Тени и свет

       Как только Таро ступила в окутанный легендами лес, то сразу почувствовала, что что-то изменилось. Это место излучало огромную силу, эльфийка внезапно ощутила прилив жизненной энергии, а внутри начало распространяться тепло и умиротворение. Таро заметила как расслабились мышцы Леголаса и смягчились его черты. Глаза эльфа сияли, когда он рассматривал все вокруг, и теперь уже Таро вынуждена была тянуть его за собой. Что было не так просто — принц был намного больше и тяжелее ее, а она к тому же все еще хромала. В какой-то момент Леголас сжалился над эльфийкой и, оторвавшись от созерцания местных красот, продолжил путь дальше.        Деревья, под которыми продвигалось братство, назывались мэллорны, и были настолько огромными, что вскоре своими кронами скрыли небо из виду. Густые верхушки мэллорнов образовывали защитный лиственный слой и приятно затемняли свет. Земля была мягкой, влажной, сплошь покрытой золотыми листьями и темно-зеленым мхом.        Но даже эта красота не сумела заставить Таро забыть о том, кто жил в Лотлориэне. От мысли, что ей теперь, возможно, снова придется видеться с бесчисленным количеством эльфов, эльфийка досадливо вздохнула.        Вокруг была тишина, которую нарушало лишь сбивчивое, громкое дыхание Гимли. Таро закатила глаза. Как он может так громко сопеть? Враг может услышать его за сотни метров, не говоря уже об обитающих здесь эльфах! Если это так и будет продолжаться, лотлориэнцы их скоро обнаружат, если уже этого не сделали. Когда Гимли начал свое повествование о злой эльфийской ведьме, обитающей здесь, Таро едва сдерживала смех. Но хоббитам не стоило ее бояться, ведь у гнома глаз как у орла, а слух как у лисицы и никакая ведьма не в силах его околдовать!        Таро и Леголас услышали шум задолго до остальных. Натяжение тетивы и тихий шелест одежды. Оба в мгновение ока натянули стрелы и подняли луки, готовые к атаке. В тот же миг, будто из ниоткуда, между деревьями возникли более дюжины эльфов и окружили братство, также держа луки в боевой готовности.        Инстинктивно Таро встала перед Сэмом, который был к ней ближе остальных хоббитов, чтобы защитить его, как сможет. Эльфийка оценивающе посмотрела на потенциальных врагов, готовая пристрелить любого, кто осмелится ранить кого-либо из ее друзей.        Из круга вышел высокий светловолосый мужчина, презрительно глядя на Гимли.        — Гном пыхтит так громко, что его несложно подстрелить и в темноте, — сказал он с издевкой, на что оскорбленный Гимли злобно рыкнул.        «Может быть, эльф и прав, — подумала Таро, — но при этом он не имеет права обижать кого-либо из моих спутников.»        — Возможно, светлейшему эльфу следовало бы спуститься с небес, иначе он рискует однажды упасть слишком низко, — прошипела она.        Сразу же на нее были нацелены все наконечники стрел и пронзительный взгляд незнакомца. Однако Таро не испугалась этого и пристально посмотрела глаза-в-глаза эльфу, даже когда он сделал угрожающий шаг к ней.        — То, что ты защищаешь гнома и оскорбляешь себе подобных, меня удивляет. Однако не настолько, чтобы помешать убить тебя одним движением руки, если ты не начнешь следить за языком.        — Я говорю только правду, — ответила Таро вызывающе.        Мужчина напротив презрительно фыркнул, затем отвернулся от нее.        — Следуйте за мной! — приказал он, развернулся и ушел большими быстрыми шагами.        Когда Леголас сказал ей название леса, Таро вспомнила все, что слышала об этом месте. Включая тот факт, что лотлориэнцы были не совсем дружелюбны с незнакомцами. Но Таро также знала, кто правительница этого государства, и уважала ее, несмотря на то, что она была эльфийкой.        Сейчас братство находилось на деревянной платформе одного из мэллорнов, куда они поднялись по веревочной лестнице. Таро едва осилила подъем, но на участливое предложение Леголаса поднять ее туда, она ответила агрессивно, ясно дав понять, что, если он осмелится взять ее на руки, она собственноручно столкнет его с лестницы. Халдир, так звали светловолосого недружелюбного эльфа, объяснил им, что эта платформа называется флет.        Таро была удивлена, когда Халдир обратился к Арагорну и Леголасу по имени, он, казалось, знал их обоих и весьма почтительно поприветствовал каждого. В отношении к Гимли и Таро он такой вежливости не проявил, обращаясь с ними весьма резко. Эти двое обменялись подозрительными взглядами, одновременно придя к единому мнению: им не нравится Халдир, и оба хотят выбраться из этого леса как можно скорее, насколько бы заманчивой ни была безмятежная и умиротворенная атмосфера Лотлориэна.        Их неприязнь возросла, когда галадрим объявили, что братство не может двигаться дальше. Халдир пристально посмотрел на Фродо, и стало понятно, что он знал, что хоббит несет с собой что-то злое и опасное, чему в этом светлом лесу не место. Благо, за мгновение до того, как Таро решила выразить свое возмущение, и вообще все, что она по этому поводу думает, Арагорн завел беседу с Халдиром. Он отвел его в сторону и перешел на синдарин, Гимли взглянул на них с подозрением и отвернулся.        Таро тоже подошла к краю флета и уставилась вниз. Что, если он действительно не позволит им пройти через лес? Тогда что будет с кольцом? Что с ними будет?        — Не волнуйся, — пробормотал кто-то рядом. Пораженная, Таро посмотрела на Боромира. — Арагорн убедит его, вот увидишь.        То, что человек из Гондора заговорил с ней, при этом не оскорбив, настолько озадачило Таро, что она смогла в ответ только кивнуть. Увидев ее изумление, Боромир слегка улыбнулся.        — Послушай, Таро… Мне очень жаль. Мое поведение при первой нашей встрече было более чем неприемлемым… и позже мое отношение к тебе было непозволительным. Я понял это, когда увидел тебя у ворот Шатенбах. Ты ждала нас и вернулась, хотя покинула братство из-за меня и… и Гэнд… нет, ты оставила нас только из-за меня. В любом случае, ты вернулась, и это свидетельствует о большой силе, мужестве и самоотверженности. Я должен признать, что с тех пор начал уважать тебя и сейчас прошу, прими мои извинения за все те плохие слова и поступки, которые я совершил.        Таро действительно этого не ожидала. Извинения. Боромир просил у нее прощение? Должно быть, она ударилась головой, потому что зачем ему извиняться? Или, может быть, он просто хочет подшутить над ней и теперь ждет, когда она, глупая, поверит его словам.        — Я… — наконец начала Таро, но ее прервал Халдир.        — Следуйте за мной. — Теперь его голос уже не казался настолько недружелюбным, как раньше.        Эльфийка взглянула на Боромира, давая понять, что они вернутся к этому разговору. Он кивнул в ответ и принялся спускаться по веревочной лестнице.        Халдир и его отряд вели братство глубже в лес, и мэллорны становились все выше и выше, и все красивее и красивее. Леголас объяснил ей, что весной и летом листья становились золотыми, а осенью цвет несколько ослабевает. Только новой весной, когда снова вырастают новые листья — старые опадают. Таким образом, деревья круглый год хранили свою неземную красоту.        Спутники поднялись на холм, на вершине которого остановились Халдир, Арагорн и Леголас, который все еще поддерживали Таро. Эльфийка непроизвольно открыла рот от вида, что предстал перед ней.        — Карас Галадон. Сердце эльфийских земель, царство владыки Келеборна и Галадриэль, светлой госпожи! — сказал Халдир с благоговением.        Перед ними распростерлась столица царства Лотлориэн. Карас Галадон был расположен на другом большом холме, густо заросшем мэллорн-деревьями. Эльфийский город величественно возвышался вдалеке. Странную энергию ощущала Таро с холма напротив, будто тихие голоса взывали к ней. Они звали ее по имени чарующе настойчиво. Эльфийка сделала шаг вперед, но в тот же момент другие снова начали двигаться, и никто этого не заметил.        Если бы кто-нибудь спросил Таро, как выглядит этот эльфийский город, какова была атмосфера, и что она видела и слышала, она не смогла бы это описать. Она брела по деревянным дорожкам, бесчисленным лестницам, что огибали деревья и поднимались на головокружительную высоту, у подножия стволов были золотые поляны и луга, повсюду были небольшие витиеватые арки, повсюду были эльфы… и везде был свет. В виде ламп, свечей, солнечных лучей, проникающих сквозь верхушки деревьев, или просто плавающих огней-светлячков. Некоторые из них сияли золотом, другие — серебром. Чем темнее становилось, тем ярче мерцали огни. Судя по всему, сейчас были сумерки. Лестница привела к сотням флетов. Леголас прошептал ей, что здесь практически нет домов, эльфы живут на деревьях.        Поднявшись по бесчисленным ступеням, братство достигло царского чертога… по крайней мере так «это» ознаменовала Таро у себя в голове. Они поднялись еще на один лестничный пролет и наконец остановились перед аркой. Галадримы сказали ожидать. Эльфийка оглядывалась вокруг, пока вдруг яркий, серебристый свет не озарил лестницу перед ней. Таро слегка прищурилась, пытаясь что-то разглядеть. Постепенно свет приобретал очертания. Стали видны два высоких силуэта, их контуры становились все четче, и Таро смогла различить женщину и мужчину.        Казалось, будто они не из Средиземья, настолько неописуема и эфемерна была их красота. Волосы эльфов были подобны цвету звезд, а кожа излучала легкое сияние. Их шагов не было слышно, они не издавали ни звука. Взявшись за руки, они словно подплыли к спутникам и остановились перед ними. Арагорн почтительно склонил голову и коснулся лба одной рукой. Лица владык не были ни старыми, ни молодыми, как у Элронда. Только по их взгляду можно было догадаться, сколько им лет на самом деле и сколько они уже пережили.        Мужчина заговорил, его голос был таким же эфемерным, как и он сам — глубоким, звучным, мягким, добрым, чарующим и одновременно обеспокоенным.        — Врагу известно о вашем приходе сюда, — серьезно сказал он.        Таро удивленно распахнула глаза. Как? Как он смог это так быстро узнать?        — Ваша надежда на тайну тщетна, — продолжил он. — Я вижу девятерых, но знаю, что из Ривенделла вышло десятеро. Скажите мне, где Гэндальф? Ибо я желаю говорить с ним. Я более не могу узреть его издалека.        Никто не ответил, избегая его пытливого взора.        Вдруг зазвучал женский голос… но Галадриэль даже не шевельнула губами. Таро поняла, что голос звучал в ее голове. Владычица проникла в ее разум, а Таро этого даже не заметила! Эльфийка боялась представить, на что была способна светлая госпожа.        — Гэндальф Серый не пересекал границ этой земли.        Следующие слова она произнесла вслух.        — Он пал во мрак.        — Его поглотили тень и пламя, — ответил Леголас. — Балрог из Моргота. Напрасно мы отправились в морийскую ловушку.        — Ни один поступок Гэндальфа не был напрасным. Нам неведомы его истинные замыслы, — возразила Галадриэль, и это прозвучало так, будто есть надежда на то, что Гэндальф вернется.        Таро перестала следить за диалогом, начав обдумывать эту возможность. Может быть, у Гэндальфа действительно была причина, по которой он решил отправиться через копи, при этом, вероятнее всего, зная о Балроге?        Ее мысли прервал Боромир, тем, что внезапно громко всхлипнул. Таро посмотрела на него с изумлением, и снова услышала женский голос в своей голове, на этот раз обращенный лично к ней.        — Таро, — прошептала владычица. Эльфийка сглотнула, напрягшись. — Я чувствую боль твоей израненной души. Но помни, ты можешь исцелиться.        Образ светловолосого эльфа промелькнул перед ее внутренним взором на настолько короткий миг, что Таро засомневалась, видела ли она его вообще.        Эльфийка встретила проницательный взгляд светлой госпожи и в который раз с начала путешествия ощутила себя раскрытой книгой. Последние слова снова прозвучали в ее голове:        — Помни, что ты можешь исцелиться.