Eg gjev deg din odel

      Эмоциональные перепады в его состоянии были нормальной привычной вещью. На протяжении всей своей беременности он чувствует это влияние. Оно не оставляет ни на ранних сроках, ни на более поздних, и Файдаэн как никогда чувствует себя уязвимым.       Беременность делает его слишком эмоциональным. Ранимым, если быть точнее, и любая мелочь бьёт по нервам и восприятию, пронизывая всё естество. Возбуждает реакции, которые сильвану в привычном положении были совершенно не характерны.       В первую очередь Файдаэн был дипломатом и воином. Крепким мужчиной, закалённым боями и тренировками, суровой школой жизни. Он должен был быть стойким и сильным, чтобы с честью и достоинством сносить все трудности и сложности и не прогибаться под ними. Он должен был мочь выстоять в любом противостоянии, а потому он не мог позволить себе чрезмерную роскошь и слабость.       Лишние эмоции опасны. Какие бы трудности и нелицеприятности жизнь ни подбрасывала, он должен был держать эмоции под контролем.       Беременность же все предохранители и стены рушила подчистую.       Эмоции переполняют его. Выливаются через край, и кажется что даже малейшее потрясение способно довести Файдаэна до слёз.       Столько, как в этот период, сильван не плакал, пожалуй, за всю свою жизнь. Тщетно пытался сдерживаться, пряча от чужих свою слабость и чувствительность. Прятал от чужих... но не от Раилага.       Для вождя тёмных эльфов это становится неожиданностью. Как-то он мало ожидает, что упрямый, немного вспыльчивый сильван, стойкий телом и духом, прошедший сквозь тяжесть и перипетии путешествия, прежде чем добрался до Игг-Шайла, вдруг окажется настолько ранимым. Эмоциональность, вызванная беременностью, оказывается ещё той бессердечной сукой, и это... обескураживает.       Файдаэн плачет, краснея не столько от слёз, сколько от стыда. Ему самому неловко и трудно до сих пор принять собственную ранимость и столь резкие реакции собственной психики на внешний мир. Усталость и печаль, и стыд, и боль сжимают его изнутри, и терпеть это становится невыносимо.       На него и без того свалилось слишком много всего.       Но Раилаг не смеётся и не отталкивает. Странным образом понимает и принимает слабость и уязвимость сильвана. — Ну-ну, поэт, — он с нежностью и заботой прижимает плачущего любовника к себе.       Файдаэн беззвучно всхлипывает, закрывая глаза и выдыхая. Снова и снова прячет на плече Раилага свои слёзы, прижимаясь к нему всем телом ближе, пока тёмный эльф ласкового поглаживает его по спине. — Всё хорошо, поэт, — он баюкает сильвана, успокаивая, и слёзы высыхают в его глазах.       Очередная вспышка проходит, и Файдаэн умиротворяется вновь. Эмоции приходят в норму, в баланс, и до следующего обострения восприятия сильван находит в своей душе гармонию.       Беременность делает Файдаэна ранимее и уязвимее. Но рядом с ним есть тот, кому сильван может доверить свою слабость. И Файдаэн хочет ему её отдавать.