Краткое содержание
Какаши разведывает, а Четвертый идет за ним. (Дополнительные примечания см. В конце главы.)Masks and Pills Глава 3 Арка I: Проблема с нянями Часть II
Реджинальд что-то писал в своем дневнике, а на экране, справа от него, было видно, что Номер Семь крепко спит. Показания мозговой активности на мониторе указывали, что она находится в фазе быстрого сна. Он с досадой заметил, что теряет сигнал с монитора. Способности номер Семь были нестабильны даже во сне. Она быстро научилась использовать свои силы, но вызванные ими разрушения заставили его задуматься. В молодом возрасте она показала поврежденный ум, оторванный от реальности. На ее способности повлияли бесполезные эмоции. Развитие остальных детей шло медленнее, но работа еще не закончилась. Он поискал отчеты каждого из них. Номер Один был самым многообещающим, обладал полезной силой и использовал свой потенциал, чтобы стать лучшим. Он сделал хороший выбор. Он также просмотрел другие отчеты и несколько раз прочитал один, о номере Семь. Новая няня помогала и работала эффективно. Он надеялся, что она была последней, кого он должен был нанять. Постоянная смена персонала влияла на прогресс Седьмой. Он подумал о предыдущей, которая привязалась к девочке, несмотря на его четкое указание - избегать контактов сверх необходимого. Яркий начинающий педиатр с многообещающим будущим. Она сказала ему, что ей нужна работа, чтобы платить за образование. Было жаль найти ее мертвой в переулке, истекшей кровью от пули в груди. Виновника не нашли, но зря терять время он не хотел. Он закончил свои наблюдения за детьми и его глаза остались в нижней части страницы.00.07 Опасные способности. Отстраненна, но крайне параноидальная, безжалостна, если ее спровоцировать. Проблемы с контролем.
Он думал, что ему делать с ней. В отличие от других, у нее не было стремления быть выдающейся. Она знала о своих недостатках и он мог бы внести коррективы в ее тренировки. Тем не менее, ее неустойчивый ум был препятствием на пути к ее полезности. Ее способности были великолепны, но они также представляли опасность. Он не хотел больше иметь с ней дело. Он знал, что ему нужно делать, но только, если этого требовала ситуация. Он посмотрел на письмо со знакомой восковой печатью, которую некоторое время игнорировал, но решил это изменить. Он взял острый нож и поднес его к пламени свечи. Он прочитал содержание письма и поджал губы. Он должен был принять решение позже, но был и другой вопрос, который требовал его немедленного внимания.***
Какаши открыл глаза, когда почувствовал прикосновение пальцев к его волосам и ощущение холода в висках, но снова закрыл их, засыпая. Он открыл их еще раз и увидел свою няню с машиной в руках. Он открыл их в третий раз, снова проснувшись, но его тело онемело. Он приложил руку к глазам, чтобы избежать солнечный свет, отражающийся от окна. Ему приснился странный сон и он коснулся своих висков, вспомнив ощущение холода, но ничего не было. — Я вижу, ты проснулась, — услышал он свою няню, стоявшую у двери. Страх прошёлся по его телу, напомнив о разговоре, который он подслушал накануне вечером. Но пульсирующая боль в голове заставила его плотно закрыть глаза, поэтому он попытался успокоить ее рукой, но это не помогло. Он слышал, как его желудок гудит от кислоты, чувствуя голод. Другой рукой он медленно просунул под подушку, положив пальцы на нож. Няня не дождалась ответа и ушла, чтобы он смог выдохнуть весь застрявший в легких воздух. Он посмотрел на часы, было уже слишком поздно для занятий, но он мог пойти на последнее. Через некоторое время вернулась няня с полными тарелками еды подносом в руках и, без его разрешения, поставила его ему на колени. Там была яичница, бекон, кусочки фруктов и стакан апельсинового сока. Он избегал смотреть на нее, отказываясь есть то, что она приготовила. — Я больше не буду играть с тобой в эту игру, — краем глаза он увидел, как няня скрестила руки, прислонившись к стене, ожидая, пока он поест. Это стало войной воли. Но, если раньше у него были сомнения, то теперь он был уверен, что ей нельзя доверять. — Еда не содержит ядовитых веществ или наркотиков, если тебе интересно, — небрежно прокомментировала она, глядя на свои ногти. — Что вы имеете в виду? — он притворился невежественным. — Не прикидывайся со мной дураком, я знаю таких как ты. Что действительно удивительно, серьезно, — он открыл рот, чтобы что-то сказать, но не знал, о ком или о чем она говорила. — Кто ты? — устало спросил он и услышал легкий невеселый смех. — Я твоя няня, — ответила она, но это ничего не сказало, поэтому он приподнял бровь, оценивая ее. Казалось, она потеряла терпение, потянувшись к своей челке. — Я бы ела на твоем месте, никогда не знаешь, что это, возможно, будет твой последний прием пищи, — с этими словами она вышла из комнаты и он широко раскрыл глаза. Очевидная угроза. Он сделал глубокий вдох и запах достиг его носа, он почти почувствовал вкус еды. Было все еще жарко, он почувствовал пустоту в животе, поэтому принял решение. Он пошел в ванную, которая находилась прямо напротив его комнаты, и начал наполнять ванну горячей водой. Няня, по крайней мере, уважала его решение не нуждаться в помощи.***
Он медленно и без особого энтузиазма шел к учебному корпусу на занятие по математике. Когда он прибыл, он дважды постучал в дверь и ждал ответа Пого. Пого открыл дверь и удивленно посмотрел на него. — Идите на свое место, мисс Седьмая, — он пошел к своему столу с рюкзаком в одной руке и заметил, что в комнате стало тихо. — Где ты была, Семь? — спросила Третья, перестав писать в тетради. — Тут и там, — рассеянно ответил он и она несколько раз покачала головой. — Она пропустила сегодня все уроки, — шепнул Второй стоявшему позади него Четвертому с его фирменным заиканием. — Ты будешь наказана, — сказал ему Первый, а он пожал плечами. Он знал это, но еще одно наказание или выговор ничего не изменит. — Дети, — повысил голос Пого. — Кто хочет решить первое упражнение? — внимание вернулось к классу. Он добрался до своего места и увидел, что Шестой застенчиво улыбнулся ему и просто кивнул в его сторону. Он достал тетрадь и несколько ручек и увидел в воздухе руки Третьей и Пятого. — Хмм... Пять, давай. Он начал записывать задачи в тетрадь и понял, что они несложные, решая их легко. — Я могу решить и другие упражнения, — сказал Пятый, записав ответ и услышал, как Второй и Третья раздраженно фыркнули. — В этом не будет необходимости, мистер Пять, — ответил Пого и кивнул Пятому, чтобы тот садился. — У кого-нибудь из вас есть вопросы по поводу первого упражнения? — У меня! — воскликнул Четвёртый, что никого не удивило. Он был тем, кто воспринимал все как игру. — Нет необходимости кричать, мистер Четыре. Я вас прекрасно слышу. Кто-то постучал в дверь и одна из нянек вошла в класс, жестом приглашая Пого подойти ближе. Он не обращал внимания на разговор, больше сосредоточился на упражнениях. — Пссс, — отвлек Шестой и он перестал писать, ожидая продолжения. — У тебя есть третье упражнение? — он посмотрел на свой блокнот и увидел, что да. — Да, — ответил он. — Не могла бы ты объяснить мне его, пожалуйста? Его прервал Пого, который снова вошел в комнату. — Дети, на сегодня урок окончен, мистер Реджинальд ждет вас в своем кабинете. — Я быстрее тебя, — крикнул Четвертый и выбежал из комнаты. — Ч-четыре, не п-правда — крикнул Второй, следуя за ним. — Ребята, подождите меня! — сказал Шесть. Он положил свои вещи в рюкзак и понес через плечо. — Семь, пошли, — Третья подошла к нему и взяли за руку. Он хотел оттолкнуть ее, но дважды подумал. Она могла бы использовать свои силы, чтобы манипулировать им или отомстить позже. Он предпочитал не видеть в ней врага, зная, как она это сделает. Она всегда хотела, чтобы другие выполняли то, что она говорила и, в большинстве случаев, получала это. Он задавался вопросом, была ли ее личность каким-то образом из-за или вопреки ее способностям, заметил, что у нее хватило ума получать то, что она хотела от других, даже когда они были моложе. Плача или закатывая истерики, она была болью в детстве. А теперь, с ее способностями, она была угрозой. Попытки Третьей приблизиться к нему начались, когда Второй и Четвертый заставили ее плакать, толкнув ее в грязь после драки. У ее няни, пожилой женщины, чуть не случился приступ, когда она увидела, что она вся в грязи с ног до головы. А после обеда поставила их всех «на ковёр». Он вспомнил и поморщился. — Мальчики, то, что вы сделали со своей сестрой, непростительно, — начала она свою проповедь. Третья, которая была рядом с ним, выглядела так, будто собиралась рассмеяться, но прикрыла рот одной рукой. Первый, Пятый и Шестой, казалось, хотели что-то сказать, не имея ничего общего с тем, что произошло. — Тише, мальчики, — сказала она, когда увидела, что они хотят протестовать. — Ваши сестры отличаются от вас, они более чувствительны, так что прекратите вести с ними грубую игру. Они похожи на маленькие цветочки, — пустое выражение на лице няни почти тревожило, но он не мог не распахнуть глаза в недоумении. Третья скрестили руки, глядя в другую сторону. — Б-больше п-похожи н-на м-маленьких м-монстров, — прошептал Второй на ухо Четвёртому и оба засмеялись. Шестой рядом с ними положили руку на подбородок, пытаясь понять, что она имела в виду. Первый выпрямил спину, кивая головой. Пятый смотрел на Третью и на него с уродливой улыбкой на лице. Он вырвался из своих мыслей, когда увидел, что они достигли кабинета Реджинальда. — Дети здесь, мистер Реджинальд, — сказал Пого, открывая дверь офиса. Все ждали Реджинальда, который не переставал писать. Прошло еще несколько секунд и он взглянул на них. — Дети, ваша индивидуальная и физическая подготовка отменена на несколько дней, так как меня не будет здесь, чтобы ее контролировать. Кроме тебя Четыре, тебе вообще не нужно мое присутствие, — объяснил он, строго глядя на них. Четвёртый сделал большой вдох. — На несколько дней? Но отец… — запротестовал Первый, огорченный, но он был не единственным, кто был похож на него. — Не называй меня так. — Сэр, мой... Наш день рождения через два дня, — у Первого были влажные глаза. Он почувствовал, как Третья сжала его руку. — Это не имеет значения, тебе следует сосредоточиться на учебе, номер Один. — Да сэр, — его голос потерял решимость и теперь он смотрел себе под ноги. — Я запрещаю вам экспериментировать со своими способностями, — сказал он им, но его взгляд был направлен на Пятого. — В мое отсутствие вам придется прочитать и выучить эту книгу наизусть. Он открыл ящик стола и взял книгу. Он с интересом посмотрел на обложку и понял, что это был другой язык, который они изучали на уроках Пого. Тем не менее, это казалось бессмысленной задачей. — Вы свободны, — он собирался уходить, но голос Реджинальда остановил его. — Номер Семь, останься. Дети посмотрели друг на друга и начали шептаться, но вышли из комнаты, услышав недовольный голос Реджинальда. Он подождал, пока Реджинальд заговорит, но увидел, что тот снова пишет. Он глубоко вздохнул, заложил руки за спину и заметил, что вспотел. Он посмотрел на висящие на стене изображения обезьян, чувствуя себя знакомыми. — Ты проспал весь день и пропустили уроки Пого. Мало того, твои оценки падают и ты всегда опаздываешь на тренировки, на обед, ты подралась за пределами тренировочных залов. Скажи мне, номер Семь, что ты делаешь? — его голос стал громче и он почувствовал слабость в ногах. — Я… — он не знал, что сказать, поэтому закрыл рот. Реджинальд смотрел на него Ждал, что он что-нибудь скажет, с суровым выражением лица, но промолчал. — Я решил, что твоё индивидуальное обучение окончено, — сказал он наконец, закрывая дневник. — Что?! Но сэр, это просто... — Реджинальд снисходительно остановил его. Он замер. Он не мог прекратить тренировки, его контроль был катастрофическим. — Опять оправдания? Номер семь, тебе пора взять на себя ответственность. — Я буду лучше, сэр, — Реджинальд посмотрел на него расчетливым взглядом, ища признаки обмана. — Номер семь, ты свободна.***
Он остался в комнате, думая о словах Реджинальда, который покинул дом через несколько минут и это казалось срочным. Он задавался вопросом, что он будет делать, если его обучение закончится. Он не сильно улучшился, но знал, что использование его способностей приведет к еще большим разрушениям и это была настоящая проблема. Неодобрительный взгляд Реджинальда оставил его равнодушным и он почувствовал себя неудачником, поскольку сцена повторялась. Он не знал, стоило ли ему рассказать ему о няне, но покачал головой. Он не поверит ему. Может, он это напридумывал и все было просто плодом бурного воображения лишенного сна ребенка. Утренние уроки следующего дня не были отменены, к его несчастью, но на этот раз он прибыл на урок вовремя, не обращая внимания на свою усталость. Он видел, как все избегали его взгляда, зная, что его ругали. Няня приготовила ему завтрак и, на этот раз, он даже не подумал об этом и съел все. После занятий он принял ванну, ничего не понимая. Он пошел на кухню, где увидел, что Шестой и его няня оживленно обсуждали пирожные и ужин. — Семь, угадай что?! — закричал Шестой, морщась, глядя, как он вошел на кухню. — Шесть, — слегка отругала его няня. — Ничего не говори, это сюрприз, — она приложила указательный палец к губам, которые были растянуты, обнажая белые зубы. Шестой радостно засмеялся, больше не расстраиваясь из-за отсутствия Реджинальда. — Прости, Семь, — сказал он, подражая ее жесту. Он проигнорировал их и подошел к холодильнику, ища что-нибудь поесть. Он сделал несколько яиц, что было самым простым и легким делом под бдительным взглядом Шестого и его няни. Он сел за стол, не обращая внимания на их бормотание. — Вот, милый, — подошла няня и поставила стакан молока перед едой. Это была не лучшая комбинация, но он был голоден. Он закончил есть и пошел в свою комнату. Он лег на кровать и закрыл глаза, концентрируясь на звуке, ища сердцебиение своей няни. Но он не нашел его, вместо этого он услышал шаги Пого и звук ключей, движущихся друг против друга. Голос Первого и Третьей, а рядом с ними Второй бормочет какое-то слово. Он услышал приглушенный крик. Он сконцентрировался за пределами дома и услышал, как идут разные шаги. Никаких следов его няни. Он посмотрел на часы и понял, что сейчас время, когда няни отдыхают. Ему в голову пришла идея. Он взял нож Второго и вытащил из ящика шпильки для волос. Пришло время узнать, было ли это его воображением или чем-то еще, потому что сомнения в его уме заставляли его чувствовать себя беспокойным. Он вышел из комнаты и пошел, думая о направлении, он облизнул губы и ветер, растрепавший его волосы, дал ему цель. Он шел тихими шагами и с руками в карманах, избегая всех. Он добрался до самой дальней от дома области и услышал пульс, но это был не тот, который он искал. Это было Четвёртый. Он вытирал слезы одной рукой с опущенной головой и дрожащей губой. Это было жалкое зрелище и это раздражало его, вспоминая, что именно Четвертый несколько раз прерывал его сон. — О, Семь, это ты, — выпалил Четвертый, удивленный его присутствием, затем сильно вытер глаза и нос и расправил плечи. Семь скрестил руки на груди, не поддавшись его действию. — Что-то попало мне в глаза, — объяснил Четвертый, нарушая тишину, ерзая. Это его, почему-то, разозлило. Ветер дул со стороны окна, которое были рядом. Совершенно не хотел быть рядом с ним. — Мне все равно, — он решил продолжить свой путь. — Плакса*. — Я не ребенок! — Четвертый уставился на него и последовал за ним, когда он не получил ответа. — И я не плакал, — отрицал он, когда подошел к Седьмой. — Не следуй за мной, — он прибыл в самое уединенное место, в маленькие комнаты, где могли спать няни и другие работники. Каждому из них была выделена комната. Он знал это, потому что его бывшая няня рассказала ему и он несколько раз посещал это место, будучи приглашенным ею поиграть в карты и другие детские игры, которые он считал пустой тратой времени, но не мог отказаться. Он смотрел в разные стороны, расширяя диапазон своего слуха. Он сконцентрировался и никого рядом не слышал. Он прошел через двери, на которых висела прямоугольная табличка, но имени его няни там не было. — Что делаешь? — шепотом спросил Четвёртый, нервно оглядываясь. Он не ответил ему, все еще злой. Он добрался до последней комнаты и увидел имя, которое не узнал. — Ты узнаёшь это имя? — спросил он Четвертого, который подпрыгнул, услышав его голос. Семь закатил глаза. Четыре подошёл к двери и прочитали написанное имя. Он нахмурился и склонил голову. — И? — спросил он, когда Четвёртый ничего не сказал. — Я думаю, это имя старой няни Шестого, — с сомнением ответил Четвертый. Он вздохнул и взъерошил волосы. «Это лучше, чем ничего», — подумал он. Он узнал все имена и пришел к выводу, что эта комната может принадлежать садовнику или его няне. Был только один способ узнать. Он переместил руку к ручке, но она была закрыта. Он вынул из кармана несколько шпилек и подошел к дверной ручке. Четыре с любопытством подошёл к нему, чтобы посмотреть, что он делает. — Ты можешь сделать это?! — крикнул он ему в ухо и от боли потерял концентрацию, сломав при этом одну из булавок. Раздосадованный, он ударил его по руке. Но Четыре только засмеялся, потирая руку. — Номер Семь, ты такой подлый, — пропел он. — Не говори, — прорычал он. Он не услышал ответа, но чувствовал, что Четыре рядом с ним. Он собирался снова огрызнуться, но Четвертый поднял руки, понимая предупреждение. Он сконцентрировался на задаче и услышал щелчок. Он вошел в комнату и почувствовал запах металла. Он указал на Четвертого правой рукой и оглядел комнату. Неубранная кровать в углу, мятые простыни, а рядом тумбочка. Он подошел и увидел разные талоны на питание. Он открыл ящик и увидел немного лекарства от боли, еще мусора и бумажник. Оранжевой бутылки он не нашел. Он осмотрел бумажник и увидел, что тот полон. Не было никаких документов или какой-либо информации, которая могла бы быть ему полезна. — Это деньги? — тихо спросил Четыре. Он посмотрел на него, недоверчиво скривив рот. — Я сказал тебе охранять дверь, — отругал он, но Четвёртый просто сел на кровать и начал прыгать. — Ты этого не сделал, ты просто сделал странную вещь своей рукой, — сказал он, неправильно имитируя сигнал. Он вздохнул, но это не имело значения, он мог слышать, был ли кто-то рядом. Он сосредоточился на бумажнике и увидел размер пачки, это были большие деньги, поэтому он взял два из них, всего двадцать долларов. Они не собирались их упускать. — Ты не можешь этого сделать, Семь, у тебя будут проблемы, — Четвертый выглядел обеспокоенным, прекращая прыгать. Он осмотрел кровать, отталкивая Четвертого. — Семь, мы должны уйти. Ничего лишнего не было. Он наклонился, чтобы заглянуть под кровать и нашел черный портфель с запиской и фотографией мужчины.Цель: Джозеф Уэллс, 30.09.1991 - 17:00. Пончики Гридди.
Он прочитал записку, но не узнал имени, а дата должна была быть неправильной, потому что сейчас был 1995 год. Он также не узнал место. Он сосредоточился на портфеле, думая, что, возможно, там будет больше улик. Он искал способ открыть его и... — Что там написано? — спросил его Четвёртый, взглянув на записку. — Ничего... — он собирался ответить, но услышал, как подошли несколько человек. Няни. Он напрягся и положил руку на рот Четвертого. Если они вышли из комнаты, их можно было увидеть. — Спрячься под кроватью, кто-то рядом, — сказал он ему и Четвёртый кивнул, широко распахнув глаза от страха. Он закрыл дверь как можно тише и все устроил так, как было до того, как они вошли. Он залез под кровать и увидел Четвертого, который крепко зажмурился. Он повернул голову в сторону, его ухо коснулось земли и сосредоточился на звуке. Няни говорят о повседневных вещах и о их дне рождения. Ничего необычного. Пульс садовника был близок, шаги тихие. Он повернулся, чтобы увидеть Четвертого и, на всякий случай, прикрыл рот рукой. Он слышал, как он открывает дверь и видел его ноги, такие же рваные штаны и грязные ботинки. Он почувствовал, как прогибается матрац и с тревогой посмотрел на Четвертого, его пульс прерывался. Он не сделал ничего подозрительного и не сказал ничего. Они подождали еще минуту, а Четвертый по-прежнему боялся. Он положил руку на карман, но если ситуация обострится, он воспользуется своими силами. Он увидел руку садовника, тянущуюся к портфелю и был благодарен за то, что оставил его на виду, но почувствовал, как его собственное неустойчивое сердцебиение гадало, заметил ли он, что что-то не так. Он услышал, как он устало вздохнул и бросил записку, которая теперь превратилась в комок, через комнату. Мужчина встал с постели и вышел из комнаты. — Мне нужно повышение, — услышал он его слова.Примечание Автора
Я понял, что заставил Реджинальда сказать им, чтобы они называли его отцом в главе 1, я изменил это. К тому же их дом сбивает с толку, пришлось его исследовать. Надеюсь, вам понравилось, Спасибо за то, что читаете!