***
Роту капитана Зики довезли только до какого-то городишка километрах в пятнадцати от Ониюри. Это расстояние пришлось пройти пешком, хотя пехоте к такому было не привыкать. Тем не менее, один из лейтенантов, Мэрроу Эмин, ворчал: — Подвезти не смогли самую малость. — Ты же размяться хотел, — усмехнулся Норфолк. — Да я-то ладно, но у нас тут новичков полно, непривыкших. — Они же сами захотели, их никто под дулом пистолета не гнал. И ведь упертые! Я пытался их переубедить, но нихрена не вышло. — Сидели бы дома, — вздохнул Эмин. — Ты, говорят, капитану жалобы тогда писал, а потом попросил перевода в другую часть? — Да… Сначала мозги пытался вправить, потом захотел в кадровые части. Но капитан меня не пустил. — Тебе волю дай — генералу будешь мозги вправлять. — Генерал не послушает. Я кто? Правильно, первый лейтенант, год как из училища. Мое мнение такое — по-хорошему надо собрать всех добровольцев и отправить домой, особенно девушек. — Что, за романы беспокоишься? — вмешался в разговор Кловер Эби. — Вот ты шутишь, а это действительно так, — ответил Норфолк. — Служебные отношения запрещены. Вдобавок, ты же помнишь, что у нас тут дочка бизнесмена из аристократического рода? Между прочим, ее старшая сестра Винтер — женушка регента, если ты забыл. — Конечно, я это знаю. — Возникает вопрос — какого хрена не вообще сюда пустили? — Тебя не волнует, что она это слышит? — понизив голос, сообщил Эмин. — Никоим образом. Терпеть не могу этого папашу Шни. — Интересно, за что? — как бы между прочим спросил Мэрроу. — Богатый слишком, а у таких чувство меры атрофируется. Он и титул себе то ли купил, то ли вообще и дену себе купил. Она же из обедневшего рода. И еще я думаю, что это он с друзьями из разных государств всю кашу заварил, а расхлебывать нам, сам понимаешь. Младшую дочку для показухи отправил. Хорошо, что хоть не сынка несовершеннолетнего. Да и, знаешь, я от этого не в восторге. Для меня аристократы, которые лезут к нам в «низшее общество», являются лишь тупыми показушниками, которые с жиру бесятся. — Тут, думаю, ты прав, — согласился Кловер. — Сам знаешь, войны начинают политики, а заканчивают солдаты. — Так ведь всю эту подставу организовали Уоттс и Таурус, — возразил Мэрроу. — Эх, наивный и примитивный ты человек, — усмехнулся Дункан. — Не знал, что Уоттс на нашего «регента армии» зуб имеет? — Знаю, знаю. Только он, похоже, его обломал. — Ошибаешься. Решил нас через союзничков достать. — Ты и им не доверяешь? — удивился Эмин. — Не знаю. Может, будут благодарны, пока мы есть. А помрём, так они ещё в своих учебниках напишут, что помощи никакой не просили и сами всех пинком под зад отправили домой. Только мы этого уже не узнаем. — Да, Дункан, интересные ты мысли озвучиваешь. Ответь на вопрос — что ты думаешь насчет остальных? Я вот, например, был офицером активного резерва, а они из гражданской жизни. Зачем им сюда лезть? — хитро спросил Кловер. — В каком смысле? — Какие цели они преследуют? — Откуда мне знать? Спроси у них, если интересно. — Я твое мнение спрашиваю. — Им, наверно, геройствовать захотелось, медальку получить. Посмертно. Или за деньги. Кловер в ответ лишь усмехнулся. — Ребята, мы почти пришли, — вдруг произнёс Мэрроу, желая перевести разговор на другую тему. — Отлично. Подчиненные Норфолка всё прекрасно слышали. Вайсс вдруг поняла, что хочет двинуть этому лейтенанту чем-то тяжёлым по голове, хотя к своему отцу она не питала особых чувств из-за его скверного характера, Янг просто усмехнулась про себя, Блейк не придала никакого значения словам лейтенанта, Пирра имела почти такое же мнение, Руби слегка обиделась. Нора не согласилась, но решила держать это при себе, Рен пожал плечами, а Жан решил, что разделяет мнение Дункана. Каждый шёл и думал о своём.***
Второй взвод, которым командовал Дункан, расположился ближе всего к лесу. Было часов десять вечера, когда он занял своё место. Позиция была неплохой, с глубокими ходами сообщения, укреплёнными досками и брёвнами, пулемётными гнёздами и траншеями, подходящими к ним, даже с блиндажами, врытыми в землю метра на два. Саперы хорошо постарались. День закончился почти спокойно, хотя иногда постреливала артиллерия. Следующий день был не таким тихим. Ранним утром был совершен авиационный налет на атлезианские позиции. Необстрелянные солдаты понесли первые, хоть и не очень большие потери. Укрытия были сработаны на совесть, что и спасло многих новичков. Затем враг предпринял попытку выбить необстрелянный взвод, захватить траншеи и дальше атаковать во фланг и тыл. Против одного взвода они отправили целую роту. Ползком они подобрались на расстояние около ста метров. План, почти доведенный до конца, провалился, когда часовые, уже понюхавшие пороху, заметили вражеских солдат, по которым почти сразу был открыт огонь их нескольких пулемётов. Противник поняв, что обнаружен, ринулся в лобовую атаку, видимо, надеясь на свое численность превосходство. Один из пулеметчиков был тяжело ранен осколком гранаты, его пришлось оттащить в блиндаж. Вакуовцы воспользовались этой небольшой заминкой и нацелились на левый фланг второго взвода. — Скарлет, быстро к пулемёту! — скомандовал Дункан первому попавшемуся ему на глаза бойцу. Мгновенно встав за пулемёт, Скралет Дэвид кинжальным огнём скосила человек двадцать. Правда, примерно столько же все-таки прорвалось в траншеи, где им был оказал «тёплый» прием. Дункан короткими очередями от бедра расстреливал противников. Внезапно он столкнулся с вражеским офицером. Тот, выстрелом слив с ног одного из солдат, судорожно стал перезаряжать пистолет. Последний метр лейтенант преодолел прыжком. Штык-нож лишь слегка задел руку вакуовского капитана — он смог уклониться, но от приклада увернуться не успел. Оглушённого врага Норфолк добил на земле штыком. Затем огляделся, перезаряжая автомат. Потеряв своего командира, противник стал отступать. Вслед отступавшим вакуовцам ударил пулемёт, преследовать врага не стали. В первой же попытке разгромить «необученную» часть солдаты Вакуо и Менаджери потерпели локальное поражение, потеряв почти половину батальона. Из двадцать второй роты погибло двадцать пять человек, ранено было восемь. Состав сразу же пополнили уже обстрелянными солдатами Атласа. Наступило затишье, иногда вела огонь артиллерия, постреливали пулеметы. Где-то вдалеке был слышен стрекот вертолетов. Солдаты занялись своими делами — перевязывали раненных, готовили пищу, меняли часовых, кто-то писал письма или читал газеты, чистил оружие или зашивал поврежденную одежду.***
Еще около месяца шли бои местного значения, фронт почти не двигался. Большой проблемой была авиация Вакуо и Менаджери, бомбившая позиции атлезианцев и их мистральских союзников и наносившая им чувствительные потери. Командование Атласа и Мистрала разрабатывало планы наступательной операции. Фронт практически застыл на месте, высок был риск того, что война окончательно превратится в позиционную. Для недопущения подобной ситуации необходимо было наступление. Генералы планировали нанести несколько ударов на протяжении всего фронта, чтобы дизориентировать войска Вакуо и Менаджери. На фронт скрытно доставляли технику и солдат. Впервые со времен Великой войны контрразведки Атласа и Мистрала запустили широкую кампанию по дезинформации противника. Первый удар должны были наносить уже обстрелянные части. Находившийся в их числе Шестьдесят второй полк армии Атласа под командованием полковника Бранвэна должен был атаковать врага в лесу Ониюри. Далее на тех участках, на которых удавалось достичь успеха, вводились свежие резервы, размещенные в тылу. Упор делался на превосходство Атласа в технике и на неожиданность. Начало операции было назначено на два часа ночи седьмого июля. Всему личному составу были выданы ПНВ и дополнительный боекомплект. Позиции противника, бывшие целью Шестьдесят второго полка находились в лесу, где танки и бронетранспортеры могли проехать не везде. Поэтому на данном участке сначала шла короткая артиллерийская подготовка, после чего в дело вступали штурмовые группы атлезианцев при поддержке сапёров. Почти следом за ними следовали солдаты элитной 1-й аэромобильной дивизии Мистрала — они должны были высадиться в тылу противника и угрожать его коммуникациям. Интенсивная артподготовка началась ровно в два часа ноль-ноль минут и шла около пяти минут. Не успела она закончиться, как атлезианцы покинули окопы и выдвинулись вперед. Ползком, а где перебежками бойцы по плану — за десять с небольшим минут подобрались к противнику. У тому времени, когда несколько растерявшиеся солдаты Вакуо и Менаджери покинули укрытия и начали занимать позиции, они увидели атлезианскую пехоту на расстоянии броска гранаты, а над их головами уже кружили вертолеты Мистрала. Из-за огня в упор наступающие понесли чувствительные потери, но, несмотря на это, они ворвались в траншеи и вступили в рукопашный бой. Дункан, поднявший свой взвод в атаку, одним из первых оказался во вражеских окопах. Они почти не стреляли, а «брали в штыки», как в старину. Точнее, в штык-ножи. Конечно, война была современной — авиация, различные БПЛА, танки, бронетранспортеры, но что-то не менялось никогда, например то, что в большинстве случаев солдат стоял против солдата. Пулеметные расчёты Вакуо и Менаджери были почти сразу уничтожены, как и их первая линия обороны. Враги, ещё не до конца проснувшиеся, выскакивали из блиндажей и тут же получали либо пулю, либо штык. Дункан и Кловер держались рядом. На пути им попался блиндаж, внутри было несколько солдат. Гранату внутрь. Взрыв! Чисто, относительно говоря. Развороченные трупы и кровь — не в счет. Резервы, которые уже стал подтягивать противник, оказались отчасти скованы высадившимися с вертолетов мистральцами, однако отчасти смогли, передвигаясь по траншеям небольшими группами, прийти на выручку своим сослуживцам. Это были, в основном, части Менаджери, но и не только они. Дункан, Кловер и их подчиненные встретили авангард врага, как полагается — Эби заколол двух штыком, Норфолк выхватил у офицера пистолет и застрелил его, а затем ещё несколько солдат. Потом к ним присоединилась Янг. Дункан с Кловером удивились, как она расправилась с двумя солдатами Менаджери — одного сбив с ног ловким приёмом, а второго прикладом собственного автомата. Но это не изменило мнения лейтенанта о том, что женщинам в действующей армии не место. Жан неплохо орудовал штык-ножом, как кинжалом. Ли Рен где-то подобрал два пистолета и стрелял по-македонски — из двух пистолетов по движущейся мишени. Нора захватила пулемёт и принялась поливать свинцом подходивших солдат. Руби, поняв, что снайперская винтовка бесполезна — солдаты разных сторон смешались в кучу и есть шанс попасть в своего — повесила её за спину, подобрала чей-то пистолет и тоже вступила в бой. Пирре же не повезло — пуля угодила ей в ногу чуть повыше колена, а противник уже почти окружил её. Жан, оказавшийся рядом, исправил ситуацию несколькими очередями из автомата. На помощь на помощь Шестьдесят второму мотопехотному полку Атласа тоже стали подходить резервы — части Четвертого мотострелкового полка Мистрала и Восьмого полка морской пехоты Атласа. К утру лес уже был практически полностью очищен от войск Вакуо и Менаджери, а атлезианцы и мистральцы взяли в полуокружение сам город Ониюри, находившийся в двух километрах. Это событие участники впоследствии окрестили «Лесным наступлением» или «Лесным прорывом». На самом деле это был «Прорыв у леса Ониюри» и освобождение самого города. Вражеская группировка, засевшая там, была уничтожена — шестьдесят тысяч человек убито, ранено и попало в плен, уйти удалось только одной дивизии Менаджери. Атлас и Мистрал потеряли вместе семьдесят две тысячи человек убитым, раненым и пропавшими без вести. Остановилось наступление на этом участке фронта только в начале мая. Нужно было подтянуть фронт и на других участках. На острове Безымянном, принадлежащем Мистралу, находилась вражеская группировка численностью в шестадцать тысяч человек. Шестьдесят второй пехотный полк Атласа должен был отправиться туда, но в последний момент все изменилось — их отправили под город Шион, в качестве подкрепления для Первой мотострелковой дивизии армии Мистрала. В Шестьдесят втором полку насчитывалась тысяча пятьсот хорошо вооружённых, уже более-менее обстрелянных бойцов. Командовали ими успевшие понюхать пороха офицеры и сержанты. Им предстоял тяжелый путь.