Как ночь, как уголь

— Я хочу помочь тебе, Кеша. Но для этого надо, чтобы ты всё рассказал. Всё, как было. Рома требовал от него откровенности, но сам даже очки не снял. Будто та близость, что начала между ними зарождаться, рассыпалась в прах, и Кеша теперь был очень-очень от Ромы далеко. И даже не важно, что Инженер скажет сейчас — Лидер больше никогда не будет смотреть на него так, как прежде. Всё время будет ожидать подвоха. — Я-я… Расскажу. Но… Не очень… Не в-всё помню я… Не точно… — Инженер и сам не решался поднять голову и посмотреть на Рому. Тот ведь тоже в каком-то смысле его обманул: не позвонил всё-таки. Просто приехал вечером и в дверь постучал. А Кеша даже не успел морально подготовиться к разговору. Это не шло в сравнение с тем, что скрывал от него Инженер — не скрывал, откровенно врал — но целиком брать на себя вину за всё так не хотелось. Это ведь не он убийца, а тот, второй. Злая часть, которая непонятно как и почему появилась. Не нарочно. — Это первый раз? — Ч-что? — Ты кого-то порешил уже до этого? — тон у Ромы был спокойный, деловой какой-то даже. Ни капли нежности, словно с коллегой по криминальному цеху разговаривал. Инженеру стало так неприятно, захотелось кожу с себя снять, постирать её с отбеливателем и только потом обратно надеть. — Ну ты чего, я н-никогда… Это… Это случайно получилось, я совсем не соб…не хотел я. Он… Этот… Ч-человек, у-у него нож был… Я… Самооборонялся…защищался просто… — Он напал на тебя? — Д-да, ограбить там хотел, но у меня же и н-не было ничего и… — взгляд Инженера скользнул за спину Лидера, на зеркало: отражение прижало палец к губам. Рома сжал пальцами переносицу. — Я совсем не помню, как это произошло. В аффек…в состоянии аффекта был, н-наверное… Ромочка, я вообще не х-хотел его… Ну… — голос подвёл и последнее слово Иннокентий произнёс шёпотом: — Убивать… — Слушай, я сам не святой. Я бандит, Кеша, и делал разное. И делаю. Просто хочу понять — зачем и вообще… Ты иногда очень странно себя ведёшь. Часто ты забываешь о том, что делал? — Н-ну, я рассеянный о-очень, могу там кофе на плите оставить, а оно всё у-убегает потом… — Я не о том… — Лидер поднял голову и посмотрел Инженеру в глаза. «Я просто хочу понять, насколько ты контролируешь себя. Насколько ты опасен.» — вертелось у него на языке. Но он сказал: — Я не хочу, чтобы ты влез в проблемы, из которых я не смогу тебя вытащить. — Ромочка… — Я в тебя как школьник влюбился. По уши попал. И если с тобой что-то… Не вывезу. Я разберусь, но ты не должен высовываться. Не отсвечивай, не… Не убивай никого. — Ты чего, я не маньяк какой-то! Я-я… Я никого н-не буду, это так ужасно, я… — Мне плевать, на Чижа, которого ты завалил. Он вообще был не очень человеком — мать свою голодом заморил. Но он из банды Малиновского, а Малина, если узнает, что это ты… Хреново очень будет. Я сделаю всё, чтобы он не разнюхал ничего. — Ты говорил, что о-он тебя подозревал… А если у тебя проблемы будут? Я совсем вообще не хочу, чтобы у т-тебя проблемы были. Из-за меня т-тем более… — Не волнуйся. Может, он бросит это дело вообще. Иннокентий хотел напомнить, что Рома сам говорил, мол этот Малина не забывает ничего и не прощает, но промолчал, кусая губу. Вся эта тема была ему максимально неприятна. Он даже не спросил, что Рома сделал с головой. Ему хотелось просто поскорее перевести тему, хотелось хоть на время забыть о проблемах. Он нерешительно протянул ладонь и коснулся пальцами руки в перчатке. — Я скучал, о-очень, — сказал Инженер, опасаясь, что Лидер руку одёрнет, — думал, что, ну… Что ты больше ко мне не п-придёшь совсем… Роман обхватил его ладонь и погладил большим пальцем. — Я тоже скучал. *** Дни проходили спокойно. Рома снова забирал Инженера с работы, они проводили вместе вечера и ночи. Никто из них не поднимал тему убийства и казалось, что проблема исчезла сама собой. Ну, Инженер понимал, что никуда она не исчезла, но Рома излучал уверенность и Иннокентий доверял ему и верил, что Лидер с этим, действительно, разберётся, если надо будет. Всё-таки в бандитских делах опыта у того было больше. Но в один из вечеров Инженер снова услышал голос в голове. «Запрись в ванной и поговори со мной.» — это прозвучало так неожиданно, что на секунду Иннокентий подумал, что это Рома сказал. Но Ромин рот был занят тортом, который Инженер испёк специально для него. Затылок прожгло болью, голос раздался снова: «Это я тебе говорю. Давай, дело срочное.» Чайная ложечка выпала из рук, Инженер вскочил. — М-мне там нужно… — пробормотал он и сбежал в ванную. Плотно закрыв дверь, Иннокентий подошёл к зеркалу на дрожащих ногах и, встретившись с наглым взглядом, прошептал: — Ну чего тебе н-надо? — Соскучился, может, — усмехнулось отражение. Инженер нахмурился и открыл рот, но Второй поднял ладонь и сказал: — Нужно, чтобы ты Ромку расспросил про этого бандитника. — Ч-чего? — Про ягоду эту…э-э-э… Малину, или как там его. Спроси. — Я не буду! — воскликнул Иннокентий, но опомнившись вновь понизил голос: — Зачем вообще это ра-расспрашивать о таком, это не п-приятно и не за столом же… — Кешенька, ты, кажется, не понимаешь… — оскалилось отражение. — Мы с тобой договаривались и я тебя не беспокоил. Вообще. Но сейчас это важно. — Почему? — Потому что врага надо знать в лицо. — Д-да какие враги, ты ч-чего… — Именно, что враги. Которые хотят нас убить. — О-он даже не за-знает, что это мы… — Пока не знает. А если узнает? — Р-рома меня защитит… — Боже, ну почему ты такой глупый… — Другой закатил глаза. — Я тебе говорю, это нужно сделать, чтобы мы знали, чего нам опасаться. Как нам защититься. Понимаешь? — Н-не хочу я этого делать… — Иннокентий отвернулся от зеркала, не выдерживая тяжёлого взгляда. — Но ты сделаешь это, — чётко проговорил Второй. — Да тебе даже ничего не придётся выдумывать, только рот открывать и повторять. Я буду тебе подсказывать. — Н-но… — Инженер вновь повернулся к отражению. — Ладно, — раздражённо вздохнув, произнёс Тёмный, — зайдём с другой стороны. Если нашему Ромочке-Ромашке будет грозить опасность, м? Если нам нужно будет помочь ему, а мы и не знаем ничего? — Ну… — Не беси меня. А то буду комментировать каждый ваш тет-а-тет. — И-извращенец! — щёки Инженера вспыхнули. — Т-ты подсм…подглядываешь? — Иногда… У вас всё равно ничего интересного. Скука смертная. — Сам ты скук… Не смей вмеш…влезать в наши отношения! — Я — «не смей влезать»? — Второй приподнял брови. — Дорогуша, это ты влез в наши отношения. Хотя, я не против. Я имею его, он имеет тебя, а ты имеешь мой бедный разум своими сомнениями и страданиями. Идиллия. — Ты… Ты… — от стыда и раздражения у Инженера пропали все слова. — Да-да, отвратительный, ужасный. Не то, что ты — наивная овечка. — скривился Другой. — Это всё лирика. Про баранов наших не забывай, овечка. Иди и сделай, что я сказал. — А вот… Шиш тебе! — Инженер не на шутку разозлился и уже взялся за дверную ручку, когда Другой бросил ему в спину: — Тогда готовься к концерту. Потому что я буду петь всююю ночь… Рука задрожала и опустилась. Инженер застыл в ужасе. — Л-ладно… — выдавил он. — Я… Сделаю это. — Хороший мальчик. Не желая снова смотреть на отражение, Инженер опустил плечи и вышел из ванной. Он вернулся на кухню, где Лидер доедал уже третий кусок торта, и опустился на стул, кусая губу. — Нормально всё? — Роман скользнул по нему взглядом, облизывая ложечку. Инженер часто-часто закивал, сглатывая. — Р-ромочка… — начал он, дрожащим голосом. — А м-можно тебя рас…спросить? — После такого торта, можешь хоть код от сейфа, где деньги лежат, спросить, — улыбнулся Лидер. — Ну ты ч-чего, ну к-какие деньги, мне н-не надо совсем… Ну, надо, конечно, чуть-чуть, но не твои… Не… Я о другом… — Инженер откашлялся. — Ну, спрашивай, — пожал плечами Лидер, в душе умиляясь смущению Инженера. — А вот этот ч-человек… «Малина» — подсказал голос. — Э-этот человек, который Ма-малина… Улыбка сползла с лица Лидера, плечи напряглись. — Кто он вообще? Ка-как он выглядит, г-где он… — Зачем тебе такая информация? «Чтобы не напороться на него случайно. Да просто надо, Господи…» — Н-ну, как… — Инженер поправил очки дрожащей рукой. — Вдруг я как-то стык…столкнусь там с ним сл-случайно… Ну, в гастрономе там… И-и он что-то… — Я сомневаюсь, что ты с ним случайно столкнёшься. Малина слегка… В других кругах вращается. И в гастрономы не ходит. — Ну как это, в-все же хо-ходят… Колбаску там купить… Он не кушает… Совсем? Лидер открыл рот. Закрыл. Нахмурился, слегка сбитый с толку. А потом качнул головой и сказал: — Да у него ресторан свой. Для прикрытия, конечно, там на втором этаже казино… Но думаю, что не голодает уж точно. Здоровый такой махина… «Что за ресторан?» — А какой ресторан у-у него? Ну, чтобы я туда как-то не за-зашёл… — «Курочка» у него ресторан. Это вообще в другой части города, чего тебе туда сунуться, ты же не играешь в казино. Не играешь ведь?.. — Нет! Ты чего, какое к-казино, я совсем вообще н-не умею даже… — Вот и хорошо, — кивнул Роман, откидываясь на стул, — не надо тебе туда. «Да что же слова из Ромочки не вытащишь… Про Малину ещё спроси. Характер там, внешность. Сколько в банде человек.» — А у этого бандитника… — у Инженера уже начинала болеть голова. — Как он, ну, выглядит вообще. И банда у него… Большая, да? — Банда как банда. Человека четыре приближённых и ещё десяток, наверное, на побегушках. В пиджаке малиновом ходит, на бэхе ездит. Обычный бандюган. — З-злой очень?.. — Малина… — Лидер вздохнул, почесав затылок. — Он такой человек, понимаешь… Будет лыбиться тебе, панибратствовать. А потом без разговоров пулю пустит в голову. У него в подвале погреб винный. И бочка там есть особая. Так вот, он когда ханурика убрать хочет, то усаживает за стол, разливает это вино дорогущее по бокалам. Выпивает вместе с хануриком и только тогда стреляет ему в лобешник. Совсем отбитый он, Малина. «Миленько…» — Мил… Ох, ну, ужасно это всё… — Таков бандитский мир. Так что, Кеша… — Д-да, я понял, Ромочка. Д-давай я тебе ещё кусочек тортика положу?