Часть двадцатая
Больше всего Ким Рок Су ненавидел притворство, ложь и боль. То, что он был одинок и единственный отвечал за свою жизнь, он усвоил ещё в детстве. Дети в его мире были довольно жестокими по отношению к ребёнку без родителей. Он не вспоминал былого, но прошлое слишком сильно повлияло на его развитие в будущем, запечатлевшись клеймом в закоулке разума. Он до сих пор помнил как сидел на улице с обедом на руках промокший от того, что в туалете ему было больше не место. Помнил как сидя на лавке чувствовал как в его сторону были обращены косые взгляды, а отвратительный шёпот вызывал рвотные позывы. Ему не было дела до обеда, ведь еда была давно испорченной. Именно в тот день его приняли на подработку и он стал более самостоятельным. Выпустившими из школы он отучился в университете, работая на нескольких подработках для оплаты жилья, учебы и налогов. Тяжелая жизнь была для него привычной, но боль и болезни он ненавидел от того, что под напором его непростой жизни ощущение ничтожного одиночества ломало его как стекло. В дни болезни ему хотелось кричать. Когда боль становилась невыносимой он часто смотрел на ножи, но когда она проходила, тот самый Ким Рок Су, который преодолел все невзгоды будучи сиротой возвращался в этот мир. Тот Ким Рок Су, который боялся проявления чувств, всегда остающийся холодным со всеми и огораживающийся стеной неприятия ото всех, не проявлял ни одной эмоции, что выдавала бы его состояние. Он не видел смысла в своей жизни, но он жил так, чтобы не было стыдно после смерти. Как итог, он умер в абсолютном одиночестве, прожив не такую уж и интересную жизнь, но вот он оказался в теле того, кто не был одинок. Не был одинок, но отвергал абсолютно всех, кто находился рядом. Ощущение того, что кто-то стал хвататься за его ноги, одежду, руки, мерзким холодом огорошило его, пока в полной темноте не было видно что-либо. «Это не сон!» Подобная мысль возникла, и вмиг его мысли спутались. Он пытался вырваться из рук, которые продолжали тянуть его вниз. Пытался отцепить их от себя. Пытался закричать, но голоса не было, а когда снова посмотрел вниз и слёзы покатились по щекам от безысходности, он подорвался с места. Закричать у него не вышло, так как из глотки вырвался лишь рваный хрип. Холодная испарина покрыла его бледное лицо, а в груди отдало болью и он, приложив к ней руку, опустился на кровать. По щекам текли слёзы, они падали на подушку, и та довольно быстро стала мокрой. Слёзы не прекращали течь, хоть боль и не была такой сильной. Рок Су ненавидел боль. Ненавидел ее до слез, которые проливал когда никого не было рядом. Он не хотел чтобы кто-то видел его таким жалким. Не хотел, чтобы кто-то обнаружил его слабость, которую он скрывал со времён, когда был ещё ребёнком. «Это бесполезно…» Он свернулся на кровати. Боль была фантомом того, что он пережил, но ощущение пустоты внутри заставляло жидкость вытекать из глаз. «Даже если мне больно, всем плевать…» Когда он подумал об этом и почувствовал, как кто-то тянет его за плечо, на мгновение мир для него рухнул. — Кейл…***
Кейл не приходил в сознание уже около полутора суток. Внешне, тот был в порядке, но Бирок не знал что происходит у того внутри. Эльфы говорили, что тот борется на подсознательном уровне, но борется против чего не понятно, однако ему сказали кое что интересное: «Это удивительно. Мы сами не знали пока Мэрри не вытянула из него Мертвую Манну. У этого мальчика Фундамент размером и формой походит на жемчужину…» «И что это значит?» После этого вопроса Эльфы неодобрительно посмотрели друг на друга и тогда продолжила та, кто проводила операцию. «Это значит, что душа у вашего мальчишки настолько истощена, что еле держится. Его Фундамент и то крепче, чем Душа, хотя обычно все наоборот. Жемчужина очень крепкая, так как ее совсем не просто сломать, но Душа, принадлежащая мальчику, очень истощена. Однако он не умрет.» «Истощена? Сломлена» Тогда Бирок подумал о том, когда это Кейл мог настолько повредить свою Душу, а вследствие и Фундамент. Он прекрасно помнил, что до того происшествия пару раз встречал Кейла. Тот был довольно капризным и дебоширным, но о нем нельзя было сказать, что он страдает, в отличие от того, кто сейчас находился в гостиничной комнате. «Он сильно изменился из-за того случая, но что если это не просто перемены в характере?» Бирок не думал, что такое может происходить в их мире, но что если Порок Фундамента Кейла полностью истощил Душу, и она расселялась вместе с ним, но вместо него появилась новая Душа. «Это бы все объяснило, но разве такое возможно?» Решив пока не поднимать эту тему, но больше сблизиться с юношей для того, чтобы тот сам открылся, он тихо открыл дверь, и каково было его удивление, когда он увидел сжавшегося в комок парня, чьи плечи подрагивали, а глухие хрипы продолжали рвано вырываться из разодранного горла. Он тихо подошёл и коснулся плеча парня, поворачивая его у себе. — Кейл…***
«Вот почему он вошёл сюда именно сейчас?!» Ким Рок Су, давший волю своим чувствам, быстро стал вытирать глаза рукавами от рубашки, но слёзы продолжали течь из глаз. Почувствовав прикосновение к своему лицу, он раскрыл глаз. Бирок приложил ладонь к щеке, сидя на табурете прямо рядом с кроватью. Он гладил ее и вытирал большим пальцем выступающие из внезапно открывшегося правого глаза слезы. — Больно? Этот вопрос стал последней каплей в и так наполненном стакане. Эмоции Ким Рок Су вырвались наружу, когда он закусил губу, прищурил глаза, и слёзы с большим напором потекли из них. Лицом прижимаясь к тёплой ладони Бирока, тот чувствовал то тепло, которое никогда раньше не испытывал. Не позволял себе испытывать. Не позволял и избегал его. Ведь как только привыкнешь к нему, тебя выбросят на улицу, растопчут и размозжат по дороге словно мусор. Он прекрасно это понимал, но… Бирок слегка удивился тому, с каким обреченным лицом Кейл прижался к его ладони, но от него не скрылся еле заметный кивок, и тогда с ошарашенными глазами он попросту прижал Кейла к себе. Прижался к нему и вдохнул запах волос. «Думаю, я был прав…» Насколько истощенная Душа обрела тело этого хрупкого мальчишки? Об этом Бирок не хотел думать именно сейчас, а потому что ТОТ, кто неожиданно и непредсказуемо стал для него центром мыслей, был сломан. Рок Су сломало то тепло, которое было проявлено к нему, от человека, которого он совсем не ожидал. Сейчас Ким Рок Су был слишком поглощён рыданиями, чтобы заметить, что невероятно большие и тёплые ладони поглаживают его по спине, а чужое дыхание уставилось в шею, которой коснулись чужие губы. — Я рядом… Тихий и низкий голос звучал прямо под ухом Рок Су, когда ему хотелось кричать, но вырывались лишь хрипы, а в отчаянии он хватался за рубашку Бирока, чья спина была такой широкой, что закрывала Аристократа, проявившего трещину в своём непоколебимом лице. Прозрачная подвеска сотрясалась вместе с телом Рок Су. «И никогда не отпущу тебя…» Он подпустил его слишком близко для того, чтобы впоследствии оттолкнуть, ведь тот больше не отойдёт ни на шаг.***
Чхоль Хан шёл по туманной улице ранним утром. У него было хорошее настроение, а все потому что тренировка с Локом и Розалин прошла успешно. Он спокойно возвращался в гостиницу, в которой они остановились несколько дней назад, когда Чхоль Хан узнал о том, что в город прибыл отпрыск Графа Хенитусе. Он помнил что тот сказал. «Просто оставь меня в покое!» Он вздохнул и, убрав руки в карманы чёрных брюк, взглянул в пустоту. «Я не хочу иметь с тобой никаких дел!» Эти слова, какими бы справедливыми ни были, резали его по сердцу. Это было странно. Он хотел добиться прощения и добился, но понимал, что тот в душе его ничуть не простил. Он понимал, что для этого ему нужно не только извиниться, его мысли путались в догадках того, что ему требуется сделать. «Да оставь ты этого парня, Чхоль Хан. Не думаешь, что ты уделяешь ему слишком много внимания?» «Верно. У нас не так много свободного времени, чтобы уделять его посторонним. Ты ведь понимаешь, что чем раньше мы отыщем ту организацию, тем скорее ты отомстишь и свершишь над ними правосудие.» Лок и Розалин говорили правильные вещи и тогда Мастер Меча тяжело вздрогнул и кивнул. Это было правдой. У него не было столько времени, чтобы проводить его в попытках умилостивить парня, который ненавидел его, опасался и в чьих глазах мелькала тень ужаса лишь при взгляде на Мечника. «Он боится меня? Или презирает?» Прикрыв глаза мозолистыми руками, он все же решил, что лучше бы Кейл только боялся его. Страх можно подчинить. Страх можно усмирить и отучить. — Чхоль Хан. Мягкий и до мурашек по кожи знакомый голос прозвучал где-то со стороны, и Чхоль Хан, тут же распахнув глаза, обернулся. В той стороне стояла женщина, чьи черты были до боли ему знакомы. Но что она тут делает?! Она тоже попала в этот мир? Когда Чхоль Хан побежал в ее сторону: — Мама! Она исчезла как только он коснулся ее. Но тут же появилась за его спиной идя в противоположную сторону. — Чхоль Хан? Где ты? Она звала его и не видела. — Я здесь, Мама! Чхоль Хан снова побежал за женщиной и, догнав ее, опустил руку на плечо. Его сердце рухнуло тогда, когда она снова исчезла. — Братик? Маленькая девочка смотрела на него, пока тот рухнув сидел на коленях. Когда он поднял глаза со слезами на глазах и увидел маленько младшую сестру, которая была одета в одежду детского сада, парень протянул ей руку, но она тут же рассеялась. — Братик, почему ты ушёл? Она появилась неподалеку, но Чхоль Хану это расстояние казалось непомерно огромным. Слёзы стекали по его щекам пока он продолжал задыхаться. — Братик, почему ты не забрал меня из Садика… Он склонился к земле и ударил рукой по мостовой так, что камни на ней потрескались. — Ты ведь обещал забрать меня вчера… Он плакал и задыхался, не в силах утихомирить неожиданный приступ и ком, подступивший к горлу. Когда девочка подошла к нему поближе, раскрыла свои большие глазки и произнесла прерывистым голосом: — Братик ЛЖЕЦ! Она заплакала и побежала в другую сторону подальше от Чхоль Хана: — Нет! Постой… Он протянул руку, но тут неожиданная тупая боль в затылке заставила его отключиться, рухнув на землю. — Думаешь он выключился? — Я уверена в этом. Молодец, Хонг, он так просто повелся на иллюзии Раона потому что вдохнул твоего яда. (Да! Иллюзии Раона были лучшими! Я показал ему всего две, но он так расстроился!) Оу улыбаясь кивнула, однако ее прищуренные глазки так и сквозили холодом. «Нет, он не расстроился. Он был в отчаянии. Хорошо что мы пошли вместе. Вряд ли мы смогли бы его побить, но помучить его психически было правильной идеей.» Она прочитала о психологических пытках, а потому идеальный план мести увенчался успехом. Для неё было неожиданностью чувство удовлетворения от того, что навредивший ее человеку отброс только что страдал и почувствовал абсолютную пустоту внутри. «Теперь ты будешь знать, каково лезть к Брату Кейлу…» Она не позволит тому снова страдать от боли и бояться подобной шавки только потому, что тот не может держать себя в руках. Она станет лучше и сильнее для того, чтобы в следующий раз этот туман был настолько плотным, что обидчик просто свалится с обрыва или в реку. В глазах Оу дрожала неестественная дикая ярость, не подходящая простому котёнку. — Я рад, что он страдал. Хонг неожиданно для Оу сказал подобные слова… — Он заставил Братишку Кейла страдать, а сам развлекается с друзьями. Это нечестно! (Верно!) Оу гордо улыбнулась. Верно. Они не позволят всяким отбросам причинять их Старшему Брату неприятности и боль. — Раон, Хонг. Когда младшие братья обратили внимание на старшую сестру, та с хитрой лисьей улыбкой произнесла: — Надеюсь вы понимаете, что это должно остаться секретом. Брат Кейл не должен знать о случившемся. Младшие активно закивали, пока старшая превращалась в человека. — Идите сюда. В этом тумане очень просто заблудиться. Младшие братья кинулись на старшую сестренку, и та, клацая по каменной дороге своими каблучками, побежала в сторону поместья.