Таймлесс. Pov Гидеон

По пути в зал дракона я встретил миссис Дженкинс, мистера Джорджа и доктора Уайта. Гвендолин с ними уже не было. Видимо, все необходимые процедуры были завершены. Я шёл молча, обдумывая в голове, как мне убедить Хранителей в своей правоте и уговорить их не пускать девчонку в прошлое дальше подвала пятидесятых. Уже на подходе к залу, план в моей голове созрел. Необходимо просто показать, что она все испортит своей неподготовленностью, выставить её в неудачном свете, и дело в шляпе. Как это сделать? Я решил, что буду действовать по обстоятельствам. Успокоенный этими мыслями, я вразвалочку зашёл в зал дракона, пропуская вперёд старшее поколение. Я прошёл к столу, прислонился к нему и почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Это был изучающий взгляд Гвендолин, которая без стеснения рассматривала меня. Я занялся тем же по отношению к ней. Чёрные волосы, бледная кожа, выразительные голубые глаза — это сочетание показалось мне очень гармоничным. Её же взгляд задержался на моих волосах. Что она там разглядела? Никогда не видела парней с длинными волосами? Это, между прочим, очень удобно, освобождает иногда от ношения парика, с вызовом хотел сказать я, но заговорил мистер Джордж. — Всё готово, — сказал он. — Машина времени готова к запуску. Девушка кивнула куда-то в сторону. У неё проблема с ориентацией в пространстве? Я понимал, что в моей голове было много вопросов, которые постоянно возникают в связи с Гвендолин, и которые я не могу озвучить. Это начинало бесить меня. — Так, теперь мы в полном составе, — сказал Фальк. — Гленда и Шарлотта нас покинули. Но они передавали всем наилучшие пожелания, — соврал дядя. — Да, могу себе представить, — сказал доктор Уайт. — Бедная девочка! Два дня подряд терпеть эти ложные симптомы, такого никому не пожелаешь, — жалостливо сказал мистер Джордж. — А тут ещё эта мамаша, — пробурчал доктор Уайт, листая документы, которые принесла миссис Дженкинс. — И за что такое наказание бедной девочке. — Миссис Дженкинс, где мадам Россини и вещи для Гвендолин? — осведомился Фальк. — Она только что… я потороплю, — миссис Дженкинс выскользнула из зала. Мистер Джордж нетерпеливо потёр руки. — Тогда можем начинать. Кажется, пора было приступать к исполнению моего плана, иначе я мог упустить момент. Но подходящий момент пока не подворачивался. — Вы ведь не сделаете ничего опасного? — спросила Грейс, повернувшись к мистеру Джорджу. — Вы ведь не будете впутывать её в это? — Во всяком случае, мы постараемся, — как бы я хотел, чтобы хранители прислушались ко мне и матери Гвендолин. — Мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы защитить Гвендолин, — уверил женщину мистер Джордж. — Мы не можем не впутывать её, Грейс, — сказал дядя. — Она — часть этого. Надо было думать раньше, прежде чем ты затеяла свои глупые прятки. — Благодаря её игре девочка поступила к нам совершенно неподготовленной, без каких-либо знаний, — сказал доктор Уайт. — Что значительно усложняет нам жизнь, — не то слово, мысленно согласился я с доктором. — Но это, очевидно, и являлось вашей целью. — Моей целью было не допустить, чтобы с Гвендолин что-нибудь случилось, — сказала миссис Шеферд. — Я добился уже достаточно многого своими силами, — сказал я, надеясь быть услышанным мужчинами. — Один могу и завершить. — На это я и надеялась, — сказала мама Гвендолин. Хоть кто-то поддерживает меня. Девушка подавила смешок. Кажется, она не понимает, что я пытаюсь спасти её и свою жизнь, а также не угробить свою двухлетнюю работу. — Посмотрим, с какими заданиями она справится, — сказал дядя. — У нас есть её кровь, — сказал я. — Большего от неё не требуется. Как по мне, пусть хоть каждый день приходит сюда и элапсирует. Тогда все останутся довольны, — кажется, я выразился яснее некуда. Я заметил озадаченное выражение на лице девочки. От мистера Джорджа это тоже не укрылось: — Понятие элапсации подразумевает целенаправленный захват твоих возможностей временного прыжка. А именно — мы посылаем тебя на пару часов в прошлое с помощью хронографа. Таким образом мы предотвращаем неконтролируемые прыжки во времени, — сказал он, объясняя все Гвендолин, словно она малышка, которой всего пять лет. Он повернулся ко всем нам, — Я убеждён, что через некоторое время Гвендолин поразит всех нас своими возможностями. Она… — Она — ребёнок! — высказал я свое наблюдение. — И совершенно ни в чём не разбирается. Видимо, я попал в яблочко, так как девушка покраснела. — Вовсе это не правда! — сказала она. Я понимал, что они родились в один день с Шарлоттой, но Шарлотта казалась зрелой личностью, практически женщиной по сравнению с Гвендолин. Последняя же лишь вызывала желание защитить её. Но я отбросил эту странную мысль, пора было действовать, подходящий момент настал. — Значит, не ребёнок? — сейчас я выведу тебя на чистую воду. — Что тебе известно, например, из курса истории? — Достаточно, — сказала Гвендолин. Что-то я сомневаюсь. Ладно, сама напросилась. — Хорошо, проверим. Кто правил Англией после смерти Георга Первого? — Георг Второй? — будто спросила девушка, но ответ был правильный. Слишком лёгкий вопрос, надо придумать что-то посложнее. — А от какого королевского двора были отдалены Стюарты и почему? — Э-э-э… мы ещё этого не проходили, — промямлила Гвендолин. — Да, всё понятно, — я повернулся к остальным с победным видом. — Ничего она не смыслит в истории, говорит всегда не по существу. Куда бы она ни прыгнула, всё равно окажется не у дел. Кроме того, она совсем не знает, о чём речь. Она не просто бесполезна, а даже опасна для всего предприятия! — последнюю фразу я сказал смотря в лицо Фальку и давая понять, что я закончил разговор, начатый за обедом. — Мне кажется, ты выразился уже достаточно ясно, Гидеон. Твоё мнение нам понятно, — сказал дядя. Кажется, я проиграл эту битву. Надо срочно придумать запасной план. — А сейчас интересно было бы узнать, что по этому поводу скажет граф, — продолжил Фальк. — Вы этого не сделаете, — сказала Грейс. Голос её вдруг задрожал. — Граф будет рад с тобой познакомиться, Гвендолин, — сказал мистер Джордж, не обращая внимания на её замечание. — Рубин — двенадцатый, последний в Кругу. Это будет такой торжественный момент, когда вы выйдете друг другу навстречу. — Нет! — вскрикнула Грейс. Мне показалось это подозрительным. Что она знает о графе? Люси и Пол что-то ей рассказали, когда она им помогла бежать? Все посмотрели на женщину. — Грейс! — одернула ее леди Ариста. — Только не начинай опять. — Нет, — повторила миссис Шеферд, — пожалуйста! Ему ведь вовсе не обязательно знакомится с ней лично. Разве не достаточно того, что она завершила Круг своей кровью? Кажется, я нашёл запасной вариант, чтобы выкрутиться из ситуации и скинуть с себя обузу в виде девчонки. —  Завершила бы, — сказал доктор Уайт, всё ещё перелистывая документы. — Если бы мы не начали всё заново после той кражи. — Как бы там ни было, я не хочу, чтобы Гвендолин с ним знакомилась, — сказала Грейс. — Это моё условие. Гидеон может взять это на себя. Здесь я был полностью согласен с ней. — Сожалею, но ты не вправе решать, — сказал Фальк, а доктор Уайт возмутился: —  Условия! Она ещё смеет выдвигать условия! — Но она права! Совершенно не обязательно втягивать в это девочку, — сказал я, воспользовавшись последним шансом. — Я поставлю графа в известность о том, что произошло. Думаю, он примет мою сторону, — добавил я. Они не посмеют ему перечить, если он согласится со мной и велит хранителям не допускать её до миссии. Оставалось только убедить графа. Но я умел убеждать людей. В конце концов, он сам путешественник и поймёт всю рискованность этой затеи с Гвендолин. — Он наверняка захочет увидеть рубин собственными глазами, чтобы составить полную картину, — сказал Фальк. — Это вовсе не опасно для неё. Нам даже не придётся выходить из дома. — Миссис Шеферд, смею вас заверить, что Гвендолин ничего не угрожает, — сказал мистер Джордж. — Ваше мнение, должно быть, основывается на предвзятом отношении. Мы охотно развеем эти сомнения. — Боюсь, у вас это не получится, — ответила Грейс, уверенная в своей правоте. — И, конечно же, дорогая Грейс, ты не хочешь с нами поделиться, по какой причине ты отвергаешь графа — человека, которого ни разу не видела, — сказал Фальк. Миссис Шеферд не хотела отвечать. — Мы внимательно слушаем! — сказал дядя. Грейс молчала. — У меня… плохое предчувствие, — наконец прошептала она. — Тогда ничем не могу помочь, Грейс. Но мне всё-таки кажется, ты от нас что-то скрываешь. Чего же ты так боишься? — спросил он с ехидной усмешкой. — Что это вообще за граф, и почему мне не нужно с ним знакомиться? — спросила Гвендолин. — Потому что у твоей мамы, видите ли, предчувствие, — ответил ей Фальк. — Между прочим, уже двести лет, как он сошёл в могилу, миссис Шеферд. — Там пусть и лежит, — пробурчала мама девочки. Мистер Джордж решил ответить на вопрос Гвендолин о графе. Я пропустил это мимо ушей, думая об аргументах, которые мог бы привести в разговоре с графом, чтобы убедить его в своей правоте. Фальк начал перечислять имена известных людей, имевших отношение к делам Ложи. Я посмотрел на девушку и понял, что ни одно из них ей не кажется знакомым. Глупая школьница, и чему их там только учат. — Ни одно из этих имён не кажется ей даже отдалённо знакомым, — сказал я с издёвкой. Девушка злобно посмотрела на меня своими выразительными глазами. Они были очень красивыми даже сейчас, когда выражали злобу. Я отвернулся, не желая испытывать что-то подобное к этой девчонке. — Но ведь Исаак Ньютон умер в 1727 году, как же он мог быть тогда членом ложи? — спросила Гвендолин. Может, она все-таки была не так глупа, как мне показалось. — Правильно, — сказал мистер Джордж и улыбнулся. — Это одно из преимуществ путешественников во времени — можно выбирать себе друзей из прошлого. — А что это за тайна, которая крылась за другой тайной? — задала очередной вопрос Гвендолин. Хотел бы я сам знать, что это за тайна. — Тайна Двенадцати раскроется, когда все двенадцать путешественников во времени будут внесены в хронограф, — торжественно сказал мистер Джордж. — Поэтому Круг должен быть завершён. Это великая миссия, которую предстоит исполнить. — Но я ведь последняя из двенадцати! На мне Круг закроется! — недоуменно воскликнула девушка. — Именно так и случилось бы, — сказал доктор Уайт, — если бы семнадцать лет назад твоей кузине Люси не взбрело в голову украсть хронограф. — Хронограф украл Пол, — сказала леди Ариста, — Люси только… Фальк махнул рукой. — Да-да, давайте просто считать, что они вместе его украли. Две заблудшие души, два ребёнка. Пятьсот лет работы насмарку. Миссия почти провалилась, ещё немного, и завет графа Сен-Жермена был бы утрачен навсегда. — Завет и есть тайна? — ещё один вопрос прозвучал из уст Гвендолин. — К счастью, в этих стенах был замурован ещё один хронограф, — сказал мистер Джордж. — Не было предусмотрено, что его когда-нибудь запустят. Он попал к хранителям в 1757 году. Он был повреждён, и несколько сотен лет им никто не пользовался, а драгоценные камни были украдены. Кропотливый труд хранителей, который продолжался два столетья, вернул хронограф к… Доктор Уайт нетерпеливо перебил: — Может, сократим эту историю? Прибор починили и теперь он в рабочем состоянии. Проверить его на практике мы смогли, когда одиннадцатый путешественник во времени, Гидеон, достиг возраста посвящения. Но первый хронограф и кровь десяти путешественников во времени — утрачены. Теперь мы должны начинать всё сначала с помощью второго хронографа. — Чтобы пролить… э-э-э… чтобы разгадать Тайну Двенадцати? — спросила Гвендолин, пытаясь докопаться до сути, которой, по всей видимости, никто до конца не понимал из присутствующих. Скорее бы уже закончился этот длинный разговор, мне порядком надоело слушать то, что я и так знал. Ответом послужили два торжественных кивка: от доктора Уайта и от мистера Джорджа. — А эта тайна, она какая? Грейс истерически захохотала. В этой ситуации её смех был совершенно не к месту. — Грейс! — строго шепнула леди Ариста. — Веди себя пристойно! Но женщина продолжала хохотать. — Тайна, она такая тайная, эта тайна. Как обычно и бывает, — выдавила она между приступами хохота. — Я же говорил — сплошь истерички, эти Монтроузы, — пробурчал доктор Уайт. Я был с ним полностью согласен. Надеюсь, Гвендолин от всех Монтроузов отличает не только цвет волос… — Как прекрасно, что ты во всём стараешься видеть что-то весёлое, — сказал Фальк. — Простите. Я не нарочно. Честно говоря, я бы сейчас с большей охотой заплакала, — сказала миссис Шеферд. — А что в этом графе такого опасного? Почему мне не следует с ним знакомиться? — продолжала расспрашивать девушка. Кажется, она настырная. Шарлотта не задавала лишних вопросов. — Да ничего, — ответил доктор Уайт. — Твоя мама боится, что ты можешь столкнуться с концептуальными идеями, которые противоречат её жизненным воззрениям. Только в этих стенах она всё равно ничего не решает. —  Концептуальные идеи, — повторила мама Гвендолин. На этот раз голос её срывался, в нём сквозило неприкрытое ехидство. — Не кажется ли вам, что это масло масляное? — Да ладно, хватит, — пресек начало очередной истерики Фальк. — Давайте предоставим Гвендолин самой решить, хочет она встретиться с графом или нет. — Только встретиться и поговорить? В прошлом? — поинтересовалась Гвендолин. — А он может рассказать, что это за тайна? — Если захочет, — сказал мистер Джордж. — Ты познакомишься с ним в 1782 году. К тому времени он был уже совсем старым. И снова посетил Лондон, что превосходно подходит к нашему замыслу. Он прибыл, чтобы исполнить одну тайную миссию, о которой ничего не известно ни историкам, ни биографам. Ночевал он здесь, в этом доме. Поэтому спланировать ваш разговор большого труда не составит. Разумеется, Гидеон будет тебя сопровождать. Столько лет подготовки лишь для того, чтобы возиться с этой неумехой. Кажется я знаю, к какой роли меня прекрасно подготовили. — Нянька для идиотки, — проворчал я. — Мам, что делать? — завела свою любимую песню Гвендолин. Мне противно было слушать этот разговор и я мысленно начал готовиться к предстоящему сегодня путешествию. Может, Гвендолин все-таки испугается или её маме удастся переубедить её. — Тогда я сама разберусь, — услышал я решительный голос девушки. — Я хочу с ним познакомиться. Вот черт, мои ожидания не оправдались. — Грейс, ты сама всё слышала, — сказал Фальк. — Предлагаю тебе съездить в Мейфэр и принять успокоительное. Мы сами отвезём Гвендолин домой, когда мы с ней… закончим. — Я её здесь одну не оставлю, — сказала мама Гвендолин. Они о чем-то пошептались с дочерью. — Давай я тебя провожу, Грейс, — сказала леди Ариста, голос её звучал необычайно мягко. — Я здесь уже двое суток, голова раскалывается. Дело приняло непредсказуемый оборот. Но сейчас… мы больше не в силах что-либо изменить. — Очень мудро, — сказал доктор Уайт. — Хорошо же, — сказала она, — я уйду. Я вверяю вам судьбу моего ребёнка. Я надеюсь только, вы сделаете всё, чтобы с ней ничего не случилось. — И чтобы она завтра не опоздала в школу, — сказала леди Ариста. — Она не должна пропускать занятия. Это вам не Шарлотта. Сравнения с Шарлоттой, судя по всему, не мне одному приходили в голову. Что имела в виду леди Ариста? Неужели Гвендолин и правда совсем не блещет умом? — Где моя верхняя одежда? — спросила леди Ариста. Мужчины в зале хором облегчённо вздохнул и я вместе с ними. Никто не издал ни звука, но вид у всех был вполне красноречивый. — Миссис Дженкинс обо всём позаботится, леди Ариста, — сказал дядя. — Пойдём, дитя моё, — сказала леди Ариста. — Грейс, — Фальк взял руку женщины и поднёс к своим губам, — было очень приятно свидеться с тобой после стольких лет. Дальше я не хотел слушать любезности Фалька и Грейс, и опять отвлёкся на свои мысли. Эта девушка свалилась как снег на голову. В первую очередь, на мою голову. Ведь именно мне придётся разбираться со всеми трудностями в прошлом. Кажется, я начинал ненавидеть её. Я совсем не заметил, как все женщины удалились из зала, настолько был погружен в свои мысли и чувства. — Гидеон, — окликнул меня дядя, — какая муха тебя укусила? Что с тобой происходит? Я понимаю, что мы все оказались в трудом положении, но не надо относиться так к Гвендолин, вам ведь работать вместе! — Дядя, что не так в моём отношении? — Ты пытаешься унизить и оскорбить её. Хорошо, что девушка не так мягкотела, как может показаться, другая бы на её месте давно расплакалась от твоих нападок. — Я не хочу её себе в напарницы! — Дело совсем не в твоём желании. Она — Рубин, и тебе придётся смириться с этим. Лучше попробуй поставить себя на её место. Для неё это такая же неожиданность, и, мне кажется, она вполне неплохо пока справляется с навалившимися проблемами, в отличие от тебя. Подумай пока о своём поведении, скоро мы вернёмся с Гвендолин, — сказал Фальк, и они отправились вместе с мистером Джорджем за девушкой. Честно признаться, он пристыдил меня своей речью. Ведь Гвендолин и правда не была виновата в сложившихся обстоятельствах. Мне придётся приглушить свои эмоции, иначе я перестану владеть ситуацией, а без холодной головы мне нечего делать в прошлом и не о чем говорить с графом. А мне нужно с ним встретиться и убедить принять мою сторону. Пока я думал обо всем, мистер Джордж и Фальк уже вернулись. Когда дверь в зал открылась, я услышал смех мистера Джорджа. Я искренне не понимал, чему можно смеяться в сегодняшних обстоятельствах. За ним шла Гвендолин, которая резко остановилась, увидев меня. Должно быть, они говорили только что обо мне. Неужели я могу вызывать сейчас смех? — Ничего серьёзного, — это был голос Фалька. — Любовные связи де Виллеров и Монтроузов к хорошему не приводят. Можно сказать, они изначально обречены на провал. Он опять решил мне напомнить об этом? Ну сколько можно, ещё и при девушке, которая пару часов назад была незнакомкой. Что было смешного в моих отношениях с Шарлоттой? Он решил меня унизить в отместку за моё поведение? — Я считаю это предостережение абсолютно излишним, дядя, — сказал я и скрестил руки на груди. — Она совершенно не в моём вкусе. Кажется, Гвендолин приняла это на свой счёт, судя по её растерянному виду. Это даже к лучшему, ведь я снова смотрел в её очень красивые голубые глаза. Не надо ещё больше все усложнять и в без того запутанной истории.