Порочный круг

Альфард подозревал, что Реддл воспользуется ситуацией, но не ожидал, что тот достигнет такого успеха. Вернувшись с каникул, он встретил совершенно иного Тома: этот Реддл улыбался не только профессорам, но и студентам, проводил больше времени в общей гостиной и, конечно, постоянно беседовал о чем-то с мистером Поттером. Если до Рождества между ним и практикантом виделась некоторая пропасть, то сейчас Альфард наблюдал за тем, как Реддл с огромной скоростью строил через нее мост. Каким-то чудом мальчишка сумел познакомиться и с мисс Грейнджер, которая держалась в стороне от младших курсов, и его улыбка, коей он одаривал своих соседей по комнате, стала еще злорадней. Через какое-то время до Маркуса дошли сплетни о том, что на каникулах Реддл тренировался с мистером Поттером, и тот рассказал об этом их компании. Альфард не смог сдержать порывов зависти: он бы тоже хотел получить персональные тренировки! В конце концов, ему нужно было тренироваться, чтобы стать таким же хорошим игроком, как Орион — а может и лучше, намного лучше… — Думаете, мистер Поттер может позаниматься со мной? — спросил он у остальных, когда ближе к вечеру они вернулись в комнату и расположились на кроватях. Альфард лежал на спине и глядел на зеленый полог. — Конечно, — усмехнулся Эдвин. — Побежит он с тобой заниматься. — Он занят Реддлом, — добавил Маркус. — Это несправедливо, — в мечтах Альфард уже поражал профессора Борко своими навыками, и тот сам приглашал его в сборную. — Разве так вообще можно? Если он дает персональные уроки Реддлу, то и всем остальным тоже должен. — Я думал, он потерял к нашему грязнокровке интерес, — заметил Максимилиан. — Видимо, стоило нам отлучиться, как Реддл тут же побежал лизать ему ботинки. — Ничего, — Маркус покачал головой. Он перевернулся на живот и посмотрел на своих друзей. — У меня есть идея. Поттер говорил, что скоро мы будем показывать наши умения перед старшекурсниками и Борко. И будет очень неприятно, если Реддл опозорится перед всеми. — Как? — спросил Альфард. — Он стал неплохо летать. — Мы еще не проходили этого, — Маркус загадочно улыбнулся, — но на каникулах я выучил новое заклинание. Называется «Конфундус». — И какое у него действие? — Сбивает с толку. Я наложу его на Реддла. — А вдруг он упадет? — спросил Бенджамин неуверенно. — И сломает себе что-то? — Или вообще помрет, — мрачно добавил Альфард. Маркус отмахнулся. — Я наложу его сразу же, как он сядет на метлу. К тому же никто не подумает на нас — это заклинание проходят только на третьем курсе. Альфард неуютно поежился: это было опасно. Мистер Поттер следил за своими студентами и всегда был наготове, чтобы поймать их заклинанием: он бы не позволил Реддлу разбиться. Но если он узнает, что Маркус наложил Конфундус… С другой стороны, вся вина ляжет на него, а не на Альфарда, не так ли? Он прищурился, глядя на своего товарища: Маркус довольно качал в воздухе ногами и наматывал на палец светлую прядь. Его глаза вновь горели недобрым огнем, а на губах играла мечтательная улыбка. Его все еще забавляла эта борьба, а Альфард уже хотел, чтобы она закончилась. Перед каникулами все было так хорошо: Реддл отошел в тень, лояльность мистера Поттера вернулась к ним, и можно было беззаботно тратить время на квиддич и веселье. Стоило ли начинать все снова? — Вы уверены, что это хороший план? — спросил он. — Мне кажется, Реддл никогда не будет делать то, что мы ему скажем. Может вернемся к тому, что было до каникул? — Не ты ли только что ныл, что тебя несправедливо обделили? — резко спросил у него Маркус. — Готов отдать ему свое место? — Нет, но… — Отец говорит, что скоро грязнокровки заполонят все наше общество, — произнес вдруг Бенджамин. — Будут отнимать работу у волшебников, диктовать свои порядки, и в итоге магия обеднеет. Может, и вовсе вымрет. Не зря же столько сквибов расплодилось. — Мне тоже так кажется, — согласился с ним Максимилиан. — Магия не для магглов. — Ладно-ладно, — Альфард примирительно поднял руки. — Я просто спросил. — Не сомневайся, Альф, — Маркус серьезно на него посмотрел. — Мы только на первом курсе, конечно, но именно сейчас мы показываем всем остальным, кто мы такие. Твой кузен не будет нас уважать, если мы прогнемся под грязнокровку. В конце концов, мы учимся на Слизерине. — Да, ты прав, — Альфард отвел глаза. Он подумал об Орионе: тот бы не позволил какому-то мальчишке подбрасывать гадости себе в кровать. Он бы сделал нечто ужасное, жестокое… Он был особенным, и Альфард хотел быть таким же. Маркус с нетерпением ждал исполнения своего плана. Борко и Поттер назначили смотр на февраль, и до того времени Альфард был свободен от сомнений. Он исправно ходил на уроки и с каждым днем все больше наслаждался Чарами, которые давались ему легче всего остального. С зельеварением было сложнее: Слизнорт был довольно лояльным учителем, он хорошо объяснял все и благосклонно поглядывал на своих студентов, но все же блестящих результатов Альфард не достигал. Это его пугало: Орион, Вальбурга и другие Блэки были членами Клуба Слизней, и все ждали, что Альфард пополнит их ряды. Как он должен был сделать это? Альфард думал об этом порой, но подобные размышления вгоняли его в тоску. Все это было таким далеким и сложным, что он предпочитал отложить подобные тревоги в угоду чему-то более веселому. У него был квиддич: он исправно ходил на занятия и болел за сборную Слизерина на матчах. Пока что зеленая команда была впереди, но Гриффиндор уверенно дышал им в спину, и Когтевран тоже не отставал. Альфард изо всех сил кричал «Слизерин чемпион!», размахивая шарфом с трибуны и наблюдая за тем, как Орион выписывает элегантную петлю… Но все же это было похоже на затишье перед бурей. Реддл не знал о готовящейся ловушке и не обращал на них внимания. Он никак не реагировал на остроты Маркуса, лишь бросал на него беглый, пустой взгляд. Он постоянно куда-то бежал: то в библиотеку, то на уроки, то к мистеру Поттеру… Альфард не понимал, откуда он берет предлоги, чтобы наведываться к преподавателю: Слизнорт бы удивился, если бы Альфард заглядывал к нему чуть ли не каждый день, но мистер Поттер, кажется, был к этому лоялен. Чего он вообще хотел от Реддла? Альфард задавался этим вопросом порой, когда замечал что-то странное, едва уловимое… Может, взгляд или жест — нечто, что он не мог объяснить. Словно что-то не так было с этими практикантами, но понять, в чем именно заключалась их инаковость, было сложно. Порой безмятежные будни прерывались новостями из далеких земель. Война продвигалась по Европе: маггловская и магическая. Альфард не слишком понимал политическую ситуацию на континенте, и лишь кивал с умным видом, когда кто-то из друзей или старших ребят начинал говорить об этом. Гриндевальд был для него далеким и непонятным: его цели казались вполне приемлемыми, но его манифесты вызывали споры в английском сообществе. А что до магглов и их разрушительных орудий — Альфард просто старался об этом не думать. Он боялся их, но не желал в этом признаваться: разве не были эти пистолеты вещью более могущественной, чем костры? Разве не должны они были паниковать? Никто не хотел говорить с ним об этом и Альфард делал вид, что все понимает. Так прошел весь январь. На пятое февраля был назначен смотр, и все любители квиддича тут же приободрились. — Поглядим, что вы, мелочь, умеете, — улыбался Орион. — Может, среди вас окажутся таланты, и тогда в следующем году мы возьмем вас в команду. Сейчас сборная Слизерина была довольно взрослой. Самым младшим в ней был пятикурсник Орион, и двое ребят — Джейк и Лоуд — собирались выпускаться. Значит, образовывалось два вакантных места, и Альфард надеялся, что одно из них создано специально для него. — Я не расстроюсь, если не попаду в команду, — сказал Эдвин в вечер перед смотром. — В конце концов, не одним лишь квиддичем жить. — Да ладно тебе, — усмехнулся Максимилиан. — Игроки сборной всегда были и всегда будут самыми крутыми ребятами. А девчонкам нравятся только крутые парни. — Пф, — Эдвин отмахнулся. — Мне все равно. — Ты просто еще маленький. — Я тебя старше вообще-то. — На полтора месяца, — Максимилиан широко ухмыльнулся. — Но я уже сейчас смотрю в будущее. Моя мама говорила, что она обратила внимание на отца как раз на матче, так что я обязательно стану охотником. — На место охотника выстроится целая очередь, — хмыкнул Бенджамин. — Я не против быть ловцом, — вставил Альфард. — Я тоже хочу быть ловцом, — сказал вдруг Маркус. — Придется нам побороться, когда Лоуд уйдет. — Потом освободятся места загонщиков, — отметил Бенджамин. — Не хочу, — отмахнулся Максимилиан. — Охотники круче всех! — Зато ловец заканчивает матч. Они все еще спорили об этом, когда вернулся Реддл. Альфард наблюдал краем глаза, как тот раскладывает свои книги и переодевается ко сну. Пижама у него была самой простой, тонкой и серой, и он каждый раз застегивал ее на все пуговицы. — Эй, Реддл, — обратился к нему Маркус, когда тот уже потянулся, чтобы задернуть полог. — Как думаешь, мистер Поттер сильно разочаруется, когда ты завтра опозоришься? — Сильно, — ответил ему Реддл. — Но когда опозоришься ты, он не будет удивлен. Альфард хихикнул, а Маркус ухмыльнулся. — Посмотрим, грязнокровка. За завтраком царило оживление. Многие уже переоделись в квиддичную форму. Профессора тоже были воодушевлены: это была суббота, поэтому они могли отвлечься от своих занятий. Многие из них были большими поклонниками квиддича, и даже ходили слухи, что на смотр придет директор Диппет. Альфарду казалось, что он совсем не волнуется, но в то же время от вида еды его мутило. Горло черного свитера туго обхватывало его шею. В итоге он смог затолкать в себя лишь пару яиц, а затем вместе со всеми поспешил на поле. — Ничего не бойтесь, — сказал мистер Поттер, когда они все собрались в пеструю толпу. — Мы просто хотим снова оценить ваши навыки, чтобы сделать перетасовку групп. Ничего страшного, если у вас все еще что-то не получается, мы занимаемся всего несколько месяцев, и это абсолютно нормально. И пусть профессора вас не смущают: они будут наблюдать за нами сегодня, чтобы оценить перспективность нашего кружка. — Также за вами будут смотреть игроки наших сборных, — добавил профессор Борко. — В следующем году освобождается несколько мест и, возможно, кого-то пригласят уже сегодня. Помогать нам будут игроки сборной Пуффендуя. В любом случае, всем удачи! Он отошел в сторону, и мистер Поттер принялся объяснять правила. Те, кто не претендовал на место в сборной, могли просто выполнить ряд упражнений, а те, кто хотел попробовать себя в битве факультетов, должны были исполнить несколько квиддичных приемов. Альфард, конечно, отправился во вторую группу: на тренировках они играли с квоффлом и снитчем, поэтому он был уверен в себе. Ему нужно было изобразить несколько базовых фигур, а потом попытаться отобрать квоффл у двух охотников пуффендуйской сборной, передать его третьему игроку, поймать его пас и забить гол. Пока следующие за ним будут делать то же самое, он должен будет выискивать взглядом снитч. Звучало просто. Альфард так глубоко погрузился в мысли о предстоящем испытании, что вздрогнул, когда Маркус пихнул его в бок. Он совсем забыл про их план и, честно говоря, полностью перехотел претворять его в жизнь. — Реддл решил не рисковать, — хмыкнул он. — Трус. — Да, — Альфард отмахнулся, но Маркус поймал его за локоть. Он потащил его к трибунам, туда, где сидели Бенджамин и Максимилиан. Эдвин, позевывая, тоже приблизился. — Я все продумал, — жарко зашептал им Маркус. — Готовы к шоу? — Главное, чтоб все действительно прошло по плану, — Эдвин поглядел на верх трибун. — Альф, Орион тебя зовет. Альфард вскинул голову: кузен махал ему. Он сидел вместе с остальной командой, а рядом с ними примостилась Вальбурга с подругами. Альфард поднялся к ним и уселся рядом с сестрой. Та улыбнулась ему и натянула шарф повыше. — Удачи тебе сегодня, — сказала она. — Не посрами имя Блэков. — Все мужчины в нашем роду прекрасно летали, — Орион похлопал его по спине, на миг задержав руку между лопаток. — Уверен, ты справишься, а в следующем году наденешь зеленую форму. — Ты так перетащишь к нам всю свою семью, — хмыкнул Джордж Пирс. — Но-но, — Вальбурга бросила на него колкий взгляд, — я уж точно не собираюсь морозить уши с мячом в руках. — А вот и зря, — Орион отвернулся. — Девушки на метлах очень сексуальные. Вальбурга покраснела, а Альфард уставился на свои руки. Он довольно часто слышал от кузена подобные высказывания, не то чтобы они его поражали, но все же он по-прежнему смущался. Почему? Не было ничего пугающего в сексуальных девушках на метлах. Какое-то время на поле еще царил переполох. Помощница Борко и Поттера — кажется, ее звали Патриция — бегала туда-сюда с блокнотом и выстраивала очереди. Под конец к ней присоединилась мисс Грейнджер, и дело пошло бодрее. Наконец, участников попросили спуститься, и Альфард поспешил вниз. Он решил не подходить к Маркусу — участвовать в его плане и даже думать о нем не хотелось. К нему прибился раскрасневшийся Максимилиан: видимо, он разделял его чувства и был сосредоточен только на соревновании. Но все же совсем не следить за Реддлом было невозможно. Сначала выступала его группа, поэтому Альфард и Максимилиан наблюдали за их упражнениями. Очередь продвигалась невероятно медленно, словно специально раздражая их. С каждой секундой и каждым новым учеником, поднявшимся в воздух, Альфард все сильнее сомневался в том, что они не совершают огромную ошибку. Он сам не делал ничего плохого, но если бы Маркуса обнаружили — профессора не стали бы сомневаться в том, что Йорк посвятил своих друзей в подробности. — Ты правда считаешь, что это хорошая идея? — спросил он у Максимилиана. Тот пожал плечами. Он напряженно наблюдал за фигурой Реддла: тот должен был выступить следующим. Том стоял, глядя на снег, и линия его плеч казалась высеченной из камня. — Это правильно, — сказал Розье. — Но я не уверен, что идея так уж хороша. — Тогда мы должны остановить Маркуса. — Нет, — Максимилиан ухватил его за локоть, не давая сдвинуться с места. — Я хочу посмотреть. Альфард должен был решиться на что-то. Он видел, как Эдвин и Бенджамин крутятся вокруг Маркуса, и понимал, что даже при всем желании он бы не успел добраться до них сквозь эту толпу. Ему казалось, последствия — гораздо более страшные, чем они могли представить — уже надвигаются на них, но как он мог объяснить это чувство друзьям? Они бы посмеялись над ним и отвернулись, а Альфард не хотел этого. Поэтому он просто стоял, наблюдая. Реддл вышел из толпы и подошел к Поттеру. Тот кивнул ему, и мальчик забрался на метлу. Пару секунд он помедлил, собираясь с мыслями, а затем взлетел. Он медленно начал набирать высоту — Альфард ждал, что сейчас он покачнется, но ничего не происходило. Маркус передумал? Он обещал, что не станет тянуть, чтобы Реддл не поднялся слишком высоко… Реддл взлетел на высоту колец. Он начал с петли, довольно ловкой и красивой; его навыки действительно улучшились с тех пор, как мистер Поттер позанимался с ним. Реддл все делал правильно, но был слишком скован, слишком сосредоточен на том, чтобы сделать все идеально — в воздухе нужно было вести себя иначе. Нужно было доверять метле, доверять ветру, позволять инстинкту направлять себя… У Реддла не было таланта, и это не могло не радовать. Хоть в чем-то Альфард его превосходил. Ничего не происходило до тех пор, пока Реддл не начал облетать кольца. В какой-то момент он словно растерялся, затормозил в середине движения, задев коленом золотой шест. Но это длилось лишь пару секунд: он тут же выровнял метлу и продолжил полет. Альфард следил за ним, ожидая, но в итоге Реддл спокойно опустился на землю и, едва заметно прихрамывая, вернулся в толпу. — Пф, — фыркнул Максимилиан. — И это все? — Что-то не так, — Альфард заметил, как Маркус, Эдвин и Бенджамин пробираются к ним через толпу. Лицо Йорка было перекошено от раздражения. — Он! — прошипел Маркус, добравшись до друзей. От возмущения он едва мог говорить. — Этот уродец! — Что? — спросил Максимилиан. — Мы ждали шоу, а вышла какая-то ерунда. — Он защитился от заклятия! — Маркус едва не топал ногами. — Я не знаю, как, но он это сделал! Мерзкая грязнокровка! Откуда он знает защитные чары? — Он торчит в библиотеке целыми днями, — заметил Альфард. — Выучил, наверное. Маркус продолжил бурчать, но Альфард, наконец, смог расслабиться. Наверное, это было недостойно его чистой крови: он должен был досадовать, что грязнокровка не получил по заслугам, а вовсе не радоваться, что ему не придется думать о последствиях. Неужели он так боялся? Директора, смотрителя — и Реддла? Альфард не желал об этом думать, не желал копаться в смутных ощущениях, что сводили его с ума. Это было слишком — он был всего лишь первокурсником, и он не должен был сталкиваться с подобным. Это было не весело. И лицо Маркуса, перекошенное злобой, его горящие глаза и алый рот больше не казались ему завораживающими. Они казались уродливыми. Альфард старался сосредоточиться на квиддиче. Облегчение и раздражение отвлекали его, и он боялся, что не сможет себя показать. Перед ним выступали Максимилиан и Маркус, и они сделали все прекрасно, несмотря на ситуацию с Реддлом — это их совершенно не трогало. Когда же мистер Борко подозвал Альфарда, тот ощутил, как дрожат его колени. Ладони вспотели, а метла казалась такой тяжелой, словно вся магия мира не смогла бы оторвать ее от земли. Команда Пуффендуя ждала его в воздухе. Маркус и Максимилиан вместе с четверокурсником Питером кружили над полем, выглядывая снитч. Альфард вздохнул, перекинул ногу через метловище и взлетел. — Думаешь, я опозорился? — спросил он по дороге в замок. Орион поглядел на него сверху вниз. Его команда шла чуть впереди. Вальбурга потерялась где-то в толпе, и Орион не посчитал нужным ее дождаться. — Нет, — ответил он. — Это было нормально. — Нормально? Но не хорошо? — Но не хорошо. Альфард поник. Снитч поймал четверокурсник Питер Свифт — по крайней мере, это сделал не Маркус. Альфард бы не выдержал его самодовольной улыбки. — Думаешь, у меня есть шансы попасть в команду? — спросил он, когда они подходили к замку. — У тебя есть время попрактиковаться, — ответил Орион отстраненно. — Но тебе нужно намного большее, чем просто хорошо, чтобы быть нашим ловцом. Мы не собираемся упускать кубок. Альфард посмотрел на него. Тот разглядывал его в ответ, и в его темных глазах отражалось нечто тяжелое и неприятное. Разочарование, конечно — Блэки должны быть лучшими во всем, за что берутся, а Альфард с каждым днем все больше напоминал посредственность. Вдруг он и был таким? Бесталанным и жалким? Эта мысль ударила его, словно стрела, вынудив остановиться. — Мне нужно на поле, — выпалил он. — Что? — Орион нахмурился. — Зачем? — Пойдем! Альфард побежал обратно. Он заметил удивленные взгляды друзей и Реддла, но не обратил на них никакого внимания. Орион что-то говорил ему в спину, но ветер уносил его слова далеко-далеко… Альфард надеялся, что мистер Поттер все еще будет на поле, и его надежды оправдались: тот беседовал с пуффендуйской командой. Игроки выглядели довольными, их лица раскраснелись от мороза, а мантии казались пятнами солнца в белоснежном пейзаже. — Мистер Поттер! — громко крикнул Альфард, привлекая его внимание. Тот обернулся на него: — Мистер Блэк? Что-то случилось? — Могу я побеседовать с вами? Поттер замешкался, но кивнул. Он повернулся к ребятам: — Идите переодевайтесь, а то простудитесь. Классная работа! Пуффендуйцы, смеясь и болтая, удалились. Альфард остался стоять перед мистером Поттером: он тяжело дышал после бега, сердце выпрыгивало у него из груди, но решимость еще застилала ему глаза. — Что-то случилось, Альфард? — спросил мистер Поттер. — Я хотел спросить, не могли бы вы позаниматься со мной? — Позаниматься? Квиддичем? — Я очень хочу стать ловцом. Но вы видели… Я волновался. — Ох, Альфард, это нормально. Это было первое публичное выступление… — Мой брат сказал, что мне нужно сильно улучшить навык, если я хочу попасть в команду. Пожалуйста, вы могли бы немного меня потренировать? Вы же были ловцом. — Я… — Поттер, казалось, совершенно растерялся. — Я не уверен… — Я знаю, что вы тренировали Реддла, — честно признался Альфард, не позволяя ему отказаться. — И я вижу, что он стал летать намного лучше. Пожалуйста, потренируйте и меня. Поттер замешкался. Его взгляд забегал, а затем вдруг остановился на чем-то за спиной Альфарда. Мальчик обернулся: кузен приближался к нему и выглядел не слишком довольно. Ветер развевал его волосы и мантию, и он казался громадной черной птицей, хищно надвигающейся на них. Но рядом с Поттером это не было столь уж пугающим — отчего-то Альфарду казалось, что тот сможет его защитить. — Хорошо, — негромко сказал Поттер. — Я тебя потренирую. Орион подошел к ним. — Альфард? — он прищурился. — Что случилось? — Мистер Поттер согласился меня потренировать! — Вот как? — Орион удивленно посмотрел на волшебника. Тот стоял, спрятав руки в карманы мантии, и смотрел куда угодно, только не на них. Квиддичный свитер черного цвета туго обхватывал его грудь, но Альфард видел, как бьется жилка прямо над воротом. Почему он так волновался? Мистер Поттер был взрослым, пусть сейчас он не выглядел таким: эти растрепанные волосы, круглые очки, зеленые глаза… Он походил на обычного смущённого старшекурсника. Было ли это странно? То, каким юным казался мистер Поттер, и то, как он заволновался при появлении Ориона? — Я могу дать тебе лишь пару уроков, — сообщил мистер Поттер своим ботинкам. — Я тренировал Тома, потому что были каникулы, но сейчас я не могу себе такого позволить. — Я могу вам помочь, — встрял вдруг Орион. Он сделал шаг вперед, и Альфарду показалось, что Поттер сейчас отпрыгнет. — Я заинтересован в том, чтобы мой брат играл в нашей сборной. Я сам могу потренировать его, а вы будете наблюдать и давать советы с точки зрения ловца. В конце концов, я ничего не смыслю в ловле снитча. Я же охотник. Альфард вздрогнул: он прекрасно знал эти интонации. Голос Ориона стал ниже и глубже, а во взгляде появилось что-то совсем недоброе. Летом они сидели на кровати Альфарда, и Орион рассказывал ему, как добился благосклонности одной красавицы с Когтеврана. Когда он говорил о ней, о ее волосах и теле, его голос звучал так же, и это пугало Альфарда настолько же сильно, насколько и возбуждало. Ему страшно было признаться в этом, но, кажется, Орион все понимал, потому что когда он принялся щекотать его, дразня, его взгляд все еще был темным и алчным… — Д-да, хорошо, — мистер Поттер кивнул. — А сейчас… О, Гермиона! Да, прошу прощения, я очень спешу! И он действительно убежал. Альфард растерянно смотрел ему в спину. — Что это с ним? — спросил он. — Не знаю, — ответил Орион. — Но очень хочу узнать.

***

— Я не хочу, чтобы он говорил со мной, — признался Гарри. — Он… слишком похож. — Это нормально, — Гермиона взяла его за руку. Они вместе возвращались к замку, оставив братьев Блэков где-то позади. Тропа к главному входу была хорошо протоптана. — Меня он тоже пугает. А как я подумаю, что рано или поздно тут появятся другие… — Мой дед, — Гарри вздохнул. — Как мы объясним сходство? — Никак, — ответила Гермиона. — Удивимся и спросим, не знал ли он Джеймса Поттера. Что еще мы можем сказать? — Ты права. На крыльце их ждала Патриция Бишоп. Ее светлые волосы, заплетенные в две косы, немного растрепались, и из-за этого она напоминала Гарри Лаванду Браун. И смотрела она так же — вдохновленно и с неподдельным интересом. Борко взял ее помогать им, потому что она первая проявила инициативу и была старостой. В ответ на легкие сомнения Гарри он лишь посмеивался и подкручивал усы. — Вы не назначили следующее занятие, — сказала она, когда ребята подошли ближе. На Гермиону Патриция почти не смотрела. — Пусть ребята немного отдохнут, — ответил Гарри. — Они волновались сегодня. Патриция сникла. — Да, хорошо, — она пошла вместе с ними. — Они молодцы, правда? Вы проделали отличную работу! К тому же раньше многие жаловались на отсутствие спортивных секций. — А как же Дуэльный клуб? — встряла Гермиона. Патриция покачала головой. — Он только со второго курса, да и особых физических нагрузок там нет. На лестнице Патриции пришлось их оставить, хотя ее лицо выражало весь спектр разочарования этим фактом. Когда она отошла подальше, Гермиона захихикала: — Почувствовал себя Роном, да? — улыбнулась она. — Как бы она тебя называла? Мой Гар-гар? — Фу, — Гарри закрыл лицо руками. — Не я ее нанял. — Конечно. Они замолкли, поняв, что впервые посмеялись, упомянув Рона. Не говорить о нем было проще, чем гадать и предполагать, и это было их негласным правилом. Какое-то время они просто шли по коридору в тишине, и портреты провожали их взглядами. Наконец, Гермиона сказала: — Порой мне кажется, мы застряли где-то между сном и явью, — она вновь взяла Гарри за руку. — Может, Волдеморт убил нас, и все это — просто бред умирающего? — Не худший вариант, — ответил Гарри, сжимая ее пальцы. — Целая новая жизнь. — Думаешь, мы можем позволить ее себе? Гарри часто размышлял о подобном. Он подумал о Джинни и представил, как ее образ навсегда пропадет из его памяти — он уже был каким-то ненастоящим, словно Гарри выдумал его, чтобы не сойти с ума. Но разве он мог представить кого-то другого? — Может быть, — ответил Гарри. — Я не знаю. Даже найти новых друзей было непросто. Ложный возраст, формальности и неясное положение где-то посередине школьной иерархии — все это не помогало осознать свою нишу. Семикурсники были их ровесниками, но их жизненный опыт был совсем иным. Ребята, с которыми Гарри и Гермиона учились, вместе с ними прошли через Амбридж, через Волдеморта и оккупацию Хогвартса… Они не волновались о ЖАБА — выживание было гораздо важнее. А преподаватели были намного старше, и даже Уолбрик казался взрослым, и, несмотря на посиделки в пабе, Гарри все равно ощущал главенство профессоров. Из этой ситуации не было выхода, но они с Гермионой были друг у друга, и этого было достаточно. В воскресенье профессора снова планировали вылазку в паб, и Гарри предвкушал этот выход. Но его планам не суждено было сбыться: следующий день принес в Хогвартс громкий скандал.