиццы. Удивленный этим жестом, он отложил его на потом.Четверг, 25 мая, 00:28 88% Мощность
Он становился все громче. По мере того как проходили минуты, Майк мог сказать, что странный звон в его ушах усилился и стал более частым. Как и нападения. И Бонни, и Чика уже были сильны, появляясь наугад в дверях с открытыми ртами, которые говорили: "Ты выглядишь аппетитно". Он отказался от использования остроумного юмора или маленьких трюков, чтобы остаться в живых; эти механизмы совладания подвели его перед лицом смерти. Награды не было. Все, что он мог сделать, это сидеть. И смотреть. И слушать. При настойчивости этого может быть достаточно. Давай посмотрим. Бонни за кулисами, Фредди еще не отошел, Чика в углу зала. Он отпрянул, когда голова аниматроника начала яростно дергаться. Это было ненормально. Либо она сломлена, либо пытается вывести меня из себя. Если так, то это определенно была выигрышная стратегия. Может быть, эти твари были умнее, чем он думал. Пытаясь не обращать внимания на дергающуюся птицу, он проверил Пиратскую Бухту. Фокси стояла на полпути, уставившись в камеру единственным глазом, ртом, полным острых как бритва металлических зубов и заостренным крюком. Какой садист придумал ее? Она может кого-нибудь убить. Он тут же пожалел о том образе, который пришел ему на ум. Она действительно убила кого–то важного для него. Даже после их разговоров, вопросов, на которые она отвечала, он не мог простить ее. И она, должно быть, была жива в то время; это никак не могло быть несчастным случаем. Машины так не работают. Должно быть, это было сознательное решение. И все же он должен был продолжать навещать ее. В конце концов, она была живой машиной, чем-то, о чем только мечтают сумасшедшие и в научной фантастике. Это был опыт, за который большинство убило бы, и он не позволит ему ускользнуть. Что-то хорошее должно было выйти из этого безумного места. Укол вины кольнул его сознание за то, что он воспользовался ею таким образом, только притворяясь, что заботится о ее проблемах. Теперь, когда он подумал об этом, ему стало как-то не по себе. - Нет! Она же робот, а не человек! Это совсем другое дело. Мысли Майка были прерваны, когда он услышал скребущий звук снаружи. Не колеблясь, он закрыл дверь, и Бонни прошаркал к окну, напряженно подергиваясь.1:34 68% Мощность
У него начала болеть голова. Время от времени гул что-то шептал ему. Он не мог этого понять, но тон был взволнованным. Все больше и больше Майк убеждался, что эта сила была реальной, а не просто обитателем его потрясенного разума. Галлюцинации тоже начали пробиваться сквозь его самые мрачные фантазии. На мгновение видения крови и металла заполнили его голову, прежде чем он исчез в бескрайней тьме. Он знал, что будет еще хуже, прежде чем станет лучше, если это вообще произойдет. Но даже с отвлекающими и тревожащими образами, он продолжал сосредотачиваться с огромным количеством теплого кофе. В общем, похоже, это был обычный вечер в пиццерии Фредди Фазбера. Осматривая камеры в тридцатый раз или около того, все, казалось, были там, где они должны были быть. Бонни и Чика стояли в своих коридорах, и оба время от времени вели себя как две капли воды. Они выглядят так, будто их вот-вот вырвет. Фокси пряталась в Пиратской бухте. Фредди – нет, он ушел. Майк разочарованно вздохнул, хотя знал, что рано или поздно это произойдет. Он был в столовой в той же позе, что и вчера: сидел в кресле, закинув ногу на ногу и подперев рукой голову, направленную в камеру. На самом деле он напоминал "мыслителя", но с усмешкой, пропитанной злобой. И то, что он медведь. Из всех аниматроников Фредди пугал его больше всех. В своем трансовом состоянии остальные трое были тупыми машинами, лишенными стратегии и такта. Фредди был умен, даже искушен. Он знал, что делает, и получал от этого огромное удовольствие. Как будто в ответ, медведь ткнул в камеру кончиком шляпы, отчего у Майка свело живот. Издалека он слышал свой фирменный искаженный смех, эхом разносящийся по коридорам.2:45 49% мощности
Галлюцинации становились все хуже. К этому моменту у Майка было по одному каждые десять минут или около того, и они вышли за рамки простых видений. Самое худшее случилось минут за двадцать до этого. Он видел Чику возле туалета на камеру, но когда он поднял глаза, она была прямо снаружи. Не зная, какая из них настоящая, он захлопнул дверь. Но были и более мелкие вещи. Детские рисунки стали теперь более сюрреалистичными, чем он помнил, постепенно переходя в сверхъестественные. Черные и белые плитки пола, казалось, менялись местами каждый раз, когда он отводил взгляд. Двери ванной комнаты то открывались, то закрывались. Сама реальность начинала распутываться, и майку ничего не оставалось, как наблюдать. Кроме того, ему действительно нужно было отлить, но, очевидно, он не мог добраться до ванной. Серьезно, это огромный недостаток дизайна, оставляя кого-то в комнате на шесть часов без туалета и ожидая, что с ним все будет в порядке. Теперь, когда он подумал об этом, это правило "не срать на пол", возможно, не было направлено на детей. Потом зазвонил телефон. "Хех, это что-то новенькое", - подумал он почти весело. Эти галлюцинации становились все более и более реалистичными. Какое отвлечение возникнет следующим? Но он не остановился, а продолжал идти. Решив испытать судьбу, он поднял трубку и ответил "Алло", полностью ожидая, что его атакуют статические помехи. - Мистер Шмидт! Я на минуту забеспокоился! - Майк замер, когда тошнотворно веселый голос прокрался из телефонной трубки прямо ему в ухо. - Рад, что вы не выехали раньше. Взяв себя в руки, Майк сумел заговорить с притворной вежливостью: - Фил, почему ты звонишь мне в три часа ночи? - спросил он, отчаянно убеждаясь, что поблизости никого нет. - Ах, да. Я просто хотел проинформировать вас о процедуре отречения, которую мы здесь проводим, - сказал Фил совершенно серьезно. - Что вы имеете в виду?" - Ну, завтра твоя последняя смена. После этого вы должны сделать несколько посторонних вещей. Есть короткий последующий опрос, быстрая фотосессия, предполагающая, что вы заинтересованы, и вам платят. Майк с каждой секундой злился все больше, но сумел сдержаться. - Я сейчас занят! Может, поговорим об этом позже?! - спросил он, стараясь не слететь с ручки. - Конечно, мистер Шмидт. Мне следовало быть более внимательным. Внимательно следя за камерами, пока он говорил, Майк увидел, что занавески Пиратской бухты раздвинуты. Не раздумывая ни секунды, он бросил трубку и хлопнул холодной ладонью по кнопке "дверь". Через пару мгновений появилась Фокси, колотя по металлической плите со своей обычной энергией. Она слегка покачнулась, но в конце концов устояла. Всего лишь секунда... Резко выдохнув, он снова переключил свое внимание на разговор. - Ты что-то сказал? - Поговорим в другой раз. Теперь я должен отпустить вас; у вас явно много дел. Спокойной ночи, мистер Шмидт. Пробормотав "до свидания", он убрал телефон. Майк на мгновение задумался, как бы арестовать своего босса за убийство, но ничего не пришло в голову. Это была самая невыносимая часть его работы, даже помимо страха, который он испытывал каждую ночь; зная, что тот, кто стоит за этим, не может быть тронут благодаря сложной установке и большим деньгам. Затем шепот вернулся.4:06 33% мощности
Жужжание было прямо снаружи, ржавая дрель сверлила череп майка. Физически там ничего не было, но это не подавляло его страх. Телефонный парень имел правильную идею, убежать от этого. Майк, однако, не мог уйти. Самое большое, что он мог сделать, это надеяться, что он не будет дрейфовать внутри в течение следующих двух часов. Съев большую часть своей еды, он начал копаться в картонной пицце, хотя бы для стимуляции. Где-то в темных закоулках здания раздался смешок Фредди. Черт, он приближается. Медведь уже стоял в коридоре, небрежно прислонившись к стене. Как всегда джентльмен, он помахал рукой в камеру и подмигнул, прежде чем снова принять стоическую позу. Конечно, его могло там и не быть вовсе; это становилось очень трудно сказать. Майк никогда раньше не пробовал ничего крепче обычного пива, но это было похоже на бэд-трип. Стены дрожали и пульсировали, словно испуская предсмертный вздох. Рисунки завершили свои переходы, теперь на них были изображены рыдающие дети и безумные, маниакальные аниматроники. На одном плакате был изображен Фредди, отрывающий себе голову. Если бы он не знал ничего лучше, то мог бы подумать, что телефонист подсыпал в пиццу мескалин или ЛСД. В любом случае, Майк был благодарен. Если ему суждено умереть, то в этом туманном состоянии это будет гораздо менее болезненно. Он будет считать нападавшего призраком до самого конца, и тогда ему будет все равно, ведь он мертв и все такое. На самом деле, возможно, это уже произошло. Может быть, это был предсмертный сон, мгновенная фантазия прямо перед тем, что обитало за нашим миром. Зачем останавливаться на достигнутом? Это вполне мог быть сам ад. Да, он был мертв и находился в аду. Это имело гораздо больше смысла, чем любое другое объяснение, которое он мог придумать. Приглушенные шаги вырвали его из философской летаргии, и он закрыл дверь как раз в тот момент, когда Бонни выглянул из-за угла. - Убирайся отсюда, пурпурное дерьмо! - крикнул он, испугавшись самого себя. - Я не позволю тебе съесть меня! Я не позволю! - Предполагая, что он еще жив, он отказался уйти без боя. Они могли бы достать его, но не без шрамов. Фредди узнал это на собственном горьком опыте. К его удивлению, кролик издал странный булькающий звук, одновременно поворачивая голову. - ЭТО Я. ЭТОЯЭТОЯЭТОЯЭТОЯ... Эти знакомые слова пролетели перед глазами Майка, как туча кусачих комаров. Он кричал и тщетно пытался отмахнуться от них клочком бумаги. Очевидно удовлетворенный, Бонни снова издал свой кривой смешок, прежде чем медленно ускользнуть.5:48 3% мощности
Каким-то чудом он оказался почти на месте. Всего за десять минут до конца смены Майк был на грани нервного срыва, подкрепляясь лишь остатками кофе и пиццы. По правде говоря, он почти хотел, чтобы телефонист подсыпал в него яд. Но не тут-то было. Каждые несколько секунд его опущенные глаза устремлялись на часы, проклиная течение времени. Осталось еще 600, каждый медленнее предыдущего. Его единственным утешением было то, что галлюцинации в основном прошли. Они постепенно исчезли; пол и потолок снова стали различимы, и жгучие видения больше не жгли его мозг. Даже гул отступил. В то время как он был благодарен, следующая пустота была ужасающей сама по себе. Было слишком тихо. Что-то должно было произойти. Именно тогда Майк понял, что это были аниматроники; они исчезли. Он медленно проверил двери. Ничего. Камера на кухне молчала, так что их там не было. Наконец, он нашел их всех на сцене в их обычных положениях. О, хорошо. Все кончено. Несмотря на усталость, в глубине души он понимал, что в этой ситуации что-то не так. Что угодно. У меня достаточно сил, чтобы закрыть обе двери. Не чувствуя себя достаточно бодрым, чтобы чувствовать себя счастливым или совершенным, Майк рухнул на ковер, чтобы утонуть в океане сна.…
Аурик нахмурился, слегка раздраженный. Надзиратель сбежал от него в ту ночь. Даже использовав все, кроме самой вульгарной тактики, этот человек просто отказался идти спокойно. Он был удивительно стойким к своим иллюзиям и уловкам; мужчины и женщины гораздо старше становились их жертвами с годами, но этот, казалось, обладал либо большим упорством, либо удачей. Скорее всего, второе. Неважно, это только делало игру более захватывающей. Слишком долго единственными претендентами были новички, недостаточно опытные, чтобы выиграть первый матч. Более профессиональный бой, конечно, приветствовался. Завтра был заключительный раунд, и оба игрока были уверены, что используют свои лучшие стратегии. Аурик на мгновение задумался о том, чтобы весь день мучить этого человека призраками, чтобы воспользоваться своим преимуществом. О чем я только думаю?! Настоящий джентльмен никогда не опустится так низко. Уверенное в своей неизбежной победе, существо быстро исчезло.