Тени и свет

       Таро сидела в саду, где они с Леголасом тренировались накануне. Ее ноги свисали со склона горы, а глаза не отрывались от заходящего солнца. Сегодня братство наконец завершило все приготовления к завтрашнему путешествию. Продовольствие собрано, мечи наточены, колчаны наполнены стрелами. В саду эльфийка отдыхала от шума и суеты, коими были наполнены последние дни. Брего сладко спал под деревом недалеко от нее. Мягкая, тихая поступь возвестила о приближении эльфа, и еще до того, как он вошел в ее поле зрения, Таро уже поняла, кто это.        — Что ты хочешь, принц? — устало спросила она.        Он остановился, заколебавшись. И наконец спросил:        — Могу я сесть?        — Как пожелаешь.        Леголас устроился рядом с Таро и проследил за ее взглядом. Голубые глаза принца сверкали в теплом свете заходящего солнца, делая его и без того прекрасный лик еще более дивным и чарующим. Некоторое время эльфы сидели молча, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Лишь когда последние лучи солнца, попрощавшись с долиной, растаяли, и на небе засверкали первые звезды, принц внимательно вгляделся в лицо эльфийки.        — Зачем ты присоединилась к братству? — тихо спросил он.        Удивленная, она повернула голову в его сторону.        — С каких это пор ты стал интересоваться моими решениями?        — Этот выбор не из самых легких. В конце концов, это путешествие может стать для тебя последним. Так… зачем ты решила отправиться в него?        — По той же причине, что и ты, — пыталась увильнуть от ответа Таро.        Леголас слегка улыбнулся и покачал головой.        — Этого не может быть. У каждого есть свои личные мотивы для того, чтобы подвергать себя неизбежной опасности.        — Какие же у тебя могут быть мотивы, принц? — с легкой снисходительностью в голосе спросила Таро.        — О, видимо, ты считаешь мою жизнь беззаботной, — усмехнулся Леголас, — но сначала я бы хотел услышать все же ответ на свой вопрос. Зачем, Таро?        Она пристально вгляделась в его лицо.        — Разве ты не догадываешься? Это… это же очевидно.        — Видимо не на столько, на сколько ты считаешь. У меня есть предположение, но я хотел бы услышать от тебя ответ, чтобы понять прав я или нет.        — Я все еще не понимаю, какое тебе до этого дело, — последовал холодный ответ.        — Тебе было бы легче, если бы я начал? Потому что, ты явно увиливаешь от вопроса, Таро, — улыбнулся Леголас.        — Разве? — насмешливо спросила она. — Не принуждай себя. Но если ты настаиваешь, то пожалуйста. Я буду ловить каждое твое слово.        — Неужто я слышу в твоем голосе иронию?        — О, что Вы, принц, я бы не осмелилась.        Леголас расплылся в улыбке и покачал головой. Она неисправима. Но затем посерьезнев продолжил.        — В любом случае… причина, по которой я присоединился к братству… это… в то время, когда… — почему-то подобрать нужные слова стало чрезвычайно сложно.        Таро впервые услышала, как Леголас мешкает с ответом, ища правильные слова, но перебивать его не стала, что далось ей, мягко говоря с трудом, а с любопытством ждала.        — Во время Битвы пяти воинств я все еще жил в Лихолесье, — вглядевшись в даль, продолжил он, — прятался от реальности, охраняя призрачный мир своего королевства, не замечая, или не желая видеть войну, обрушившуюся на Средиземье. Но я знал эльфа, который открыл мне глаза. — Его взгляд остановился на точке вдалеке.        — Она была красивой, смелой и доброй. Ее звали Тауриэль. Я понял, что мои чувства гораздо серьезнее и глубже, нежели просто привязанность. Но когда король схватил Торина Дубощита и его отряд, она отдала свое сердце одному из гномов. Пленникам удалось сбежать и Тауриэль последовала за ним. А я последовал за ней. В конечном итоге гном был убит на ее глазах орком. Ее горе было слишком велико и она решила отправиться в бессмертные земли, чтобы исцелить свою душу и обрести покой. Прежде чем сесть на корабль, она попросила меня об одолжении. Тауриэль попросила меня убить каждого орка, которого я встречу на своем пути, и, как только будет найден способ — отрезать голову змеи, которая принесла столько страданий всему Средиземью и ей лично. Я поклялся себе выполнить ее просьбу. Я не имею права ее разочаровать.        Тень упала на его лицо, а в глазах плескалась неутолимая боль утраты. Таро ожидала чего угодно, но не этого. Неожиданно Таро зауважала этого эльфа. Как, должно быть, было тяжело пережить то, что его чувства остались без ответа и что эльфийка, которую он любил, навсегда покинула Средиземье. Она не ожидала от Леголаса такой открытости.        — Ты скучаешь по ней? — осмелилась спросить она.        — Иногда да. Но… там, где Тауриэль сейчас, ей лучше. Я знал, что мы не были и не могли стать родственными душами. В противном случае она бы ответила на мою любовь. Я думаю, именно это помогло мне отпустить ее.        — Как она выглядела? Что тебе в ней нравилось?        Леголас снова улыбнулся, боль ускользнула из его глаз, уступив место теплоте и нежности.        — Тауриэль была необыкновенно красива, без сомнения. Ее волосы были огненно-золотыми, как осенняя листва, глаза были изумрудно-зелеными, как утренний весенний лес, а движения грациозны, легки и изящны, как у бабочки. Но больше всего меня восхищало, как она неудержимо шла вперед, следуя зову своего сердца. И чтобы ни встретилось на ее пути, она никогда не показывала страха. — Леголас усмехнулся, покачав головой. — У Тауриэль всегда была собственная точка зрения по каждому вопросу, она никогда не принимала положение вещей просто так, и если она во что-то верила или какая-то идея зажигалась в ее голове, Тауриэль обязательно осуществляла ее. Все в ней было уникальным.        Принц снова внимательно посмотрел Таро в глаза, и неуместная мысль, что она не так уж сильно отличается от Тауриэль, быстро промелькнула в сознании.        — Теперь твоя очередь, малыш, — сказал он быстро, отгоняя странное наваждение.        Таро колебалась, потому что не хотела многое рассказывать о себе. Но, по правде говоря, он заслужил ответ, поскольку полностью открылся ей. И она начала:        — Я… Гэндальф уже сказал тебе, что мое прошлое… не такое уж солнечное. Я знаю, что не виновна в том, что сделали мои соплеменники, — ей пришлось сглотнуть, прежде чем продолжить, — но… у меня такое чувство, что этим походом я снова очищу свое имя и… смогу все закончить. Я докажу себе, что я не такая, как мой… мой народ и отстаиваю то, что хорошо. Я хочу доказать себе, что я не предатель. И если я умру, сражаясь за Добро, я смогу покинуть этот мир с чистой совестью. Я также надеюсь, что в путешествии мне удастся вернуть свою душу в… — она замолчала и взглянула вниз.        — Ты надеешься, что сможешь заставить камни на кулоне вновь засиять, не так ли? — Леголас помог ей, и она кивнула.        — Я лишь боюсь, что моя надежда бессмысленна и глупа, — пробормотала Таро.        Почувствовав теплую руку на своем плече, эльфийка вздрогнула и отодвинулась дальше.        — Это… вероятно будет наилучшим исходом, если я умру достойной смертью в битве на пути в Мордор. — Таро стараясь подавить слезы, взглянула на небо, злясь на себя за проявление такой слабости… И все же было так хорошо высказаться.        — Я… у меня нет ни одного счастливого воспоминания! Я…        — Это неправда, — прервал ее Леголас, крепко схватив за плечи и заставив посмотреть на себя. — Могу ли я показать тебе одно?        Таро поняла, что он имеет в виду, и, к своему удивлению, согласилась.        Когда на этот раз принц оказался светом в ее сознании и она открыла дверь впуская его, Леголас сначала подождал несколько мгновений. Как ни странно, Таро больше не испытывала желания захлопнуть портал, даже когда свет медленно начал проникать внутрь. Эльфийка позволила Леголасу погрузиться в свои воспоминания. Это было странное ощущение, сродни приятному щекотанию и в то же время неприятной пульсации. Наконец он, казалось, нашел то, что искал, и внезапно Таро больше не была окружена светом, а видела себя и Брего. Они скакали по склону на полном ходу, Таро раскинула руки в стороны и от души смеялась, закрыв глаза. Эльфийка все еще помнила тот момент, когда ей казалось, что она может летать. Она чувствовала себя такой бесконечно свободной, такой легкой и счастливой.        Леголас смотрел на эльфийку перед собой, медленно покидая ее разум, чтобы она могла побыть наедине со своим воспоминанием еще немного. Она нежно улыбалась и ее лицо расслабилось. Эльф тоже удовлетворенно улыбнулся, он выбрал правильное воспоминание. На самом деле, Леголас нашел еще одно, еще более красивое, но он также почувствовал, что Таро пыталась подавить его, он обязательно покажет это воспоминание чуть позже, когда придет время. А пока этого было достаточно. Почему-то он был доволен, что смог помочь ей, но толком не зная, что с этим делать дальше. Леголас никогда бы не поверил, что однажды Таро так сильно захочет утешиться. Принц очень надеялся, что завтра она об этом не пожалеет.        Немного сомневаясь, он тихо встал, бросил последний взгляд на Таро и затем отправился на поиски Арагорна, чтобы отвлечься. Разговор со старым другом пойдет ему на пользу.        Моргнув, Таро снова вернулась в реальность, осмотревшись. Она была одна. Тем временем солнце окончательно скрылось за горами, и луна заняла его место. Ее свет был еще слабым, но первые звезды уже ярко мерцали на темнеющем небе.        Это почти забытое воспоминание пошло на пользу эльфийке, показав, что есть еще ради чего жить и не сдаваться. Немного огорчал факт, что она позволила себе расклеиться перед принцем, как пару недель назад, на горе, и он снова увидел ее в момент слабости. Так что впредь Таро решила лучше себя контролировать, как она это и делала все эти годы, живя в Фангорне.        Тихое фырканье раздалось за спиной, и Таро почувствовала влажную морду Брего, уткнувшуюся в затылок. Вздохнув, эльфийка прислонилась к коню и закрыв глаза, наслаждалась легким ветерком и последним щебетанием птиц. Вскоре ее друг устроился так на земле, чтобы она могла облокотиться спиной о его теплый бок.        — Когда мы вернемся из этого похода, мой дорогой, мы навестим Древоброда и поскачем снова вниз со склона, на котором расположен его дом. Как тогда, ты помнишь? — Брего моргнул и слегка покачал головой вверх вниз, отвечая. Таро снова тяжело вздохнула, повернулась и прижалась лбом к его лбу.        — Что бы ни случилось, я буду защищать тебя, Брего. Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, я тебе обещаю. Мы переживем это вместе, как и прежде, или погибнем. Потому что мир без тебя не стоит жизни.        По пути в свои покои Таро встретила Леголаса и Арагорна, которые также возвращались в замок с прогулки. Встретившись с Леголасом взглядом, Таро смутившись отвернулась и проигнорировала эльфа. Арагорн, напротив, дружески улыбнулся ей и предложил присоединиться к их прогулке. Эльфийка молча семенила рядом с мужчинами, которые обсуждали одно из своих совместных путешествий. Эти двое, очевидно, знали друг друга долгое время и были очень близки. Таро приходилось делать вдвое больше шагов, чтобы поспевать за ними. На полпути к замку Арагорн отделился от них, тепло попрощавшись с эльфийкой, после чего они с Леголасом продолжили свой путь одни.        Между эльфами возникло неловкое молчание, оба не знали, стоит ли начинать разговор, и если да, то с чего. Погрузившись в раздумья, они не заметили приближающихся шагов, и повернув за угол, едва с кем-то не столкнулись. Это были двое мужчин, один очень высокий, другой совершенной низкий. Боромир и Гимли, сын Глоина.        — Гляди, куда несешься, остроухая! — отругал гном, сердито взглянув на Таро.        — И это еще говорят, что у вас, перворожденных, обострены чувства? — насмешливо добавил человек. Он перевел взгляд с принца на эльфийку и усмехнулся. — Хочется верить, что тебя что-то… или, вернее, кто-то отвлек.        Тут же Таро подскочила к Боромиру и прошипела:        — Следи за своим языком, человек. Мне не нравится, когда кто-то самоутверждается за мой счет.        — Да ты еще и хамка, — презрительно сказал собеседник. — Хотя чего еще ожидать от дикарки, выросшей в захолустном лесу.        Таро стерла усмешку с его лица, хорошенько приложившись об него кулаком. Отшатнувшись назад, Боромир развернулся и посмотрел на эльфийку испепеляющим взглядом.        — Это было лишним, малыш, — сказал Леголас, напрягшись.        Боромир яростно двинулся к Таро, занося руку для ответного удара, но вмешался Леголас, оттолкнув человека.        — Было ошибкой нападать на нее, человек. Уйди прочь, и не смей больше приближаться, — прорычал он.        — Смотрите-ка, у нее еще есть защитник! — ответил Боромир, игнорируя угрозу.        — Оставь их, Боромир, — вмешался Гимли, заметив как у принца сжались кулаки и заиграли желваки на скулах. Он встал между человеком и эльфом, разгораживая их руками. — Мне компания эльфов тоже не очень приятна, но мы не должны начинать распри в братстве, учитывая то, что поход еще даже не начался. Не будьте глупцами! Но эти двое продолжали сверлить друг друга взглядом, совершенно не реагируя на комментарий гнома.        Гимли схватил Боромира за руку и попытался увести за собой. Боромир крайне неохотно двинулся следом, задевая Леголаса плечом и окидывая презрительным взглядом.        Таро смотрела им вслед, пока они не скрылись за поворотом, а затем повернулась к Леголасу.        — Принц, я… — начала она, но он ушел прочь, даже не взглянув на нее.