VR

      — Сесть в машину к неизвестному мужику и шляться целый день на каблуках по незнакомому городу… Ари, ты ненормальная? — сокрушалась Эвелинн, агрессивно разрывая бейгл вилкой. — О чём ты вообще думала?       — Ни о чём, — бесцветно бросила в ответ сидящая напротив Ари, не поднимая глаз. Она уже несколько минут невнимательно слушала ворчание подруги и крошила свой завтрак на крошки, совершенно не желая развивать дискуссию.       — Когда я предполагала, что ты рассказала мне не все подробности, я и подумать не могла, что услышу это.       Из Токио Ари вернулась три дня назад. Весь первый день она отсыпалась, видела бесцветные сны и с постели даже не вставала. Второй день целиком посвятила общению с девочками, слушая эмоциональные рассказы Акали вполуха и старательно избегая каких-либо личных разговоров и встреч наедине. А на третий с утра пораньше её разбудил телефонный звонок с японского номера, и Эвелинн, всегда спящая очень чутко, всё-таки поймала её в свои цепкие когти и потащила на ранний завтрак-тире-допрос.       — Что ты хочешь знать? — устало спросила Ари, не особо желая говорить о том, что произошло в Японии.       — Всё! — категорически заявила Эвелинн, ещё с первого дня готовая внимать её разговорам.       Девушка смиренно вздохнула и начала рассказывать совсем неинтересные истории, даже не сказки, обходя все лишние подробности, способные заинтересовать колючую, как репей, подругу в ущерб её на редкость ровному настроению. Она говорила, говорила и говорила. Эвелинн слушала, кивала и время от времени задавала вопросы, часто выводя незатейливый вообще-то разговор на неудобные сейчас темы.       Какое-то время спустя Ари надоело стараться подбирать «правильные» слова и придумывать отговорки, и она, болезненно расслабившись, выложила Эвелинн почти всё то, что так старательно от неё скрывала (за что, разумеется, и получила строгий выговор с очередной невкусной порцией упрёков).       — Ну кто так делает? — не переставала возмущаться женщина, хотя они обе знали, что эмоциональный пик их разговора давно прошёл и нет никакой необходимости в этой напускной драме.       — Я, — Ари лишь пожала плечами. — Я так делаю, Эвелинн. Вопросы?       Она отложила вилку в сторону и взглянула Эвелинн в глаза, слишком смело, вызывающе. Обычно яркий янтарь глаз потускнел и теперь обжигал не колдовским пламенем, а красноречивым безразличием. Эва хорошо знала этот взгляд и за долгие годы близкой дружбы научилась понимать без слов и его и то, что тогда, сейчас и потом на самом деле творилось и будет твориться у подруги внутри.       Эвелинн молчала меньше минуты, что-то высматривая в уже почти родных ей глазах, затем тяжело вздохнула и, наклонив голову набок, уже спокойно спросила:       — У тебя это опять началось? — тон Эвы стал настолько противно серьезным, что Ари невольно поморщилась.       — Что ты имеешь в виду?       — Ты знаешь, о чем я говорю.       Ари поджала губы и едва-едва прижала уши. По-хорошему, ей хотелось послать Эвелинн к черту — не в том она была настроении, чтобы выслушивать еë нравоучения и ещё, о господи, ещё одну порцию упрёков. Но приходилось терпеть. В очередной раз. Потому что, Ари знала, Эва снова окажется права.       — Мы недавно говорили об этом, — нехотя сказала Ари, чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом Эвелинн, — Что ты хочешь услышать от меня сейчас, Эв? Что я устала? Что мне плохо? Что мне всё это надоело? Я уже говорила тебе это. И не раз.       Девушка чувствовала, как начинает злиться. Их досужий разговор с самого начала не приносил ей никакого удовольствия, но хотя бы не раздражал, а слушать эмоциональный голос подруги было приятно. Сейчас же Ари чувствовала себя так, словно ее медленно, ме-едленно душат. Она не хотела говорить об этом, но молчать было еще хуже.       — Мне ничего от тебя не нужно, дорогая, — Эвелинн сказала это на полтона мягче, явно уловив в голосе девушки закипающее раздражение (и эта её нарочитая мягкость начинала раздражать ещё больше). Она выдержала небольшую паузу, словно раздумывая над тем, как правильно оформить свои мысли в слова, и сказала: — Я даже и не думала поднимать сейчас эту тему, Ари. Я всего лишь хотела посплетничать с тобой о длинных дорогах и глупых мужчинах, но смотреть на такую тебя невозможно.       Не дожидаясь, пока Ари начнёт огрызаться и кинет в ответ какое-нибудь «тогда не смотри», Эвелинн продолжила:       — Забудь всё. Забудь, ладно? И просто скажи мне: это началось до того, как ты предложила эту, прости уж, ерунду с проектом или после?       Ари хмыкнула, но ничего не ответила. Эвелинн давить не стала. Она просто ждала. Через несколько секунд Ари вздохнула и опустила голову.       — Я не знаю, — прошептала она. — После. Может быть. Я не уверена. Но я очень старалась не думать об этом тогда. Эвелинн тяжело вздохнула.       — И что ты собираешься делать сейчас? — «И как ты будешь выкручиваться? Создала сама себе проблему, ещё и других подставила». Ари нахмурилась своим мыслям и бросила на неё быстрый взгляд:       — Если ты думаешь, что я собираюсь отказаться от этого проекта, то ты ошибаешься…       — О, ещё бы я не ошибалась! — ответила Эвелинн, эмоционально разводя руки в стороны. — Мы с тобой пока ещё обе в здравом уме и знаем, что ущерб был бы слишком большим… Так что если бы ты даже что-то сама и решила, я бы тебе не позволила. Не-а.       Ари неопределëнно фыркнула и отвела взгляд в сторону. Выкинь она что-то подобное, не только Эвелинн — все остальные девочки дружно начали бы плясать вокруг неё с бубнами и пузырьками с пилюлями вместо маракасов, «по-дружески» ругать и сыпать советами, а потом все вместе, взявшись за руки, повели бы её на сеанс с психологом. «Бесполезно», — подумала девушка, вспоминая, как уже однажды прошла через подобное. Повторять не хотелось, потому втягивать в эти «аккуратные» разговоры исподтишка кого-то ещё кроме Эвелинн, которой, такой любимой, и так было выше тронувшейся крыши, было категорически нельзя.       — Эви… Не говори остальным. Ни о чём, — тихо, но настойчиво попросила Ари. — Я справлюсь.       И хотя она понимала, что эти слова — полуложь, и что ни черта она не справляется, какое-то упрямое чувство некой особенности этого их дела теплилось в её остывшей душе и больно барабанило по рёбрам, не позволяя ей признать поражение.       — Раз просишь — забыли, — недолго думая, согласилась Эвелинн. — Но если случится что-нибудь… нехорошее, то откладывать не буду.       Ари кивнула. Вообще, ей искренне хотелось верить, что заметила её такое совсем незаметное (ага) состояние только Эва, причём недавно и не успев обсудить с Кай’Сой, очевидно, и кем-нибудь ещё план спасательной-тире-карательной операции. Хотелось — верилось, но всё же она ещё не совсем ослепла и, хоть и нехотя, обречëнно понимала глупую очевидность собственного положения. Расстраивалась из-за этого, накручивала себя, скручивала мысли в узел, потом в один уродливый день настроение менялось стремительно. Тогда она утопично равнодушно решала для себя: Поняли все? Ну и пусть. Пока будет делать вид, что всё нормально, а потом как пойдёт… И шло всё заведомо по кругу, по спирали. Кривой, ненаучной такой, на убыль, в зенит уходящей, блин.       — Ну вот, ты расстроила меня, — больше в шутку, чем серьёзно, сказала Ари и попыталась улыбнуться. Укол печальной злости прошёл, оставив после себя лишь противно стягивающую под рёбрами горечь. Эвелинн колюче посмотрела на неё, силясь понять, жалуется ли та, злится ли или действительно шутит. Она уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но девушка опередила её: — Давай переведем тему? Нам обеим это надоело.       — Хорошо, — недоверчиво протянула Эвелинн. Она пытливо щурилась на Ари ещё несколько секунд, прежде чем вновь принять не слишком расслабленный, но в целом совершенно обыденный вид и продолжить зверство над завтраком. — Будем усердно претворяться, что этого разговора не было… Что ж, тогда… Звонил Ясуо?       — Угу, — промычала Ари, догоняя в мыслях смысл вопроса, положившего начало новому разговору. Мысли неохотно перестраивались на рабочий лад. — Сказал, что только-только прилетел в ЛА и хочет устроить сегодня вечером личную, вроде рабочую встречу с основным составом. Как тебе такое?       — Что, уже? Он объявился раньше, чем я ожидала. Это хорошо, — Эвелинн отвела взгляд в сторону, явно что-то сосредоточенно обдумывая в голове. — Часов в шесть можно, при условии, если «личная встреча» не затянется до ночных посиделок. Он…       Перебив её, звонко вякнул лежащий под рукой телефон. Эвелинн мигом смолкла и взглянула на него так, как хищник обычно впивается цепким взглядом в попавшуюся ему на глаза жертву. Она вообще почти не расставалась с ним и всегда, везде, уже с какой-то зависимостью контролировала каждый входящий вызов, каждое сообщение и каждому, кто посмеет сунуть свой нос в эти её неотложные дела под грифом «Секретно», готова была этот самый нос откусить (и, разумеется, не только его). Интерес прочих это только подогревало.       Когда Эвелинн стремительно припала к дисплею телефона и начала что-то горячо в нём печатать, Ари не без раздражения фыркнула, даже как-то показательно вышло. Она как никто другой знала, что Эва может проводить так свой досуг часами, и потому приготовилась нервно ждать, время от времени вздыхая, кашляя или стуча пальцами по столу, чтобы привлечь к себе хоть немного её ценного внимания. Однако на этот (сотый уже?) раз долго ждать не пришлось: на удивление, Эвелинн решила все свои срочные дела крайне быстро и уже через пару минут, от чего-то прикусив губу и даже покраснев (Ари, вероятно, могла догадаться от чего), женщина любовно отложила телефон в сторону и вернула подруге всё своё внимание.       — Так, о чём мы там… Ах, да, сэр Ясуо. Я хотела спросить, не озвучивал ли он подробности встречи. А то, знаешь ли, могу и отказаться.       Ари недолго помолчала, осознав, что вновь потеряла желание вести любые беседы, но виду не подала и всё же сказала:       — …Нет. Он ничего не уточнял, только предложил. Я ответила, что спрошу у вас и напишу ему, вот и весь разговор.       Глаза Эвелинн знакомо блеснули, и Ари, уловив это, приготовилась услышать от неё двусмысленную подколку, приговорку или шутку (нужное подчеркнуть) и закатить глаза.       — И больше ничего не сказал? — девушка видела игривую ухмылку на её губах и прекрасно знала, что та за собой прячет.       — Ничего.       — Совсем-совсем?       — Совсем-совсем, — Ари отвечала спокойно, не давая Эвелинн новых поводов для весёлых домыслов, и сама насчёт этого никаких «таких» волнений не испытывала. В этот раз она была честна. Да и при всём желании скрыть тут было нечего (кроме того, разве, что вновь услышать этот голос она была по-своему рада). Ясуо был уставшим после перелёта, Ари была уставшей в принципе, и большую часть немногочисленных слов друг друга они просто пропустили мимо ушей.       — Ав-в, — Эвелинн состроила жалостливую мордашку, опустив совсем не печальный взгляд куда-то в стол, и наигранно надула губы. — А вот наговорил бы тебе всяких приятностей, и не грустила бы ты сейчас, Лисëночек.       Ари сморщила лицо так, как будто съела что-то кислое. Тем не менее говорить с ней о чём-то подобном было в разы комфортнее, чем о том, о чём Эвелинн имела неосторожность заговорить минутами ранее.       — Провокаторша, — шутливо возмутилась Ари, сверкнув загоревшимся на мгновение взглядом, а сама коротко задумалась. Если бы слова этого мужчины действительно могли помочь ей выбраться из её душного состояния, она бы с радостью надоедала ему целыми днями, разговаривала обо всём подряд и, наверное, даже засыпала бы под его убаюкивающий голос. Но, увы… — Выбрось это из головы, Эви.       — Ну правда, вы с Акали на пару ему такие дифирамбы поëте… Мне начинает казаться, что он может всё, — протянула Эвелинн, хитро, даже хищно, прищурившись. — Сегодня глаз с него не сведу, так и знай.       — Только не ешь его, — сухо хихикнула девушка, едва заметно улыбнувшись. — Он, конечно милый, но не думаю, что такой уж и сладкий.       Эвелинн многозначительно вскинула бровь, а Ари запнулась в мыслях на этом вызывающем слове «милый». И дело было даже не в излишней его приторности или пошлости. Просто… оно совсем ему не подходило. Девушка совсем мельком задумалась об этом странном для неё наблюдении и, совершенно не меняясь в лице, отвела взгляд в сторону и поднесла к губам чашку кофе с молоком.       — А я как раз не люблю сладкое, — сказала Эвелинн, по-странному понизив голос. Она внимательно смотрела в глаза подруги, словно хотела и, главное, могла прочитать её мысли. — Держу пари, он тот самый загадочный, молчаливый мужик с тяжёлым прошлым и разбитым сердцем. Играться с такими буками всегда весело… Говоришь, он японец?       Ари утвердительно кивнула, уже примерно понимая, к чему та ведёт.       — Знаешь, была у меня пара японцев. Жуткие извращенцы, — Эвелинн кокетливо отвела взгляд в сторону, очевидно во всех цветах и красках вспоминая те самые пикантные моменты. Золотые глаза пошло, пряно заблестели, и, то ли из-за освещения, то ли из-за ракурса, блеск этот показался Ари каким-то по-странному диким и даже злым. — Один из них, к примеру, считал, что все женщины — это его собственность, и он имеет право делать с ними всё, что захочет. При этом он был просто помешан на сексе, и когда он меня…       — Не перед моим завтраком, Эви, — со всем свойственным теперешней ей спокойствием остановила её Ари. — Фу.       Разумеется, ей не было противно. Девушка уже давно перестала обращать внимание на шутки и приговорки про секс, порно и прочие извращения в исполнении подруги. Кроме того, она и сама когда-то не отставала в этом от Эвелинн. Конечно, вела себя Ари намного менее вызывающе, и разговоры её были не такими прямолинейными, но рядом с «взбалмошной дивой» в своем игривом и сексуальном образе смотрелась она очень органично. В своё время свобода от сковывающего контракта и привязанного им милого девчачьего образа, который, по правде говоря, с её истинной натурой имел мало чего общего, раскрепостили её. До сих пор, вспоминая порой свои выходки и неосторожные фразы, Ари почти смущалась, но… если бы она могла, то с радостью вернулась в это не такое далёкое время.       — Всё равно ведь не ешь… И вообще, кто бы говорил, мисс Кумихо, — приторно-сладко протянула та с очевидным намёком и несильно толкнула её под столом ногой. Этот жест не нёс в себе ничего, кроме дружеской забавы, но девушка всё равно скривилась и почувствовала, как грудь и горло пронзили противные уколы бессмысленного раздражения. Эвелинн, конечно, заметила. — Ну чего опять?       — Ничего, — наигранно беззаботно ответила Ари и, словно стряхивая с себя пепел негодования, повела плечами. Она поднялась с места, взяла в руки тарелку с почти нетронутой едой и, подойдя к кухонному гарнитуру, отвернулась.       Эвелинн, на радость Ари, не стала глупо приставать к ней или пытаться клещами вытащить из неё объяснения и просто продолжила почти непринуждëнно болтать на сторонние темы, сладко попивая горький утренний кофе. Девушка поддерживала разговор как могла, бессмысленно переставляя посуду с места на место, и постепенно начинала тонуть в глубоких вязких мыслях. Она почти достала до дна, попеременно слыша сквозь толщу влажного противного болота родной голос подруги, но от полного утопления её спасла работа, на которую Эвелинн плавно перевела внимание в своей болтовне. Она стала серьёзнее, и Ари волей-неволей пришлось прислушаться, пытаться соответствовать. В конце концов у неё получилось, и спустя минут пятнадцать она увлечённо обсуждала с внезапно ставшей ей коллегой Эвелинн различные аспекты их общего дела и даже сама поверила в собственный мимолётный энтузиазм.       Их полудружеское совещание прервали почти ввалившиеся в квартиру Акали и Кай’Са, разгорячëнные, краснощëкие и вспотевшие. Акали, закинув руку за шею подруги, жалостливо висела на ней полумертвым грузом и, когда та отпустила её от себя, сползла вниз, оседая на уже породнившийся ей пуфик.       — Кай, ну почему ты такая дикая, а? — простонала Кали, шумно дыша. Кай’са (от части против её воли) потащила её с утра пораньше на «освежающую» пробежку, чем, похоже, нанесла ей тяжёлую травму. — С ума-а сойти, чтобы ещё раз я с тобой куда-нибудь пошла!       Кай’Са, задорно хмыкнув, сняла с себя мокрую толстовку. Она солнечно улыбнулась, наклонилась к подруге и, пожамкав её, наигранно надутую и недовольную, за щёчку, произнесла:       — Акали, милая, это всё для твоего здоровья. Совсем засиделась, пора приводить тебя в форму.       — Правда-правда! — язвительно протянула с кухни Эвелинн. — Так ей и надо, лентяйке-бесстыднице.       — Отста-ань…       — Знаешь… Надо тебя в зал стаскать, на пару тренировок, пока репетиции не начались. Я специально для тебя программу подготовлю, м? — Кай’Са говорила мягко, успокаивающе, но звучала всё равно так, словно по-доброму над ней издевалась. — Иногда нужно пресекать свои желания и делать что-то через «не могу». Ради жизни.       — О-ой… и ты отстань. Ари, скажи им! — Акали на удивление легко вскочила с места, резво подскочила к кухне, столу, за которым сидели её подруги, и бросилась на шею Ари. Она обняла её со спины всей длиной рук и, уткнувшись носом в шею, повисла на ней. — Онни-и…       — Кали… — Ари слегка пошатнулась под неслабой хваткой подруги, мягко перехватила её руку, но отодвигать её от себя не спешила.       — Давай отменим все дела, залезем под одеяло и будем весь день…       — …заниматься фигнёй, да? — саркастично продолжила за Акали Эвелинн. Она фыркнула, отставляя в сторону пустые чашку с тарелкой, и двинулась ближе к столу. — Некогда, милая моя. На повестке дня: у нас с вами, девочки, сегодня встреча с нашим господином продюсером. Уж не знаю, насколько она будет долгой-недолгой, формальной-неформальной, но все дела, как минимум ближе к вечеру, отменить действительно придётся.       — О… — протянула Акали, на секунду притихнув. — Это, наверное, клёво.       — С Ясуо? А по какому поводу встреча? — с серьёзным интересом спросила Кай’Са, подсаживаясь рядом. — Что по работе — понятно, но… хотелось бы какой-то конкретики.       — Не знаю. Все вопросы… — Эвелинн пожала плечами и кивнула в сторону Ари. — …к ответственной за коммуникации с начальством.       Ари качнула головой с тихим вздохом. Акали ослабила хватку и осела вниз, вблизи подруги, забавно сложив пальцы и подбородок на край стола в готовности внимать разговорам.       — Он не уточнял, — устало повторила уже сказанные когда-то слова девушка, слегка отклоняясь на спинку стула. — Если про работу… Мы с ним при первой встрече много рабочих моментов обсудить успели — и помещение, и репетиции, и гастроли… Наверное, сегодня он хочет подробнее поговорить об этом со всеми. Или, может, просто познакомиться поближе. Я мысли не читаю.       Она угрюмо посмотрела на Эвелинн, та в ответ — сдержанно и повседневно. Хотелось наговорить ей всяких колкостей, просто, без особой причины, хотя бы за то, что она так раздражающе вцепилась в этого несчастного Ясуо, но вступать в словесную перепалку с этой женщиной — дело гиблое. Поэтому Ари лишь показательно дëрнула бровью, отвела холодеющий взгляд в сторону, пытаясь занять мысли близкой работой (но в голове вновь было безнадёжно пусто), и в который раз приказала себе поменьше реагировать на, хоть и любимую, но часто вредную Эвелинн. Акали и Кай’Са что-то оживлённо обсуждали на фоне пустоты в разуме девушки — она не вникала, выхватывала случайные слова из предложений, теряя их смысл, и в сам ставший общим разговор непроизвольно включилась лишь на фразе Акали:       — …а завтра нельзя?       Ари даже задуматься об этом соблазнительном для неё предложении не успела, как из чужих уст прозвучал конкретный ответ:       — Нет. Нельзя, — Эвелинн ответила слишком резко, строго и агрессивно, так, словно этой безобидной ленивой просьбой посмели посягнуть на её кровную собственность. Акали неопределённо дëрнула плечами, нахмурилась, покосившись на Ари, но, явно хотя, в ответ ничего не сказала. Замолчали все. Женщина, конечно, поменялась в лице почти сразу, осознав, вероятно, что выглядит подозрительно в глазах подруг, и уже спокойным тоном продолжила. — Что я говорила тебе пару дней назад про отдых, дорогая?.. Я тебе спуску не дам теперь, угу.       Эвелинн указала на девушку зубцами вилки и взглянула на неё исподлобья мягким, но каким-то странным, словно предупреждающим взглядом. Акали внимательно посмотрела на неё, почти с прищуром, почти недоверчиво, как будто пытаясь разглядеть что-то в её глазах, и, возможно, даже сделала про себя какие-то выводы.       — Да я же просто… Ой, ладно, — отрезала после недолгой неуверенности Акали, разорвав зрительный контакт, и резко встала из положения сидя. Она выпрямилась, размяла ноги, словно разом отсекая взмахом камы всё лишнее в своих мыслях, и за секунду преобразилась из капризного, игривого ребёнка в ту самую бунтарку, по которой с ума сходили миллионы фанатов. — Я просто покапризничать хотела, всего-то… Хоть сейчас к нему ведите — соскучилась.       Кай’Са мягко хихикнула, либо не заметив, либо намеренно проигнорировав пробежавшее между подругами напряжение, и, поймав Акали за руку, поднялась с места и потянула её выходу из комнаты. Девушка вопросительно хмыкнула, затормозив у дверного проёма.       — Кали, на пару слов.       — Секретики? — совсем не игриво бросила Эвелинн им вслед, вновь меняя тон.       — А что, Эви, думаешь, только у тебя они могут быть? Не-а, — ядовито ответила Кали, самодовольно ухмыльнувшись собственной вредности. Она демонстративно перехватила руку Кай’Сы, сжала покрепче и сама живее потянула её прочь.       — Ребёнок… — протянула Эвелинн, закатывая глаза, когда обе скрылись из виду.       Она ещё немного построила из себя строгую и серьёзную взрослую и, вздохнув, прекратила играть. Притихла. В комнате возникла почти приятная тишина, и, похоже, никто из двух оставшихся здесь девушек, уже наговорившись вдоволь, нарушать её не хотел.       Наверное, можно было бы сказать, что они обе молча наслаждались обществом друг друга — каждая в своих мыслях, но в общем вайбе, — если бы не внезапные мелкий стук пальцами по столу и по-странному блуждающий взгляд Эвелинн. Она то смотрела на свой мобильный, то изучала стену напротив, будто бы ища там что-то, чего нет. И Ари хоть и подзависла в своих мыслях, но эту странность всё равно сумела заметить. Она аккуратно посмотрела на подругу, не двигаясь, не моргая, сама до конца не осознавая, что хочет (или не хочет) в ней увидеть, а Эва продолжила молчать и неаккуратно делать вид, что ни это и ни что-либо другое её не волнует.       Из коридора раздался беззаботный хохот Акали, какое-то хлопотливое шуршание, а Эвелинн, наконец, не выдержала и потянула к телефону свои длинные белые пальцы. В этом её движении читалась непонятная сейчас Ари жадность, в глазах сальный блеск, и, наблюдая за этим, девушка поймала себя на мысли, что ей становится неуютно. Когда женщина начала увлечённо клацать ногтями по экрану телефона, улыбаться и прихихикивать, Ари поняла, что в любовном треугольнике «Эвелинн-Ари-телефон» последнему она явно проигрывает. Привлечь сейчас внимание подруги было сложно и в общем-то не нужно, поэтому Ари неторопливо встала, бросила на неё всё такой же аккуратный, задумчивый взгляд в последний на сегодняшнее утро раз и молча вышла из комнаты. […]       — Кали, ну ты его лучше знаешь, — неугомонно дëргала подругу Кай’Са, бегло листая ленту онлайн-магазинов в поиске идеальной покупки. — Что ему подарить, м?.. Ка-али, ну времени мало!       — Белый цветок, — Акали язвительно хохотнула, косясь на ожидаемо нахмурившуюся этой неудачной шутке подругу, и в который раз протянула: — …Кай, да забей, я говорю.       — Ну нет!       Акали вымученно вздохнула. Она уже битый час пыталась объяснить Кай’Се, что Ясуо, хотя и был японцем, все эти традиции и обычаи вертел на одном месте («Кали, не выражайся!»), и никаких подарков, поклонов и прочих «как принято» ему не нужно. Но Кай’Са была неумолима и, поджав губы, продолжала настаивать на своем.       Время близилось к половине седьмого, и все девушки (за исключением пропавшей в собственном гардеробе Эвелинн) уже сидели пусть не слишком нарядные, но всё равно очень красивые в ожидании назначенного часа. Благодаря связям и, похоже, чарам Эвелинн группе в короткие сроки удалось арендовать офис в самой башне «RIOT», причём офис шикарный (но недешëвый). Поэтому дива была готова зубами грызться за его великолепие и, «чтобы похвастаться», настойчиво предложила провести встречу на «своей территории» с дальнейшим продолжением-тире-попойкой в уже хорошо знакомом девушкам заведении — в «Поющей канарейке» они устроили не одну успешную встречу. Все приняли этот вариант единогласно (потому что другие, очевидно, даже не рассматривались). Ясуо, похоже, было всё равно, и в ответ на это предложение-утверждение он написал лишь лаконичное «ОК» и пообещал быть вовремя.       — …Вот, смотри, — Кай’Са с энтузиазмом протянула Акали телефон, и та, сначала заинтересовавшись, вскоре отвернулась в сторону, очень красноречиво поморщившись. — Портмоне из натуральной кожи, нормально, м?       — Да хоть слона ему дари, хоть свечу ароматическую, честное слово. Ему будет одинаково плевать. Хочешь его впечатлить… — начала Акали и замолчала, коротко задумавшись. — …перехочешь. Это самый невпечатлительный человек эвер, я клянусь.       Ари тихо усмехнулась своим мыслям о том, что, кажется, уже конкретно выяснила это на собственном опыте. Кай’Са и Акали продолжили свои уже больше походившие на простое баловство споры, а девушка вновь вернулась мыслями в тот день. Она ведь совершенно не задумывалась обо всех этих традициях и ритуалах, когда шла на эту встречу, когда обменивалась с ним приветствиями и общалась, хотя обычно относилась к подобным вопросам довольно щепетильно. Никаких поклонов или обмена этими дурацкими «деловыми подарками» — стандартная европейская встреча, полная ненужных формальностей и искусственной вежливости, и даже ресторан, который он выбрал для них (Ари поняла только сейчас), был каким-то… обычным, словно она ни в какую Японию из Америки не улетала.       Ари чуть отклонилась от мягкой спинки дивана и положила ногу на ногу, приняв более скованное положение тела. В голове сгустились тучи-мысли. Оскорбило ли Ясуо её поведение? Она была наслышана о непростом менталитете японцев и, хотя Акали старательно убеждала своих подруг в общей исключительности этого мужчины среди прочих, всё равно почему-то чувствовала себя неудобно. Чтобы отогнать от себя эти мысли, Ари пробовала вспомнить, как реагировал тогда на неё Ясуо, как он вёл себя и как вела себя она сама, попеременно пытаясь понять, почему её вообще это волнует. Ей отчётливо запомнились его короткие полуулыбки, глубокий голос, которым она буквально заслушалась тогда, совсем по-армейски прямая осанка. Она точно помнила, что они часто смотрели друг другу в глаза, но почему-то никак не могла воспроизвести в памяти его взгляд и, кажется, даже не помнила цвета его глаз… Спустя пару минут выяснилось, что девушка в целом мало что помнит, только какие-то общие, смазанные хронической усталостью впечатления, которые, впрочем, были очень даже хорошими. Прогнав в голове то утро, Ари пришла к выводу, что зря начала терзать себя подозрениями и что Ясуо, при своей общей отстранëнности, не выглядел недовольным и оскорблëнным и вёл себя так же, как она сама — по-деловому и «по-европейски».       Девушка вынырнула из своих мыслей одним сильным рывком, слух снова заполнили звонкие голоса Акали и Кай’Сы. Они, наконец, пришли к согласию друг с дружкой и уже оформляли какой-то заказ, с волнением приговаривая предположения о том, когда он придёт и успеют ли они его упаковать. Ари поняла, что сидит неудобно, заметила складку на платье и вновь сменила позу, расслабившись.       В следующую минуту взоры и мысли всех присутствующих затмила собой эффектно, словно по подиуму вошедшая в гостиную Эвелинн. Чëрное платье от «Prada» сверкало на свету мелкими кокетливыми пайетками и сидело точно по фигуре, укутывая глубокой тьмой дорогих тканей совершенные изгибы её тела. И хотя наряд этот не отличался глянцевой роскошью и витиеватостью своего дизайна, все три девушки невольно ахнули, в который раз восхитившись этой чарующей женщиной. Весь её неуместно нарядный вид открыто говорил о том, что рабочей встречей этот вечер для неё не закончится, и после, ближе к яркой, бессонной ночи, женщину явно ждёт какое-то тайное светское мероприятие.       — Ну как вам? — Эвелинн, любуясь собой, покрутилась на месте, демонстрируя подругам свою красоту. Когда с двух сторон посыпались ожидаемые восхищения и искренне дружеские комплименты, она не смутилась, продолжила позировать и мельком, из-под опущенных, таких же чёрных как её платье ресниц взглянула на Акали. У той в глазах огоньки заплясали сразу же, как только дива появилась в комнате, и с той самой секунды, с короткого, удивленного вздоха, она продолжала смотреть на неё как завороженная. Не отрываясь. Эва, конечно, это заметила, но никаких колкостей-пошлостей на этот счёт отпускать не стала.       Когда Акали осознала собственную в ней очарованность, было поздно притворяться, что ей всё равно, но краснеть и заикаться перед до чëртиков довольной самой собой Эвелинн ей не позволила её гордость. Она снова приняла (почти) невозмутимый вид и, неохотно ловя на себе эти хитрые взгляды женщины, скользнула по ней поверхностным взглядом.       — А декольте до пупка обязательно? — как бы для отвода глаз спросила Акали, но про себя действительно отметила, что это слишком откровенно даже для Эвелинн.       Женщина расплылась в улыбке.       — Разумеется. Показываю всю красоту своего тела, — она откинула волосы назад и кокетливо махнула рукой. — Думаете, сколько раз он туда заглянет?       — Ноль, — утвердила Ари.       — Ноль, — подтвердила Акали.       — Вот это уверенность, — с явным скептисом протянула Эвелинн, верящая в собственное очарование намного больше, чем они обе верили в выдержку Ясуо. Произнесла с вызовом: — Посмотрим…       В комнате повисла неопределенная тишина, которую вскоре нарушили тихое бульканье телефона, оповещающее заказчиков о том, что курьер в пути, и вновь голос Эвы:       — И что, мы идём или будем смотреть друг на друга?       Девушки переглянулись, присматриваясь и пытаясь понять, всё ли в них самих хорошо. Кай’Са выгладила складки на брюках и заботливо поправила мятый ворот пиджака фыркающей на неё Акали, Эвелинн схватила кожаную куртку со спинки дивана, накинула на плечи и, деловито покачивая бëдрами, процокала в прихожую. Достала телефон из клатча.       — Я звоню водителю.       Ари, немного погодя, первой встала со своего места. Как она выглядела её не заботило. Прошла к окну, зачем-то отодвинула штору, бездумно выглядывая на светлую, но уже по-вечернему холодеющую улицу, протяжно выдохнула. Вслед за ней, закончив приготовления, поднялись и Акали с Кай’Сой. Никто ничего больше не обсуждал, все как-то резко с головой погрузились в эти долгие последние минуты подготовки, настраиваясь на вечер и предстоящую встречу. Эвелинн снова кому-то звонила. Из прихожей доносился её приглушённый, серьёзный голос. К ней никто не прислушивался, лишь Ари, у которой мысли ничем не были заняты, сумела выхватить из её разговора два слова: красноречивое «деньги» и «завтра», задумалась и перестала держать это в голове в следующую же минуту.       Вскоре подъехал водитель. Никакой суеты не было. Лишь на улице, когда до машины оставалась пара шагов, Ари, с лицом человека, который только что вспомнил что-то важное, внезапно остановилась и со словами о том, что она кое-что забыла и это нужно непременно забрать, поспешно развернулась. Останавливать её не стали, только с досадой вздохнули ей вслед. Кай’Са осталась снаружи, дожидаться подругу, водитель, пользуясь минуткой, под неодобрительные взгляды всё той же Кай’Сы вышел перекурить, а Эвелинн и Акали сели в машину, заняв задние сидения.       Первой села Кали, Эвелинн, заметив, подсела за ней, громко захлопнув за собой дверцу. В дорогом салоне было тепло и тихо, терпкий аромат духов дивы вскоре заполнил собой нагретый воздух, и Акали, словно прячась от его магического действия, отвернулась к окну и уткнулась носом в воротник.       Мимо окон, дымя, мельтешил водитель. Акали равнодушно наблюдала за ним, думая то о Ясуо, то о Эвелинн, отдельно и вместе. Мысли перескакивали от одной к другой, но ни одна не была достаточно чëткой, чтобы из неë можно было что-нибудь извлечь. Неизвестно откуда взявшиеся ощущения, которые по отдельности и не были ничем примечательным, теперь стали пугать её своей силой, они были слишком непонятны и слишком далеки от того, что она привыкла считать обыденным. И все же она не могла отделаться от них, они словно проникали в самые еë глубины, заставляя кровь бежать по венам быстрее обычного. В этом состоянии Акали чувствовала себя как никогда уязвимой.       По спине пробежал холодок. Она отчётливо почувствовала на себе чужой взгляд, слегка повернула голову к сидящей рядом с ней женщине. Эвелинн дёрнула уголком губ, словно ждала, когда же та обратит на неё своё внимание.       — …Кали, ревнуешь? — неожиданно спросила Эвелинн низким, но всë ещё игривым голосом, слегка вздëрнув острый подбородок.       Акали замерла на мгновение, то ли удивлëнная, то ли испуганная этим неуместным вопросом. Спустя секунду цокнула, опустив плечи. Она немного помолчала, похоже пытаясь понять собственные чувства, и, резко что-то для себя решив, повернула голову к Эвелинн и уверенно произнесла, будто с вызовом:       — …Ревную, — по тону её голоса сложно было понять, говорит она серьёзно или просто острит, наверное, она и сама этого не понимала. Обе замолчали. Между ними возник до невозможного тяжëлый зрительный контакт, и Кали, не выдержав его, отвела взгляд и снова отвернулась.       Эва, всему дающая собственные смыслы и почти всегда делающая выводы чисто субъективно, гадать насчёт истинных помыслов Акали не собиралась и просто и очевидно, без лишних расспросов, взяла и поняла эту её фразу по-своему. Она, явно довольная этим, ухмыльнулась, победно всматриваясь в притихшую, уязвлëнную собственной же фразой девушку, и нарочито громко хмыкнула. Потом произнесла по-странному посерьезневшим тоном:       — И кого именно ревнуешь?..       Акали в удивлении вскинула брови, смутившись того, о чём могла подумать Эвелинн и того, что это вообще пришло ей в голову. Она осторожно обернулась к ней и посмотрела на неё долгим, задумчивым взглядом. Женщина глухо рассмеялась, покачав головой.       Придумать, что бы такого сказать ей в ответ, Акали не успела. Вернулась Ари, за ней пришла и Кай’Са, севшая между девушками на заднее сидение. Эвелинн в лице совсем не поменялась, но теперь на её губах появилась какая-то странная, едва заметная улыбка. Кали, хотя и старалась расслабиться и откинуть от себя лишние мысли, выглядела слегка напряжённой. Кай’Са, которую чуткость редко когда подводила, конечно, заметила это. Накрыла её руку своей, наклонившись, заглянула в лицо, пытаясь своим заботливым взглядом что-то в нём увидеть, спросила. Акали поспешно отмахнулась, легко улыбнувшись, бросила шутейку и, поймав на себе в зеркале заднего вида тяжёлый взгляд Ари, уверенно посмотрела вперёд — на руль, дорогу за окном, в далёкие пляшущие огни мегаполиса. […]       Ехали медленно. Офис находился близко, каких-то десять-пятнадцать минут езды, но пробки, как всегда некстати, спутали все планы. Зато поговорить успели обо всём на свете, но в основном, конечно, о работе. Опять обсуждали Ясуо. «Перемывали косточки», как любила выражаться Эвелинн.       — А у него есть девушка? — смело спросила Эва по середине случайного разговора, пряча какие-то свои умыслы за обычным любопытством. — Или парень.       Акали едва заметно поджала губы, даже прикусила, сильнее вжав щёку в кулак. Ари неопределённо хмыкнула с переднего сидения.       — Без понятия, — Кали изображала безразличие. Немного помедлила и лишь спустя пару секунд продолжила. — Раньше…       Она замолчала на полуслове и затихла, словно внезапно осознала, что чуть не сболтнула лишнего. Эва не отступила, с жадным любопытством ожидая продолжения рассказа, но Акали, иногда с удивительным мастерством умевшая жонглировать темами в беседе, соскочила с её крючка и перевела разговор в какое-то случайное, менее взрывоопасное русло. Эвелинн запомнила.       Когда от разговоров стало по-своему душно, все замолчали, уткнулись кто куда по телефонам и окнам машины и оставшуюся часть дороги слушали только тихое ворчание водителя. По стёклам закапал не обещанный в прогнозах дождь, и, когда машина остановилась у офиса, они не вышли из неё деловито и степенно, а быстро-быстро, прикрывая второпях снятой толстовкой и сумочкой голову, чтобы не смокнуть, посеменили по испещрëнному мокрыми каплями асфальту к дверям здания.       В вестибюле Кай’Са встретила курьера с подарком, рассыпалась в благодарностях и полетела в кабинеты, перерывать шкафы и тумбочки в поисках чего-нибудь, чем можно было это сокровище красиво и «с уважением» упаковать. Акали (без особого энтузиазма, конечно) вызвалась ей помочь, и через полчаса, возможно даже меньше, все четверо встречали хоть и ожидаемого, но всё равно появившегося внезапно Ясуо.       Когда он появился в дверях офиса, возникла какая-то неловкая заминка. Они все молча посмотрели друг на друга, переглянулись и только после пары секунд этих гляделок сделали шаг навстречу друг к другу, быстро здороваясь. Первой неторопливо начала приближаться Акали. На их с Ясуо лицах заиграли осторожные улыбки и, когда расстояние между ними сократилось меньше чем на расстояние вытянутой руки, они оба резко двинулись вперёд. Акали широко, совсем не осторожно улыбнулась и смело нырнула в крепкие, но аккуратные объятья, шурша складками его жёсткой, едва сырой от мелкого дождя куртки. И он, и она усмехнулись, начали обмениваться мелкими приветствиями, какими-то своими, локальными беззлобными подколками, и их двоих сразу окутала тëплая, какая-то по-дружески интимная атмосфера.       — Чёрт, не думала, что буду так рада тебя видеть, старикашка.       — Ну, не называй меня так… Хотя ты по-прежнему записана у меня в контактах как…       — Молчи!       Акали была рада ему искренне и похоже совсем не стеснялась этих не свойственных её образу сантиментов. На смотрящих на них подруг она не обращала внимания и не думала о том, что их могут как-то не так понять (хотя по недавним разговорам Эвелинн ей и так уже всё было ясно). Ясуо отвечал девушке взаимностью, но вёл себя чуть более отстранённо, даже скованно, периодически бросая на остальных девушек беглый, изучающий взгляд. Эва этот взгляд поймала сразу, зацепилась за него и, откинув с ключицы лиловую прядь, неспешно пошла к ним.       Акали, всё ещё что-то весело щебеча, расцепила объятья, обернулась. Её улыбка дрогнула, когда Эвелинн, сама обаятельно улыбаясь, приблизилась к ним, но больше ничем другим своего беспокойства она не выдала. Наоборот, развернувшись внутрь кабинета, улыбнулась шире, протянула руку ладонью вверх в сторону Эвы, Кай’Сы и сидящей где-то в стороне Ари, представляя их.       Эвелинн не стала дожидаться личного приветствия, подалась вперёд, поймала его холодные руки в свои и, крепко сжав, притянула к груди. Она посмотрела на него снизу вверх, заискивающе заглядывая в его глаза, и вкрадчиво, со вздохом промурлыкала:       — Очень рада знакомству. Мне столько о вас рассказывали, — женщина манерно растягивала слова, изображая смущение, но глаза её оставались холодными и колючими, словно льдинки.       — Взаимно, мисс…       — Эвелинн, — поправила она, мило улыбнувшись. — Можем на «ты».       Мужчина кивнул. Она не сводила с него (не)влюблëнных глаз. Ясуо тоже смотрел на неё с высоты своего роста, слегка наклонив голову.       — Акали так хвалила тебя… — Эвелинн бросила на девушку многозначительный взгляд. — Не терпится посмотреть на тебя в деле.       Ясуо улыбнулся одними губами — чуть заметно, чуть иронично.       — Интересно было бы узнать, что такого она обо мне рассказывала.       — Уверяю: только хорошее.       — Ну всё, всё… — пробормотала Акали с натянутой улыбкой, втискиваясь между ними и разрывая собой хватку их рук. Оба опустили на неё свои мягкие взгляды, в которых мельком читался скрытый немой вопрос.       Под плечо Эвелинн удачно подвернулась Кай’Са, терпеливо ожидающая, когда та закончит своё приветствие и настанет её час. Она стремительно перетянула внимание на себя и встала перед Ясуо. Акали ненавязчиво подтолкнула Эву за её спину, тихо фыркая что-то себе под нос. Ари молчаливо наблюдала за этим со стороны.       Кай’Са уверенно выпрямила осанку и, пряча за спиной симпатичную фиолетовую упаковку с ирисами, традиционно поклонилась с приветствием на не самом чистом японском. Ясуо странно, бегло покосился на неё, но ничего против говорить не стал. И хотя в его движениях чувствовались определённые скованность и нежелание к этому, он, с секундной заминкой, поклонился ей в ответ и поздоровался. Они встретились с Акали короткими взглядами. Мужчина словно спрашивал её, что это такое, а она иронично гнула брови и одними в миг повеселевшими глазами отвечала, что тут не при чём.       — Я очень рада знакомству! — сладко протянула Кай’Са и, немного погодя, протянула ему свёрток. — Эм… Пусть этот подарок станет символом нашего… нашей крепкой дружбы!       Ясуо нервно усмехнулся, подбирая слова, и вновь взглянул на Акали, вероятно, ища какой-то помощи, но встретился лишь с кокетливым, но по-прежнему холодным взглядом Эвелинн. Та после подступила ближе, намереваясь что-то сказать, но Кали сразу же шагнула наперерез, якобы ненароком перебивая её.       — Так, всё, хватит болтать, — Акали подцепила Ясуо под руку, этим самым перебивая и его сухую, но, кажется, искреннюю благодарность Кай’Се, и потянула его к переговорной зоне. Он на ходу снял куртку и бросил её на пуф у стены (почти мимо), уложил подарок на столик. На одном из белых аккуратных диванчиков, размещённых у стеклянного стола, как раз скучающе сидела Ари, почему-то не посчитавшая нужным так же, как все остальные, встать и поприветствовать гостя.       — Дай хоть спасибо-то сказать, ну… — слегка озадаченно попросил тот, упираясь настойчивому порыву в действие со стороны Акали, и неловко взглянул на столь же озадаченную Кай’Су.       — Кай, ему всё очень нравится, правда-правда, — протянула Кали, склоняясь назад, за плечо Ясуо. — Но нравится не так сильно, как его работа, да? Можешь не отвечать.       Акали продолжила почти насильно вести его за собой, и всякие сопротивления тут были бесполезны. Ясуо и Эвелинн почти синхронно закатили глаза. Она — в насмешке, он — беззлобно негодуя. Кай’Са подвисла на секунду в своей располагающе-дружелюбной улыбке, перебирая в голове какие-то слова и вопросы, но так ничего и не предприняла, в итоге просто последовав за ними в молчаливом недоумении.       — Пожалуйста, садись… И ты садись, Эвелинн.       Присаживаясь, Ясуо случайно зацепился взглядом с расположившейся напротив Ари, помедлил и слегка наклонил голову, молча её приветствуя. Она коротко кивнула в ответ, её бесстрастное и несколько мрачное до этого лицо посветлело, и на нём появилась приветливая, мягкая улыбка. Ясуо заметил её, сидящую отдельно от общего представления, почти сразу как зашёл, но не стал высматривать её за плечами других девушек и искать какого-то внимания; Ари же наблюдала за ним в частности и развернувшимся шоу в целом всё время, и взглядом его до этих белых диванчиков провожала.       Они смотрели друг на друга немного больше, чем нужно было бы в какой-нибудь теории гляделок просто-коллег-и-ничего-больше, но ни тот, ни другая, ни даже третья в лице всевидящей Эвелинн не придали никакого особого значения этим взглядам, и оба они быстро отвлеклись на садящихся по сторонам девушек.       Все уселись поудобнее и поделовитее. Ну, кроме Ясуо. Он пару секунд пытался как-то поровнее сесть и собрать лицо в невозмутимую маску. Не очень-то получалось.       — …Мда, что-то вы меня совсем с мысли сбили своими приветствиями, — сказал тот куда-то в стол и добавил самоиронично. — Как-то непрофессионально получается.       Эвелинн мягко (а для кого-то очень даже колюче) посмеялась, сказала:       — Это простительно. Только прошу, дорогой: не смей думать, что мы всегда ведём себя как любвеобильные и сладкоречивые девицы с милыми мордашками, что постоянно мужчинам на шею вешаются. В работе между кнутом и пряником мы чаще предпочитаем кнут, пашем на износ и от других требуем того же. Мы и тебе спуску не дадим, бриллиантик, если что случится. Не расслабляйся.       Она решила пощекотать его самолюбие, и получилось у неё недурно. В глазах Ясуо будто сталь блеснула, та самая, знаменитая, японская, и лицо его, смягченное встречей с Акали, вновь скрылось за привычной каменной маской. Непроницаемой такой, серьёзной, суровым ветром выточенной. Сам он не выпрямился по пресловутой струнке, как это обычно делают люди, которым жёстко обозначили границы, а наоборот, слегка отклонился на спинку и расслабил плечи. Чуть надменно склонил голову, посмотрел в глаза внезапно теперь схожей с ним по вайбу Эвелинн. Где-то сбоку от него шумно выдохнула Акали.       — Ну что ж, как скажешь… Но и вы тогда уясните, что я не млею перед каждым женским охом-вздохом и бегать вокруг вас, как собака вокруг хозяина, не буду. Просить плясать под мою дудку я, конечно, не собираюсь — ваш проект, ваши правила, — но ты ещё увидишь, насколько я требовательный и как я зол на тех, кто не хочет идти мне навстречу.       И грянул гром, как говорится. Обмен предупредительными выстрелами с обеих сторон прошёл успешно, до дуэли дело, разумеется, не дошло (доколе?), но общее настроение в переговорной все же навернуло хороший такой кульбит. Эва протянула плутоватое «хо-хо» в сторону, скрестив руки под декольте, и сыграла:       — Девочки, напомните мне его не злить, — и только пайетки на неуместно шикарном платье злорадно хохотали.       Срочно нужно было перевести это в шутку. Или перевести тему. Что-нибудь сделать, в общем, пока наперебой с громом и молнии не засверкали. И тут на сцену выходит Кай’Са, как обычно с клоунским колпаком наперевес. Это её стезя — мирить непримиримое, решать нерешаемое и вообще: давайте жить дружно! Ну или хоть просто сосуществовать… в симбиозе.       Кай’Са улыбается обезоруживающе, пытается шутить, но не слишком явно и искромëтно: вопросы они пришли решать серьёзные всё-таки (вроде как), о работе, проекте, о чем-то фундаментальном, чем все пятеро живут. В попытки Кай’Сы поправить упавшее ближе к отрицательной отметке настроение коллектива включается Акали, натянутая между тем как струна, и у неë это получается — и улыбка, и слова. Атмосфера довольно скоро разряжается, хотя два ворчуна, коими их удачно окрестила Ари недавно, всё ещё играют в переглядки: молчаливо решают, кто из них эгоцентричнее. Уловив старания подруг, Эва снисходительно утверждает:       — Да мы же без негатива, — и опять на Ясуо взгляд из-под чёрных ресниц косит.       — Конечно, без негатива, — соглашается тот, поигрывая пальцам на согнутых локтях. И выходит у них почти правдиво.       В любом случае, ничего из сказанного ранее продолжать никто не хочет, и стрелочка как-то сама собой поворачивается в сторону работы. И тут уже все поголовно как рыбы в воде — один такой большой аквариум посреди офиса стоит, булькает что-то на профессионализмах, — все плавник в плавник. Даже Ари, которая до этого упрямо молчала и только сидела ушками своими на макушке стригла, пооживилась слегка. А Ясуо всё накидывал и накидывал сверху: о графиках, о помещениях для репетиций, о финансах, спонсорах и оборудовании. И говорил ещё так складно, умело крыл терминами и медиапланы предлагал очень ладные, закидывая удочки на будущее с ловкостью самого опытного дельца. Нашлась, называется, акула шоу-бизнеса в аквариуме с золотыми рыбками. И сам ведь впрямь был золотом. Бриллиантом, точнее. Даже Эвелинн одобрительно головой качнула, хотя без споров с ней не обошлось.       Ясуо, конечно, предложения и вопросы девушек слушал внимательно, обдумывал, много с чем соглашался (и не соглашался тоже) и слово давал каждой, но одеяло всё равно на себя тянул. Аккуратно так, ненавязчиво, но тянул. Да и как не тянуть, если он и в самом деле в этом плане был опытным.       Время летело быстро, вечерело за окном стремительно. Подробно поговорить успели почти обо всём. Совершенно отдельным вышел разговор об обычно плотных графиках — долгим и до безобразия трудным. Обсуждали, какие мероприятия, интервью и рекламные кампании запланированы на ближайшие дни, где есть свободные окна в следующих неделях трёх, когда и с чего они будут начинать. Особенно трудно было с Эвелинн, у которой, кажется, всё было расписано на целые месяцы вперёд, и с Ари, которая сама не знала, что там у неё когда будет. Первая зубами грызлась за каждый час в каждом дне, ядом плевалась и на компромиссы не шла, а вторая отмалчивалась, то улыбаясь, то огрызаясь очень даже пугающе. Ясуо вздыхал на это всё протяжно так и обречëнно, разве что за хорошо поломанную за эти часы голову хвататься не начал. Что-то порешать они, конечно, сумели, но для бóльшего и времени нужно больше, и людей, участвующих в процессе. Поэтому, что можно было записать, записали, что замять — замяли.       — Десятого числа первые пробы? — переспрашивает Ясуо, когда беседа сама собой начинает себя исчерпывать.       — Ну, как минимум планируются, — отвечает Кай’Са. — На днях нужно утвердить с тобой итоговый список участниц. Претенденток много и все кажутся талантливыми — сложно будет. Акали кивает в согласии.       — На первом прослушивании наше присутствие необязательно, — не спросил, утвердил Ясуо, записывая что-то на выпрошенный им листок бумаги, исписанный между тем уже почти полностью. — Над ростером мы с вами поработаем. Команда для кастинга подобрана?       — Да, — протянули в унисон девушки.       — Устрою встречу с ними завтра, посмотрю, оценю. Вашему выбору я доверяю, но мало ли: мои люди тоже хороши… Кастинг-директора, соответственно, тоже уже утвердили?       — Да, — в этот раз тянула уже одна Эва, причём как-то нарочито лукаво и самодовольно.       — Кто же?       — Я, — отозвалась всё та же Эвелинн, только тоном ещё более довольным.       Ясуо поднял на неё слегка затуманенный взгляд, моргнул пару раз и переспросил то ли с усмешкой, то ли с удивлением лёгкой степени:       — Ты?       — Всё ты правильно услышал. Я, знаешь ли, тоже не первый год в этой системе.       И улыбается так, с хитринкой, колется взглядом. Показывает свои острые ум и зубы, мол, смотрите, тоже акула, причём не только в шоу-бизнесе. Ясуо ухмыляется снисходительно.       — Как интересно. Хотя ожидаемо, — поворачивается к Кай’Се слева от себя, указывает: — А ты, наверное, главный хореограф?       Та давит смешок, отвечает:       — Всё так.       — Ну а ты? — спрашивает он Акали под другим его боком и улыбается мягче. — Может, я о тебе чего не знаю?       Та пихает его в бок, придумывая себе важную должность, но на языке ничего даже не крутится.       — А она талисман, — внезапно выручает её Ари, всю встречу говорящая редко и, честно говоря, не всегда так уж и метко.       — О, я понял, — соглашается Ясуо, цепляясь взглядом и за саму Ари. Он, похоже, и её хотел в эту перекличку втянуть, но почему-то передумал. Вместо этого обобщил: — Значит, у нас всё схвачено.       Уловив согласие во взглядах девушек и что-то для себя решив, он поднялся с места.       — Ну, тогда на этом можно и закончить на сегодня.       — Подожди, подожди, дорогой мой, — замурлыкала Эвелинн, поднявшись вслед, и прямо прильнула к нему, руку его своими двумя нежно, но крепко обвив. Как лиана могильная. — Мы тебя так просто не отпустим.       Ясуо, явно удивлëнный таким поворотом, вздëрнул бровь и посмотрел на неё с легко читаемым вопросом. Даже насторожился: мало ли чего от этой женщины (определённое впечатление она уже на него произвела) можно ожидать.       — От меня… что-то требуется?       — Конечно, — и, вновь заискивающе заглядывая в глаза, сказала с придыханием: — Свидание. На пятерых.       Акали и Кай’Са только сейчас поднялись со своих мест, готовясь объяснять и пояснять. На лице Ясуо же отразился секундный культурный шок, но он не позволил себе лишних эмоций и, отступив на шаг от цепкой Эвы, лишь нешироко развëл руки в стороны:       — Что?..       — Что? — веселясь, спародировала мужчину Эвелинн и отзеркалила его жест. — Да, свидание. В девять вечера, в «Поющей канарейке»… при свечах. Одно из условий контракта, ты не читал?       Ясуо, вероятно, сразу понял, что Эва просто так издевательски развлекается, но всё равно бросил незаметный взгляд в сторону Ари. Ну а вдруг?       — А еще мы тебя ритуальными ножами колоть будем, потому что этот контракт на крови заключается, — подоспела Акали, открыто иронизируя, и, чтобы точнее обозначить дружеский окрас их разговоров, по-свойски прильнула к Ясуо и сцепила пальцы на его плече.       — Под кровавой луной? — поддержал её уже сам Ясуо, теперь окончательно, так сказать, выкупая их профессиональную иронию. В небе, между тем, как раз висел невидимый диск луны. Правда не кровавой.       — Как-то это уже совсем страшно… — мягко ухмыльнувшись, заметила Кай’са.       — А вы весёлые.       — Ага, оборжаться.       Ари сухо посмеялась их разговору, тоже, наконец, встав со своего порядком насиженного места. Начала объяснять.       — Мы на самом деле хотели пригласить тебя куда-нибудь после всех этих утомляющих рабочих обсуждений. Просто посидеть, выпить по чашечке… чего-нибудь и поговорить. Мы бы узнали тебя получше, как…       Она замялась, но её слова почти сразу же подхватила Кай’Са:       — …друга! Со своим коллегой Ясуо мы уже познакомились, а вот с самим Ясуо ещё нет. Как тебе такое предложение: продолжить наше знакомство в неформальной обстановке. Если ты не против, конечно.       Ясуо задумался, быстро глянул на наручные часы. Видно было и то, как ему не хочется, и то, как он мечется. Неудобно отказываться всё-таки. Да и от такой-то компании, кажется, вот-вот возьмут, и такие красивые и женственные силой мужчину потащат.       Эвелинн явно уловила его сомнения, может, во взгляде, может и мысли прочитала. Прикоснулась к плечу легко:       — Да ты не переживай: млеть и бегать вокруг нас тебя никто не заставляет. И ничего неприличного не предлагает. Место всё равно уже забронировано. И оплачено, — последнее она добавила с какой-то особой интонацией в голосе. — Мы же дружить собрались, не только работать.       — Ну уж чём-то «неприличном» я думал в последнюю очередь. Хотя спасибо, что предупредила, — Ясуо с едва заметным вздохом посмотрел на вертихвостку (хотя в мыслях он почему-то прозвал её беззлобно змеёй) Эвелинн, уже внутренне мирясь с тем, что в подобном настроении ему придётся работать ещё очень долго, и решил вопрос для себя окончательно. Аккуратно, едва-едва касаясь, он подхватил Акали и Эву под плечи, двинулся вместе с ними суетливо и ненавязчиво потянул их от диванов. — Ладно. Ладно, ведите меня, куда хотите, только обещайте отпустить к полуночи.       — К полуночи? А что, карета превратится в тыкву, или что-то в этом роде? Дорогой, нам стоит звать тебя Золушкой?       — Эвелинн, оставь его уже, — даже не игриво, и даже не попросила, а тихо потребовала Ари, выходя из-за стола и ровняясь с ними.       — А ты не вступайся за него, — Эвелинн и Ари не слишком сучно сощурились друг на дружку. Эва что-то прошептала ей одними губами и, отлипнув от Ясуо (к его собственному облегчению), поймала подругу под руку. Что-то шепнула уже на ухо.       — Эвелинн всегда такая… — низким полушопотом обратился Ясуо к Акали, когда подвернулась минутка, намеренно недоговаривая, вероятно, какое-то нецензурное, но вполне понятное и красноречивое определение.       — …вредная? — предположила та, избегая ругательств, и снисходительно продолжила. — Да, всегда. Но не со всеми, так что лучше дружите, два сухаря…       — С такими дружбы не вожу, — тихо сказал Ясуо. Но его никто не услышал. Негромкие слова утонули в шорохе жёсткой ткани и женских разговорах обо всём о ни о чём. Вскоре за четырьмя девушками и одним мужчиной закрылась офисная дверь.