Eg gjev deg din odel

      На самом деле Раилаг боялся, что нечто подобное может произойти. Тёмные эльфы так и не приняли его консорта, смотрели с опаской, настороженностью и искренним презрением. И даже то, что его выбрал Раилаг и стал его защитником, не уменьшило уровень ненависти, который они испытывали к сильвану.       К сильвану, рожающему детей словно женщина, тем более.       Близнецы, которых он приносит в срок, дети Раилага. По крайней мере, даже Файдаэн был не против, чтобы тёмные эльфы только так их и воспринимали. Наследники вождя, его плоть и кровь, устанавливающаяся династия, которая сможет держать беспокойных последователей Малассы в маломальском порядке.       Для детей это был бы самый лучший вариант. Но тёмные эльфы смотрят на них с настороженностью, не забывая им их происхождение.       Вы, может, и дети вождя, но вышли вы из чрева сильванского мужчины.       Раилаг едва заметно хмурится, когда видит, как угрюмо супится сын, сжимая кулаки, а дочь поджимает губы, отчаянно борясь со слезами. Никто из тёмных эльфов не рискует причинять этим детям вред, но это не значит, что каждый из них в восторге от их существования. — Что случилось? — вождь бесшумной тенью возникает за спинами детей.       Обходит их, оказываясь перед ними, и пристально вглядывается в растерянные лица, медленно опускаясь на корточки. Дети ещё с раннего детства пытаются учиться самостоятельности и независимости, но всё же в самую первую очередь они — дети, и не со всеми проблемами им дано справиться самостоятельно. — Вы можете мне рассказать всё, не таясь, — Раилаг смягчается, видя сомнения на детских лицах. Странную борьбу между желанием поддержки и неуверенностью в том, стоит ли беспокоить родителя. — Обещай, что папа Файдаэн не узнает, — в конце концов они сдаются, и девочка вздыхает, несмело глядя на отца. — Он расстроится... — она заканчивает совсем тихо, а Раилаг вопросительно вскидывает бровь, тем не менее смутно догадываясь, что произошло. — Хорошо, — он обещает, кивая. — От меня Файдаэн ничего не узнает. — Они опять говорят, какие мы ублюдки, — мальчишка мрачнеет и крепче сжимает кулаки, отводя от отца взгляд. — Что мы ошибки и нас не должно было существовать. — Сильванские отбросы, порождённые сильванской шлюхой, — сестра заканчивает мысль брата, опуская глаза, и Раилаг чувствует, как внутри него медленно вскипает чистейшая ярость.       Ненависть и презрение тёмных эльфов и без того выплёскивалось на Файдаэна. Он мужественно сносил их на себе и со временем научился игнорировать. Но то, что им хватит наглости и смелости выливать свой яд на детей...       Раилагу хватает выдержки сохранить лицо и ничем не выдать свой гнев. Лишь жестом поманить к себе детей и крепко прижать их к своей груди, ощущая, как их тонкие ручонки хватаются за него в поисках тепла и поддержки. — Не слушайте никого, — он успокаивает их, говоря твёрдо и решительно. — Вы — лучшее, что случалось со мной и вашим вторым отцом. Вы вырастете прекрасными воинами и правителями, и те, кто сегодня вас унижают, будут лежать в ваших ногах, — слегка отстранившись от детей, Раилаг легко улыбнулся им, ловя облегчение на детских лицах. — А сейчас идите и найдите Файдаэна. Он ждал вашего возвращения.       С радостным писком дети отстранились от Раилага, убегая в поисках сильванского родителя. Тёмный эльф провёл их лёгкой снисходительной усмешкой, однако стоило его детям скрыться из его вида, как взгляд вождя потяжелел и наполнился металлом.       Что ж, кажется, пришло время напомнить особенно дерзким и говорливым подданным, почему не стоит испытывать терпение вождя и оскорблять его семью.