Воспитатель

      Дети были увлечены. Не дрались и вели себя, как все дети — играли, общались! Даже Кё, который сидел на диване и рассматривал иллюстрации в книге, казался обычным ребёнком. И Кидзуна очень надеялась, что до конца дня (и благо уже вечер, скоро ужин!) никаких происшествий не будет!       Накрутив взволнованно локон хвостика на палец, Кидзуна всё же вернулась к шахматам с Эснобартом. Этот мальчик был столь послушным и хорошеньким, что Казияма умилялась. И стоило лишь ей улыбнуться, как к ним подошла Терезия, держась за щёку с грустным видом.       Казияму тут же охватило волнение. — Что такое, Терезия? — Зуб болит. — Ох, — выдохнула Кидзуна. Что ж, это не столь глобальная ситуация. И только она хотела спросить, не шатается ли зуб, как влез Сэйя, принеся настольную игру воспитательнице, дабы взять другую, и выдал: — Так сходи в туалет.       От данного изречения зависли все. Даже Эснобарт отвлёкся от обдумывания дальнейшего хода пешки. — Чего? — глупо моргнула Терезия. — Зачем? — Так пройдёт. Покакать нужно, и всё.       Кидзуна с Терезией промычали. Но последняя сказала, что потерпит до прихода матери.       Сэйя пожал плечами и, получив другую игру, ушёл за стол. И не успела воспитательница выдохнуть, как к ней подошла Ёмоги, ведя за руку Кё, который зажимал нос рукой.       Мысленно девушка взвыла. — Что случилось? — сдерживая голос от дрожи, спросила она. — Кё нос поранил, — беспокойно сказала девочка и дёрнула головой, отчего зелёный хвостик хлестнул ту по щеке.       Кидзуна убрала его руку в сторону, после чего тот выдал «бу», дёргаясь вперёд, но Казияма лишь нахмурилась. Весь нос был в крови. Стрельнула паника. И не из-за недовольства родителей Кё — те, напротив, крайне понимающие родители и никогда не жаловались. А за самого мальчика. Пусть он будет трижды таким верчёным и кручёным, в первую очередь, он ребёнок, за которого она несёт ответственность!       Воспитательница позвала свою помощницу. Ведь как только она уйдёт с Кё даже в туалет, несколько личностей в группе могут разнести комнату подчистую. — Что такое? — выглянула та из спальни, в её волосах торчало несколько пёрышек. — Посмотри за детьми, с Кё нос пойдём помоем.       Грасс кивнула и вышла из спальни.       Кё высморкался и… вытерся об юбку платья воспитательницы. — Кё…!!! — возмутилась Кидзуна. — Я дышать не могу, — надувшись, выдаёт тот, полностью игнорируя пронзительный взгляд алых глаз помощницы воспитательницы. Сейчас та ему мало что может сделать. Да и полноценно ругать при Кидзуне может, только если Казияму довести до слёз. А это происходит нечасто.       Затащив Кё в туалетную, а тот намеренно плёлся медленно, и с большим трудом заставив того умыться и высморкаться в раковину (а не в её юбку!), Кидзуна наконец осмотрела нос и облегчённо выдохнула. Кровь практически не текла. — Наковырял?       Тот возмущённо фыркнул. — «Сокровища» такими темпами искать бессмысленно.       Вырвавшись из рук воспитательницы, тот развёл руки в стороны и со злорадным выражением лица произнёс: — Превращалась бы кровь в рубины! Я был бы богат! — Увы-увы, — кивнула девушка и, взяв мальчика за руку, повела за собой. В спальне у неё есть немного ваты. Оторвав кусочек, Кидзуна зашла в групповую. — Всё хорошо? — спросила Грасс, вытаскивая пёрышко из чёлки. — Да. — Тогда я пошла дальше менять постели.       Кидзуна кивнула, схватила Кё за руку, когда тот собирался отбежать, и развернула к себе. Тот кривил ей рожицы, но девушка стоически терпела выходки. К ним подошёл задумчивый Ларк и с интересом наблюдал за воспитательницей. Та, оторвав кусочек от имеющейся ваты, осторожно скатала и запихнула один шарик мальчику в нос. — А что вы делаете? — спросил Ларк. — Прекращает поступление рубинов! — возмущается Кё и демонстрирует пятнышко крови на пальце, который тот предварительно запихнул в свободную ноздрю. — Кё! — возмущается Кидзуна, поудобней перехватывая лицо ребёнка, и отвечает Ларку: — Он нос расцарапал, вот его ему и затыкаем. — Фу. Лучше рот ему заткните, — морщится Ларк и подходит к Эснобарту и Альтрейзе.       «Отличная идея!» — стрельнула мысль.       Кидзуна замирает. Её глаза округляются от мимолётной мысли, с которой она ещё и согласилась. Пусть и, опять же, мысленно. Закончила с носом Кё, требуя того не трогать нос, и даже сфотографировала его, грозя телефоном и тем, чтобы тот не смел со своим носом что-то делать, после чего отпустила играть.       А сама поскребла пальцем щёку, наблюдая за Кё и тем, как тот каждые несколько минут пытается себя за нос почесать или норовит вытащить вату, но замирает, бросает на неё быстрые взгляды и возвращается к «чтению» книги. Девушка же… отмечала, что предложение Ларка — потрясающее. Особенно если это можно было бы применить ещё к нескольким…       Кидзуна схватилась за голову. Так радикально мыслит Наофуми. Она стала мыслить, как он! — Не-е-е-ет!       Из спальни выглянула Грасс. — Что такое? — осматривая помещение на наличие катастрофы или ближащегося к тому состояния, попутно спросила помощница. — Я стала мыслить, как Наофуми!!! — взволнованно ответила Казияма. — Чего? — не поняла её помощница. Ведь что в этом плохого?