Чёрное и белое 2: Союз

В окна светило яркое осеннее солнце, пробиваясь в помещение сквозь запотевшие от холода стёкла. В камине уютно потрескивали дрова, пожираемые заспиртованным огоньком (всё-таки этот негодяй ухитрился плеснуть растворителя в печку!), а по комнате были разбросаны вещи, бумаги, чемоданы - Мон Мотма собиралась из отпуска обратно на свою работу. Геррера же в принципе ничего не делал - просто лежал на диване, изредка поглядывая с самодовольством на побелённый потолок. Сенаторшу на ремонт ему всё-таки удалось раскрутить, как бы она ни пыталась избегать этого, и теперь чувство внутреннего победителя согревало его разум. С другой стороны - визжала совесть голосом проклятой Стилы, продолжая твердить ему о том, что он так и остался ленивой задницей, живущей за счёт женщины и ничего не добившийся самостоятельно - даже деньги на ремонт были выделены явно не из его кармана. Но зато потолок он покрасил сам - чем не достижение? Правда, Стила в сознании не желала признавать последнего и продолжала верещать о бесполезности своего тупого братца, но уже гораздо, гораздо тише. Если вообще не прислушиваться, то тишина стояла вообще идеальная - нарушалась она лишь треском камина и тихими шагами Мотмы, что-то упаковывающей в очередной чемодан при помощи прыжков на крышке. — Что делать, если не закрывается, а? - послышалось из коридора. — Встанешь сверху? — Если я встану сверху, то плохо будет твоему чемодану, сама понимаешь. - не открывая глаз, сонно пробормотал он. — Переложи вещи в другой, тогда закроется. Сто процентов гарантирую. А пока не мешай мне спать. — Ты всё ещё спишь, что ли? - голос явно звучал недовольным. — На часах уже шесть утра, вообще-то. Хоть бы завтрак приготовил, что ли, раз уж ничего не делаешь! Правильно Стила о тебе говорила - лентяй, он лентяй и есть... — На часах всего шесть утра, дорогуша. - поправил повстанец, переворачиваясь со скрипом на другой бок. — А Стилу больше слушай: она тебе ещё и не такого наговорит. Будто я её и осьминогу грозился скормить, и с бойфрендом, Лаксом этим, запрещал крутить шашни... Выкинь вообще эту спиритическую доску, пока крыша не поехала от общения с призраками. Верно же говорю. Выкинь, пока не поздно, Мотма. — Ты в курсе, скольких денег она стоила моему отчиму? Это последний его подарок мне на день рождения... Память. - смахнув невидимую каплю с глаз, ответила она, зачем-то продолжая хлопать крышкой кейса туда-сюда. — Если бы не он, я бы так никогда и не поговорила с Падме и другими умершими. Мы даже совещания таким образом устраивали, плюс алдераанская голограмма и всё - можно нормально принимать решения. И плюс ещё кое-что... - брови женщины сдвинулись, а глаза прищурились, подозрительно поглядывая в сторону дивана. — Бану Бриму ты убил, верно? И каминоанку... как там её, забыла. Не суть. Ты ведь, верно? Повисло молчание. За окном ветер шуршал сухими листьями, кружившимися по осыпавшемуся саду. Огонь в камине уже практически догорел, только слабые искорки слегка поблескивали среди сырых дров. Не меняя положения, Софиус прицелился и пальнул спиртовкой точно в дотлевающие угольки. Пламя вспыхнуло с новой силой. — Только каминоанку, потому что она вконец уже оборзела. - наконец с трудом признался он, ставя брызгалку на место. — Твою обожаемую китайскую подругу грохнул никто иной, как Лакс. Да, да, именно он, и можешь спросить кого угодно - доказательств масса. Я всё сказал. Можешь дальше собираться - слова больше от меня не услышишь. Я спать хочу. Мон не ответила и продолжила свои сборы уже в полном молчании, то и дело хлопая всевозможными дверцами, ящиками и крышками. Её всю трясло от злости и негодования. Как же так - Лакс, милый мальчик Бонтери, сын Падминой подруги, во всём старающийся следовать правилам приличия, оказался зверским убийцей? Да она сама бы его с радостью растерзала за такое! Хотя нет, не она... скорее Мэйдзи. Чёртова стерва, никак не хочет убираться из её сознания. Нет, срочно, срочно к психиатру, и чем скорее - тем лучше... и не забыть навестить родственников умерших. Уж на это-то у неё время точно найдётся. «Не печалься, Моня-чан. Ну сдохли и сдохли, а ты отомсти за них.» - нагло хватая её за подбородок, произнесла Мэй. Она выглядела пугающе материальной даже с открытыми глазами. «Позволь сделать это мне - я уж точно следов не оставлю. Лакс больше не вернётся в Сенат, бедный, бедный оступившийся мальчик... но он должен получить за содеянное. Должен. Попроси Юму-куна подвезти тебя, а потом незаметно устрой саботаж и, пока никто не видит, сверни Бонтери голову. Слышишь меня, Моня?» — Нет. - упрямо возразила Мотма, мотая головой. — Юма... то есть Софиус не простит тебя. Меня - ещё может. И тебе тогда точно крышка - уж мне-то он доверяет! Поняла? «Нет, тебе крышка!» - дочь ситха злобно ощерилась, щёлкнув зубами у самого носа другой себя. Мотма покраснела от страха и отодвинулась подальше от видения, к стене. «Если нас поймают, отвечать за всё будешь ты! И шею свернут тоже тебе! А я потом заберу твоё тело и пойду жить к папочке! Так что слушайся меня, Моня-чан, если ты не хочешь, чтоб я прямо сейчас заставила тебя утопиться! Или... его.» - прозрачная рука показала на лежащее на диване полумеханическое туловище. «Проверим - всплывёт, не всплывёт?» — Нет! - не выдержав, крикнула Мон, и тут же прикрыла рукой глаза: спалилась. Ещё и так глупо, перед явной противницей Восстания. — О...он может нам пригодиться в будущем. Вернее, не он сам, а Юма. - поспешно отговорилась она, чувствуя, что не выдерживает и вот-вот расплачется от ненависти и досады. — Будь благоразумной, Мэй-чан: не торопись принимать эмоциональное решение, пошевели рассудком. Зачем тебе сдался этот Лакс? Кроме него, других убийц на свете хватает, Аура Синг, Боба Фетт, к примеру, да хоть Кэд Бэйн! Но ты привязалась именно к подневольному юнцу! Сгинь, подлая, пока я не располосовала наше тело так, чтоб его оживить вообще не представлялось возможным даже Плэгасу! Сгинь, исчезни! Рыжая презрительно фыркнула и исчезла, напоследок тряхнув длинными волосами перед её лицом. Туман рассеялся. Мон обнаружила, что она до сих пор сидит в комнате на уже закрытом чемодане у стены, и глаза её ужасно болят. Она плакала, что ли? Когда успела? Эта Мэй... Она-другая довела её почти до того, что Мон была готова их обоих убить! И ещё эти ужасные, ругательные слова, которыми она покрыла фактически саму себя! Где же её хвалёное приличие, в конце концов? Где? Неужели оно исчезло ещё тогда, когда она впервые познакомилась с наказанием всей её жизни - Со Геррерой? Нет, себя определённо надо держать в руках, и быстрее, быстрее валить в Империю, пока не успела никому навредить... — Тебе нехорошо? - Геррера, как оказалось, уже не лежал на диване и появился в дверном проёме практически из ниоткуда. Мотма кивнула. — Понятно. А я говорил, что эти ночные бдения перед компьютером ни к чему хорошему не приведут! Нашла, блин, способ отпуск проводить! А ну - сколько пальцев я показываю? — Один средний. Не смешно. - передёрнув плечами, ответила политичка и снова отвернулась. — Нет, это психическое. Убери ножи из дома, пожалуйста, пока Мэй-чан не начала снова ими размахивать. И помоги мне чемоданы донести до звездолёта. Ключи от дачи оставляю тебе, не вздумай потерять. Прощай, я улетаю. — Уже? Ещё ведь пять дней осталось выходных. - в голосе ондеронца проявилось видимое сомнение. — Боишься меня, что ли? Да, я так и знал - боишься, сама говоришь, что внешность и сущность не имеет значения, а по ночам отодвигаешься в сторону и напряжённо следишь, глаз не закрываешь. Да я и сам бы испугался, если б с такой жил. Ну извини уж, другого тела не имею - как видишь. А ключи-то мне зачем? — Не в этом дело. Мэй-чан хочет тебя убить. И Лакса. Спрячь его, пожалуйста. - с трудом выговорила сенаторша. Непослушные губы пытались заглушить её голос, а голова начинала кружиться сильнее, но сдаваться Мотма не собиралась. — Честно тебе говорю. Прощай же, не поминай лихом! Не давая себе опомниться, Мон резко подхватила уже собранную тележку с чемоданами и поволокла за собой по бетонной дорожке сада, чуть ли не переходя на бег. Страх потери самообладания будто подстёгивал её, заставляя идти быстрее и чуть ли не переходить на бег, а ветер сушил мокрые глаза, холодными порывами выметая все мысли из её сознания. *** Лоло помусолила в зубах электронную ручку и швырнула её обратно на стол. День не задавался с самого начала - сперва позвонили из посольства и сообщили о взрыве реактора на заводе, где работала начальницей её бывшая воспитательница, потом Палпатин резко начал всех сокращать и лишать премий, объявив, что сэкономленные деньги будут потрачены на нужды Имперского флота, а теперь ещё и Хоглин резко перешёл в новый отдел, оставив всю работу по радиоактивно-атомному обеспечению Галактики на ней. Но зато, слава пресвятым сенаторам, Мон вернулась. Бледная, с кругами под глазами, кое-как подстриженная чуть ли не под корень, с синяками и укусами на шее - однако живая, здоровая и готовая продолжать трудиться на благо Великой Империи Палпатина, что уже само по себе не могло не радовать. — Здорово, подружка! - фамильярно пропищала Пурс, кидаясь чандрилианке на шею. Мон обняла знакомую в ответ, но руки её дрожали. — Как отпуск провела? А правда, что тебя похищали и пытали? Расскажи, расскажи! Мотма отстранилась и уставилась в пол. Однако ничего в её лице не выдавало негатива - фальшивую улыбку она делать уже научилась, причём совершенно неотличимую от реальной. — Да всё нормально. Пришлось снова договариваться, только на этот раз плата была немного выше... - слукавила она, слегка бледнея от смущающих мыслей о том, чтó это была за плата. — Пытали, конечно, зато я теперь себя в обиду давать не стану никому. Можно сказать, это были оздоровительные испытания. А что насчёт тебя, Лоло? Мамзель здорова? Родианка замялась. — Нездорова. У них на заводе взрыв реактора произошёл, ей ногу оторвало. А денег на лечение нет... - непритворно всхлипнула инопланетянка, закрывая лицо пупырчатыми руками. — Родион Абрахам Великий говорит - это дело рук мятежников. Сновидцев. Не слыхала о таких? Конечно, она слыхала. Мало того - жила с ними на протяжении какого-то времени, обеспечивала деньгами и даже невольно содействовала в их грязных делишках. Но стоит ли Лоло об этом знать? Если она начнёт подозревать что-то неладное, то последняя ниточка алиби, связывающая её с Империей, будет разорвана. И тогда конец всему и всем - ей, Со, детям, родственникам, друзьям Восстанию... конец всем идеям, которые они собирались употребить на общее благо. И Палпатину, отцу её (не Дарту Сидиусу!) тоже конец. И конец мирной жизни в Галактике... Страшное дело, и, как ни странно - всё зависит именно от того, как будет вести себя она. Правду же мать говорила, что рано или поздно ей суждено будет изменить судьбу всего мира. Хорошо, если перемены эти возникнут в лучшую сторону. А если нет? — Мон! Ты плохо себя чувствуешь? - послышалось где-то извне глубин сознания. — Совсем себя не жалеешь, бедняжка! А ещё я, дура, к тебе со своими проблемами! Приляг сюда, вот так - а я схожу за меддроидом. Ох уж эти политические дела, доконали они тебя! Скорее бы поганые мятежники, убийцы, воры и насильники уже подохли! Лежи, лежи - я мигом! Мотма почувствовала, как кто-то укладывает её в кресло и заворачивает в куртку. Наивная родианка! Она изо всей своей сочувственной души пытается ей помочь, ей, бандитке с набитыми деньгами карманами по пояс в крови, мятежнице против собственного правительства, той, с кем ей не стоило бы и рядом находиться! Политичка попыталась встать, но не смогла - ноги не держали. Изо рта её вырвался глухой, бессильный стон отчаяния. — Не стоит, Лоло. Мне лишь внутри сознания не очень, сейчас только соберусь с мыслями и пойду работать... - возразила женщина, кое-как вставая с кресла, опершись на стол. Но Пурс в кабинете уже не было - в своём стремлении помочь она не оглядывалась назад, и в этом была её распространённая ошибка - частенько она возвращалась уже тогда, когда ничего уже было сделать нельзя, или, наоборот, всё уже сделали за неё. И это случалось постоянно, кроме, разве что, того раза, когда Лоло успела вовремя - когда убийцей и заговорщицей сама же и оказалась. Как она, Мон, теперь. Продолжая витать в собственных облаках, попутно машинально дописывая доклад, сенаторша и не заметила, как родианка уже успела вернуться и даже обследовать её с тремя квалифицированными врачами, единодушно поставивших диагноз «переутомление на фоне раздвоения личности», проведших обряд экзорцизма по изгнанию Мэйдзи, закончившийся капитальным глазовытекательным сглазом одного из специалистов и рвотой другого. Дроид же просто развалился на винтики - ему повезло гораздо больше в отличие от своих коллег, и, заплатив в тройном размере и извинившись, Лоло кое-как выпроводила то, что осталось от докторов, за пределы комнаты и вздохнула. — Что же мне, Моня, с тобой делать... - задумчиво произнесла она, покачивая ногой и подёргивая левым глазом, косясь то на заколдованную подругу, то на дверь, словно ожидая, что вот-вот сюда ворвётся отряд спидерной милиции во главе с капитаном Гнездиловым (тем самым, что так бы и не поймал её на расследовании, если б не проклятущая Падме!) и начнёт требовать штраф. — К Палпатину сходи - может, дельное что предложит. А? Моника резко завертела головой. Даже будучи погружённой в свои мысли, она не могла не среагировать на слово «Палпатин», отравленной иглой вонзающееся ей между грудью и ключицами - туда, где раньше находился кристалл-ингибитор, и изо всех сил отгоняла мысли о том, что он снова может оказаться там. Нет, Дарт Сидиус ей теперь вряд ли поможет, ибо Шива Палпатина уже давным-давно не существует - ещё с самого начала войны с Конфедерационистами, уже много лет, и поэтому Мэй-чан, кроме неё самой, прогнать не сможет больше никто - разве что Бор Галлет. Бор Галлет... Да, мера радикальная, но выглядит эффективной. А что, если... Нет, опасно, слишком опасно. — Вряд ли Владыка Император поможет мне, Лоло. - печально вздохнув, возразила человечка. — У него и без того забот по горло. Те же мятежники, например. Лучше уж Бейла Органу попросить - он хотя бы не слишком занят. - Мон снова вздохнула и нажала кнопку «сохранить». Взгляд родианки отчего-то замутился и начал метаться из стороны в сторону, словно пытаясь скрыть что-то и одновременно выпустить наружу. Потом она снова всхлипнула и бросилась подруге на грудь. — Не могу больше! - шмыгая носом-ртом, призналась Пурс, заливая кислотными слезами белое платье союзницы. Та слегка поморщилась, но отстранять её не стала. — Со мной на связь выходили бунтари с Де’Ксана. Приглашали участвовать в их общем деле, обещали деньги, и, представляешь - я почти согласилась! А потом сказала им, что подумаю, вместо того, чтобы посла-а-ать! - проревела она, снова прижимаясь к Мотме лицом и чуть ли не вытираясь об неё. — И теперь я не знаю, что мне делать! Мон, помоги! У нас через пять часов вдвоём вылет на Алдераан, я больше так не выдержу! Я убьюсь! Мо-о-о-оника-аааа! — Не плачь, малышка. - по губам рыжеголовой проскользнула едва заметная ухмылка. — Ты написала предсмертную записку, не так ли? Покажи мне её. Родианка перестала плакать. В глазах её промелькнула искорка надежды на то, что Мотма ей поможет. В руке её появилась крохотная бумажка, вытащенная из кармана жилетки. — Вот она. - дрожащим голосом произнесла политичка, протягивая листочек подруге. — Только не записка это, а завещание: «Я, Лоло Радиана Пурс, находясь в твёрдом уме и здравой памяти, обязуюсь...» — Достаточно. Спрячь. - повелительно произнесла Мон, делая знак рукой. Пурс повиновалась. — А теперь или ты рассказываешь всё, что узнала о Восстании, сейчас мне - в этой комнате, знаешь ли, камер и диктофонов нет, кроме моих, - делая особый упор на этом слове, продолжила уже Мэй, - или я докладываю всё Императору. Что скажешь, повстанка? Космические глаза с огоньками вспыхнули гневом. Имперка едва успела отстраниться - всего удар, и несостоявшаяся мятежница проткнула бы ей стилетом грудь. Зелёное лицо сморщилось в гневе, ощеривая трубчатое отверстие для дыхания, служившее ей одновременно за два органа. — Сама повстанка! Сначала узнать хотела, не слежу ли я за тобой и не узнала ли чего лишнего, а потом заманить куда-нибудь и грохнуть! - профырчала она, доставая второй нож. — А теперь руки вверх, негодяйка! Иначе тебе несдобровать! Ну же! Раз- Что-то просвистело в воздухе и воткнулось разбуянившейся родианке в колено. Мэйдзи плотоядно облизнулась: её жажда крови была удовлетворена. Всё равно эта женщина тоже убийца и заслуживала казни с самого начала. Папочка теперь будет доволен, очень доволен и, наверное, даст ей Силу, о которой она всегда мечтала... ах, Сила, несбыточная мечта детства. Зеленокожая снова фыркнула и попыталась метнуть нож в соперницу, но промахнулась. Лицо её исказила смертельная мука. — Это яд против родианцев, да? - тихо спросила Пурс, скорчившись на полу и сжавшись в комок. Её убийца бесстрастно кивнула. — Какая ирония. Я умираю от того, чем убила другого... Всё-таки карма в этом мире существует. - бывшая сенаторша закашлялась и снова попыталась приподняться, но безуспешно. — А ведь он просто отверг меня... Отверг, а я его убила, потому что заревновала, не хотела, чтоб он был с другой... Прости, Эммануэлла. Прощай навсегда. — Я Мэй, Лоло-чан. Мэйдзи Палпатин, а теперь ещё и Куро. - гордо возразила политичка. — И сдохни ты, сдохни уже наконец, нет сил выслушивать твоё нытьё! - последний удар в голову наконец завершил мучения несчастной грешницы на этом свете, после чего свет выключился и наступила темнота. *** — Пропускаем? — Однозначно. Доказательств недостаточно. Кто-то пытался взломать нашу базу, но смог не до конца. - Гарм Бел Иблис обвёл всех подозревающим взглядом и снова уткнулся в список данных. — Очевидно, тот же тип, который убил нашу потенциальную союзницу Лоло Пурс. Есть на кого-нибудь подозрения? — Подозрения у меня всегда есть, и только на одного. - поднял руку Бейл Органа. — Со Ге... — Хватит, Бейл! - осадила его жена, влепив лёгкий подзатыльник в темя. — Он не смог бы пробраться в Сенат незамеченным. Лично я подозреваю Бертони - она могла иметь на неё виды ещё с той истории с отравлением... Есть согласные? — Бертони умерла. - напомнила Падме, слегка подёргиваясь на голограмме - место совещания было довольно далеко от потенциального Источника Силы, а аппарат, принесённый Бейлом, уже был наполовину разряжен. — С того света призраки без Силы навредить не могут. Вот её действительно убил Со Геррера, а насчёт Лоло ничего неизвестно. Я тоже пропускаю. Лакс поёрзал на месте и нерешительно поднял руку. Очевидно, что он собирался что-то сказать, но не решался. Бел Иблис подозревающе покосился на него, но говорить разрешил. Бонтери встал и прокашлялся. — Я считаю - Мон Мотма. - произнёс он в абсолютной тишине. — Софиус говорил мне, что она хочет кого-то убить - вот, даже сейчас она сидит в стороне и пытается удержать себя за руки. Но это лишь подозрение, у меня доказательств нету. Можете проверить. Мон приподняла бровь. Надо же, Со Геррера хоть раз воспринял её инструкции всерьёз? Но не молчать же о том, что произошло на самом деле? И она тоже встала и подошла к круглому столу, вытянув руки вперёд. — Можете надеть кандалы, если не доверяете. У меня есть оправдание, почему я сделала это. - твёрдым тоном произнесла она, без сопротивления давая сковать себе запястья. — Хотите - вышвыривайте меня, коли вас не устроит мой ответ. Я начинаю. — Не надо, Мон! Зачем принимаешь чужую вину? Голосуй за пропуск! - сочувственно прошептала Амидала, дёргая её за рукав. — У нас с предателями особо не церемонятся - сразу за борт отправляют. Ну понадобилось же тебе обвинять себя, а! — Молчи, Падме, а то тебя отключат. - прервала её Мотма и снова повернулась к собранию. — У меня есть записанные на камеру и диктофон доказательства, что она напала на меня первая. К тому же, в её кармане я обнаружила тот самый видеофайл с компроматом на меня из фотоаппарата Чучи - можете всё изъять и просмотреть самостоятельно. Ну, что? Все молчали. И молчание это длилось все пятнадцать минут, пока шёл просмотр. Затем Бейл Органа вздохнул и встал, устремив свой взгляд на неё. — Подозрения в предательстве сняты, мэм. Но ввиду вашей неадекватности мы вынуждены временно запереть вас. Извольте пройти со мной в камеру для лечения. - приказным тоном произнёс он, знаком подманивая охранников. — Не беспокойтесь, больно не будет. Только один разик - и всё... — Бейл!!!! - взорвалась Бреха, вскакивая с дивана и чуть ли не роняя лежащую рядом Лею. Ты слегка поморщилась, но реветь не стала - не было причины. — Я знаю, что ты хочешь сделать с ней, подлец, и я не допущу этого! Я слышала, как ты ночью вздыхал, кряхтел, стонал, ворочался - и всё Мотма, Мотма, Мотма... На фиг ты вообще на мне женился, если её натянуть хочешь? Мон, беги, пока не поздно, беги - а я уж с ним сама разделаюсь! Проклиная свою неосмотрительность, чандрилианка бросилась к выходу, но Гарм Бел ловко подставил ей подножку - и она уткнулась лицом в пол. На душе было муторно - она чувствовала, как явно нетрезвый кореллианец, вообразивший себе невесть что, поднимает её за шиворот и прислоняет спиной к стене, привязывая закованные руки к крюку под пультом управления. Она попыталась закричать и не смогла - тряпка во рту заглушила голос, а к шее было приставлено дуло бластера, предупреждая, что шутки закончились. — Попытаешься выплюнуть или ещё как-то сопротивляться - пристрелю. Предательница чёртова. Я убедил бы её, если б не ты. - отвесив женщине звонкую пощечину, презрительно процедил сквозь зубы сенатор. — Лакс, вырубай Падме и убери мелкую - мешать будет. Тоже заткни чем-нибудь, чтоб не визжала. Бейл сам с женой разберётся - уж он умеет, а ты, Мон Мотма - стой здесь и не вздумай пикнуть. Посмотрим, как твой обожаемый Со Геррера простит тебе срыв нашего плана. А пока мы одни... Одни. И больше никого вокруг. Нет, можешь не прятать глаза и не сдвигать ноги - я не это имел в виду. Я хочу узнать твоё истинное лицо, Мотма - покажи мне его! Женщина молчала, давясь слезами и отвратительным куском ткани во рту, преодолевая желание демонстративно сплюнуть его, пусть и ценой своей жизни. Проще умереть, но гордо, а потом... А что потом? Темнота, тишина и вечное одиночество? То, от чего она всю жизнь бежала, но в итоге приходила снова - неужели так она вынуждена будет провести свою вечность? Нет уж, лучше пока побыть на этом свете, пусть оплёванной, осквернённой и израненной - но зато живой. А Софиус уж как-нибудь простит... или его вторая личность, по крайней мере. Главное, не допустить проникновения Мэй-чан в её сознание сейчас, иначе это будет явное подписание собственного приговора на смерть - долгую, мучительную и болезненную, в лучших традициях истинных повстанцев. — Молодец, хорошо себя ведёшь. Видно, жить очень хочешь. - похвалил кореллианец, не убирая ствол от его первоначального направления. — Я слышал, он уже успел поучить тебя уму-разуму. Видимо, недоучил. А ну, покажи! Пленница помотала головой и прижалась к стене сильнее, но её сопротивление было бесполезно. Платье на спине в один момент оказалось разрезанным и разодранным в клочья, а голова придавлена к коленям - да так, что не вырвешься. Поразглядывав рыхлую кожу на спине с пару минут, мятежник поцокал языком и разогнул чандрилианку обратно. Та уставилась на него ненавидящим взглядом, молча продолжая кусать кляп. Ни плакать, ни даже элементарно мычать у неё сил больше не было - только сверлить глазами, в которых то и дело промелькивали жёлтые искорки, изредка прерываясь на то, чтобы моргнуть. — Ага, теперь понятно. Я раскусил тебя. Принцесса Мэйдзи Палпатин - это не ты ли? Уж слишком похожа. Сепаратистская дрянь ещё та была! - кореллианец без предупреждения вдруг резко толкнул её ногой в живот, заставив снова согнуться пополам. Запястья заныли от резкой боли, а ладони непроизвольно сжались в кулаки. Мон резко выдохнула и сплюнула тряпку на пол - терпеть уже не было сил. — Убивай. - прохрипела она, зажмурив глаза. — Всё равно я сейчас даже крикнуть не смогу. Не тяни, чего смотришь! Поживее давай! — Ага, отмучаться уже побыстрее захотела, слабачка. - фыркнул кореллианец, вынимая из шкафа скотч и насильно заклеивая сопротивляющиеся губы крест-накрест. — Я не Со Геррера, и щадить тебя не собираюсь, если продолжишь и дальше выказывать своё презрение и неповиновение. А уж судьбу твою пусть решает он сам. Мне глубоко фиолетово, чем вы там занимаетесь и заниматься будете, моё дело - ловить предателей, с чем я пока что прекрасно справляюсь. А вот и пришёл уже, собственно! Дверь распахнулась. Гарм Бел учтиво поклонился товарищу и слинял от греха подальше - не ровен час, во всех ошибках обвинят именно его и заставлял отрабатывать на своей шкуре. Пусть Мотма расплачивается. Она и так надоела уже своим негласным лидерством и постоянным выпендрёжем, теперь же узнает, каково это - сидеть в цепях перед тем, кто может определить твою судьбу. Он-то сам отсидел уже своё при прежнем правительстве давным-давно и заново одно и то же проходить не собирается. *** — Ну здравствуй, маленькая бунтарка. - очевидно, Геррера сегодня был в хорошем расположении духа. — Психуем, значит. Планы срываем. Нехорошее дело. Бор Галлет этим займётся. Правда, Боря? Из-за стены послышался согласный рёв и плеск воды. Очевидно, зверь тоже настроился на хорошую волну и был в теме хозяина. А вот самой Мотме было не очень - в основном из-за того, что она не может сейчас сказать ничего в своё оправдание и вынуждена терпеть молча. Действительно ли умел Софиус читать мысли или нет - но он это почувствовал и, приподняв за воротник, резко сорвал с лица клейкую ленту и посмотрел в расширившиеся от ужаса большие аквамариновые глаза своими тускло-болотными, сощуренными от едва сдерживаемой злости. Уж теперь-то с Мэй-чан будет навсегда покончено. — Я защищалась. - с трудом выдохнула Мон, снова заходясь в кашле. — Чандрилой клянусь. Но подозревать меня она начала первой. То есть не меня, а её, Мэйдзи... Прошу тебя, если можешь - избавь меня от этой напасти. Хоть как, но избавь. Я устала жить в постоянном напряжении и ожидании того, что опять не сдержусь и перейду на Тёмную Сторону. Отведи меня к своему Бор Галлету. Пожалуйста. — Надо же, как заговорила. Видать, сильно тебя прижало. - с наигранным пофигизмом отреагировал Софиус, распутывая ей руки и резко поднимая на ноги. Перед глазами её всё расплывалось. — Ладно, так уж и быть - вот тебе моя благодарность за всё, что ты мне сделала. Свободна. Борька за третьей дверью, мы в расчёте. Ну иди же, иди, чего стоишь-то? Иди! Мотма застыла на месте, всё ещё колеблясь в нерешительности. С одной стороны - выбор как бы был очевиден, а с другой - он не мог так легко поверить ей и простить случившееся. Где-то явно был подвох, но где? И слова эти странные: «...в расчёте». В каком именно? — Так мы не партнёры? - безжизненным тоном спросила она, поворачивая голову в его сторону. — Просто пользовались друг другом и всё? Ты правду сказал мне тогда? — А разве нет? - мужчина странно усмехнулся и хрустнул привычным жестом спичку между пальцев. — Вроде как изначально именно такие границы между нами и были. Это уже потом ты перешла черту... или же я, сарлакк нас знает, и из деловых отношений образовалось фиг пойми что. Ну что, по-твоему, нужно политичке от повстанца? Не семейной же жизни с родственниками и детьми где-нибудь подальше от войны? А? — Скорее совместный бизнес и крышевательство. Больше ничего. - сухим тоном ответила женщина, демонстративно прикусывая левую сторону нижней губы и скрещивая руки на груди. — А тебе от меня чего? Денег и сейфа для хранения оружия? Так держи свои деньги и купи себе хоть сотню таких сейфов! Держи, забирай, мне не жалко. Только прекрати уже морочить мне мозги наконец! — Молчу, молчу. А чего я-то вообще? Ты первая начала. - возразил он, тоже вставая в позу. Деньги, значит, забирай и вали отсюда! А может быть, я пошутил. И что теперь, из-за каждой ерунды обижаться? — Кто сказал тебе, что это я обижалась? - мягко и вкрадчиво возразила сенаторша, одёргивая порезанное на спине платье. — Это Мотма волну гонит, а я мирная. Спокойная, как наевшийся и спящий ранкор. Иди сюда, любимый. Бунтовщик застыл на месте в оцепенении. Ещё ни разу чандрилианка не называла его своим любимым, максимум «мятежным сердцем», «своим несчастьем» и «правильно Стила говорила», но без всех этих пресловутых нежностей. Далеко не сразу дошло до него, что что-то тут не так, но когда он это понял, коварная вторая личность политички уже успела опутать его электрошокерными проводами, саботировать конечности и теперь явно намеревалась проделать то же самое с кислородом. «Эх, женщины, женщины - какая же у вас всё-таки бывает тёмная натура... Уж лучше б столы переворачивала и стульями, как Стила, швырялась, но не наставляла на меня ножик с такой миленькой улыбочкой, пытаясь соблазнить перед тем, как грохнуть. А вот хрен ей! Не соблазнюсь!» - упрямо подумал он и демонстративно отвернулся. — Юма-сааан... - полушёпотом протянула женщина, слегка подёргивая за трубку дыхательного аппарата. — Иди сюда, Юма-сан. Мон Мотма ушла, осталась лишь я, Мэй. Почему ты мне не отвечаешь? — Потому что его больше не существует, понятно?!??- не выдержал Геррера, в бессилии скаля зубы. — Бор Галлет расправляется с такими раз и навсегда. Я по себе знаю. И тебе, дорогуша, тоже советовал бы навестить его... Если захо- В глаза ему брызнуло что-то мокрое и липкое. Кровь? — Поздно. - виноватым голосом произнесла уже Мотма, заваливая набок и отбрасывая нож в сторону. На запястьях её красовались глубокие раны. — Ещё секунда - и она бы тебя убила. Извини, что так уж получилось, но другого выхода я не нашла... До свидания. Передай привет Лаксу, если он ещё жив. Скажи... — Что сказать? Что? - лихорадочно срывая с себя зубами путы и вставляя провода на место, невнятно пробубнил Со, встряхивая бессознательное тело сенаторши уже кое-как двигавшимися руками. — Мон! Да что ж ты опять вытворяешь-то? Органа, твою дивизию! Органаааааааа! В конце коридора нарисовалась стройная фигура мистера Бейла, идущего с небольшим шатанием явно после очередного алкогольного примирения с женой. В руке у него зачем-то была ромашка, к которой он то и дело подозрительно принюхивался. — Любит - не любит, убьёт - не убьёт, видит - не видит, рванёт... Блин! Опять неровно получается! Со! А я как раз тебя ищу! Реактор потёк, а остановить некому! - неловко переваливаясь через порог, заикающимся голосом сообщил сенатор. — Что с лидершей? — Помирает. - лицо мятежника заметно помрачнело, а раненый глаз сам собой задёргался. — Ты ж алдераанец, помоги ей как-нибудь, а я пока посмотрю, что там с твоим реактором. Только учти - без баловства! Бор Галлет всё услышит, и будет очень недоволен! Осьминог согласно взревел за стеной в ответ, плеская водой. Он ничуть не сомневался, что в случае опасности сможет запросто проломить дверь и скрутить своими щупальцами любого, кто посмеет навредить друзьям его хозяина. Бейл неловко сглотнул, но подтвердил кивком согласие и начал рыться в шкафах и ящиках в поисках каких-то своих снадобий, пока Софиус кое-как перевязал раны истекающей кровью женщины и проверил губами пульс на её шее. Он всё ещё присутствовал, хоть и заметно слабел с каждым мгновением. Потом бунтовщик с явной неохотой оторвался от Мотмы, напоследок привычно потрепав её по голове, вышел из помещения и дверь за ним захлопнулась. *** — Органа, дивизию твою! А это ещё что такое? Бейл с явной неохотой оторвался от жены и секретарши, облапывающих его с обеих сторон, и посмотрел на стоящее возле двери полузапёкшееся нечто. На вид оно напоминало обугленного негра, только что вылезшего как минимум из третьего энергоблока, с торчащими из-под оплавленного кожзаменителя кусками железа и на вид очень, очень рассерженного. — Любовь-морковь. - без тени смущения ответил Органа, разворачиваясь обратно к «своим девочкам». — Насчёт Мони не беспокойся - я напоил её эликсиром и запер с Леей в лазарете. Ещё часов пять спать будет, как убитая. Яйцами клянусь, пальцем не дотронулся - жена у меня уж больно ревнивая, башку отгрызла бы на раз-два, да и сестрица её не промах... Продолжаем, девчата, продолжаем, не отвлекаемся - этот долбаный дятел скоро свалит отсюда. Чего тебе надо-то было, Со? Ондеронец хрипло выдохнул сквозь зубы и смерил Бейла ненавидящим взглядом. Будь у него ещё силы, он с радостью свернул бы этому расфуфыренному петуху голову, но это невозможно, чертовски невозможно... Через стену донёсся громкий плюх и детский визг - Лея, не иначе. Джин обычно тихоня, да и вообще она сейчас в командировке с родителями, о других возможных детях он понятия не имел. Но почему Лея... Внезапно он вспомнил - медпункт имел проход в комнату с майраном. Ох уж этот безответственный папаша! — Органа, ты вообще в курсе, что твою дочь сейчас может слопать моя зверюга? - насмешливо спросил он, прищуриваясь в сторону бабника. — Я больше бегать тебе не стану. И вообще, какого сарлакка ты не предупредил, что там температура градусов сто двадцать? Я чуть не расплавился! И ещё надышался этой поганой радиации, так её растак! Да чтоб тебя на том свете женщины не любили! Да чтоб... — Кхм. - дверь открылась, и в проходе появилась Мон. Бледная как смерть, растрёпанная, еле стоящая на ногах и ещё вдобавок держащая за шиворот вытащенную из бассейна мокрую с головы до ног принцессу Алдераана. — Кто разрешил ребёнку заходить к осьминогу? И, самое интересное - кто закрыл там меня? Твоя работа, Софиус? Или чья? Бейл, его жена и секретарша, не слушая её, наперебой бросились откачивать Лею, отталкивая друг друга и то и дело переходя на крики. Лидеру радикалов же было совсем не до них - он первым делом бросился к Мон и посмотрел внимательно в её глаза - не видно ли там жёлтых искр. Но их там не было и в помине. — Мэй больше нет. - опережая вопрос, призналась чандрилианка. — И не будет. Можешь спать спокойно - я точно тебя не прирежу. Ну разве что какой-нибудь имперский шпион или оборотень. — Молодец. - повстанец одобрительно хлопнул её по спине и чмокнул в щёку. — Справилась со своей тёмной стороной. А что насчёт нашего общего дела, к слову? Забастовки на Ондероне? Не хочешь съездить, типа как в свадебное путешествие? Там тебе и свежий воздух, и местные достопримечательности, и стрельба по мишеням... Проветришься, короче, а то совсем на своей Чандриле зачахла. А? — Хммм... А это мысль. Только на двойницу потратиться придётся - кто ж заместо меня ходить в Сенат-то будет? - пораздумав, ответила Мотма и тоже наградила собеседника дружеским хлопком по спине. — Окей, договорились. Но если что - деньги на похороны никому не тратить. Хорошо?