Тени и свет

       Таро беспокойно вертелась на своем самодельном спальном месте из одеял. О сне в большой кровати с балдахином для нее не могло быть и речи. Яркий свет полной луны освещал всю комнату. Кроме шума водопада и реки, не было больше никаких звуков. Ривенделл спал. Не было ни приятных звуков арфы, ни флейты, не было больше тихих разговоров. И все же внутри эльфийки нарастало необъяснимое волнение, из-за чего царство грез было для нее закрыто.        Через некоторое время Таро встала, вышла из своей комнаты и глубоко вдохнула свежий ночной воздух. Она посмотрела на небо, где звезды сверкали, как бриллианты. Ноги сами понесли ее из замка через мост и дальше по узкой тропинке, которая вела вверх на гору. Пусть заканчивался каменистым плато, с которого была видна вся долина. Покинув помещение, Таро сразу почувствовала себя лучше. Она легла у края плато, ощутив под собой тепло прошедшего дня, которое хранил в себе камень. Взглянув в темное небо над собой, на мгновение она ощутила себя в своем родном лесу. Там она часто забиралась ночью на верхушки деревьев, чтобы созерцать недосягаемую красоту звезд.        Эльфийка удовлетворенно вздохнула и сложила руки на животе. Ее дыхание стало спокойнее, глаза медленно закрылись, Таро начал настигать сон.        Но только что вернувшийся внутренний покой был внезапно прерван, как только она услышала шаги. Эльфийка резко выпрямилась, не отрывая глаз от источника шума, и одной рукой схватилась за рукоять кинжала. Через несколько мгновений появился кончик серой остроконечной шляпы, скрывающей лицо путника, затем длинная седая борода и, наконец, сам человек, опирающийся на посох.        — Гэндальф, — Таро с облегчением отпустила кинжал.        — Здравствуй, Таро. Неужто мои глаза не лгут и ты действительно здесь? Не пойми меня превратно, я не сомневался в твоих словах, но я не был уверен, не усомнишься ли ты сама в них.        — Конечно, я колебалась, стоит ли мне действительно ехать в Ривенделл. Но эти сомнения были вызваны скорее моим спутником, нежели самой дорогой, — ответила она, отчасти приврав.        Она повернулась к Гэндальфу спиной и ей почудилось, будто маг издал тихий смешок.        — Ты могла бы встретить гораздо худшего попутчика, — волшебник сел рядом с ней.        — Я бы скорее предпочла компанию орка.        Теперь Гэндальф открыто рассмеялся, и даже уголки рта Таро на мгновение приподнялись.        — Что привело тебя в это место среди ночи? — спросила она, жестом указывая на скалистое плато.        — О, — вздохнул Гэндальф и снял шляпу, — мои мысли были слишком громкими и не давали мне уснуть, как это часто бывает. Тем более, что завтра состоится совет, на котором решится, что за судьба постигнет Его.        Таро кивнула, она слишком хорошо поняла, о чем идет речь.        — Как ты думаешь, что произойдет? — пробормотала она. — Саурон сделает все возможное, чтобы заполучить Кольцо, и ни перед чем не остановится. Если то, что ты говорил, правда, и он в союзе с Саруманом… как ты думаешь, у нас есть шанс? Сможем ли мы выиграть войну? Есть ли надежда?        — Знаешь, Таро, когда я нашел тебя между столбами дыма и мертвыми телами, духом ближе к смерти, нежели к жизни, даже тогда у меня была надежда, что ты справишься. Что ты сможешь отыскать себе новый дом и пережить несчастье. И, как видишь, моя надежда была небезосновательной, какой бы безнадежной она ни казалась. Так что да, я думаю, что Добро может победить.        — Но посмотри, что из меня получилось, — горько сказала она, ее челюсти сжались.        — Взрослый, сильный, красивый воин. Без твоей непоколебимой воли ты бы никогда не зашла так далеко. Ты бы погибла от горя, лишилась рассудка и угасла навсегда. И поверь мне, вскоре и оставшаяся боль утихнет.        — Даже время не в силах излечить некоторые раны, Гэндальф.        После этого они погрузились в долгое молчание.        Как только наступило утро, долина ожила: птицы радостно защебетали, эльфы оседлали лошадей, поехав к реке с большими ведрами за водой. Другие работали в садах или занимались завтраком. Эта картина выглядела такой мирной, такой беззаботной, что тепло согрело сердце Гэндальфа. В своих путешествиях он то и дело останавливался в Ривенделле, чтобы отдохнуть день или два. Несмотря на то, что картину будничной размеренной жизни эльфов ему доводилось созерцать и прежде, она все так же навевала покой, как в первый раз. Ничто в этом месте не предполагало, что Средиземье находится в большой опасности.        Волшебник медленно поднялся, оперся на свой посох и, снова одевая шляпу произнес:        — Я думаю, нам следует по-потихоньку начинать обратный путь, если мы хотим вовремя успеть на совет. Элронд не любит ждать дольше необходимого, когда дело касается таких важных вопросов.        — Ему тысячи лет, но какие-то часы все еще имеют значение для него, — сказала Таро, качая головой, затем встала и потянулась.        После долгого спуска по извилистой тропинке, они, наконец, подходили к замку. Издалека Таро увидела копну светлых волос и сразу же узнала ее обладателя. Остановившись у моста, Таро выжидательно посмотрела на Леголаса.        — Я тебя искал все утро, скоро начнется совет!        — Как видишь, я вовремя пришла. Кроме того, я не маленький ребенок, которого нельзя оставить без присмотра, князек, — ответила она вызывающе и прошла мимо.        Леголас закатил глаза, обменявшись многозначительным взглядом с Гэндальфом, и последовал за маленькой эльфийкой.        Таро прислонилась к столбу в тени позади Леголаса и прислушалась к словам Элронда. Сначала он представил всех друг другу. Прозвучало много имен, среди которых Арагорн и Боромир из Гондора, представители расы людей; затем имя посланника от гномов Гимли сына Глоина из Эребора; хоббита и хранителя кольца Фродо из Шира; Гэндальфа, которого уже знали все, и, наконец, что не менее важно, Леголаса и Таро. Когда имя эльфийки было упомянуто, Боромир окинул ее оценивающим взглядом с головы до ног. Таро была единственной женщиной среди присутствующих.        Она ответила мрачным взглядом человеку из Гондора, готовясь защитить себя от словесных нападок с его стороны. Но этого не произошло, потому что Фродо попросили выйти вперед и поставить Кольцо на пьедестал в центре веранды, на которой они находились. Зачарованная эльфийка наблюдала за хоббитом, когда он нервно сжал руку в кармане и положил несчастное, неприметное украшение на камень. Глубоко вздохнув, он отступил назад, открывая вид на Кольцо для Таро. Она резко вздохнула и невольно напряглась. Эта вещь излучала чистое зло, и ей померещилось, будто кто-то еле слышно зашептал слова на черном наречии. Леголас поморщился, его зрачки расширились, он ощущал то же самое.        Реакция других членов совета была неоднозначной: Арагорн, Элронд и Гэндальф не двигались, гном Гимли подозрительно смотрел на украшение, а Боромир наклонился вперед со странным блеском в глазах и пробормотал:        — Значит, это правда. — Он медленно встал и этим привлек всеобщее внимание.        — Я видел сон. Я видел, как тьма затянула небо на востоке. Но на западе сиял слабый свет, и голос возвестил: твой час близится, проклятие Исильдура найдено… проклятие Исильдура.        Элронд вскочил, пытаясь удержать Боромира от прикосновения к Кольцу, но в этот момент Гэндальф громко заговорил. Слова черного наречия сорвались с его губ, небо заволокло тьмой. Таро с криком упала и заткнула уши, чтобы не слышать эту ужасную речь, но напрасно. Ей казалось, что мир дрожит у нее на глазах. Второй голос смешался с голосом волшебника, он исходил из Единого Кольца. Эльфийка корчилась от боли, тяжело дыша и зажмурившись. В ее голове вновь возникли образы горящего леса. То же видение, которое она видела в ручье, в Фангорне, несколькими месяцами ранее. Вдруг ее потрясли за плечо. Она дико отбивалась, чтобы отогнать неизвестного, тоже безуспешно. По мере того, как боль становилась все сильнее и сильнее, проникая внутрь нее и почти достигая самой души, голоса внезапно стихли. Рука на плече эльфийки нежно поглаживала ее, успокаивая.        Тяжело моргая и едва дыша, она открыла глаза и посмотрела в лицо светловолосому эльфу.        — Все хорошо, малыш. Все кончено, — успокаивающим тоном пробормотал Леголас и легко коснулся ее щеки.        Небо снова прояснилось. Оправляясь от ужаса, Таро заметила, что все взгляды были прикованы к ней. Она быстро встала, не обращая внимания на легкое головокружение. Хвала Валарам, рассерженный Элронд вновь обратил на себя внимание, сказав Гэндальфу:        — Никогда еще здесь, в Имладрисе, не звучали слова этого наречия.        — Я не прошу у Вас прощения, владыка Элронд. Ибо черное наречие Мордора возможно вскоре зазвучит по всему Западу. В Кольце заключено великое зло, — серьезно ответил Исстари и снова сел. Леголас тоже вернулся на свое место, бросив последний обеспокоенный взгляд на Таро.        — Это дар! — шепотом сказал Боромир. Эльфийке показалось, что она плохо расслышала.        — Ты говоришь дар? — пренебрежительно спросила она. — Может быть, для его создателя, но не для нас. Скажи мне, человек из Гондора, ты забыл, что это Кольцо принесло Средиземью? Ничего, кроме страданий и смерти. Так что не говори так, будто в нем есть что-то хорошее.        Боромир снисходительно посмотрел на нее.        — Что может понимать в этом эльфийка, всю свою жизнь прожившая в темном, зараженном злом лесу?        Таро издала низкий рык, и ее руки сжались в кулаки.        — Достаточно, чтобы знать, что ты должен прикусить язык!        Леголас бросил на нее предупреждающий взгляд и слегка покачал головой. Но Боромир продолжал, не обращая внимания на эльфийку.        — Кольцо — это дар врагам Мордора! Почему не использовать его? Мой отец, наместник в Гондоре, долго сдерживал натиск Мордора. Ценой крови нашего народа уцелели ваши земли! Дайте Гондору оружие Врага, позвольте использовать против него!        — Оно не подвластно никому из нас. Кольцо Всевластия подчиняется только Саурону, только он Властелин, — впервые заговорил Арагорн.        Боромир отреагировал почти так же, как и Таро.        — Откуда следопыту знать об этом?        Леголас порывисто встал и воскликнул:        — Он не просто следопыт! Это Арагорн, сын Араторна. Ты должен подчиняться.        Удивление и недоверие отразились в глазах человека из Гондора, когда он повернулся к Арагорну.        — Арагорн… ты… наследник Исильдура, — его голос источал презрение.        — И наследник трона Гондора, — взглянул на него принц.        Арагорн попросил Леголаса снова сесть, сам не проявив никаких эмоций, оставаясь совершенно спокойным.        — У Гондора нет короля. Гондору не нужен король. — сказав это, Боромир откинулся на спинку стула и, к великой радости Таро, замолчал.        — Арагорн прав, нам оно не подвластно. У нас выбора нет: Кольцо нужно уничтожить. — молвил Элронд.        — Так чего же мы ждем? — воскликнул Гимли, подлетев к пьедесталу и занеся топор над головой, опустил ее мощным точным ударом на Кольцо. Но вопреки ожиданиям гнома, оно осталось невредимым, лишь Гимли откинуло на землю сильной энергетической волной.        Таро могла только покачать головой, удивляясь глупости гнома. Конечно, нельзя было просто разбить оружие Врага топором. Его бы давно уже уничтожили, если бы это было так просто.        — Кольцо нельзя уничтожить, Гимли сын Глоина, ни одним известным нам способом. Потому что Кольцо было отлито в огне Роковой горы, и уничтожить его можно только там. Его нужно отнести в самое сердце Мордора и бросить в огненную расщелину, из которой оно вышло. Один из вас сделает это.        После последней фразы Элронда наступила тишина. Таро предполагала что-то подобное, но всегда надеялась, что ее опасения необоснованны. Что есть другой, более простой способ. Но это было не так. Одному из членов этого совета придется взять на себя эту самоубийственную миссию. Первой мыслью, которая пришла ей в голову, было немедленно развернуться, поехать домой и надеяться, что кто-то успешно выполнит эту невыполнимую задачу. Однако это было бы трусливо, она зажмурила бы глаза, как ребенок, который думает, что его больше не видят. Так что же ей делать? Согласиться ли на долгое путешествие и отважиться взять судьбу Средиземья в свои руки?        Первым снова заговорил Боромир.        — Нельзя так просто пройти в Мордор. Его черные врата стерегут не только орки. Там всегда начеку неспящее Зло, и Великое Око видит все. Это бесплодная пустыня, разоренная огнем, и покрытая золой и пеплом. Даже воздух пропитан там ядом. Будь у вас десять тысяч воинов — вы не справитесь. Это глупо!        Здесь Таро вынуждена был согласиться с ним, волей-неволей, это было безумием. Но другого выхода не было. Оружие Врага должно быть уничтожено, чтобы на этих землях наконец воцарился мир и Мордор больше не был угрозой.        — Разве ты не слышал, что сказал владыка Элронд? Кольцо должно быть уничтожено! — озвучил Леголас мысли Таро.        — И похоже ты себя возомнил тем, кто это сделает! — возмущенно сказал Гимли.        — А если вас постигнет неудача? Что будет, если Саурон получит то, что принадлежит ему? — возразил Боромир.        — Я скорее умру, чем отдам Кольцо в руки эльфам! — вскричал Гимли.        Начался балаган, все вскочили и громко кричали друг на друга. Из изначально тихого заседания совета возник настоящий хаос. Только Арагорн, Элронд и Таро молчали. И Фродо, о котором, казалось, все позабыли.        — Я возьму Кольцо! — сказал хоббит, но его слова были заглушены шумом.        — Я возьму Кольцо! — повторил он громче.        Вдруг наступила тишина, все устремили взгляды на маленького хоббита. Таро удивленно повернула голову. Меньше всего она ожидала этого.        — Я отнесу Кольцо в Мордор. Только… я не знаю дороги.        Гэндальф тепло посмотрел Фродо в глаза, положил руку ему на плечо и сказал:        — Я помогу тебе нести это бремя, Фродо Бэггинс. Столько, сколько потребуется нести.        Арагорн встал перед хоббитом и опустился перед ним на колено. В его глазах светились признательность и гордость.        — Если моя жизнь понадобится, чтобы защитить тебя — я отдам ее. Мой меч с тобой.        — Как и мой лук, — добавил Леголас.        — Также и мой, — сказала Таро, отталкиваясь от колонны и становясь рядом с принцем, который удивленно смотрел на нее. Волшебник доброжелательно кивнул ей.        — И моя секира! — объявил гном Гимли, подозрительно взглянув на двух эльфов.        Теперь и Боромир подошел к ним.        — Наши судьбы в твоих руках. Если такова воля совета, ради Гондора я исполню ее.        Таро была крайне раздражена его решением, но она сумела взять себя в руки. Вдруг рядом послышался шорох в кустах, и появился другой хоббит. Он быстро подбежал и стал рядом с Фродо.        — Мистер Фродо никуда не пойдет без меня!        — Да уж, вас трудно разлучить, если ты проник даже на секретный совет, на который он был приглашен, а ты нет, — сказал Элронд с улыбкой.        — Эй! — раздалось из коридора, и на террасу выбежали двое других маленьких человечков.        — Мы тоже поедем. Домой мы вернемся, только если вы отправите нас в мешках! — сказал один из них.        — В любом случае, вам нужны толковые парни для такого… задания… похода…дела! — добавил другой.        — Тогда тебя точно не возьмут, Пип!        Таро слегка улыбнулась и в то же время восхитилась безграничной храбростью четырех хоббитов.        — Десять хранителей. Быть по сему. Вы будете Братством Кольца! — торжественно объявил Элронд.        Что бы ни случилось, Таро внезапно убедилась, что поступила правильно. Это очистит ее имя и позволит доказать самой себе, что она не похожа на свой клан предателей. Она будет сражаться за Добро, чтобы вместе со своими девятью спутниками уничтожить Кольцо раз и навсегда, и восстановить мир в Средиземье. И если этот поход будет стоить ей жизни, пусть будет так.