nobody promised anything.

      — Мы сделаем всё, что в наших силах, Гильда, — в который раз (и ещё строже, чем в предыдущий) повторяет Жанна. Женщина проверяет часы и глубоко вздыхает. Она не может сидеть тут вечно. «Её надо отвлечь», — делает она вывод и обращает взгляд на двух «демонесс», которые всё это время стоят молча аки статуи. И всё же останавливается она именно на Коллиане, которая видит в глазах человека просьбу о помощи. Только вот она не знает, что делать. — Я не хочу врать тебе, милая. Ты сильная девочка. Вы с братьями и сёстрами проделали огромный путь ради того, чтобы оказаться среди людей, хотя даже не знали, правда ли такое место существует. Я обещаю, что мы не позволим ему просто так умереть.       — Да! Врачи в меддистрикте знают своё дело, — внезапно выкрикивает Коллиана. От волнения она даже немного подаётся вперёд, но в ту же секунду замирает с открытым ртом. «Это было слишком?» — успевает подумать «демонесса». Может, от неё вовсе не этого ожидала Жанна? Наверное, ей следовало оставаться более спокойной? Чтобы человеческая девочка не волновалась ещё больше. Или есть какие-то другие варианты, до которых она попросту не додумалась? «Что, если я её напугала?» — вдруг всплывает в сознании мысль. Коллиана прикусывает губу и поднимает голову, ожидая, что мама поморщится и покрепче сожмёт её руку, но вместо этого, к своему удивлению, не видит и не чувствует всего этого. Зато замечает, как Мьюзика смотрит прямо перед собой, одобрительно улыбается, и чувствует, как чужие пальцы разжимаются. Обрадованная такой реакцией, Коллиана слегка подпрыгивает и делает несколько смелых шагов в сторону Гильды.       — С твоим... Братом? — «демонесса» чуть запинается, думая, что, возможно, стоило назвать его просто другом. Но она отметает сомнения почти сразу. — С ним всё будет в порядке. Главное, что дядя привёз его живым. С остальным люди справятся.       Гильда как-то подозрительно быстро затихает. Она впервые за последние пятнадцать минут отрывается от плеча Жанны (старшая с облегчением вздыхает и молча благодарит Коллиану) и принимается недоверчиво пялиться на новую знакомую. Может быть, она специально ухватилась за возможность сосредоточиться на чём-то другом, может, это произошло случайно или на подсознательном уровне. Как бы то ни было, Колли это несколько настораживает.       — А? — растерянно выдаёт она. На открытой половине её лица отображается лёгкое непонимание. Впрочем, вскоре оно перерастает в непонимание уровня «ультра-плюс», и Гильда готова поклясться, что буквально видит большой вопросительный знак у неё на лбу. Они рассматривают друг друга на протяжении чёрт знает скольких минут – так долго, что Мьюзика и Жанна тоже переглядываются и с трудом сдерживаются, дабы не захихикать (хотя, будь девочки заняты изучением друг друга в чуть меньшей степени, они бы точно заметили широкие улыбки на лицах взрослых).       — Дядя? — в конце концов заставляет свои губы шевелиться Гильда. Она слегка прищуривается, ещё раз отмечая особенности младшей демонессы: небольшие рожки, то, насколько она человекоподобна – а после распахивает глаза. — Сон Джу? Он брат твоей мамы? А? Так ты дочь... — тараторит Гильда и в итоге запинается, забыв имя второго демона.       — Мьюзика, — тихонько подсказывает старшая из всех, присутствующих в комнате. Однако она очень сомневается, что Гильда расслышала её ответ, потому что в этот же момент начинает громко смеяться Коллиана. И в этом смехе нет ничего, кроме открытой, но вовсе не злобной насмешки.       — Сон Джу и мама не родственники! — выдыхает она, запрокидывая голову. Колли упирает руки в бока, и, пока она пытается просмеяться, Гильда поджимает губы. Она всё ещё не может совершенно спокойно смотреть на незнакомых, да и вообще демонов, но... «Она так похожа на человека». Девочке кажется, что в груди сейчас что-то взорвётся, и одновременно с этим она будто не может надышаться; вслушивается в сиплый смех старшей, почти жадно смотрит на её лицо и стремится каждой клеточкой своего тела прочувствовать эмоции. Гильда совершенно забыла об их существовании, и если бы её сейчас спросили: «Что ты чувствуешь?» — она не смогла бы ответить. Потому что это невозможно как-либо описать. Единственное, на что она была бы способна, – сравнить это чувство с тем, что творилось в душе, когда они ещё жили счастливой жизнью сирот, любимых «мамой»; когда она выбегала из родного дома после очередного теста, падала на землю, раскидывала в стороны руки и глядела в небо. В те моменты ей хотелось кричать и плакать от того, как всё было хорошо; от того, насколько она любила слушать, как смеются дети, играть с ними, заботиться о них.       Она так давно не слышала смех. Последний раз был в убежище B 06-32, но кто знает, сколько времени прошло с тех пор? День? Двое суток? Все её родственники находятся в тех жутких охотничьих угодьях, о которых говорил мистер Минерва, а Рей сейчас борется со Смертью. Определённо не та ситуация, в которой ей бы хотелось смеяться хоть немного. Не то место, где вообще принято смеяться, не те условия, чтобы просто так это делать.       Гильда думает об этом, и внезапный прилив энергии, счастье, что наполнило её на несколько мгновений, пропадает. Они находятся в подземном убежище для беженцев, которые прячутся от людоедов. Судьбы всех людей в этом месте были сломаны, мечты – растоптаны. Потому что – Гильда уверена – не только сироты «Благодатного дома» мечтали о безмятежной, наполненной любовью жизни во взрослом мире.       Её глаза, что казались живыми секунду назад, снова погасают. Почему именно сейчас? Когда ей катастрофически необходимо собраться с духом, морально подготовиться к возможной потере близкого; когда вокруг – лишь суровые, потрёпанные жизнью, несчастные, обездоленные, слабые люди... Почему в таком месте, в такое время, в таком окружении это существо просто стоит и смеётся над ней? Смеётся не с сарказмом, но смеётся от души, кажется, совершенно искренне. Смеётся и абсолютно не замечает, что делает с девочкой напротив. А Гильда продолжает смотреть, и губы её безмолвно движутся. «Почему?»       — Эй! — вдруг зовёт её Коллиана, когда всё-таки видит, что та то ли замечталась, то ли задумалась о чём-то. Она с гордостью смотрит на ребёнка и довольно улыбается. — Я настолько тебя шокировала?       — Нет, вовсе нет, — бормочет брюнетка. Она собирает все свои страхи и переживания в один большой комок, чтобы проглотить его, засунуть поглубже. Сейчас ей всё это совершенно не нужно – и вряд ли вообще понадобится. — Тогда... Почему ты назвала его..?       — Просто, — пожимает плечами Коллиана. — Дядя Сон Джу. Он был членом моей семьи с того момента, как Боги даровали мне жизнь, поэтому я привыкла звать его так. Но они с мамой даже близко не кровные родственники. Единственное, что их объединяет – это религия.       — Понятно, — смазанно отвечает Гильда и вдруг слышит тихий звук закрывающейся двери. Она несколько испуганно смотрит в ту сторону и понимает, что Жанны в комнате больше нет. Теперь она осталась один на один с Мьюзикой и... — Коллиана, да?       — Верно. Но можешь звать меня просто Колли, — взволнованно добавляет «демонесса». — Это... Если ты, конечно, хочешь и всё такое... — бурчит она и неловко отводит в сторону взгляд. Теперь Гильда уже более заинтересованно смотрит на неё и чуть подаётся вперёд.       — Конечно, хочу.       Ей не сложно говорить такое, а вот демону напротив неё, кажется, даже... Ну, если не страшнее, то, по крайней мере, некомфортно. Окончательно Гильда уверяется в этом, когда она видит, как рот Колли приоткрывается в очевидном удивлении, а руки слабо сжимаются в кулаки. Потом происходит то, что на некоторое время выводит Гильду из равновесия: «Правда?» – повисает в воздухе. Такой чистый, искренний вопрос. Слово, заключающее в себе радость, ещё бóльшее изумление и... Благодарность? «Мне же не послышалось?»       — Правда, — теперь уже Гильда позволяет себе улыбнуться. Совсем немного, едва заметно и непонятно чему. Пока девочки вновь изучают друг друга взглядами, – Гильда как будто пытается заглянуть под маску, надеется, что увидит подтверждение своих догадок в чужих глазах, а Коллиана втайне ото всех и от самой себя ищет подвох в словах человека – Мьюзика сосредотачивается на дочери. К величайшей своей печали она замечает, что та всё равно не до конца доверяет этому человеческому ребёнку, и тихо вздыхает. «Всему своё время, Мьюз, ей надо привыкнуть», — вот, что она продолжает говорить, дабы заткнуть проснувшийся голос матери, желание вмешаться в немой диалог детей. Она не простит себя, если лишит Коллиану шанса на избавление. Избавление от одиночества.       — Ма-а-ам! — тянет Коллиана, когда решает, что довольно уже Мьюзике стоять в стороне. Старшая поворачивается к ней и плавно подходит ближе. — Уильям говорил, что сам проведёт для неё экскурсию по Городу, да?       Мьюзика протягивает руку и отвешивает дочери лёгкий щелбан, но её губы искривляются в добродушной усмешке. Пока Гильда пытается переосмыслить то, что увидела, старшая «демонесса» в какой-то степени укоризненно взирает на своё чадо. Уж она-то понимает, на что намекала Коллиана, когда задавала этот вопрос. «Хитрюга».       — Ну, он не говорил, что обязательно делать именно так, — выдаёт Мьюзика спустя несколько секунд, в течение которых они обмениваются выразительными взглядами. Гильда в свою очередь продолжает всматриваться в чужие, закрытые масками лица. Она наблюдает за этим странным взаимодействием и в очередной раз задаётся вопросом: «Почему они так безмятежны? Почему ведут себя так, будто не скрываются в убежище, а живут самой обычной жизнью? Будто нам ничего не угрожает?»       — Спасибо! — непонятно за что благодарит маму Коллиана и хлопает в ладоши. Гильда вздрагивает и отвлекается от мрачных мыслей. Быть может, когда-нибудь она станет такой же, но сейчас... В данный момент девочка решительно не понимает, что они делают. — Гильда, хочешь, мы сами покажем тебе этот город? Вместо того занятого докучливого... — её прерывает далеко не самое нежное «кхм-кхм» Мьюзики. Гильда хихикает (скорее, нервно) и быстро кивает.       — Я не против... А вы точно хорошо знаете город?       Разумеется, она помнит: Минерва говорил, что его клан принял решение сотрудничать с тремя демонами. Но как давно это было?       — Конечно! — фыркает Коллиана. Теперь, когда рядом стоит поддерживающая её мама, она чувствует себя гораздо более уверенной. — Лучше, чем великий и ужасный Уильям Минерва. Мы тут сорок восемь лет уже как торчим, а ему всего тридцать девять.       — Она преувеличивает. Я вовсе не так хороша в этом, — негромко говорит Мьюзика. Действительно, она не так часто уходит дальше центральной части Города, но... — но вот Колли очень часто гуляет. Ты можешь положиться на неё.       И в тот момент, когда Коллиана благодарно смотрит на самое близкое ей существо, у Гильды внутри что-то рушится. Снова. «Гуляет? Насколько несерьёзно надо относиться к нашему положению, чтобы просто гулять? Или она имеет в виду что-то... Другое?»       — Гуляет? — растерянно выдыхает девочка. Коллиана недоумённо вылупляется на младшую.       — Ну, да. Иногда я работаю, но... Бóльшую часть времени я гуляю, — «Неужели она не знает значения этого слова? Вроде, довольно взрослая... Или она настолько волнуется?» — Ну, хожу там, играю, развлекаюсь...       — Нет-нет, я знаю, что это значит, — почти сразу прерывает её сбивчивые объяснения Гильда. Она бросает мимолётный взгляд сначала на Коллиану, потом – на Мьюзику и в конечном итоге упирается им в пол. Она не понимает. Не понимает, и поэтому её это пугает – то, с каким сочувствием на неё смотрят. Будто на какую-то помешавшуюся дурочку, что не может переварить самое простецкое предложение. — Ничего, всё... В порядке. Я готова пойти уже сейчас. Хотя, кажется, Жанна говорила, что не стоит...       — А мы ей не скажем, — заговорщически подмигивает Мьюзика и опускается рядом с ней на кушетку. — Вы пройдётесь туда-обратно и вернётесь. Колли присмотрит за тобой. Правда, милая? В конце концов, это была её инициатива – подменить мистера Минерву. Если что, не бойся и говори ей о своём плохом самочувствии. Коллиана – «демон», она спокойно сможет донести тебя на руках, — заверяет Гильду демонесса, и первая смущённо кивает. Непривычно чувствовать заботу от существа, которого она совсем недавно опасалась и, на самом деле, к которому до сих пор не привыкла (ей определённо нужно больше времени, чем несколько десятков минут). Конечно, до этого о них заботился Сон Джу, но это... Он делал это иначе. Он постоянно ворчал, отнюдь не был сговорчив, делал всё из-под палки (или лишь оставил после себя такое впечатление). В отличие от Мьюзики. Потому что её действия если не являются, то, по крайней мере, кажутся искренними.       — А? — чуть повысив тон голоса и совсем уж безэмоционально выдыхает Гильда, когда видит, как Коллиана поворачивается к ней спиной, встаёт перед ней и немного приседает.       — Забирайся мне на спину. Нам надо быстренько сбежать отсюда, чтобы Уильям не увидел. Там, снаружи пойдёшь пешком... — объясняет «демонесса», но в конце концов её голос затихает. Одновременно с этим она оборачивается к Гильде и виновато поджимает губы. «Наверное, я слишком расслабилась, да? Она, должно быть, всё ещё меня боится... Нас. Или уже нет?» Вместе с последней мыслью приходит и небольшой страх того, что сейчас эта человеческая девочка насмешливо рассмеётся, обвинит её в излишней заботе и пошлёт ко всем Байонам её желание помочь. — То есть... Извини... Если ты всё ещё не доверяешь мне...       — Всё в порядке! — поспешно мотает головой Гильда и машет руками, чтобы в полной мере показать свою чистосердечность. Теперь это очень важно. — Если честно, мне всё ещё довольно непривычно, но я не боюсь тебя... Не думаю, что ты можешь навредить мне.       Говорит и улыбается — так, что на короткий миг Коллиана правда на все сто процентов ей верит. Наверное, сейчас бы она доверила этому человеку свою жизнь. Этот внезапный приступ пройдёт довольно скоро, она уверена. Но сейчас Гильда наблюдает короткий кивок демона, а после руки-полидактели Мьюзики помогают ей забраться на спину Коллианы.