Nio nätters led

      Когда свершившееся оказывается совершенно невозможно скрывать, все начинают презирать Менана. Смотреть и видеть в нём урода, дефектного ублюдка, обиженного природой и навлекающего на тёмных эльфов проклятие. Лишь один Соршан смотрит с сожалением и тоской, и от этого взгляда принцу особенно тошно.       Он редко покидает свой дом, опасаясь быть настигнутым врасплох. В этот же раз ноги сами несут его на улицы города, которые будто специально оказываются удивительно пустынными.       Менан идёт, не задумываясь. Просто куда-нибудь, подальше от чужого пренебрежения и ненависти. Ступает медленно и неспешно, наслаждаясь прогулкой и моментами одиночества.       Он сам не замечает и не понимает, как оказывается напротив входа в Невидимую Библиотеку.       Несмотря на то, что она была центром их державы, Менан редко бывал внутри. Не столько потому, что ему там было нечего делать, сколько из-за её хранителей.       С безликими у Менана не то чтобы были плохие отношения, но он относился к ним очень осторожно и настороженно. Сами безликие же держались даже от своих союзников, окруживших их, обособленно и отдалённо, не очень охотно идя с ними на контакт. Они были сами себе на уме и не ввязывались в конфликты, предпочитая за всем наблюдать со стороны.       В принципе, Менан мог их понять. Но оттого лучше к ним относиться он не стал. Но сейчас, пребывая в своём странном и необычном положении, он пришёл именно сюда.       Зачем? — Принц Менан, — голос одного из безликих не то вопросом, не то утверждением прорезается сквозь мысли задумавшегося вождя.       Он вздрагивает от неожиданности, машинально накрывая рукой живот, и безликий, чуть склонив голову, ткётся из тени, представая пред гостем. Судя по расчерчивающим сильный торс бледноватым шрамам — слово перед правителем держит Йорген. Впрочем, как и всегда. — Прости, — голос его звучит спокойным, почти умиротворяющим эхом, которому вторят голоса его братьев. — Мы не хотели тебя напугать.       Менан ведёт плечами, давая понять, что всё в порядке. Смотрит на безликого долгим взглядом, а после тяжело вздыхает. Так и не убирая руку со своего живота. — Мы можем тебе чем-то помочь? — по маске, скрывающей то, что должно быть лицом, сложно понять его выражение, но Менану почему-то кажется, что Йорген смотрит на него с терпеливым спокойствием.       Принц вздыхает снова, глядя на маску безликого. Рука его плавно поглаживает круглый живот, и смутная мысль всплывает в голове размытым вопросом: — Каково это? — Разве ты сам не чувствуешь? — Йорген, конечно, понимает, что его собеседник имеет в виду; отвечает вопросом на вопрос, и Менан вздыхает в третий раз. — Хоть кто-то из вас проходил через это? — не ждёт ответ, на самом деле, но безликий откликается эхом: — И да, и нет.       Менан смотрит на него с удивлением и любопытством. Хмыкает тихо, понимающе кивая, и растерянно оглядывается по сторонам.       Безликие знают, каково это. Как никто знают, что такое переменчивость Малассы и какова цена за неё. Глупо было спрашивать о подобном, но вместе с тем Менан ловит себя на мысли, что это именно то, в чём он нуждался.       Не осуждение. Не презрение. Даже не сочувствие. Понимание и определённое безразличие.       Менан улыбается — устало, но благодарно — и снова переводит взгляд на Йоргена. — Спасибо, — он выдыхает тихо, и рука на его животе замирает.       Безликий молчит, но принц чувствует, как чужой взгляд скользит по его фигуре. Йорген, если и хочет отозваться в излюбленной манере безликих, молчит, слегка кивая головой. Менан передёргивает плечами и, не прощаясь, разворачивается спиной, уходя прочь и возвращаясь домой.       Кто бы мог, в конце концов, подумать, что хотя бы минимальное облегчение и поддержку в итоге он получит именно от детей Тьмы?..