***
Орион обиделся. Не сильно, но достаточно, чтобы отвернуться, когда Гарри посмотрел на него в Большом зале. Конечно, он хотел, чтобы Гарри всегда был на его стороне, и тот был не против его поддержать; он просто не собирался участвовать в чужой драке. Достаточно было и того, что Реддл грезил о своей праведной мести на дуэли — хоть кто-то должен был держать себя в руках. Впрочем, Орион не обижался слишком долго: он обратил на Гарри внимание уже вечером, в библиотеке. Гарри отправился туда с Гермионой, просто за компанию — ему хватало своих книг, но он вполне мог потаскать чужие, пока Гермиона гуляла между полок, помахивая волшебной палочкой. Орион и остальные семикурсники сидели в углу, обложившись учебниками; сам Блэк покачивался на стуле, углубившись в чтение. Заметив Гарри и Гермиону, он улыбнулся и помахал им рукой. — Кто-то оттаял, — шепнула Гермиона, пихнув Гарри в бок. — Ты все сделал правильно. Я же говорила, что он не будет дуться вечно. Гарри прищурился: уж больно радостным выглядел Орион. — Добрый вечер, — вежливо сказал Блэк. Его друзья покивали, с любопытством поглядывая на профессоров. Гарри искренне надеялся, что им ничего не известно о его отношениях с Орионом, иначе это было бы ужасающе неловко. — Вы тоже учитесь? — Если бы, — вздохнула Гермиона. — Но я рада, что учитесь вы. Как проходит подготовка? Саймон, я слышала, профессор Бири очень хвалил твою работу. — Правда? — с легкой надеждой выдохнул юноша с пшеничными волосами. — Надеюсь, ему понравится финальный вариант. Я больше не хочу три ночи подряд читать о мандрагорах — они потом мне снятся. — А я решил сделать перерыв, — вмешался Орион, продолжая сиять улыбкой. Это становилось немного подозрительным: он поглядывал на Гарри, как довольный кот, и это совсем не вязалось с его утренним упрямством. — Только недавно вернулся с отработки. — Надеюсь, все прошло хорошо? — полюбопытствовал Гарри, не удержавшись от дерзости. К тому же ему действительно было интересно: Орион и Том должны были работать бок о бок. Может, это подтолкнуло бы их к примирению? Или усугубило бы их вражду. В любом случае, это было хорошим щелчком по носу. — О, просто отлично, — Орион склонил голову набок. Что-то напряженное появилось в воздухе, и его друзья захихикали. — Что ж, отдыхать тоже важно, — заметила Гермиона примирительно. — Согласен, — Блэк повернулся к ней. — Нашел тут одну любопытную книжку — не одни же только учебники читать. Нужно разнообразие… впечатлений. — О, а что за книга? — Гермиона наклонилась вперед, и Орион поднял книгу повыше, демонстрируя обложку. Сердце Гарри пропустило удар, а в животе вдруг образовалась сосущая пустота: это был «Робинзон Крузо». Гермиона улыбнулась: — Что ж, это очень известная книга. Тебе нравится? — О да, — потянул Орион. — Правда, я думал, что содержание будет более… пикантным, знаете? Я многое слышал об этом романе. Гарри уставился в стену: та была довольно любопытной на вид. Подумать только, сколько трещин! — Нам пора, — сказал он. — Профессор Поттер, — тут же окликнул его Блэк. — У меня есть вопрос по поводу чар, но я не хочу беспокоить профессора Вилкост. Могу я заглянуть к вам перед отбоем? — Разумеется, — Гарри бросил на него убийственный взгляд, но Орион лишь улыбнулся в ответ. Гермиона тут же заподозрила неладное. — И что это было? — спросила она, когда они углубились в библиотеку. — Даже не спрашивай. Если Орион хотел поругаться, то Гарри с радостью мог предоставить ему эту возможность — он не собирался оправдываться за свою маленькую ложь. Том мог радоваться: он не приближался к нему лишний раз, но все равно умудрялся создавать конфликты. После случившегося на матче он немного успокоился, исправно ходил на свои отработки и бросал на Гарри взгляды, полные праведного гнева. Гарри же боролся с желанием показать ему язык. Блэк действительно заявился к нему перед отбоем. — Профессор, — потянул он, плотно запирая за собой дверь. — Вы специально пошли сюда, чтобы я подольше вас поискал? — Я тут работаю, — заметил Гарри. — А у вас ко мне срочное дело, мистер Блэк? — Очень срочное, — Орион оперся руками о стол. — Не хотите извиниться? — За что? — Вы обрекли меня на вечера с этим… Реддлом. — А нечего было ругаться при преподавателе, — Гарри вышел из-за стола. Он присел на первую парту и скрестил руки на груди, глядя на Ориона. Тот не казался рассерженным — видимо, его обида прошла. — Но вы ведь знаете, что это сделал он. — Скорей всего, — согласился Гарри устало. — Но тебе придется это доказать. — Чтобы выставить себя дураком, бегая за третьекурсниками? — И что ты собираешься делать? Орион вдруг шагнул к нему. Он подхватил Гарри под бедра, вынуждая усесться на парту, и вклинился между его ног. Гарри тут же уперся руками в его грудь, хватаясь за мантию: смущение мгновенно затопило его щеки. Он прижался пахом к животу Ориона, а тот склонился к его шее; его пальцы до боли впились в бедра Гарри. — Больше так не делай, — прошептал он. — Не оставайся с ним наедине. Гарри фыркнул и вздрогнул, когда руки Ориона скользнули выше. — Ты ревнуешь? — Конечно, — Блэк провел носом по краю его челюсти. — Он уверен, что получит тебя — и что я должен думать, когда ты скрываешь от меня правду о ваших отношениях? Он не просто твой ученик и мальчик, которого ты все время жалел. Что он с тобой сделал? — Ничего, — Гарри потянул его за мантию к себе. — После Рождества ты спросил у меня очень странную вещь, — напомнил Орион. Он вдруг положил руку Гарри на шею и слегка сжал. Тот замер под его ладонью, глядя ему в глаза и чувствуя, как жар в его животе становится все сильнее. Гарри чуть двинулся вперед и приоткрыл рот, а Орион сжимал его шею все сильнее. — Что произошло между тобой и Реддлом? — спросил он требовательно. — С чего ты взял, что я не мог просто интересоваться? — Конечно, — усмехнулся Орион. — Вы перестали с ним общаться после Рождества. Он остался с вами почти наедине — эта мелкая дрянь бы точно воспользовалась этим шансом. Он пытался вас соблазнить? А когда не смог, решил, что вам лучше не доставаться никому? — Нет, — усмехнулся Гарри. — Он не пытался меня задушить, я тебе уже говорил. — Я не верю вам. — Это я пытался задушить его, — шепнул Гарри прямо ему в губы. Глаза Ориона распахнулись, но он ничего не успел сказать: Гарри его поцеловал. Он вдруг ощутил странную эйфорию, легкость во всем теле — желание прижаться к чужому животу вскружило ему голову. Они никогда не говорили о том, что могло произойти между ними, и Гарри вовсе не собирался заниматься с ним сексом — пусть даже он очень, очень этого хотел. Была какая-то незримая граница, отделяющая его от непростительной ошибки. Губы Ориона раскрылись, и Гарри скользнул по ним своим языком. Он обнял его за шею, погружаясь в это чувство, как в темную воду: оно позволяло ему скрыться подальше от всех тревог. В этом кабинете, когда Орион давил на него своим телом, словно пытаясь уложить на эту несчастную парту, всё прочее казалось далеким сном. Почти всё. Порой Гарри ощущал горечь на кончике языка, никак не связанную со сладким поцелуем. Горечь чужой тоски и разочарования, обиды и ярости. Его шрам всегда болел. — Что? — переспросил Орион, отрываясь от его губ. — Думаешь, я не способен на это? — Гарри хитро прищурился. — Ты пытался задушить ученика? — Он сам меня попросил. Глаза Ориона расширились. — Неужели? — он обхватил Гарри за талию, прижимая к себе. — Вы с ним спали? Гарри не удержался и прыснул. — С ума сошел? — он пихнул Ориона в плечо. — Он на третьем курсе. — Ну и что? Я занимался сексом на третьем курсе. — Поздравляю тебя, мистер счастливчик, — Гарри закатил глаза. — Это было попросту безответственно, ты знаешь? — Неужели, — Орион снова наклонился к нему. Он поцеловал Гарри в висок, коснулся носом его уха и быстро лизнул местечко под ним. — Я не отношусь к сексу несерьезно. Я очень хорошо понимаю, что я делаю и зачем. Разве ты это еще не понял? — Мы не будем заниматься сексом, — сказал Гарри. Орион тут же фыркнул. — Почему? — Потому что я так сказал? — Вот как. Он чуть подался вперед, и Гарри ощутил чужую твердость сквозь брюки. Он прикрыл глаза, позволяя Ориону медленно двигаться, слегка потираясь о него. Ладонь Ориона все еще была на его шее, он чуть сжал пальцы, на миг лишая его дыхания. Гарри сглотнул. Они могли это сделать. Никто бы не узнал. И все же что-то внутри него — что-то почти ощутимое, прячущееся у него под сердцем — противилось этому. Гарри вцепился в Ориона, надеясь, что тому хватит сил избавить его от этого чувства странной неудовлетворенности, незавершенности. Его прикосновения были такими приятными, и каждое движение его бедер подводило его к краю. Орион запустил язык ему в рот, и Гарри тихо простонал в поцелуй. Он попытался нащупать на губе Блэка след от чужого укуса, но тот уже залечил рану, не оставив ни намека на это происшествие. Гарри провел руками по плечам Ориона и выше, запустив пальцы в его густые, непослушные волосы — его кудри были мягкими, почти шелковыми… Орион отпустил его шею и нагло скользнул руками по телу. Большими пальцами он нащупал соски Гарри и чуть потер их через рубашку — тот вздрогнул и тут же отстранился. — Я все сделаю правильно, — шепнул Орион. Гарри помотал головой. — Не надо, — сказал он. — Не сейчас. Орион отодвинулся. Несколько мгновений он просто разглядывал Гарри, а затем погладил его по щеке, нежно и мягко. — Хорошо, — сказал он. — Потом? Гарри опустил голову. Не стоило позволять этому заходить так далеко. — Потом, — ответил он неопределенно и уткнулся лбом Блэку в плечо. Гарри тяжело дышал: он все еще был возбужден, его член упирался в ширинку, соски чуть ныли, сердце колотилось, как бешенное… И все же что-то словно держало его за руку, не позволяя уйти с головой в это чувство. — Это потому что мы оба мужчины? — спросил Орион, прижимаясь щекой к его макушке. — Нет, — пробормотал Гарри. — Я просто не хочу, чтобы все становилось слишком серьезным, понимаешь? Орион медленно кивнул. Он погладил Гарри по волосам и прижал к себе. — Это потому что я скоро уеду? — спросил он. — Или из-за Вальбурги? Или из-за?.. — Всего понемногу? — Гарри поднял голову. — Не то чтобы я не хотел… Я подумаю об этом, хорошо? Просто… не сейчас. Орион медленно кивнул. Он наклонился и поцеловал Гарри в губы, обнимая его лицо руками. Вилкост снова пришлось отлучиться, и Гарри был вынужден спешно готовиться к уроку пятого курса. Профессор не стала вдаваться в подробности, но за завтраком Флитвик выразил обеспокоенность ее здоровьем. — Галатея не зря так усердно продвигает вашу кандидатуру, Гарри, — сказал он, задумчиво разглядывая сок в своем стакане. — Полагаю, уроки даются ей все тяжелее. Гарри сглотнул. Профессор Вилкост жаловалась на усталость и раньше, выражала сомнение в том, что она еще способна давать ученикам необходимую поддержку. Она хотела, чтобы Гарри заменил ее, но он не был уверен в своих силах. Гарри не хотел ее подводить, но мысль о том, что он мог переоценить свои силы, что преподавание вовсе не было его маленьким предназначением, не оставляла его. — Она ведь не собирается уходить сейчас? — спросил он с тревогой. — Она вас не оставит, — Слизнорт похлопал Гарри по руке. Преподавать у пятого курса было непросто. Гарри предпочел бы возиться с младшими курсами, которые не могли усидеть на месте и постоянно шептались, но зато не поглядывали на него откровенно флиртующе. Иногда Гарри казалось, что студенты и вовсе его не слушают: они улыбались ему и хихикали, когда он проходил мимо. Пятый курс проходил сложные защитные заклинания, поэтому Гарри предпочел половину урока уделить практике, в которой он мог быть просто наблюдателем. Он сидел на краю своей парты и думал, что ему даже повезло — Вилкост могла уехать во время урока с седьмым курсом, и Гарри не представлял, как бы он смотрел Ориону в глаза. Тот бы наверняка выкинул бы что-нибудь… Гарри почувствовал, как жар прилил к щекам, и тут же помотал головой. — Сегодня мы не используем Протего, — напомнил он одной парочке студентов Слизерина. — Простите, — ответил ему высокий юноша. — Мы просто задумались. — И о чем таком важном вы думаете во время урока? — улыбнулся Гарри. Он снова вспомнил об Орионе и мысленно ущипнул себя за это лицемерие. — У нас сегодня праздник, — ответили ему. — Кое-кто празднует свою помолвку. — Это очень мило, но праздник будет для вас не таким приятным, если вы не сможете справиться с таким простым заданием, — Гарри выразительно приподнял брови. Юноша стушевался и вернулся к своему партнеру по дуэли, оставив Гарри обдумывать его слова. Речь ведь шла не о помолвке Ориона и Вальбурги? Те были обручены уже довольно давно. — Речь о Патрике Марлоу, — рассказал ему Слизнорт за ужином. — Я знавал его отца и мать — прекрасные люди. Они были так обеспокоены поиском хорошей пары для мальчика. Воля долга и воля сердца редко совпадают, мы можем только порадоваться за него. — Неужели это действительно так важно? — удивилась Гермиона. — Ему бы правда не разрешили жениться без одобрения родителей? — Во многих семьях очень… строгие порядки, — вздохнул профессор. — Эти порядки лишают детей счастья, — покачал головой Дамблдор, подслушивающий их разговор. — Молодость — пора любви. — И сколько ошибок совершается в эту пору, — вздохнул Слизнорт. — Что ж, это так, — Дамблдор поднял глаза к потолку, затянутому тучами. Он вдруг посмотрел прямо на Гарри, и тот тут же отвернулся, смущенный его пристальным вниманием. О чем Дамблдор думал? О своей собственной молодости? Или же его внимательный взгляд заметил, как далеко Гарри сошел с праведного пути профессора? Остаток ужина он пялился только в свою тарелку и не рисковал поднять глаза, чтобы посмотреть на Тома или Ориона. Впрочем, Блэк сам нашел его вечером — почти ночью. Он появился на пороге Гарри, когда тот уже собирался в кровать и совсем не ждал поздних гостей. Тем более пьяных и сонных. — Ты с ума сошел? — Гарри скрестил руки на голой груди. — Ты что тут делаешь? — Мм, как дела? — Орион сладко улыбнулся, окинув его жадным взглядом. — Спишь? — И тебе следовало бы. — У нас вечеринка. — Я уже наслышан, — Гарри оглядел его с ног до головы. Орион выглядел нормально, разве что его лицо покраснело, а волосы растрепались. Глаза озорно поблескивали, выдавая его опьянение — а еще он немного пошатывался. — Возвращайся к себе и ложись спать. — Я хотел побыть с тобой. — У меня болит голова, — Гарри потер ноющий шрам. Тот вспыхнул посреди вечера и с тех пор не унимался. — Вряд ли я составлю тебе хорошую компанию. К тому же… Что ты пил? И главное — сколько ты пил? — Ой, да всего чуть-чуть, — отмахнулся Орион. — Я посплю с вами? — Нет, — отрезал Гарри. — Возвращайся к себе. Он хотел пихнуть Ориона в грудь, но тот ловко ухватил его руку, вынуждая повернуться к себе спиной. Он прижал Гарри к своей груди, обхватив поперек живота, и выдохнул ему в волосы. Он был горячим, будто печка. — Не гони меня, — шепнул он. — Не хочу обратно. Там твой ненаглядный… — Том тоже пьет? — Гарри нахмурился. Неудивительно, что его шрам так болел: Реддл и так не отличался особой сдержанностью, а если он добрался до какого-то сомнительного алкоголя… И куда смотрел Слизнорт? Разве он не должен был присматривать за своими подопечными? — Откуда мне знать? — Орион потерся носом о его макушку и потянул Гарри к дивану. — Я посижу с тобой немного, ладно? Если я вернусь, то наткнусь на Вальбургу — она злится, что я не уделяю ей время. Будто бы я виноват, что Патрик тискается со своей невестой у всех на глазах. Будто она не понимает, что я… не хочу этого делать. Мм, хочу тебя потрогать. — Боже, — Гарри вывернулся в его руках. — Сядь на диван. Орион послушно плюхнулся на самый край. Его руки скользнули по животу Гарри и остановились на его бедрах. Он невинно захлопал глазами. — Жди здесь, — сказал Гарри. — А ты куда? — Одеваться, — Гарри улыбнулся. Орион смотрел на него снизу-вверх, и его губы влажно поблескивали. В приглушенном свете и с растрепанными волосами он казался обворожительным. Желанным и соблазнительным. Руки Ориона крепче сжали его бедра, не давая отойти. Гарри вздохнул: видимо, он был обречен на борьбу с этим соблазном. — Не надо, — Орион улыбнулся. — Мне нравится и так. Можно я тебя укушу? Гарри не выдержал и прыснул. Он выпутался из рук Ориона и, смеясь, направился в комнату. Когда он вернулся в свитере и носках, Блэк уже спал, откинувшись на спинку дивана. Гарри вздохнул. Он мог разбудить его и выпроводить, наверняка немного поспорив по дороге. Или мог накрыть его пледом и оставить до утра — Том ведь ночевал у него. И времени оставалось так мало. Гарри чуть толкнул Ориона в плечо, и тот сполз на диван. Его ресницы затрепетали, но глаза не открылись. Гарри приманил теплый плед и накинул ему на плечи. Отчего-то чужое присутствие ощущалось совсем иным, чем в те разы, когда Реддл находился здесь после отбоя. Гарри на миг прикрыл глаза, прогоняя боль и нечто тянущее под сердцем, а затем вернулся в свою постель. Когда он проснулся посреди ночи, тяжелая рука лежала на его талии.***
Том появился на пороге его кабинета вечером, когда Гарри его совсем не ждал. Если Реддл хотел поговорить с ним, то обычно оставался после уроков — впрочем, этого уже давно не происходило. Если Том дулся на него за ту отработку, то Гарри успешно игнорировал его недовольство, только хитро улыбался, когда тот бросал на него гневные взгляды. Но сейчас Том не казался недовольным. Скорее задумчивым. Он прошел вперед, словно в его визите не было ничего странного, а Гарри проводил его взглядом, даже приоткрыв рот от удивления. — Привет? — спросил он с намеком. — Добрый день, — ответил Том. Он зачаровал дверь, и Гарри тут же напрягся. С некоторым сожалением он покосился на эссе второго курса, которые лежали перед ним и нахально намекали на целую кучу еще не проделанной работы, и отложил перо в сторону. — Что случилось? — прямо спросил он. — Ничего, — Том сел на первую парту, опираясь руками позади себя. Он был в одной рубашке, даже без галстука. Ткань туго облегала его плечи и грудь. Том двигался медленно, словно бы лениво: он склонил голову набок и улыбнулся, вызвав у Гарри странное, совершенно неуместное чувство в животе. Гарри вдруг ощутил себя кроликом, перед которым разворачивала свои кольца красивая, но смертельно опасная змея. — Тогда зачем ты пришел? — спросил он хрипло. — Теперь мне и приходить к вам нельзя? — резко спросил Том. Гарри прищурился. Он не собирался попадаться в эту ловушку. — Мы оба знаем, что ты не приходишь ко мне просто так. — Отчего же нет? — Реддл повел плечами. — Разве я не могу по вам соскучиться? — А ты соскучился? — Я скучаю по вам каждую секунду, когда не вижу вас перед собой, — он отвернулся и уставился в темное окно. Отражение комнаты казалось тусклым и безрадостным, и внезапная тоска вдруг охватила Гарри. Том задумчиво покусал губу: — Странно, не находите? — То, что ты скучаешь? — То, как сильно я злюсь, — Том бросил на него пристальный взгляд. — Все должно быть совсем иначе. Вы не находите это странным? Подозрительным? Вы ведь тоже это чувствуете. — С чего ты взял? — Вы трогаете ваш шрам, когда вам больно — не замечали? — Нет, — огрызнулся Гарри. — Нет, — повторил Том. — Вообще я пришел за другим. Я хочу снова сразиться с вами. — Мы это уже обсуждали, — Гарри недовольно прищурился. — Я больше не помогаю тебе готовиться к дуэли. — Я и сам к ней прекрасно готовлюсь, — в тон ему ответил Реддл. — Но я хочу знать, как далеко я продвинулся. Когда мы сражались раньше, мне никогда не удавалось вас победить. — Тебе и сейчас не удастся, — ответил Гарри. Возможно, он был немного жесток, но его раздражало то, каким самоуверенным и упрямым Том бывал иногда. Он ведь мог быть совсем иным. Забавным, мягким, полным чего-то искрящегося — совсем не похожим на Волдеморта. Гарри скучал по каждому моменту, когда он видел в Томе проявление искренней непоседливости и любопытства, когда слышал его немного странные, но все же ироничные шутки. — Вы опытнее меня, — кивнул Том. — Но у меня есть план. — Правда? — Я хочу испытать его. Поэтому прошу вас сразиться со мной еще раз. Гарри пытливо разглядывал его. Говорил ли Том правду? Если нет, то чего он добивался — еще одно поражение лишь испортило бы ему настроение, а в последнее время он и так ходил мрачный и недовольный. Он действительно мог что-то придумать: с его талантом, его упорством, его жаждой мести… — Ладно, — осторожно согласился Гарри. — Один раз. И я не буду помогать. Том просиял. Он сам отодвинул все парты — так же, как они делали раньше. Легкая, немного грустная улыбка застыла на его губах, и сердце Гарри сжималось от тяжкого желания избавить Тома от этих неприятных эмоций. Реддл просил его о схватке на День Святого Валентина, и прошло уже много времени с того момента — он был уверен в своем желании. Или же он просто соскучился по времени, что они проводили вдвоем? Могло ли все это быть маленькой попыткой получить немного внимания — Гарри правда не хотел, чтобы Том так себя чувствовал. Он замер посреди комнаты, наблюдая за тем, как тот расставляет парты. Нечто внутри него всегда тянулось к Тому, сочувствовало, жаждало видеть его довольным — и удовлетворять его тягу. Связь, что была между ними, должна была ослабнуть, Гарри так считал, но она лишь крепла, и боль становилась лишь сильнее. Она будто наказывала его за мятежное нежелание подчиниться источнику этой связи. Как было с Волдемортом. И все же, когда Том был рядом, Гарри с трудом мог думать о чем-то другом. Реддл встал перед ним боком, крепко держа палочку. Что-то изменилось за те месяцы, что они провели, пересекаясь лишь в классе. Плечи Тома окрепли. Видимо, его сомнительные тренировки включали в себя приличную долю физической нагрузки. Его волосы мягко прикрывали уши, непослушная прядка щекотала лоб. Том просто стоял, но всё равно казался изящным и привлекательным, и рядом с ним Гарри всё острее ощущал собственную неловкость. — У тебя всё нормально? — спросил он. — В каком смысле? — Учеба? Друзья? Здоровье? — Спрашиваете меня о здоровье, серьезно? — Том вскинул бровь. — Не хотите обсудить погоду? Весна будет дождливой, говорят. — Не издевайся, — Гарри улыбнулся. — Я же волнуюсь о тебе. — Правда? Что ж, у меня всё отстойно. Гарри моргнул и на миг усомнился в том, что он верно понял последнее слово. — Что? — хихикнул он. — Я слышал, что у тебя отличные оценки по всем предметам. — Тогда зачем спрашиваете? — Я просто хочу… — Гарри махнул рукой. — Ладно, показывай, что ты там придумал. Но имей в виду, что я не буду с тобой заниматься весь вечер — у меня там куча работы. И это последний раз, Том, серьезно. Я не буду тебе помогать. Хочешь драться с Орионом — дерись. Мне надоело участвовать в ваших разборках, это ясно? — Кристально, — Том прищурился. — Мы с ним чудесно поработали в компании Дамблдора. Это было волшебное время, спасибо вам за него. — Всегда пожалуйста, — ухмыльнулся Гарри. — Может, это остановит тебя от мелких пакостей, а его — от рукоприкладства. — Вы глубоко заблуждаетесь, считая, что проблема в этом. — А в чем? Том усмехнулся. — Нападайте, — сказал он. Гарри решил просто закончить всё это поскорее. Ему было любопытно, и он с радостью предпочел бы потратить вечер на дуэли, а не проверку эссе — если бы только все было так просто. Гарри использовал Ступефай, а сразу за ним — Экспеллиармус. Раньше эта связка легко выбивала Тома из равновесия, но сейчас он легко, почти непринужденно отошел в сторону, и оба заклятия пролетели мимо. — Так что ты придумал? — спросил Гарри. — Хитрость. Том послал в него несколько заклятий: пляшущие ноги, немота, слепота… Это были довольно простые чары, от большинства из которых можно было защититься простым Протего, даже не вспоминая контрзаклятия. Однако Том использовал их так быстро, что это немного сбивало с толку: он перестал стоять на месте и начал двигаться, обходя Гарри по кругу и ловко уворачиваясь от ответных чар. Что-то в его движениях изменилось с тех пор, как они тренировались вместе — то, как мягко он ступал, как резко двигал рукой, как пристально смотрел… С ужасом Гарри узнавал в нем манеры Волдеморта. Как Темный Лорд изящно сжимал палочку, как вскидывал подбородок, как скользил по земле, охваченный своей змеиной грацией… Гарри хорошо помнил, как сражался с ним на кладбище, какими жалкими были его попытки. Рано или поздно Том достигнет силы Волдеморта, и что тогда? — Вы жалеете меня, — сказал Том. — Не стоит. — Ты же понимаешь, что я просто не использую никаких опасных заклинаний, — заметил Гарри. — Так используйте. Я не собираюсь жаловаться, если вы оставите на мне пару синяков. Гарри закатил глаза. — И в чем смысл? Ты вроде бы хотел победить. — И собираюсь это сделать. Нападайте. Просто из вредности Гарри наслал на него не сильный, но вредный сглаз. Том развеял его в воздухе. Кажется, он действительно много готовился — Гарри бы не вспомнил контрзаклятие вот так просто… Он не мог пересилить себя и действительно напасть на Тома: он всегда старался победить его ловкостью, маленькой хитростью. Зайти сбоку, использовать простенькое заклятие, которое от него не ждут. Он не хотел причинять ему вред. Какое-то время они носились вокруг друг друга, тяжело дыша. Том продолжал использовать простые атакующие чары, которые они проходили в Дуэльном Клубе. Гарри собирался обездвижить его, зачаровав его ноги подленьким заклятием, которое он вычитал в учебнике пятого курса, но ему нужно было выбрать момент. Том вдруг начал буквально закидывать его мелкими заклятиями, вынуждая держать щит поднятым — он сделал несколько шагов вперед… — Капторе сильвум, — шепнул он. Фиолетовая нить сорвалась с его палочки и прошла сквозь щит Гарри, не встретив сопротивления. Она оплела его правую руку, и резкая боль вдруг прошла по его телу, подобно электричеству, выкрутившему его мышцы. Гарри вскрикнул и выронил палочку, а Реддл вдруг оказался прямо перед ним: он обхватил его рукой за талию и сделал подножку. Гарри рухнул на пол, все еще парализованный внезапной болью, проникшей куда-то в самую кость. Том запрыгнул на него, крепко обхватив коленями его бедра, и ухватил его за запястья. Победная усмешка исказила его лицо, когда он склонился над Гарри. — Попался, — он улыбнулся еще шире. — Я победил. — Ох черт, — Гарри прикрыл глаза. Боль медленно проходила, но его правая рука все еще ощущалась безвольной, будто кто-то разом подрезал все мышцы. Это пугало его намного сильнее, чем сидящий на нем Реддл. — Том… — Мм? — тот склонился ниже. Он был удивительно тяжелым, и от его тела шел настоящий жар: их маленькая беготня его распалила. Он чуть двинулся своими бедрами, устраиваясь поудобнее: в другой момент Гарри мог бы подумать о том, что Реддл загнал его в крайне непристойное положение, но его гораздо больше волновало заклятие, которым тот его поразил — Гарри впервые его слышал. И его рука будто бы горела. — Какого черта, — Гарри открыл глаза и уставился на него. — Ты что творишь? — А что я творю? — Том почти коснулся своим носом его. Он явно не понимал, что произошло, и потому продолжал довольно улыбаться. — Я победил. Как вам мой план? — Ужасно! — заорал Гарри, и Том чуть отпрянул от удивления. — Что? Он отпустил запястья Гарри, и тот кое-как сел, опираясь левой рукой позади себя. Он осторожно приподнял правую, все еще парализованную. Свитер был разрезан в тех местах, где его коснулась нить, но из-за ткани невозможно было разглядеть повреждения. Боль уже почти полностью прошла, оставив только жжение на коже. — Ты мне чуть руку не отрезал! — Гарри гневно взглянул на Тома. Тот смотрел на него круглыми глазами, мгновенно растеряв весь игривый задор. Его рот приоткрылся. — Что? — он испуганно потянулся к руке Гарри. — Тебе больно? — Чертовски больно, — прошипел Гарри. — Что это было? — Заклинание из книги, — Том осторожно раздвинул ткань рукава. — И ты решил просто использовать его на мне? — Гарри не хотел чувствовать обиду, но в груди все равно противно затянуло. — Какое-то неизвестное заклятие? Там что, было написано «от врагов» или как? — Какой дурак будет использовать неизвестное заклятие, подписанное «от врагов»? — огрызнулся Том. Он все еще трепетно ощупывал руку Гарри, пытаясь разглядеть, была ли травмирована кожа. — Оно не давало такого сильного эффекта! Просто легкое… жжение. — Жжение? — Оно немного парализует руку и все! — Том глянул на него недовольно. — Я использовал его уже много раз! Не понимаю, почему оно вдруг… Всё еще болит? — Уже меньше, — хмуро сказал Гарри. — Я ничего не вижу, — сказал Том. — Снимите свитер. — Не собираюсь я ничего снимать! — А как мы посмотрим, что случилось? Гарри зарычал. Он дотянулся до своей палочки и провел кончиком вдоль рукава, разрезая уже совершенно бесполезную ткань до конца. Рукав распался на две части, обнажив покрасневшую кожу: на плече и предплечье краснели взбухшие линии. Выглядело намного серьезнее, чем Гарри представлял. Он коснулся одной линии пальцем и тут же зашипел: кожа была чувствительной, готовой лопнуть от любого прикосновения, и очень горячей. — Мне жаль, — произнес Том севшим голосом. Он осторожно, стараясь не прикасаться к ожогам, взял руку Гарри и осмотрел. — Прости меня. Оно правда работало по-другому. Я пробовал его на змеях, Альфарде и себе… — Ты пробовал это заклятие на другом ученике? — воскликнул Гарри. — Ты с ума сошел? Где ты нашел эту книгу? — На восьмом этаже, — пробормотал Том. — В Выручай-Комнате? — рявкнул Гарри. — Я тебя предупреждал, что это опасно! — Выручай-Комната, значит, — Том поджал губы. Он сгорбился, и Гарри вдруг остро осознал, что Том действительно сидел на нем. Его крепкие бедра обхватывали ноги Гарри. Его грудь всё еще тяжело вздымалась, а на щеках играл румянец. Том казался расстроенным. Его палец нежно погладил косточку на запястье Гарри, скользнул выше. — А это что? Гарри опустил взгляд: шрам от клыка василиска кривым пятном выделялся на коже. — Это… — он сглотнул. — Старое. — Вас что, проткнули ножом? — удивился Том. — Вроде того, — Гарри вздохнул и не дал ему сменить тему. — Ты собирался использовать это заклятие на Орионе? Это и есть твой план? — Да, — Том чуть наклонился вперед. Он отпустил руки Гарри и вдруг ухватился за свитер, прижимая кулаки к его животу. — Мне нужно его напугать. Использовать заклятие, которого он не ждет. Он меня недооценивает, и это выбьет его из колеи. — Нет, — твердо сказал Гарри. — Ты не можешь раскидываться опасными проклятиями. Ты причинишь ему вред, и тебя просто исключат — этого ты добиваешься? — Это не такое уж опасное проклятие! — возразил Том. — Его просто сложно отразить. Оно не должно оставлять ожогов. Видимо, я просто… — Что? Разозлился? — Я всегда злюсь, — Том поднял на него свои серые глаза. — Я не хотел, чтобы тебе было больно. Я отвлекся. Подумал о Блэке и сразу захотелось кого-нибудь придушить. Гарри невольно усмехнулся, но тут же осадил себя. — А если ты отвлечешься на вашей дуэли? Если не сможешь себя контролировать? — он покосился на свои ожоги. — Орион может тебя ненавидеть, но он не станет причинять тебе вред. — Конечно, ему достаточно просто намекнуть о вашей бурной сексуальной жизни, чтобы меня унизить. Ему не нужно для этого использовать магию. Гарри моргнул. — Нет никакой бурной сексуальной жизни, — твердо сказал он. — И я не хочу с тобой об этом говорить. Я твой профессор. — Я сижу у вас на коленях, профессор, — язвительно произнес Том. Гарри опустил взгляд. — Слезь, пожалуйста. Том отпустил его свитер. Несколько секунд он просто сидел, медленно поглаживая Гарри по животу и покусывая губу, а потом скатился в бок и несколько раз ударился лбом о свои скрещенные руки. — И почему мне так не везет, — пробормотал Том куда-то в пол. — Это не так, — сказал Гарри. — Разве? — Том еще раз ударился лбом о руки. — Я хотел показать вам, что я знаю, чего хочу. И что в итоге? У меня все отлично получается, когда дело не касается вас. — Что ж, у тебя всегда отлично получалось оставлять на мне шрамы, — прошептал Гарри. Реддл перевернулся на спину и уставился на него из-под растрепанной челки. — Что? — Образно говоря, — ответил Гарри. — И ты тот еще везунчик: думаешь, много кому сошло бы с рук то, что сейчас произошло? — Я вовсе не этого хотел добиться. — А не нужно раскидываться всякими паршивыми чарами. — Я не знаю, как иначе победить, — признался Том тихо. Он сел и посмотрел на Гарри мягко и трепетно, с такой болью, будто он и сам ощущал последствия своей атаки. Его глаза блестели. — Не так, — сказал Гарри. — Это будет нечестно. — Я похож на человека, который играет честно? — Реддл прищурился. — Нет, но ты похож на человека, который не хочет вылететь из школы, — Гарри покачал головой. — Ты думал, что это заклятие не причиняет вреда — и посмотри, что произошло. А мне ты вроде как признавался в любви. Что же будет с Орионом? — Вот бы у него голова взорвалась, — произнес Том кровожадно и тут же вздохнул. — Это шутка. Я понимаю, о чем вы говорите. Но что еще мне делать? — Не знаю, — Гарри принялся чинить свой рукав. — Это ты хочешь победить — ну так сделай это, не прибегая к темной магии. — Я ничего не имею против темной магии. — Я не удивлен, — грустно вздохнул Гарри. Они замолчали. Гарри кое-как зачаровал рукав, и тот вернул себе былой вид — он и так был потрепанным, поэтому пара новых торчащих нитей ничего не испортила. Том наблюдал за ним с грустью и странным отторжением во взгляде. — Я надеялся вас впечатлить, — тихо сказал он, когда Гарри поднялся. — Ты впечатлил, — Гарри осторожно потер плечо. — Не в этом смысле, — фыркнул Том. — Думаете, я часто сижу у кого-то на коленях? Впрочем, я был бы не против, чтобы все было наоборот. Если вы понимаете, о чем я. Гарри мрачно посмотрел на него, борясь со смущением. — Понимаю, — ответил он. — Знаешь, что я еще понимаю? Что завтра ты появишься в кабинете Дамблдора и скажешь, что ты хочешь провести с ним еще немного времени. Профессор пишет книгу, и твоя помощь ему очень пригодится. А заодно возьмешь с собой Альфарда — может, хоть один из вас будет думать, к чему может привести использование опасных заклинаний. Поверь мне, я прекрасно знаю, какими могут быть последствия. Если бы Снейп не оказался тогда поблизости… Гарри отвернулся, и смущение мгновенно схлынуло с него. Для Тома все казалось простым. Он привык к безнаказанности и полагался на свою удивительную удачу и талант — как и Гарри когда-то. Но этот путь привел их к разным исходам. — Что ж, я это заслужил, — признался Том. — Мне жаль, что всё так вышло. Он подошел ближе, глядя на руку Гарри. — Я подумаю о том, что вы сказали, — тихо произнес он. — О заклинаниях. — Я рад, что ты начинаешь думать о последствиях. — Да, — сказал Том. — Вы же меня попросили.