Oh, fantasy, take me

Утро после пьянки для большинства людей на планете было временем дичайшего сушняка, страшной головной боли и рвотных позывов. Некоторых счастливчиков бодун обходил стороной. Ипполит как раз попал в число этих супер-удачливых людей, поэтому, проснувшись после вечеринки, не испытал никакого дискомфорта. Разве что, солнечные лучи намеревались выцарапать ему глаза сквозь плотно сомкнутые веки, что-то тёплое и тяжёлое сдавливало рёбра, а ещё и стояк неудобно упирался в ткань джинсов. Невозможно, чтобы везло решительно во всём, Ипполит не страдал похмельем, зато вынужден был разбираться со своей физиологией. Широко и со вкусом зевнув, Поля завозился, переворачиваясь в крепких объятиях и оказался лицом к лицу с Анастасием. Это не стало для него большим сюрпризом, всё-таки алкоголь не лишил его возможности запоминать события, Ипполит обалдел вовсе не из-за того, что сейчас рядом с ним мирно спал Анастасий. Просто лежать со стояком, одновременно чувствуя на себе тепло и тяжесть Стасиных рук… Это было ошеломляюще. И впервые за долгое время Поля ощутил жуткое смущение. И желание. Боже, он ещё никогда не хотел трахаться настолько сильно. Причём, именно заняться сексом, а не подрочить, чтобы сбросить напряжение. Анастасий, словно бы ему передалось волнение Ипполита, завозился, неосознанно вытянул руки, ослабляя хватку, а потом так сильно стиснул Полю в объятиях, что тот, не удержавшись, пронзительно пискнул. Этот звук заставил Стаса приоткрыть один глаз. Стоило ему увидеть пред собой Ипполита, как комплимент сгенерировался сам собой: — Никогда не было настолько доброго утра, — честно признался Анастасий, наслаждаясь тем, как очаровательно румянец разливается по щекам Поли. — Так приторно, что аж тошнит, — на корню обрубил романтику Ипполит. Сейчас было вообще не до чесания языком, организм требовал разрядки. — А вчера ты был поласковее, — ничуть не обидевшись, заметил Анастасий. — Встал не с той ноги? Хотя, вроде, ты не вставал. «Зато у меня встало», — с тоской подумал Поля. И было не очень понятно, чего он так переживает, всё-таки Стас тоже парень и наверняка ему эта ситуация очень знакома. И, раз вчера он был трезв, у него тоже должно стоять. Поля длинно выдохнул, нахмурился. Глупый мозг заработал совсем в другую сторону, теперь ему не хотелось, чтобы Ипполит сбросил напряжение самостоятельно. Зачем, если рядом такой горячий, во всех смыслах, молодой человек? Сложный мыслительный процесс был написан на лице Ипполита, Анастасий буквально видел, как внутри этой светлой головушки крутятся шестерёнки. Наблюдать за душевными метаниями Поли можно было бесконечно, но душа самого Стаса отчаянно требовала плотских утех, поэтому он ненавязчиво двинул бёдрами, притираясь к напряжённому паху Ипполита. Тот подавился воздухом, поднял на Стаса ошалелый взгляд. — Я всё понимаю, нужно сначала поухаживать, — зашептал Анастасий, — но, если хочешь, потом можем притвориться, что этого не было. Ипполит почувствовал, как по спине пробежала дрожь, от седьмого позвонка и до самого копчика. Член заныл ещё сильнее, стало действительно больно. Поля издал странный звук, похожий на стон, прикрыл глаза и подался вперёд. Анастасий возликовал, потянулся к губам Ипполита… И тут же отпрянул, когда раздался оглушительный стук в дверь. — Выходите! Заебали трахаться! — Марк… — с ненавистью прошипел Ипполит. Он одного только присутствия этого урода, пусть даже и за дверью, у Ипполита всё упало. Он поморщился, встал на ноги и с ненавистью посмотрел на фанерный прямоугольник, из-за которого продолжали нестись ругательства. — Как будто он не знал, чем обычно заканчиваются вечеринки, — хмыкнул Стас, поднимаясь вслед за Ипполитом. Неудовлетворение оставило неприятный осадок, но Анастасий не позволил этому испортить себе настроение. Кроме того, он знал, чем дольше терпишь, тем больше удовольствия получишь потом. Они вышли из комнаты и погрузились в царство хаоса. Комнат на всех не хватило, полупьяные тела копошились на полу, как гигантские неуклюжие личинки. Вонь стояла неимоверная, Анастасий покосился на распахнутый настежь туалет и понял, что освежитель воздуха уж точно не справится со всем этим ужасом. Придётся распылить штук пятьдесят. — Вот это я наблевал, — серьёзно проговорил Ипполит, лавируя между пьяными телами. — Это не ты, — удивлённо сказал Анастасий. — Ты же не был пьян и всё прекрасно помнишь. — Это мем, — отозвался Поля, оказываясь в прихожей и наклоняясь, чтобы надеть кеды. — Что такое мем? — спросил Стас, чтобы отвлечься и прекратить пялиться на охреннено потрясную задницу Ипполита. Он быстро справился со шнурками, распрямился и посмотрел на Стаса так, словно тот признался в убийстве. — Ты не знаешь? — Какие-то новомодные словечки, — пожал плечом Анастасий. — Ладно, шучу. Я знаю, что такое мем. И понял шутку. Просто хотел тебя…потроллить. Поля несколько раз открыл и закрыл рот, потом быстро отвернулся и торопливо принялся разбираться с замком. Но Стас не мог не заметить, как дёргаются острые ипполитовы плечи в приступе смеха. Они вышли в тёплое июльское утро. Раннее солнце пригревало, но в воздухе ещё висел белёсый туман. Сегодняшний день обещал быть безоблачным, что для Питера было большой редкостью. Идеальный день для того, чтобы шататься по набережной, лопать мороженое, а потом отсиживаться на травке под сверкающими зеленью деревьями. Анастасий внимательно посмотрел на Ипполита. Он, подставив солнцу бледное лицо и закрыв глаза, широко улыбался. Его переносица время от времени забавно морщилась, еле заметные веснушки на ней то исчезали, то появлялись. Стас бросил все усилия на то, чтобы не поцеловать этот острый веснушчатый нос. — Ипполит Иванович! — залихватски гаркнул Анастасий, да так, что Поля от неожиданности вздрогнул. — Разрешите пригласить вас прогуляться. Ипполит перевёл дух, оторвался от принятия солнечной ванны, посмотрел на Стаса, не прямо, из-под полуопущенных ресниц. — Это свидание? — Да. — Стас ответил, не моргнув глазом, хотя внутри у него всё тряслось. Вдруг Поля откажет? Вдруг поманит, покачает сердце в ласковых руках, а потом с размаху шлёпнет на заплёванный асфальт? Но Ипполит, разумеется, ничего подобного делать не стал, только засиял ярче солнца, горящего над головой. — Мне надо переодеться, — как истинный блюститель чистоты заявил он. — И тебе тоже. Анастасий вспомнил, что весь день и всю ночь провёл в одной и той же одежде. Действительно, не помешало бы сменить гардероб и привести себя в порядок. — А ещё… — теперь Ипполит смотрел на Стаса пристально, но всё ещё щурился, так что его пушистые ресницы казались ещё гуще, — у тебя щетина. — А ты против? Ипполит перестал щуриться, смущённо потёр нос. — Целоваться неудобно будет. Анастасия так и подмывало спросить, откуда у Поли такие познания насчёт поцелуев, но он сдержался. Сейчас было не самое подходящее время, поэтому Стас просто уступил. — Тогда давай я тебя провожу, а через час встретимся… — Анастасий нахмурился, соображая, куда бы повести Ипполита. Нужен был идеальный вариант, чтобы и мороженое продавалось, и набережная была, и возможность найти место потише. — Например, у входа в Александровский сад. — Давай, — внешне Ипполит был спокоен, но внутри у него бушевал восторг. Разумеется, счастливый блеск в синих глазах не укрылся от Анастасия. Ипполит ворвался в квартиру, чуть ли не вереща от восторга. Подумать только, его первое свидание! И с кем? С Анастасием, в которого Поля с треском втюрился три года назад! Ему хотелось как можно скорее поделиться своей радостью с Серёжей, он скинул кеды, добежал до кухни, но она пустовала. Тогда Поля, уже ступая тише, добрался до гостиной, где раньше обитали родители, а потом устроился Серёжа. Заглянув в комнату, Ипполит обнаружил только пустующую кровать. Радость померкла, испуг прогнал её, заставив Ипполита занервничать. Он кинулся в прихожую, принялся рыскать по карманам куртки, пытаясь отыскать телефон. Не найдя его в куртке, Ипполит чуть не испытал инфаркт, но вовремя вспомнил, что на тусовку ушёл без всего, распихав ключи и смартфон по задним карманам. Выудив телефон, Поля обнаружил пропущенный звонок и сообщение от Серёжи. Он писал о том, что уехал к Матвею и проведёт у него выходные. «Тебя не зову, ты ж занят». Последние строчки больно резанули по душе. Совсем как тогда, два года назад, когда они с Матвеем заперлись на кухне. Поля остался совсем один, пока старшие братья горевали по внезапно погибшим родителям. Скорбеть вместе с родственниками ему не удалось, зато вместе с ним плакал Анастасий, пришедший поддержать лучшего друга, а в результате делящий горе с его младшим братом. Ипполит машинально сунул телефон в карман, потом ушёл в комнату, чтобы захватить чистую одежду. Стоя под тёплыми струями воды, он размышлял о том, с чего все началось. С того страшного дня гибели родителей? Или тогда, когда пятнадцатилетний Ипполит, домашний мальчик, впервые увидел друга своего старшего брата? Тогда Поля робко вошёл на кухню, где Серёжа кипятил чай, а незнакомый черноглазый парень сидел на табуретке, вытянув длинные ноги в выглаженных брюках и смешных разноцветных носках. Этот контраст был таким забавным, что Поля не удержался, прыснул. — О, Ипполит, — заметил его Серёжа. — Мой младший брат. А это Стас, мой однокурсник. — Очень приятно, — смущённо, но очень вежливо прописклявил Поля. У него ломался голос, но вежливость была превыше всего. — Взаимно, Ипполит Матвеевич, — широко улыбнулся Стас, протягивая руку. — Иванович… — растерянно произнёс Поля, а спустя несколько секунд просиял: — Вы читали «Двенадцать стульев»?! Ипполит вынырнул из воспоминаний, потому что почувствовал, что вода лизнула его выше щиколотки. Быстро вымывшись, он выбрался из-под душа и схватил зубную щётку, соображая, чтобы ему такое надеть. Наконец, определившись, он влез в шорты и футболку, повертелся перед зеркалом, а потом выскочил за порог. Анастасий волновался, как мальчишка, нервно расхаживал вдоль ворот. Он пришёл рано, за десять минут до назначенного времени, и теперь не знал, куда себя деть. В последний раз он ходил на свидание так давно, что и не упомнить, но и близко не волновался так, как сейчас. Теперь ведь ему предстояло встретиться не с кем-нибудь, а с Полей. «Три года морозился, как дурак, три года! — ругал себя Анастасий. — Если бы не эта глупая вечеринка, так бы и сидел одиночкой». Анастасий резко остановился, от бесконечного наворачивания кругов у него закружилась голова. И как только Стас прекратил ругать себя, так сразу же на место дурным мыслям пришло щекотно-приятное чувство счастья. Какая разница, сколько времени он пробыл отрицающим идиотом? Сейчас ведь Поля идёт с ним на свидание! Быть может, на самое первое свидание в своей жизни! Анастасий просиял, выпрямил спину и поглядел на подземный переход, из которого должен был появиться Ипполит. Он вынырнул оттуда с пёстрой стайкой молодёжи, заметил Стаса, ускорил шаг. — Классно выглядишь, — сходу припечатал Анастасий. Поля и в самом деле выглядел отпадно. Или просто гормоны разыгрались. — Ты тоже ничего, — отметил Поля, отчего-то пытаясь казаться высокомернее, чем он есть на самом деле. Впрочем, эту маску он снял так же быстро, как и надел. не было никакого смысла набивать себе цену перед тем, кто видел тебя блюющим. — Пошли? Нева блестела тысячами солнц, хотя их было всего два. Одно, вскарабкавшись на середину неба, пристально следило за всем, что происходит внизу. Вторая гигантская горячая звезда шагала рядом с Анастасием и лопала мороженое. Ипполит кусал эскимо, морщился от зубодробительного холода, потом снова вгрызался в затвердевшую смесь молока и сливок. Анастасий наблюдал за этим, щурился, будто бы от солнечных бликов на воде, а на самом деле улыбался. Им даже не нужно было разговаривать. Стас и без того всё знал про Ипполита, как-никак помогал Серёге присматривать за младшим братом. К тому времени, как Сергей перешёл на второй курс и семья Муравьёвых-Апостолов потеряла двоих самых старших членов, Анастасий уже был вхож в их квартиру. Что уж говорить о том, когда настали трудные времена? У Матвея тогда уже родилась первая дочка, он поддерживал братьев, как мог, но больше сил отдавал ребёнку и жене. Ипполита нужно было содержать и воспитывать, а Серёжа разрывался между работой и учёбой. Вот и получилось, что Поля, хоть и был благодарен брату, больше тяготел к Стасу. Вдруг Ипполит остановился. Резко, так, что Стас по инерции сделал несколько шагов вперёд. Потом вернулся к Поле, который облокотился на чугунный резной забор и внимательно смотрел на другой берег Невы. — Послушай, — серьёзно сказал Ипполит. — Да? — Анастасий встал рядом с ним, сохраняя совсем крошечную, но дистанцию. — Вот ты пригласил меня на свидание, — Ипполит нахмурился, выражение его лица было сосредоточенным, как у специалиста на разминировании. — А дальше что? Не говори, «посмотрим по ситуации, если понравимся друг другу, то…». Глупость. Мы с тобой спали в одной постели. Честно скажи, что ты от меня хочешь. Только переспать? Анастасий шумно выдохнул, посмотрел на Полю. Может, шутит? Нет, вон, какой вид суровый. Точно всё серьёзно воспринимает. — Я же тебе сказал, что ты мне нравишься, — мягко напомнил Стас. — Ещё вчера. За двенадцать часов ничего не изменилось. И, знаешь, если бы я хотел переспать, я бы не спрашивал у тебя разрешения. Ипполит метнул на него гневный взгляд. Его синие глаза превратились в два бушующих океана. — То есть, ты меня любишь? — Сам знаешь. — Нет, ты скажи. — Люблю. Ипполит отвернулся. Анастасий замер, обескураженный собственным признанием, но не столько Поле, сколько самому себе. Чувство того радостного волнения, которое он испытал сегодня утром, превратилось в нечто настолько большее, что Стас был поражён. Он так и стоял бы, как истукан, пока мимо проносились ребята на роликовых коньках и велосипедах, мамы с колясками и прогуливающиеся парочки, если бы Поля вдруг не бросился ему на шею, прижимаясь ещё по-юношески нескладным угловатым телом. …Ехали в полупустом трамвае. Ипполит весь извертелся, ёрзал на сидении, сжимал ладонь Анастасия. — Ты что, замёрз? Пальцы Ипполита были ледяными, но это было как раз хорошо, Стасу просто необходимо было охладиться. Правый карман джинсов обжигали тюбик смазки и компактная упаковка презервативов. Ипполит, вдоволь повисев у Анастасия на шее, горячим шёпотом сообщил ему, что квартира свободна. — Нет. У меня всегда руки замерзают от волнения, — поделился Поля. — Вот, смотри, аж ногти посинели. На кассе в аптеке Ипполит прикидывался, будто совсем не знает этого красивого темноглазого мужчину, а теперь показывал ему свою подноготную и готов был залезть к Стасу на колени. — Было бы, из-за чего волноваться, — небрежно бросил Анастасий. Но Ипполит продолжал нервничать и это становилось всё заметнее по мере того, как они приближались к дому. Он мелко подрагивал, когда они зашли в парадную, трясся, как овечий хвост, в лифте, а когда оказались в квартире вообще колбасился так, словно только что побывал на тридцатиградусном морозе. — Я никогда не занимался сексом, — выпалил Поля, стаскивая кеды и швыряя их, как попало. — Оно и видно, — легко рассмеялся Стас, хотя ему было не до смеха. Шутка ли, отлюбить девственника. Это посложнее, чем клепать статьи в журнал. — Не бойся. Всё будет супер. Неизвестно, кого Анастасий ободрял больше, Ипполита или себя, но его слова, кажется, немного успокоили Полю. Он убежал в ванную мыть руки, а Стас ещё постоял в прихожей, стараясь совладать с эмоциями. После душа в голове прояснилось. Анастасий пришёл в комнату Ипполита с кристально ясным сознанием и тут же задохнулся от умиления. Поля сидел на кровати, закутавшись в одеяло, как в кокон, только вихрастая голова смешно торчала над белым пододеяльником. Тот казался ярче из-за полумрака в комнате, Ипполит плотно задёрнул шторы. Анастасий вытащил из кармана смазку и презервативы, бросил на матрас. Потом сел на кровать, обнял Полю. Тот вспенился смехом, раскинул руки в стороны. Он всё ещё был в футболке и домашних штанах. Стас широко улыбнулся, мягко повалил его на кровать. — Страшно, — признался Поля, глядя в потолок. — Просто новый опыт, — успокаивающе зашептал Анастасий. — Ты, наверное, и не целовался никогда? Поля покачал головой, крепко зажмурился и потянулся к Стасу. Его кровь мгновенно отлила вниз, с такой бешеной скоростью, что закружилась голова. Анастасий просунул руку под затылок Ипполита. аккуратно сжал мягкие волосы и прижался к мягким губам. Поля приоткрыл рот, невнятно простонал. Стас чуть не кончился в ту секунду, когда запустил язык внутрь. Оторвавшись через несколько секунд, глядя прямо в распахнутые в волнении глаза Ипполита, сказал: — На вкус как пломбир. Ощупывал тонкое гибкое тело, мял сначала сквозь одежду, потом забравшись руками под ткань. Задрал ипполитову рубашку, обнажая ходящую ходуном грудную клетку. Поля стонал отрывисто, то цеплялся за предплечья, то безвольно ронял ослабевшие руки на матрас. К тому времени, как Анастасий добрался до кромки домашних штанов, чуть ниже ткань уже натягивалась бугром. Не выдержав, Стас рванул собственную футболку вверх, бросил на пол. Приподняв голову, напрягая шею, Ипполит скосил глаза на Стаса. Хотелось вцепиться в штаны и не дать их снять, но, вместе с этим, так и тянуло избавиться от дурацкой тряпки. Голос разума и вопли приличия потонули в оглушающем рёве возбуждения. Поля сам выгнулся, чтобы Стасу легче было раздеть его. Вместе со штанами вниз поползли и трусы. Стыд кольнул, но эта боль была неощутима сквозь поток удовольствия. Повинуясь ему, Поля раскинул ноги шире, уставился на Анастасия с мольбой. Тот, сидя между тонких белых ног с острыми коленями, поймал взгляд. Огромные светло-синие глаза смотрели на Анастасия с такой гаммой чувств, что усомниться в невинности Ипполита было бы просто неуважением. Сколько всего было намешано в этом взгляде! И нервозность, и любопытство и, наконец, такая безграничная любовь. Подумать только, Поля ждал три года! Тысяча с лишним дней, столько можно ждать только того, кого действительно любишь. — Как же ты, — Анастасий не смог говорить, горло перехватило спазмом. Он склонился над доверчиво раскрывшимся под ним Ипполитом, притёрся так, что между ними почти не осталось пространства. Поля коротко простонал, упершись членом в крепкий живот Стаса. Совладав с собой, Анастасий зашептал, обдавая щёки Поли горячим дыханием: — Ты ждал. А я, дурак, такой, всё бегал. Думал, пройдёт, у обоих. Что ты ещё маленький, глупый. А сам таким ослом оказался. — Стася! — Ипполит впился дрожащими пальцами в его плечи, сжал коленями талию. — Не надо так про себя. Анастасий послушно умолк, поцеловал Ипполита. Было горячо, мокро, сердце билось в глотке, перед глазами темнело. Хотелось, хотелось вдавить Полю в себя, переплести рёбра так, чтобы уже невозможно было жить по отдельности. Не осталось ничего, кроме желание, но Стас всё же совладал с собой, оторвался от жадных поцелуев. Ипполит под ним дышал сорвано, неосознанно подавался бёдрами вверх. — Ужас, что ты со мной творишь, — признался Стас, рассмеялся радостно. — У меня сейчас сердце выскочит наружу. Поля, раскрасневшийся, с прилипшими ко лбу завитками волос, вторил Анастасию лёгким смехом. Было хорошо вот так снять стресс, всё-таки Ипполита, как и любому другому неискушённому в любовных делах человеку, было несколько тревожно. И он был бесконечно благодарен Стасу за то, что тот разряжал обстановку. Анастасий пошарил в складках сбившегося куда-то в сторону одеяла, нащупал новенький тюбик смазки. Резко свернув крышку, щедро выдавил прохладный гель на пальцы, покрыл указательный и средний. Ипполит нетерпеливо ёрзал, звук его тяжёлого дыхания разносилось на всю комнату. Стас опять склонился над Полей, мягко поцеловал, а лоб, кончик носа, высохшие губы. Ипполит с отчаянием обхватил шею Анастасия ладонями, захлёбывался поцелуем, потом глухо застонал, почувствовав в себе прохладный палец. — Тише, — успокаивающе зашептал Стас, отрываясь от губ Поли. — Я аккуратно. Сейчас будет хорошо. Ипполит задышал так размеренно, как только мог, впился цепкими пальцами в предплечья Анастасия. Тот двигал пальцем осторожно, проворачивая его внутри, пытаясь нащупать простату. Тело сотрясала мелкая дрожь, напряжение в паху было почти невыносимым, но Анастасий держался. Так хотелось отбросить всё, въехать в судорожно сжимающегося Ипполита, но до такого Стас не собирался опускаться. Вдруг Поля вскрикнул, дёрнул ногами, да так, что его колени хорошенько стукнули Анастасия по рёбрам. Впрочем, боли он не заметил, потому что чувство триумфа на миг притупило все остальные. — Пиздец, — откровенно признался Ипполит. Вообще. Он не матерился, но сейчас был в такой прострации, что не мог следить за языком. Ему словно ввели дозу кайфа внутривенно. Анастасий двинул пальцем в том же направлении и Поля снова крупно вздрогнул. Стас, чувствуя, что сейчас просто разорвётся от переполняющих его чувств, наладил темп. Из горла Поли вырвались первые протяжные стоны, вперемешку с неясным бульканьем. Он дёргался, словно кукла на ниточках, за которые тянул кукловод, высоко и тонко вскрикивал, со всхлипами втягивал воздух. Через полминуты не выдержал, потянулся дрожащими пальцами к своему члену. Как в него скользнул второй палец, Ипполит даже не заметил. Оргазм вышел острым, ошеломительным. Поля трясся, как припадочный, а потом обмяк, растёкся по мокрым простыням. Собственное возбуждение сводило с ума. Анастасий, плюнув на всё, скользнул перепачканной в смазке рукой себе в штаны, схватился за ноющий член. Как только искры из глаз не посыпались. Собственное натужное дыхание и короткие вскрики Стас слышал будто бы со стороны. Прошла всего лишь минута, когда удовольствие прошило насквозь, так, что короткие волоски на затылке встали дыбом. Стас рухнул рядом с Полей, хватая ртом воздух. — Определённо, стоило ждать три года, — вынес Анастасий вердикт, а потом, собравшись с силами, тяжело перекатился на бок, чтобы посмотреть на Ипполита. Он перебирал непослушными ногами, пытаясь перевернуться. Всё-таки совладав с телом, Поля, счастливый до безобразия, раскрасневшийся, придвинулся ближе к Стасу. Поцелуи были полны любви.