***
Черенок лопаты вонзился в землю, и Шашлык тяжело дышал с ним в такт. На востоке горело зарево, возвращая миру краски. Длинная туманная полоса сумеречья зыбко дрожала, постепенно растворяясь в свете восходящего солнца. — Да уж, не думал я, что первой моим приказом будут похороны, — усмехнулся полный сил Олежа, неистово работая лопатой. — Мы должны… — бормотал себе под нос Побрацкий. — Надо… Закопать… Он почти выбился из сил. Парень орудовал лопатой, стоя в одних трусах, и Олеже представилась возможность получше рассмотреть его тело. Вся кожа, лоснящаяся от пота, была покрыта огромными неровными белыми пятнами, как у теленка, и Душнову это нравилось. В общем-то, ему все нравилось в новообретенном хозяине — вкус, запах, голос и эти пятна, но он не имел право забыть о том, что Шашлык для него — всего лишь пища. Один из многих людей. с которыми ему еще предстоит заключить контракт… Сильно вымотавшись, Димка сел прямо на землю возле небольшого пригорка земли, который они с Олежей соорудили. Где-то там в недрах покоилась несчастная девица. — Этот ошейник… — буркнул Шашлык. — Может, снимешь его? Он тебе не давит?.. — Нет, — пожал плечами демоненок. — Не давит. Это символ твоей власти надо мной, и если я его сниму, то контракт перестанет иметь силу… — То есть, если после исполнения желания снять ошейник до того, как ты поглотишь мою душу, то я смогу оставить ее при себе? — улыбнулся Дима, выпив немного минералки. Глаза его слипались. — Демон снимает свой ошейник сам. Человек не может этого сделать, а демон просто не станет — твой ранг понизится, если ты так поступишь. А у меня ранг самый низкий, потому что я не заключил еще ни одного контракта. Кстати о контракте, — Олежа моргнул. — Может, расскажешь мне об этом своем Антоне? Парень тут же оживился. — Он потрясающий! Умный, добрый, смелый, сильный! Он просто охуенный! Ты ведь поможешь мне с ним, да?! — глаза Побрацкого горели изумрудным огнем. — Конечно, — сдержанно ответил Ольгиас. — Впредь я всегда буду рядом с тобой. Рано или поздно мы сведем вас с ним! — Заебись! — Димка бросился Олежке на шею, едва не сбив того с ног. — Я так рад! — он ткнулся носом демоненку в шею, как котенок. — Все-таки я не зря сделал это все! Он обязательно станет моим! — Да, точно, — разрывая объятия, ответил Олежа. — Неплохо было бы узнать, что это за человек вообще… У тебя есть его личная вещь? — Да! Он уже студент университета, поэтому иногда ведет у нас уроки! Такое бывает редко, но я очень хорошо запоминаю каждое такое занятие. Так вот, у него есть особенный конспект, и однажды лист из него попал ко мне… С тех пор я ношу его с собой как талисман! Парень подобрал с земли свои джинсы и достал оттуда тетрадный лист, протянув его потом Олеже. Едва коснувшись листа, Душнов понял, что это за конспект… И не смог сдержать крика.Глава II. Слуга и Мастер.
5 октября 2020 г. в 22:43
— Собственность?! — опешил Шашлык. — Но, на кой хрен ты мне сдался?
— Хз, — дернул плечами Душнов. — Но, я вынужден помочь тебе… Правда, это может длиться совсем недолго…
Демон провел рукой по груди Побрацкого, и тот судорожно вздохнул, впервые ощутив чужую руку так близко к сердцу. Пальцы скользнули сквозь плоть, как Олежа и ожидал.
— Хм, походу мои подозрения подтвердились…
Он прикоснулся к его напряженному паху и провел по вздыбившемуся бугорку с такой нежностью, какой Шашлык еще не знал.
— ЧТО ТЫ, БЛЯДЬ, ТВОРИШЬ?!
— Успокойся… — мурлыкнул Олежа, другой рукой гладя его по волосам. — Я ничего плохого не сделаю тебе, обещаю.
— Да к чему ты клонишь?! — не унимался Дима, будто бы загнанный в тупик.
— Все нормально… — Душнов обнял хозяина за шею, и их лица приблизились друг к другу. — Что это за пятно у тебя на переносице? Витилиго?
Побрацкий нервно сглотнул, и Олежа заметил капельку пота, струящуюся по его лбу. Не найдя ничего лучше, он слизнул ее, отчего напрягшийся парень вздрогнул.
— Тебе-то какое дело?!
— Я должен все о тебе знать, пока мы связаны кровью… — демоненок вздохнул. — Я исчезаю, теряю свою физическую оболочку. Не знаю, что произойдет, когда она исчезнет, но мне немного страшно… Я не могу просто так взять и наплевать на свой первый контракт, понимаешь?
— Хорошо, — закусил губу Дима. — Что тебе нужно, чтобы не исчезнуть.
В голубых глазах, таких обычных и ласковых, блеснуло адское пламя.
— Твое семя. Скажи мне, ты ведь девственник?
— Да, — шепот Побрацкого обжег губы Олежи. — Но я отдам ее только моему Антоше!
— Как хочешь, — демоненок отпустил его. — Тогда я останусь здесь, а ты прячь ее труп, — он кивнул на девушку на земле, — и возвращайся к обычной жизни. Забудь обо всем, что случилось на этой поляне сегодня, Шашлык.
Взгляд парня упал на труп, и его вдруг проняло жутким холодом. Неужели он отдал ее жизнь за просто так?! Как можно было так, блядь, поступить с живым человеком?! Олежа тем временем возвращался к центру пентаграммы, даже не глядя на мучающегося Побрацкого.
— Постой!
Ольгиас обернулся, и их взгляды встретились.
— Что такое?
Клык Димки вновь впился в мягкую ткань губы. Он расстегнул ремень и стянул штаны с трусами.
— Отсоси мне. Я выбираю твою помощь.
На лице Олежи возникла легкая полуулыбка.
— Думаю, ты сделал правильный выбор, хозяин.
— Не обольщайся, хуйло, — Димон поглядел на демоненка с превосходством. — Я выбрал тебя лишь по той причине, что жизнь девушки пропала бы зря, если бы ты ушел. Я убил ее, и я хотел бы, чтобы это не оказалось напрасным поступком.
— Благородно, — Душнов позволил себе полноценную улыбку. Он подошел к парню и присел перед ним на колени, — Облокотись на один из камней… Так будет удобнее.
Шашлык повиновался. Член, увенчанный небольшой коронкой из каштановых волос, топорщился, впитав в себя всю силу хозяина. Демон лег на траву между ног Димы и, приблизившись вплотную к его плоти, лизнул хуй у основания. Парень выдохнул, Олежа взял его за руку и нащупал пульс. Его губы принялись ласкать эту сладкую и горячую плоть, сочащуюся ароматной смазкой. Сердце Димки заколотилось быстрее, и он едва слышно застонал.
— Все в порядке? — озабоченно поинтересовался демоненок. — Тебе не больно от моих клыков?
— Нет… Твой ротик охуенен… Пожалуйста, продолжай.
Олежа усмехнулся и опустился пониже, к яйцам. Все его нутро проснулось, предчувствуя скорую трапезу. Он чувствовал, как под этой покрытой пушком плотью бежит белое и густое семя, и представлял себе его вкус. Олежа лизнул левое яичко, в то же время дроча гранитный член, и, набравшись смерти, погрузил тестикулу на язык. Шашлык уже не сдерживал своих стонов — это было ни к чему.
— Он такой горячий… — стонал Побрацкий. — Твой язычок…
Олежа делал свою работу так, как и должен делать. Каждое движение предусмотрено инструкцией, ведь если он позволит себе хоть какую-нибудь вольность, то потом уже не сможет остановиться, и вместе с семенем вытянет из парня душу. Оставив хранилище своей пищи в покое, демоненок вернулся к члену, принявшись щекотать багровую дырочку уздечки, горько-соленую от смазки.
— Ты слишком напряжен… — гнусаво сказал Олежа. — Расслабься, я сейчас сделаю тебе хорошо.
— Постараюсь, — слабо улыбнулся парень.
Демоненок принял головку в рот и начал гулять по ней языком. Смазка бодрила его, заставляла неистовый аппетит трепетать, бросала то в жар, то в холод. Димка не выдержал, когда Олежа взял хуй под корень, обволакивая орган своим тугим, будто бы девственным горлышком, и заорал. Пальчики Душнова метнулись к яйцам и натянули их. Семенные канальцы задрожали, а крик парня разнесся, казалось, на всю планету. Но он терпел, и он был охуенен.
— Держись, — ехидно посоветовал Душнов, не вынимая член изо рта до конца. — Осталось чуть-чуть.
Одной рукой он мял яйца Шашлыка, а второй нащупывал область под ними. Смазка начала течь обильнее, словно из крана. Она заполнила рот парня до краев, у демона не хватало времени ее глотать, в результате она текла по его подбородку на пушистые Шашлыковы ляжки.
Снова он натянулся всей глоткой на этот хуй. В нем билось такое отчаяние, словно от нескольких капелек Димкиной спермы зависела вся его жизнь. Что же, во многом он был прав, с этим не поспоришь. Приготовься, мысленно сказал он, чувствуя, как семя бежит по канальцам, сейчас тебя накроет самым охуенным оргазмом в твоей жалкой жизни…
И он не прогадал: сперма билась из уретры мощными толчками, за раз полностью наполняя похотливый Олежин ротик. Так было раз двадцать, пока демоненок не понял, что немного перестарался, и стонущий во весь свой мощный голос хозяин просто не может перестать кончать. Несколько минут пролетело незаметно, а Шашлык все кончал и кончал, словно дикий зверь, добравшийся до лона своей самки через годы.
Оргазм стих, и Олежа понял, что задыхается.
— Это было охуенно… — выдохнул Шашлык, едва ворочая языком. Олежка выпил из него все соки.