***
За полгода союзные войска подошли вплотную к столице вражеского государства. Операция началась в ночь с двадцатого на двадцать пятое декабря. Сначала последовала сильная артиллерийская подготовка, продолжавшаяся около двух часов. Одновременно с этим союзная авиация и ракетные силы нанесли бомбовые и ракетные удары по вражеским укреплениям на подступах к городу и по самой столице. Не успели стихнуть последние взрывы, как танковые и моторизованные части двинулись вперед буквально по выжженной территории. Этот последний километр был преодолен за смешное время и без стрельбы, и первая бронетехника Атласа и Мистрала ворвались в город. Однако там почти сразу их встретило ожесточенное сопротивление, темп продвижения резко упал. На улицах бронемашины представляли собой отличную мишень для вражеских гранатометчиков, и поэтому в дело снова, как и обычно, вступили мотострелки и морпехи. Аэромобильные части приступили к штурму уже под утро. Небо было заполнено вертолетами, их стрекот составлял конкуренцию оглушительным взрывам и стрельбе. Видимость была снижена — всюду дым и дымящиеся развалины, битый кирпич, камни и прочий мусор устилают дороги. Жуткая картина. Роты Норфолка, Эби и Зики оказались в промышленной зоне города. Уцелевшие автомобили и автобусы брошены прямо на дороге, на таких немного — снаряды, бомбы и ракеты практически полностью разровняли местность. Промзона — ключевой объект, подлежащий уничтожению. Союзная авиация хорошо постаралась. Кое-где остались бетонные блоки с остатками колючей проволоки, разломанные и отброшенные взрывной волной. В нескольких сотнях метров — одинокая уцелевшая заводская труба, остатки развороченных ангаров, некоторые из них тоже уцелели. Тепловоз и десяток вагонов были снесены взрывами с рельс и покорежены. Само рельсовое полотно в некоторых местах перестало существовать, кое-где остатки рельс закручивались кверху, словно штопор. Рядом — асфальтированная дорога, заваленная автотранспортом, кусками бетона и усеянная воронками от авиабомб. Дункан выжидал. Внешне эта картина разрушений казалась абсолютно безжизненной, мертвой, но за то время, пока сюда добирались атлезианцы, враги могли запросто организовать оборону. Колонна остановилась, пехота спрыгнула с брони. — Стоим и ждем, как мишени, — вслух размышлял Вайн. — Провести разведку! Несколько бойцов из его роты, вскинув оружие, аккуратно двинулись в сторону полуразрушенного здания фабрики. Почти сразу в лицо капитану угодила пуля, и он рухнул навзничь. — Снайпер! — крикнул один из его солдат. Бойцы мгоновенно попадали на землю или спрятались за бронетехникой. — Вижу его! — подал голос сержант, кажется, его фамилия была Клинт. — Полтора часа, крыша фабрики! По рации Эби передал это танкистам. Одна из бронированных машин начала разворачивать башню. «Из пушки по воробьям, конечно… — размышлял наблюдавший за этим Дункан. — Однако, чтобы уж наверняка…» Забил пулемет, затем прогремело два выстрела, гильзы от снарядов со звоном упали на землю. — Вряд ли он выжил… — пробормотал Кловер, опуская бинокль. — Что с Вайном? — Помер, мать его, — проговорил сквозь зубы Норфолк. — Нельзя тут больше задерживаться. Не нравится мне здесь, засадой пахнет. Приказано двигаться дальше. Колонная тронулась, однако почти сразу в БТР угодил выстрел из гранатомета. Движение стало невозможным. — Твою дивизию! — Кловер нырнул на землю. — Мы тут долго не протянем. — Черт, достали-таки, — выругался Дункан. — «Гольф»! Сталкивай, чтоб тебя! Освобождай дорогу! — заорал он в рацию. Вскоре бронетехника «зашевелилась», и поврежденный БТР уже оказался на обочине. Гранатометный огонь, тем не менее, усиливался. Колонна двинулась вперед. Пехота вела огонь с брони, БТРы поливали свинцом места засад. Танкисты старались вырваться из радиуса поражения, но то, что они разглядели сквозь смотровые щели, повергло их в шок. К зданию фабрики двигался целый полк вражеских солдат в боевом построении. Время на размышления было крайне мало. — «Хантер-2», «Хантер-3», говорит «Гольф-главный». Вижу скопление противника в промежутке с одиннадцати до одного часов, численность — примерно полк. Наши действия? — Ну, смотри, — Эби повернулся к Норфолку. — Если поедем назад, то попадем под гранатометный огонь. Впереди — пехота, тоже, скорее всего, с РПГ. Мы зажаты с двух сторон. — А вот тут и тут, — Дункан указал на карту, — техника просто не пройдет. Так что зажаты мы со всех сторон. — Положение патовое, — разумно подытожил Кловер. — Развернуться тоже не получится — техника пострадает. — Раз уж так, то, пожалуй, я только один вариант вижу. Рвануть со всех моторов вперед и надеяться на удачу. А удача — это уже по твоей части. — Эх, где наша не пропадала! — усмехнулся Эби. — Пусть нам повезет. — «Хантеры», оба, чтоб вас там всех дьявол поимел! — начал ругаться офицер-танкист, командовавший колонной. — Вы бы, не знаю, начали согласовывать действия что ли, пока мы все вместе тут ласты не склеили! — Согласовываю, «Гольф-главный», — в шутливом тоне ответил Кловер. — И предлагаю вам поднапрячься и как можно скорее шевелить булками по направлению на северо-восток, если, как говорите, не хотите скопытиться. — Ты сдурел, капитан? Там же противник! — Твои предложения? Танкист не нашелся, что ответить. — Ладно, вас понял, «Хантер-2-главный». Колонна двинулась с места. — Построение цепью! Бронетехника стала разворачиваться в боевой порядок, благо, места хватало. — Дави на всю железку! — прибавил Дункан. Ревели моторы. Развивая максимальную скорость, которую только позволяли двигатели, бронемашины неслись по дороге, громыхая, трясясь и покачиваясь, наезжая на обломки и преодолевая препятствия. Враги почему-то бежать не собирались, гранатометчики изготавливались к стрельбе. Расстояние сокращалось. Прямо на ходу атлезианцы открыли огонь из крупнокалиберных пулеметов, заговорили и танковые орудия. Пули и снаряды начали разрывать построение вакуовцев, но те не отступали. Бронированный удар пришелся едва ли не по всему построению. Солдаты Вакуо и Менаджери оказались под гусеницами и колесами. К счастью, пальба и взрывы заглушали вопли раздавленных. Другие, кто избежал жуткой смерти, либо попадали под перекрестный огонь, либо под пули мотострелков. Некоторым, правда, удалось выжить или спастись отчаянным бегством.***
К тридцатому числу город Вакуо пал, коалиционные войска, оборонявшие его, были либо уничтожены, либо попали в плен. Оставшиеся отступили на север. Все понимали, что дело близится к концу. Через день атлезинцы и мистральцы уже праздновали Новый Год. На несколько дней наступило затишье, солдаты смогли, наконец, немного отдохнуть. Это вошло в историю, как «Январское затишье». Газеты писали, в основном, о наступлении Колониальной армии на Драконе и о революции в Менаджери. Адам Таурус вынужден был бежать на окраину страны и скрываться там, так как в столице, да и во всей республике, становилось крайне небезопасно. Революция вспыхнула так, словно в костер подлили бензина. «Долой тиранию!», «Да здравствует демократия!» — примерно такие лозунги выкрикивали толпы и писали на стенах и заборах дети. Внезапно огласке придали настоящую биографию Тауруса. Оказалось, что в свое время он состоял в преступной организации, а весь свой бизнес открыл на грязные деньги. Все его конкуренты на президентских выборах были запуганы и вынуждены снять свою кандидатуру, а особо настырных пришлось закопать.***
Во время «Январского затишья» роты Эби и Норфолка стояли на северо-восточной окраине павшей столицы. Внезапно их обоих вызвал к себе полковник Бранвэн. Оказалось, что бравых капитанов за бой в промзоне, пафосно названным «прорывом их окружения», присвоили звания майоров. В приподнятом настроении они оба пошли обратно. Вечером этого же дня Дункан покинул свой блиндаж и вышел на улицу, чтобы поразмышлять о всяком разном на свежем воздухе. «Война близится к концу, — думал он. — Но что же будет дальше?» И с этой философской мыслью он брел, не видя дороги. Город уже был полностью очищен от врага, и опасаться было, по сути, нечего, разве что авиацию или артиллерию, но сейчас было тихо. Тишина, от которой Норфолк так отвык, порождала чувство тревоги и какого-то смутного беспокойства. Внезапно боковым зрением он увидел знакомую фигуру. Это оказалась Вайсс, чему Дункан, признаться, обрадовался, сам не зная, почему. Он давно ее не видел, с тех самых пор, как перевел в госпиталь. Как никак, она же получила медицинское образование, а практика весьма полезна. Конечно, было этому и другое объяснение. Он считал, что на передовой ей, да и другим представительницам прекрасного пола делать нечего. Норфолк иногда был очень консервативен. Но, с другой стороны, он когда-то успел проникнуться к девушке симпатией и не хотел, чтобы ее убили. Дункан вообще не хотел, чтобы его ребята погибали, но, к сожалению, такое просто не могло не случаться. Войны без потерь не бывает. Норфолк остановился, размышляя, стоит ли ему подойти, или все же лучше этого не делать. Однако потом он все же выбрал второе. Вайсс сидела на остатке кирпичной стены и смотрела вдаль. Услышав сзади шаги, она, вздрогнув, обернулась и подняла на бывшего командира полные печали глаза. Увидев выражение лица девушки, офицер слегка опешил и ничего не сказал. Она почти не изменилась, только лицо было усталое и печальное, а на плече была нашивка первого лейтенанта медицинской службы. — Что-то случилось? — он постарался произнести это как можно развязнее. — Да… — последовал тихий ответ. — Четыре года назад моя мать покончила жизнь самоубийством… Норфолк мысленно обругал себя за то, что приперся. — Прости, — ответил он, изменившись в лице. — Я этого не знал… Тяжелый вздох… Снова наступила тишина, которая становилась в тягость. — Ладно… — пробормотал он, присаживаясь рядом и доставая из кармана небольшую плоскую трофейную фляжку с Вакуовским коньяком. — Помянем… — он сделал большой глоток и протянул фляжку Вайсс. Чуть подумав, она взяла и тоже отпила. Напиток оказался крепким, и девушка закашлялась. Фляга ходила из рук в руки, однако скоро опустела. А вот пить натощак было весьма глупой идеей, тем более что спирта в напитке было около сорока пяти процентов. Алкоголь начинал действовать на голову, затуманивая разум. Сначала Вайсс опустила голову Дункану на плечо, потом он приобнял ее левой рукой… Вдруг, развернув ее к себе, Норфолк поцеловал ее в губы, стараясь быть как можно нежнее. — И когда это я успел в тебя влюбиться? — вслух спросил он. Ответа не последовало. Настала очередь Вайсс припасть к его губам. А дальше… Конечно, годы учебы в военном училище иной раз были очень веселыми, но сейчас он не позволил себе вольность заходить куда-то дальше. Нормы приличия нужно соблюдать.***
Война шла еще около полугода, коалиционные войска предприняли в феврале наступление, окончившееся провалом — их отбросили к берегам пролива Колдрол. Фронт рухнул в мае, когда войска Менаджери, хотевшие домой, отказались воевать. Командование Вакуо не позволило им покинуть территорию страны и отправиться к себе в Менаджери. Ответ был весьма неожиданный — войска Менаджери «подняли бунт на тонущем корабле». Они устроили мятеж и решили захватить корабли, чтобы уплыть на них домой. Только, даже если бы им это удалось, далеко бы они не уплыли — согласно плану Шервуда-Норфолка союзный флот заблокировал пролив. Началась междоусобная грызня, чего не предполагали союзные генералы. Однако это было только на руку Атласу и Мистралу. В июне война закончилась. Двадцать первого июня в городе Фельспар, что на северо-востоке от столицы Вакуо, был подписан мирный договор. Со стороны Атласа его подписывал генерал-лейтенант Лонгфелло, со стороны Мистрала — генерал армии Бернли. Примечательно, что после подписания его экс-королем Вакуо Артуром Уоттсом и генерал-лейтенантом Менаджери Тирианом Кэллоусом они оба были арестованы и заключены в тюрьму. По Вакуо и Менаджери прокатилась волна арестов подсобников агрессоров. Генерал-майор Маркус Блэк, начальник военной полиции Хейзел Рейнарт, начальница лагеря для военнопленных Эмеральд Сустрей, экс-королева Вакуо Синдер Уоттс, в девичестве Фолл, командующие войсками и флотом Менаджери в Вакуо братья Корсак и Феннек Альбайны, офицер-интендант Илия Амитола, любовница Корсака — неполный список арестованных Секретной Королевской Службой Атласа. По союзническому договору, заключенному между Гирой Беладонной, Джеймсом Айронвудом и Робин Хилл, революционеры, пришедшие к власти, выдали Атласу и Мистралу экс-президента Адама Тауруса и начальницу полиции Менаджери Сиенну Кан. Все вышеперечисленные были перевезены в город Кокьювина, Вакуо, где предстали перед военным судом Атласа, Мистрала и Менаджери. Сомнения в их вине не было никакого, и все одиннадцать были приговорены к высшей мере наказания — расстрелу. Приговор приведен в действие первого июля. Тела позже были сожжены, а прах развеян по ветру — буквально.***
Отгремели последние бои, и, наконец, спустя три года в Ремнант снова вернулся мир. Война унесла жизни шести с половиной миллионов солдат Атласа и Мистрала, семи миллионов солдат Вакуо и Менаджери, а так же погибло около пяти с половиной миллионов мирных жителей по всему Ремнанту. Атлезианские войска возвращались домой. Дункан стоял на палубе, всматриваясь в покрытую туманной дымкой даль, вдыхая свежий, соленый морской воздух. Их миссия окончена. Участвовавшие в боях войска были выведены с территории Вакуо, их место заняли свежие «оккупационные» силы, несшие здесь службу. Норфолк перевел взгляд на Вайсс, стоящую рядом, и тепло улыбнулся. «Домой»…