Наследница Дома Блэков: Школьные годы.

      День последнего тура. Лира думает только о том, как поскорее закончить всё это и выиграть. У неё все под контролем, даже если это и не совсем честно. Лира отогнала свою совесть в уголок сердца и приступила к еде.       Во время завтрака за гриффиндорским столом было особенно шумно. Лира не глядя заправила один локон за ухо — хвост растрепался, так как в дверях Блэк столкнулась с Гермионой, которая почему то вылетела как ошпаренная из Большого зала. Гарри с Роном не дали вразумительного ответа на её вопрос, ну и ладно. Но кажется кто то с неба упорно не хотел давать ей поесть (с утра Гермиона не стала будить — Лира освобождена от экзамена, так что гриффиндорка пришла на завтрак за десять минут до урока) и к Лире с Гарри подошла профессор МакГонагалл. — —Поттер, Блэк, все участники Турнира собираются после завтрака в комнате, примыкающей к залу. —Но ведь соревнование начнется вечером! — вос­кликнул Гарри и уро­нил на мантию кусочек яичницы. —Конечно, Поттер. В комнате собрались семьи уча­стников Турнира. Они приглашены посмотреть после­днее состязание. И вы сегодня сможешь провести со сво­ими весь день.      С этими словами она отошла от стола. А Гарри смот­рел ей вслед, разинув рот. — Она и правда думает, что Дурсли сюда приедут? — ошарашенно спросил он. — Не знаю, — пожал тот плечами. — Ладно, мне пора, я опаздываю к Биннсу. Увидимся! — Сириус приедет в качестве твоей семьи, — напомнила Лира, усмехнувшись, — ну и ко мне. Так, заодно.       Зал быстро пустел. Гриффиндорцы видели, как Флер Делакур под­нялась из-за стола когтевранцев и, догнав Седрика, про­шла в соседнюю комнату. Сразу за ними медленно, чуть сутулясь, двинулся Крам. Гарри не торопился закончить завтрак. В этом Лира была с ним согласна. Обед ведь ещё не скоро, а она умирает с голоду. Нет, приятно конечно, что семья приехала, но ведь с ними она будет ещё много лет, а Турнир сегодня закончится. Поэтому Лира предпочла бы ещё потренироваться, скажем с Гарри, было бы неплохо, но ничего не попишешь.        Внезапно дверь комнаты приоткрылась, оттуда высунулась голова Сед­рика. — Лира, Гарри, идите скорее! — крикнул он. — Ваши уже за­ждались! — Гарри, если там в правду Дурсли, я пойду на ковер к директору — сдаваться за свои школьные грехи. — Договорились. — Гарри выглядел совсем уж недоумённым. — Хоть бы Сириус приехал, мне больше ничего не надо в этой жизни!       Седрик с родителями стояли прямо за дверью. Крам в дальнем углу быстро разговаривал по-болгарски с матерью и. отцом. Оба были черноволосы, а крючко­ватый нос Крам явно унаследовал от отца. В другом углу щебетала по-французски Флер со своей матерью. Ее младшая сестренка Габриэль стояла рядом, держась за мамину руку. Увидев Гарри, она замахала ему рукой, он тоже махнул ей. Лира еле сдержала брови и язык на положенном месте. И тут Гарри увидел у камина сияющих миссис Уизли и Билла. Обрадованный Гарри чуть не бегом бро­сился к ним. Лира только успела ухватить его за локоть и на ухо заговорчески прошептать. — Пролёт, Гарри, исповедуюсь директору в следующей жизни, — Лира отпустила Гарри, похлопала его по плечу и направилась к своим.       К Лире приехали все. И все это и означает все. А конкретно трое Тонксов, Сириус и Ремус. — Я так рада, что вы все здесь собрались! — Итак, Лира, чем займемся? — Как ты себя чувствуешь? — Готова? — Волнуешься?       До обеда бравая компания соединилась с миссис Уизли и Биллом, которые приехали к Гарри. Поттер с большим восторгом встретил и крестного и бывшего учителя ЗОТИ. Лира и Гарри показывали родне и друзьям территорию Хогвартса, взрослые радостно и озорно вспоминали свои школьные годы. А Лира гордо тем временем рассказывала Сириусу и Доре свои похождения по Запретному лесу. Конечно, чтобы тетя и дядя не услышали ненароком. Как оказалось, Билл и Тонкс учились в одно время, но на разных факультетах и Билл на год старше, но это не помешало им стать приятелями и общаться после Хогвартса. Тётя Андромеда все время внимательно смотрела на Лиру словно искала признаки болезни или недосыпания и говорила немного, а дядя Эдвард поддерживающе вел её за руку. Сириус и Ремус кажется были рады ещё раз посетить окрестности замка, где в юношеские годы они так весело проводили время.       К обеду возвратились в замок. —Мам! Билл! — удивленно воскликнул Рон, увидев их за гриффиндорским столом. — Что вы здесь делаете? —Приехали болеть за Гарри на последнем состяза­нии! — объяснила, улыбаясь, миссис Уизли. — Должна сказать, так приятно изредка не готовить обед. Как твой последний экзамен? —А-а… Порядок! — ответил Рон. — Не мог вспомнить имена всех вождей восставших гоблинов, пришлось кое-какие придумать. (Миссис Уизли мгновенно посу­ровела.) Все нормально, — успокоил ее Рон, положив на тарелку солидную порцию корнуэлльского пирога с мя­сом. — У них у всех были имена типа Бодрод Борода­тый, Гырг Грязный, так что ничего страшного.       Лира подавилась и закашлялась и подумала, что если бы здесь была Гермиона, то её лицо было бы очень похоже на лицо миссис Уизли. — Народ, не хотите в Хогсмид метнуться до ужина? — спросил Сириус подливая себе и Тонкс сока. — Хорошая идея, — согласилась Андромеда. — Да-да, посмотрим хоть на деревню за сколько то лет, — согласилась с ней миссис Уизли.       Остальная компания их поддержала, так что как только все поели, двинулись в Хогсмид, в магазины, да и просто прогуляться, уж больно природа красивая и живописная сегодня выдалась. За весь день Лира старательно гнала от себя мысли о Третьем задании, даже казалось невероятным, что оно будет сегодня, в такой прекрасный беззаботный день. «- Ты готова, Блэк, не волнуйся, ты сильная, не умрешь уж точно и Гарри поможешь и Турнир было бы совсем неплохо выиграть. Но даже если и не выиграем, в историю войдем вопреки речи Дамблдора на пиру. Ох как же давно это было, словно десяток лет назад, а всего то несколько месяцев прошло!»       Изменилась ли Лира за эти месяцы? Да, возможно, но не кардинально. Лира Блэк не изменится, всегда будет такой же бесшабашной, смелой и безрассудной порой, но умной, просчитывающий свои шаги. Кажется невозможным такое сочетание? Что же, наверное, поэтому её невозможно забыть. «- Что бы не случилось со мной — я не изменюсь, я знаю. А иначе я потеряю саму себя.»       К ужину они пришли вовремя. Лира подсела к Гарри и чувствуя, как его начинает трясти, легонько взяла друга за плечи. — Не волнуйся, мы справимся. Покажем, что Хогвартс самая лучшая школа, а Гриффиндор самый прекрасный в нём факультет, а потом закатим вечеринку на полмира! Раздобудем где нибудь огневиски и… — Лучший план, Лира, — с сарказмом ответил Гарри, но трясти его кажется перестало, — спиться всем вместе и разом. — Тем более есть повод, — и тут Лире пришла гениальная мысль. — Слушай, если я приду первая, а я в этом не сомневаюсь, я тебя подожду чтобы мы коснулись кубка вместе. — Это кто кого ещё ждать будет. — Ну значит, заметано. Ешь лучше давай, а то упадёшь в лабиринте в обморок от голода и спалит тебя беззащитного хагридов соплохвост. — Спасибо за чудо заботу, сестра, — но советом воспользовался и отправил в рот кусок пирога. — Мы обязательно выиграем этот Турнир. Обещаю.       Постепенно волшебный потолок менял синеву дня на алые закатные краски сумерек. Наконец Дамблдор поднялся из-за сто­ла и весь зал притих.— Леди и джентльмены, через пять минут я приглашу вас пойти на поле для квиддича, где начнется третье, пос­леднее состязание Турнира Трех Волшебников. А сейчас прошу всех участников проследовать на стадион за мис­тером Бэгменом.       Лира и Гарри встал, все гриффиндорцы зааплодировали. Уиз­ли, Тонксы, Сириус, Ремус и Гермиона пожелали им удачи, и они вместе с Седри­ком, Флер и Крамом вышел из Большого зала. —Как ты, Гарри? — спросил Бэгмен, спускаясь по ка­менным ступеням главного крыльца. — Уверенно себя чувствуешь? —Все в порядке, — ответил Гарри и они с Лирой пошли дальше. — Молодец, Гарри. Не волнуйся.       Скоро подошли к стадиону. Поле для квиддича изме­нилось неузнаваемо. По всему периметру поднялась плотная живая изгородь высотой двадцать футов. Пря­мо перед ними в изгороди чернеет проем — вход в лаби­ринт. Коридор внутри него, образованный густым кустарником, уходит в черноту, от которой по спине бегали мурашки и становилось не по себе до такой степени, что хотелось убежать и не возвращаться.       Через пять минут на стадионе появились первые зри­тели. Воздух наполнился взволнованными голосами и звуками сотен шагов — зрители торопились занять от­веденные им трибуны. Небо окрасилось в густой исчерна-синий цвет, и на нем зажглись первые звезды. К Бэгмену и участникам подошли Хагрид и профессор Мак­Гонагалл, Грюм и Флитвик. У профессоров на шляпах, у Хагрида на спине кротового жилета светились большие красные звезды. — Мы будем патрулировать снаружи, — сообщила участникам состязания профессор МакГонагалл. — Если кто-нибудь попадет в беду и почувствует, что тре­буется подмога, пошлите в воздух сноп красных искр, и мы незамедлительно придем на помощь. Все ясно?       Чемпионы кивнули. — Тогда вперед! — весело скомандовал Бэгмен четве­рым патрульным. — Удачи, Гарри, Лира, — шепнул Хагрид, и патрульные ра­зошлись в разные стороны, каждый на свой пост вокруг лабиринта. Коснувшись палочкой горла, Бэгмен тихо произнес: — Сонорус!       И тут же его усиленный волшебством голос разнесся по всему стадиону: — Леди и джентльмены, третье и последнее состяза­ние Турнира Трех Волшебников начинается! Разрешите мне напомнить вам турнирное положение участников на сегодняшний день!       Лира перестала слушать Бэгмена (Мерлин, это мне известно) и начала быстро перебирать в уме все заклинания и нащупала во внутреннем кармане кофты кусок пергамента. Все будет хорошо, все будет хорошо… Лира помахала своим родственникам на трибуне и они ей тоже. И крепче стиснула руку Гарри. — Итак, Гарри, Аврелия и Седрик, начнёте по моему свистку! — Прогремел Бэгмен. — Три… два… один!       Трое хогвартсцев вошла в лабиринт. Первое о чём думала Лира — отсутствие каких либо звуков, кроме их шагов. Скверно. Уже был вечер и живая изгородь отбрасывал немалую такую тень, поэтому, в лабиринте было темно и как то морозно. Это место нагоняло жути так сильно, что вне всяких сомнений могло бы составить сильную конкуренцию стае дементоров. Гриффиндорцы одновременно вытащили палочки, наколдовали: «Люмос!» и услышали как чуть в стороне то же самое сделал Седрик. После первых пятнадцати — двадцати метров ребята наткнулись на двойную развилку. — Увидимся, Седрик. Надеюсь, уже когда мы победим! — Лира нервно хохотнула.       Седрик не ответил, лишь покачал головой и так же нервно улыбнулся. — Пока, — Гарри тоже попрощался.       Гриффиндорцы пошли вместе. Лира чувствовала, как у неё леденеет душа и сердце и вообще все внутри и не только от холода. В какие то секунды сердце словно оживало и начинало бешено стучать, то снова екало и замирало. Листья живой стены шевелились, создавая впечатление чего то живого и опасного, монстра из мглы. Жутко.        Бэгмен снова дунул в свисток. Значит, в лабиринт во­шел Крам. Надо спешить. Выбранная ими дорожка каза­лась совершенно пустынной. Она повернула вправо и друзья при­бавили шагу, подняв палочки над головой, чтобы свет от нее падал как можно дальше. Впереди было по-прежне­му пусто.       Вдалеке снова прозвучал свисток Бэгмена: значит, все чемпионы внутри лабиринта. Гарри то и дело оглядывался. Лира старалась дышать медленно и глубоко, но из-за гнетущей атмосферы то и дело сбивалась и вскоре бросила эту затею. Чем дальше они заходили, тем отчетливее проявлялось чувство, будто за ними следят сотни невидимых глаз, чьи хозяева готовы напасть на тебя с минуты на минуту. Небо с каждой минутой становилось чернее, тени сгуща­лись и в лабиринте. Дорожка привела к очередной развилке. — Здесь наши пути расходятся. Очень надеюсь, не в жизни. Ну бывай!       На самом деле, Лира первые секунд совершенно не понимала как будет дальше без Гарри. Вообще без него. Страшно. Очень страшно. По коже ползут мурашки, посильнее чем те, которые были около входа в лабиринт. Сердце уже не замолкает, а бьётся с каждым разом все сильнее и сильнее, оно как будто в раз растеряло свой обычный, размеренный ритм, пульс скачет как ненормальный. Голова отказывается думать, выдаёт лишь одну мысль — бежать отсюда к черту и быстрее. Ноги стали стеклянными и уже нн могут удержать вес тела, они подгибаются, Лира на какое то время падает на колени и закрывает уши руками лишь бы не слушать эту леденящую сердце и разум тишину. Ей кажется, ещё пара минут в этом месте и она точно сойдёт с ума и умрет. Слезы покатились по щекам и падали на колени, её душили рыдания, девушка прикусила губу, чтобы не закричать. Лира привыкла, что рядом с ней всегда куча народу, веселого и храброго, они её поддержат и помогут. Но здесь она одна, наедине со своими страхами и никто ей не поможет. А скоро её найдёт какой нибудь монстр, в таком состоянии она не сможет ничего сделать с ним, даже унести ноги не получится. Лира знает, что надо идти дальше. Но как же это сделать, если знаешь, что тебя точно там ждёт нечто опасное и страшное, с чем ты возможно и сразиться не сможешь? Впервые в жизни она испытывала сомнения в собственных силах: «Почему я такая слабая?» Ты пойдёшь, а это нечто вылезет на тебя из-за угла и испугает ещё сильнее, до потери сознания. Как все было просто на словах, Лира весело подшучивала над Гарри когда он боялся, а сама…       А как там Гарри? Ему наверное ещё страшнее чем ей и хуже! Лира же ещё не встретила никого, наверное все твари ему достались… — Соберись. Хватит рыдать. — Я… — Вставай. — Не могу, мне страшно. Сердце скоро разорвётся, горло сжимается, я не могу дышать. — Это не важно, вставай, Аврелия Блэк. Если ты решила одолеть свои страхи, так одолей их. Если ты решила выиграть, так выиграй. Победи, несмотря ни на что. Ты обещала мне. И Гарри тоже. — Гарри… — Лира, у тебя получится. Постарайся изо всех сил.*       Неважно, насколько тебе страшно. Ты можешь не признавать этого, но ты сильнее чем думаешь. Не имеет значения как сильно ты наговариваешь на себя или не веришь в свои силы.       Короткое мгновение и на левом предплечье Лиры появился небольшой надрез, а в правой руке в небольшом лезвии отражалось стремительно темнеющее небо и первые звёзды. Первые капли крови упали на траву и окрасили её в багровый. Порез стремительно защипало, кровь полилась более обильным потоком. Ну и пусть! Физическая боль в секунду взяла верх над страхом и вернула способность мозга адекватно мыслить. Соберись! Ничего ещё не произошло, как ты можешь так быстро сдаться? Иди вперёд, Гарри возможно в беде и ему нужна твоя помощь! Страх за друга и его жизнь вытеснил из сердца и мозга страх Лиры перед неизвестностью лабиринта. Гриффиндор таких мелочей ге боится, позор на твою голову. Дети дома Годрика Гриффиндора имеют лишь благородный страх за ближних своих и благополучие мира. Пусть лабиринт и страшен до пробирания костей.       Лира встала и пошла дальше. Она вытащила из кармана кусок пергамента, на котором от прикосновения палочкой появилась карта. Карта лабиринта.

***

      На следующей неделе после инцидента с Краучем, ещё до рассвета Лира встала и открыв окно выпустила в него Астро (кто забыл — это сова Лиры на которую автор также успешно забил). Зачем? Всё сложно.       Ох, как же ей тяжело далось это заклинание, куда тяжелее чем тот же патронус! И найти его, кстати, было ничуть не легче. Страшной силы магия, но чёрт, какая же полезная.       Во-первых, это заклинание было разработано специально для анимагов, что уже само по себе говорит о сложности. Во-вторых, оно позволяет ещё крепче связать себя с природой, а конкретно с живыми существами. Заключается действие в том, что волшебник, если закроет свои глаза, может видеть глазами животного, на которое предварительно были наложены чары. Контакт не имеет ограничений по дальности, но периодически его надо обновлять.       Так у Лиры и оказалась карта лабиринта, правда когда Лира зарисовывала её, изгородь ещё не разрослась до таких аномальных размеров, но все повороты и тупики (а их было немало) были прекрасно видны.       Всё время сверяясь с картой при слабом свете Люмоса, Лира прошла так на вскидку метров сто — сто двадцать. Один раз встретился соплохвост, которого Блэк оставила связанным и оглушенным, немного подальше пришлось пройти через боггарта и дьявольские силки, норовившие затянуть прямиком в пугающую тьму листвы изгороди. Пришлось зарядить со всей дури: «ЛЮМОС МАКСИМА!». Если не считать этих «мелких неприятностей» на самом деле тех ещё противных тварей Лира шла вполне неплохо. Судя по рисунку лабиринта, она была не так уж далека от победы. За этими мыслями гриффиндорка наткнулась на подозрительный золотистый туман. Недолго думая, Лира повела по нему палочкой и втянула его очередным заклинанием. По крайней мере, столько, чтобы расчистилась небольшая тропинка, по которой можно было аккуратно пройти.       Вдруг совсем рядом с ней раздался женский вопль. " — Флёр! На что же она наткнулась. Надеюсь, мне это не встретиться. Прощай, Флёр, ты была хорошим противником. Чёрт… Не могу я так!»       Лира осторожно пошла туда, где должно было быть место происшествия. А там действительно на земле лежала Флёр. На ней не было никаких следов, будто бы её просто… " — Оглушили. Скверно, — в какой раз повторила Лира. — Неужели ещё и участников Турнира надо бояться теперь? Очень скверно. Нужно быстрее найти Гарри.»       Из прохода, где лежала Флёр было два пути. По одному Лира только что пришла и никого не встретила, а значит таинственный маг пошёл по второму. " — Надо вернуться по моему пути и обойти. Я что, идиотка, чтобы идти по следу человека, который бегает тут и оглушает ни в чём ни повинных игроков Турнира. Теперь это игра, игра на выбывание.»       Лира послала вверх сноп красных искр — нельзя же допустить, чтобы Флёр сожрал соплохвост или ещё какая-нибудь дрянь пострашнее. И уже собиралась идти назад, как вдруг услышала — снова недалеко — вопль боли. Голос был слишком высок для Крама, а значит это либо Седрик либо… " — Только бы не Гарри… Ах, твою мать, придётся таки прыгать к чёрту в зубы.»       Но к тому времени когда Лира добралась и до туда, на земле лежал один Крам, тоже по виду оглушенный, но над ним уже висели красные искры. Ничего не понимая, Лира максимально осторожно пошла дальше, куда скорее всего прошёл тот, кто оглушил Крама. На очередной развилке Лира свернула налево. Чем ближе к середине, тем запутаннее и опаснее становился путь, тьма непроглядным облаком ложилась на центр лабиринта. Действительно, как у черта в пасти. На пути Лиры тем временем появилось существо, которое она часто видела, но только в качестве статуи. Это был грифон. Поправочка, два грифона. Как только Лира подошла ближе, они повернули к ней свои жуткие, хотя и по своему красивые головы орлов, а тела львов пока что оставались на месте. — Ты к цели своей ужасно близка, — начал говорить первый грифон. — Удача, путника, не подвела. — Хоть говорят, что грифоны свирепы, — продолжил второй. — Мы любим загадки и на них ответы. — Если ум твой глубок и сложен. — Путь откроется роскошен. — А коли нет — мы нападём. — Быстрей мечей любых убьём. — Я готова. — Первая загадка… — Оно длиннее всего на свете — и короче. Быстрее всего — и медленнее. Самое дробное — и самое неразрывное. Его меньше всего ценят, но больше всего сожалеют о его отсутствии. Без него ничего не может быть сделано. Когда его мало, оно пожирает всех и вся без следа, а когда много — дает возможность вздохнуть спокойно. Что это? — Время. — «Пока довольно просто.» — Верно… Вторая загадка… — Как выжить при падении с неба? « — Логично, но дерзко.» — Не разбиться. — Твоя правда… Третья загадка… « — Сколько их ещё там?!» — Как сделать так, чтобы смерть не увидела? « — Напоминает сказку о трёх братьях…» — Спрятаться под мантию невидимку. — Правильный ответ… Четвертая загадка… « — Провалитесь сквозь землю, слишком заумные птицы!» — В чём творцу следует себя ограничить?       А вот на этой загадке Лира так конкретно задумалась. Пришлось хорошо подумать прежде чем на поверхность сознания выплыла одна мысль. Творец должен быть свободен… в чем его ограничить… — В ограничениях? «— Мерлин, спаси и сохрани!» — Призадумалась ты, но смогла найти выход. Последняя загадка тебя ждёт…       Лира понадеялась, что грифоны не услышали её облегчения. Все таки напряжение в стиле «отвечай, а то съем» нервирует почище любых теней. — Что видит видящий пустоту? — Суть вещей.       Грифоны с важными кивками расступились. В шоке от своей сообразительности, Лира пошла дальше по проходу, который как будто даже светлее чем прошлые. Пронесло, но надо признать, было интересно, хоть и страшно до ужаса. Как ни странно, грифоны не соврали: с Лирой больше ничего не случилось, даже тяжелая атмосфера лабиринта здесь не ощущалась столь остро. А может она уже привыкла? Сколько они здесь? Час? Два? Или больше…       Неожиданно дорога свернула и как только Лира зашла за угол впереди точно что то засветилось и были слышны громкие голоса. Она рванула туда и увидела весьма странную картину. Ну как сказать… рядом с кубком, сияющим и чистым, спорили Гарри и Седрик о том, кто возьмёт его и выиграет Турнир. —Я — единственный дурак, кто принял ту песенку всерьез! — в голосе Гарри звучала горечь. — Бери Кубок! — Нет.       Переступив через паучьи лапы, Седрик встал рядом с Гарри, который смотрел на него во все глаза. Седрик был очень серьезен. Он понимал, что отказывается от славы, которой его факультет не видал уже несколько веков. — Иди, — твердо сказал Седрик. Судя по лицу, реше­ние далось ему нелегко, но оно было принято беспово­ротно: он стоял с каменным лицом, скрестив руки на гру­ди, и не отрываясь смотрел на Гарри. — Слушайте, вы, герои благородные, если вы сейчас же не решите кому из вас брать кубок, это сделаю я, — Лира вышла на поляну, освещаемая мягким светом кубка.       Выглядела она не очень. Рука перестала кровоточить ещё давно, но за время прохождения лабиринта, Лира успела получить ещё несколько ссадин и порезов, одежда загрязнилась. Вместе с этим она была решительна, тот страх, которому гриффиндорка поддалась вначале почти исчез. Сейчас в Лире как никогда чувствовался сильный дух. — Правда, если мы не можем решить, сделай это ты! — Совсем уже? Вы тут минут пять мило болтали пока я не пришла, вы пришли первые, это будет нечестно. Берите, кто хотите. В любом случае, это победа Хогвартса. — Ты права, Лира, — Гарри поднялся на ноги. — Это победа Хогвартса, а раз так, неважно кто из нас это сделает. Седрик помогал мне, я помогал Седрику, а без тебя, Лира, я не набрал бы столько очков для первого места. Ты тоже заслуживаешь этого, ты удивляла нас весь этот год, будет несправедливо если потом никто не вспомнит твои зрелищные выступления. Пойдём втроём, все вместе возьмёмся за кубок и завоюем для Хогвартса победу! — Гарри… Не знала, что ты можешь такие речи толкать. Я тронута.       Седрик, казалось, не верит своим ушам, но еще миг — и лицо его просияло счастливой улыбкой. — Отлично, — сказал он. — Идем.       Он взял Гарри под локоть и помог ему доковылять до тумбы, где стоял желанный трофей, Лира неслышно ступая, также приблизилась. Трое учеников Хогвартса протянули руки к сияющим ручкам Кубка. — На счет три, ладно? — предложил Гарри. — Один… два… три!       И они вместе коснулись Кубка, как и хотели. В то же мгновение Лира почувствовала знакомый ры­вок где-то под ложечкой и легкую тошноту. Ощущения совсем как от перемещения порталом. Ноги оторвались от земли, мозг сдавило невидимой хваткой. Рука, крепко держащая Кубок, не разжималась. Кубок куда-то понес её сквозь завывание ветра и пестрый вихрь кра­сок, а вместе с ней, совсем рядом, точно также летели Седрик и Гарри.