Завеса тайны

      Заточение в кувшине растянулось долгими десятилетиями, прежде чем Рафаилу удалось найти их и освободить, а Соломону откинуть коньки. Марбас по многим причинам не любит вспоминать о нём.       Он всегда был социопатом и мизантропом. Бо́льшую часть своего времени он проводил в своей щели в одиночестве. Никогда не любил чужие компании, особенно компании других демонов. Им предпочитал он одинокое затворничество в своём доме, куда никому не позволено было приходить без особой нужды.       Лишь одну компанию он мог худо-бедно терпеть. И то не слишком часто, ведь Рафаил один сам по себе стоил целой толпы надоедливых демонов или, того хуже, смертных.       Заточение в кувшине Соломоном же вынудило его несколько десятилетий существовать в излишне тесной близости аж с целыми семьюдесятью одним демоном.       Это был самый настоящий Ад, как бы парадоксально это ни звучало.       В тесном кувшине даже такому количеству демонов, что в принципе умеют менять свои размеры и форму, было тесно. Самое отвратительное — нигде нельзя было уединиться, ведь кувшин не обладал встроенными внутри комнатами или другими замкнутыми отделёнными пространствами. Нет.       Кувшин был кувшином. И все они, семьдесят два его пленника, были в одинаково отвратительных условиях. Особенно такие затворники, как Марбас.       Их, к сожалению, было меньшинство. Потому что большинство оказалось теми ещё любителями поговорить и влезть туда, куда не просят.       Сбежать от них было некуда; избавиться от них было невозможно. Худшего наказания и боли для Марбаса было не придумать.       За эти десятилетия заточения он с ещё большей силой возненавидел весь мир в целом и своих коллег в частности.       Поэтому когда он всё-таки смог получить долгожданную свободу, на несколько десятилетий Марбас просто ушёл в добровольное одинокое затворничество, заперевшись в своём доме в родной четвёртой щели восьмого круга. Ему просто был необходим отпуск и одиночная реабилитация.       Ведь вопреки переживаниям Рафаила Марбас заработал себе не клаустрофобию, нет. Он заработал себе истощение своего лимита социальной активности и взаимодействий как минимум на несколько столетий вперёд.