Порочный круг

— Это просто свидание, — сказал Бенджамин. — Может, ты зря… Том резко повернулся к нему, прекратив расхаживать по комнате, и Бенджамин тут же опустил лицо. — Ничто не происходит просто так, — бросил Реддл. — Особенно сейчас. Альфард неуверенно поглядел на остальных. Они все молчали, не решаясь перечить. В последнее время Том был напряженным — они надеялись, что, выйдя из больничного крыла, он придет в себя, но все становилось только хуже. Тому запретили покидать Хогвартс, и его «уроки» с мистером Лаудом, после которых он возвращался в замок вымотанным, бледным и в синяках, закончились, однако он по-прежнему пребывал в мрачном расположении духа. На его правой руке остался большой шрам. Иногда по вечерам Том сидел на своей кровати и растерянно поглаживал его пальцем, не обращая внимания на то, как капли воды срываются с его волос и стекают по плечам. Его рука подрагивала, словно по ней проходила судорога — Том никак это не комментировал и повторял, что с ним всё хорошо. Это был его новый девиз — всё хорошо. — У Ориона сейчас много забот, — осторожно сказал Альфард. — Не уверен, что у него есть время, чтобы планировать что-то против тебя. — Зато есть время для свиданий. — Мы не уверены, свидание это или нет… — Они виделись украдкой по вечерам и прятались ото всех, а сейчас вдруг сидят вдвоем в ресторане для волшебников? В месте, где их может увидеть любой? — К чему ты клонишь? — спросил Максимилиан. — Блэк хочет, чтобы эта интрижка превратилась в настоящие отношения, — сказал Том. Он подошел ближе и сел на кровать Эдвина, глядя перед собой. Остальные не решались приближаться: они собрались здесь ради Бенджамина и его захватывающей истории, но Том, как всегда, сумел захватить всеобщее внимание. Альфард наблюдал за ним, испытывая необъяснимое раздражение — в конце концов, разве то, что происходило между Орионом и Поттером, было важнее их собственных дел? Важнее того, что Том едва не потерял руку из-за своего поганого «наставника», и все его друзья были вынуждены увидеть эту устрашающую картину — разрывающаяся кожа, обгорающая плоть, алое нутро? Важнее того, что Бенджамин отправился в Лондон на встречу с родителями, а вернулся с новостями о женитьбе? Его хотели женить на Аделии Гринграсс — первокурснице с Когтеврана. — И как я должен поступить? — спрашивал растерянный Бенджамин. — Согласиться? Или сначала поговорить с ней? А вдруг она мне откажет? Вдруг ей уже кто-то нравится — мы вообще можем встречаться с кем-то другим? Мне её подкараулить? — Ни в коем случае, — сказал ему Розье. — Она решит, что ты жуткий. — Ты должен подойти к ней в Большом Зале, — посоветовал Эдвин. — Так ты будешь выглядеть уверенным и решительным, и она сможет похвастаться перед подругами. Они все волновались вместе с ним — подумать только, женитьба! Альфард, конечно, считал их довольно взрослыми, но все же такая вещь, как помолвка, была событием совершенно иного масштаба. Они понятия не имели, что нужно делать в подобной ситуации, а родители Бенджамина оставили ему мало возможностей для маневра: они, конечно, спросили его мнение, но дали понять, что отказ будет воспринят крайне негативно. Всё дело было в торговых связях Лестрейнджей и рудниках Пократуса Гринграсса — союз обещал быть плодотворным. Том тоже участвовал в этом обсуждении. А потом Бенджамин вспомнил, что в ресторане видел Ориона и Поттера, и с лица Реддла сошло всё вежливое участие. — И что ты предлагаешь сделать? — Альфард отвлекся от своих невеселых мыслей. — Осуществить мой план, — Том покусал губу. — Сейчас? — ужаснулся Максимилиан. — Вызовешь Ориона на дуэль? — Не прямо сейчас, — огрызнулся Том. — Но я должен сделать это до того, как Блэк сможет убедить Поттера совершить какую-нибудь глупость. Я уже всё придумал, и месяцем больше, месяцем меньше — ничего не изменится. Если я могу его одолеть, то сделаю это. Альфард сглотнул. Он не был уверен в том, что ему нравился этот план — раньше это чувство казалось ему слабым, полным сомнений и непонимания, но сейчас оно вдруг превратилось в отчетливое опасение. Том был не в порядке. Все его слова о том, что он чувствует себя абсолютно нормально, были наглой ложью: он мало ел и плохо спал. Иногда Альфард просыпался по ночам из-за света, выбивающегося из-под чужого полога — а иногда от шагов, когда Том уходил прочь из комнаты. Реддл слишком много сил вкладывал во всё, что делал, и иногда это не приносило пользы — только ранило его и выматывало. — И что произойдет? — спросил Альфард осторожно. — Если ты победишь? — Всё изменится. — Как? Том посмотрел прямо на него. Альфард должен был выдержать его взгляд — недовольный и внимательный, словно бы ощупывающий его. Если бы они были одни, Альфард бы попытался приблизиться к Тому и коснуться его. Успокоить. Может, ему бы это удалось, даже если Том бы предпочел увидеть Поттера на его месте. Центр его маленькой вселенной. Его маяк во мраке. — Я его напугаю, — сказал Том, глядя Альфарду прямо в глаза. — Это самый верный способ заставить кого-то подчиниться. А мне нужно, чтобы Блэк подчинился. — Думаешь, одна дуэль поможет тебе это сделать? Том усмехнулся. — Ты начал сомневаться во мне, Альфард? Серьезно? Именно сейчас? Альфард открыл было рот, но вдруг заметил, что остальные смотрели на него с опаской и словно бы раздражением. Они не разделяли его сомнений, и Альфард остро ощутил свою отчужденность — вера в слова Тома была подобна фундаменту, на котором строилась их компания, и стоило кому-то попытаться его пошатнуть… — Я не сомневаюсь в тебе, — спешно сказал Альфард. — Мне нужно, чтобы ты оставался на моей стороне, что бы ни случилось. Ты сможешь? — вкрадчиво произнес Том. Он не отводил взгляда, и Альфард медленно сжимался, чувствуя, как груз ответственности и смущения давит на него. Реддл умел это делать. — Да, — прошептал Альфард. Том кивнул. На мгновение воцарилось неловкое молчание: Реддл раздумывал над своим грандиозным планом и его исходом, который казался таинственным всем, кроме него — очевидно, его план простилался чуть дальше дуэли, и Альфард не понимал, почему их всех держали в неведении. Или только его одного? Остальные не выглядели удивленными. — Так, а что делать мне? — скромно вклинился Бенджамин. — Если Том не планирует жениться на Поттере к концу этого года, может, вы дадите мне совет? — Ты тоже не собираешься жениться к концу учебного года, — фыркнул Максимилиан. — Аделия Гринграсс — первокурсница. Тебе придется ждать еще шесть лет. — И что мне делать эти шесть лет? — Попытайся с ней хотя бы познакомиться, — напомнил Эдвин. — Подойди к ней и пригласи погулять. Может, она тебе понравится? Она красивая? — Вполне, — Альфард прочистил горло и притворился, что этого разговора с Томом не было. Реддл пребывал в задумчивости, и в такие моменты проще было сделать вид, что ничего странного не происходило — тот всё равно исчерпал свой запас участия в любовных делах Бенджамина. — Знаешь, ты ведь всех нас обошел, — заметил Альфард преувеличенно воодушевленно. — В плане поиска девушки. — Черт, а ведь так и есть! — ужаснулся Максимилиан. — Я единственный остался без пары! Это нечестно! — У меня тоже нет девушки, — заметил Альфард. — У тебя хотя бы была возможность начать встречаться со своей грязнокровкой! — У тебя тоже была бы такая возможность, если бы ты не звал на свидание девушек, которые тебе точно откажут, — усмехнулся Эдвин. Он покосился на Тома, будто проверяя, слушает ли тот их — их странный обмен взглядами не укрылся от внимания Альфарда. — Попроси отца тебя кому-нибудь сосватать, — предложил Бенджамин. — Я хочу сам найти девушку, — возразил Максимилиан. — Чтобы любовь была и всё такое… Иначе она мне скажет, что мы сексом будем заниматься раз в месяц и под одеялом — мне такого не надо! Мне нужна веселая и раскрепощенная, красивая, спортивная. Чистокровная! И чтобы любила квиддич и не зубрила уроки, иначе у нас не будет времени на свидания. — Ты просто хочешь встречаться сам с собой, — фыркнул Бенджамин. — А что? Я клевый! — А ты что думаешь, Том? — спросил Бенджамин без особой уверенности. — О чём? — Реддл вынырнул из своих размышлений. — О моей женитьбе. — Я думаю, что тебе повезло, — вдруг сказал Том с необычайной мягкостью. Альфард насторожился, но никто, кроме него, не придал этому значения. Лестрейндж и вовсе просиял, словно именно благословления Реддла ему и не хватало для счастья. На завтраке Бенджамин действительно отправился к столу Когтеврана. Всё утро он прихорашивался перед зеркалом, и в итоге заглянувшая к ним София посоветовала ему надеть черную рубашку, потому что в ней его кожа казалась «алебастровой». Никто в их комнате не мог точно сказать, так это было или нет, но Лестрейндж решил довериться женскому взгляду. Он шел через Большой Зал с таким видом, словно поднимался на виселицу. Возможно, его кожа действительно выглядела алебастровой, если под этим словом подразумевался зеленоватый оттенок — Бенджамину понадобилась вся его храбрость, чтобы дойти до Аделии, игнорируя любопытные взгляды и улыбки. Видимо, слухи о помолвке просочились, потому что на него с интересом поглядывали со всех сторон. Друзья наблюдали за ним издалека, гадая, что будет дальше. — Ставлю на то, что она его отошьет, — решил Максимилиан. — Если бы ко мне подошел старшекурсник и сказал, что собрался на мне жениться, я бы знатно струхнул. Аделия Гринграсс поступила иначе: она вежливо побеседовала с Бенджамином пару минут, а потом поднялась, и они вдвоем вышли из зала. Розье проводил их с открытым ртом, а потом резко подобрался, надулся и принялся оглядываться. — Ищешь, кого позвать на свидание? — усмехнулся Эдвин. — Неправда, отвали, — Максимилиан нахмурился. — А вот там кто сидит? Рыженькая. — Ты собрался звать на свидание девушку, чьего имени даже не знаешь? — спросил Альфард. — Я просто спросил, кто это, что вы сразу начинаете… Перед Томом вдруг треснул стакан. Тыквенной сок брызнул на стол. — Том? — Альфард тут же повернулся к нему. Он заозирался, ища источник проблем, однако не замечал ничего, что могло бы вызвать гнев Реддла. Всё было спокойно, однако Том пялился на свой стакан с таким видом, будто тот нанес ему личное оскорбление. — Случайно, — пробормотал он и потянулся за палочкой. Его правая рука снова дрожала. Альфард сглотнул и переглянулся с Эдвином. — Это была беспалочковая магия? — спросил Нотт. — Если бы, — буркнул Том. — Я пойду в библиотеку. — Что? — Максимилиан вскинулся. — Зачем? У нас урок через сорок минут! Том отмахнулся. Он встал и просто ушел, не оглядываясь. Альфард смотрел ему в спину, а затем повернулся и поглядел на стол преподавателей: Поттер и Грейнджер шептались о чем-то, склонившись друг к другу, и не замечали происходящего. Зато Дамблдор замечал. Альфард нахмурился. Что-то было не так. — Библиотека? — удивился Розье, когда Том удалился. — Какого черта? — Думаю, он пошел в больничное крыло, — тихо сказал Эдвин. — Считаешь, он не оправился после того… случая? — осторожно уточнил Максимилиан. — Мадам Банишер бы его не отпустила. Это ведь был просто… ожог. — Я думаю, что дело в легилименции, — прошептал Альфард. — Всё было хорошо, пока мы занимались этим сами, но когда Том начал заниматься с этим… мистером… — К чему ты клонишь? — Розье тут же посерьезнел. — Я боюсь, что если Том осуществит свой план сейчас, то произойдет что-то плохое. — С твоим кузеном? — Розье усмехнулся. — Точно произойдет. Альфард отшатнулся. — Я говорю о Томе. — Ты обещал ему, что будешь его поддерживать. — Я поддерживаю! — возмутился Альфард. — Я просто беспокоюсь о нем. — Не надо, — спокойно сказал Эдвин. — Том может о себе позаботиться. Ты только сделаешь всё хуже, если начнешь доставать его своими сомнениями — и уж точно не придашь ему уверенности. Он знает, что делает. — Правда? — не удержался Альфард. Он кивнул на расколотый бокал. — А это что? — Мы понятия не имеем, что за магию он на самом деле начал изучать… — Дело не в магии, — прошипел Альфард. — А в том, что ему плохо! Вам не кажется, что он слишком бурно реагирует на любые мелочи? И слишком… выкладывается? — Реагирует? Том? — Максимилиан вскинул бровь. — Да он всё время молчит. — Ты просто не видишь дальше своего носа, — Альфард уже окончательно разозлился. — Я не понимаю, вы действительно ничего не замечаете или вам всё равно? Том же не железный! А что, если он действительно себя переоценивает? Что он сделает, если проиграет? — Боишься, что он навредит твоему брату? — спросил Нотт сухо. — Или навредит себе, — упрямо сказал Альфард. — Вы разве не замечаете, как он похудел? Перестал делиться своими переживаниями? Отстранился от нас? — От тебя, — раздался голос у него прямо над ухом. Альфард подпрыгнул и обернулся: за его спиной стояли Малфой и Эйвери. Абраксас гадко ухмылялся. — Ты подслушиваешь? — прошипел Альфард. — А ты побольше говори о чужих секретах в публичном месте, — он бесцеремонно уселся на скамью рядом с Альфардом, пихнув его локтем. — Тому понравится, как ты поливаешь его грязью за его спиной. Сомневаешься в нем. Пытаешься настроить всех против него. — Я ничего из этого не делал! — Альфард сжал руки в кулаки. — Я слышал то, что слышал. — Хватит, — твердо сказал Эдвин. — Это не наше дело. Если мы решили поддерживать Тома, то должны доверять его решениям. Пойдемте на урок. Разговор был окончен, и Альфарду не оставалось ничего другого, кроме как отступить. Может, ему действительно стоило просто смириться — в конце концов, они всегда делали то, что говорит Том, и всё получалось. Но в этот раз дурное предчувствие сжимало его внутренности с особой настойчивостью, и каждая секунда промедления казалась ошибкой. Третьим уроком стояли зелья. Слизнорт учил их готовить зелье от головной боли — сильное, но очень сложное. Работать приходилось в четыре руки, и Альфард чудом сумел занять место рядом с Томом, обогнав настырную Роуз. Та прищурилась, глянув на него недовольно, и отошла за соседний стол: с Кэти она всё еще не помирилась, поэтому ей пришлось сесть с Софией. Том не обратил на эти пересаживания никакого внимания. Он наблюдал за тем, как Слизнорт демонстрирует правильную нарезку черного корня — всё прочее его не волновало. — Теперь попробуйте приготовить свою собственную основу, — сказал Слизнорт. — И помните — в этом зелье особенно важна последовательность! На столах уже лежали необходимые ингредиенты. — Ты чисти скорлупу, а я займусь нарезкой, — равнодушно приказал Том. Альфард послушно взялся за маленькие семена. Иногда он искоса поглядывал на Реддла, пытаясь заметить в его лице признаки неотступающей болезни. Нездоровая бледность, чуть опухшие веки, синяки под глазами. На его нижней губе виднелась маленькая ранка. Отчего-то сейчас он казался еще привлекательней, чем обычно — может, дело было в том, каким он выглядел уязвимым и близким. Альфард хотел защищать его. — Дыру во мне просмотришь, — проговорил Том. — Прости, — Альфард уставился на скорлупки. — Хочешь что-то спросить? — Мм, я правильно чищу? Том посмотрел на скорлупки в его руке. — Если тебе нужна помощь с очисткой семечек, я, пожалуй, сделаю всё сам. — Нет, — Альфард придвинулся к нему ближе. Он вдруг совершенно некстати вспомнил, как однажды целовал его: близость чужого тела напомнила ему об этом. Насколько проще бы всё было, если бы Реддл встречался не с Роуз, а с ним — у него было бы полное право беспокоиться о нем и спрашивать, что происходит. — Ты придумал, как поступить? — Да, — коротко ответил Том. Он настругал корень и, сверившись с рецептом на доске, закинул его в котел. Темный сок начал окрашивать воду в черный цвет. Альфард кое-как дочистил несчастные скорлупки — он не мог сосредоточиться, — и хотел было закинуть их следом. Том ударил его по руке. — С ума сошел? Сначала соцветия. — Прости. — Что с тобой такое? — Реддл мельком оглядел их окружение, проверяя, что никто не пытается их подслушать. Едва ли их однокурсники считали, будто они могут обсуждать что-то важное, склонившись над котлом. Максимилиан и Майкл и вовсе болтали о квиддиче, а их зелье стремительно приближало их к неудовлетворительной оценке. Никому не было дела. — Почему все думают, что я веду себя странно, — пробубнил Альфард. — Потому что у тебя паранойя. Альфард вскинулся: не было у него паранойи! Но он не рискнул высказывать свои мысли, прикусил язык и просто принялся за работу. Том знал, как сделать всё правильно — нужно было лишь следовать его приказам. Он правда собирался проглотить свои размышления. В конце концов, это отвлекало его от уроков и позорило перед друзьями. Однако после зельеварения Слизнорт попросил Бенджамина остаться, Максимилиан убежал к своей команде, а Эдвина утащила куда-то София — Альфард и сам не понял, как они с Томом остались наедине. Такая возможность выпадала редко. — Пойдем, — сказал вдруг Том. Он указал на один из пустых коридоров, не пользующихся популярностью в это время дня, и Альфард послушно пошел за ним. Когда они отошли достаточно далеко, чтобы даже голоса других студентов стихли, он решился на невероятное — взял Тома за руку, крепко сжав его пальцы в своих. — Абраксас Малфой будет убеждать тебя в том, что я пытался настроить остальных против тебя, — сказал он, решив, что честность лучше прочего поможет ему справиться с Малфоем. Тот просто ревновал — и это выглядело жалко. Альфард тоже так делал. — А ты пытался? — Том посмотрел на его руку. — Нет. Я просто беспокоился, что ты плохо себя чувствуешь. Том высвободил свою ладонь, словно в том, что Альфард держал его за руку, не было ничего странного. Он не выглядел раздраженным, скорее просто уставшим. — Это не первый раз, когда я ломаю руку. Со мной всё будет хорошо. — А твои… занятия? Твои кошмары? — Мне нужно практиковать эту магию, — твердо сказал Том. — А для этого мне нужен человек с опытом, который не будет со мной нежничать и не побежит к Диппету разбалтывать мои секреты. Лауд хорошо мне подходит. Мне нравилось общаться с ним. — Но твои синяки… — С чего ты взял, что я имею что-то против синяков? — Том ухмыльнулся, и Альфард подавился вздохом. Румянец пополз по его щекам, и он вдруг со стыдом осознал, насколько менее опытным и уверенным он был в сравнении с Томом. Он был просто растерянным мальчишкой, и Реддл действительно не нуждался в его заботе — потому что он сам мог сделать намного больше того, на что был способен сам Альфард. — А, — это было всем, что он смог выдавить из себя. — Альфард. — Что? — Ты обещал, что будешь на моей стороне, помнишь? — Я буду, — Альфард шагнул к нему. — Ты же знаешь. Ради тебя я всё сделаю. — Даже если это будет касаться твоей семьи? — спросил вдруг Том убийственно серьезно. Его серые глаза вглядывались в лицо Альфарда, словно ища в нем признаки слабости. — Разве сейчас я не поддерживаю тебя, вопреки желанию моей семьи? — Альфард прищурился. — Ты задумал что-то еще, не так ли? Не просто дуэль? — Я хочу помирить тебя с твоими родственниками, — сказал Том. Альфард вздрогнул. Едва ли дуэль с Орионом могла принести мир в его семью. — Зачем? — Я ведь тоже о тебе забочусь, — Реддл улыбнулся. — Мы ведь друзья. Альфард поплыл. Он позабыл о том, с чего вообще начал этот разговор. В коридоре было очень тихо, и казалось, будто в целом замке не было ни студентов, ни учителей, ни призраков — никого, кто мог бы им помешать. Если бы только Том захотел… — Всё получится, Ал, — вкрадчиво произнес Реддл. — Больше обо мне не волнуйся. Он развернулся и просто направился дальше по коридору. Альфард замешкался на пару мгновений, не зная, должен он чувствовать себя уязвленным или же воодушевленным тем, как закончился этот разговор. Пожалуй, ему всё же было приятно — казалось, будто только он один может так испытывать терпение Тома, быть кем-то особенным для него. — Но ты ведь знаешь, что можешь поговорить со мной? О чем угодно? — Да, — Том глянул на него через плечо. — Обязательно. — Слизнорт сказал, что вечеринка будет через неделю, — поделился Бенджамин. Они расположились на последней парте в кабинете ЗОТИ. Лестрейндж лежал грудью на столе, запустив пальцы в свои черные волосы, и широко улыбался. Этот день складывался для него крайне удачно: сначала Аделия Гринграсс с пониманием отнеслась к их ситуации и согласилась с тем, что им нужно начать больше общаться, а затем Слизнорт пригласил его в Клуб Слизней. Ушлый профессор зельеварения, должно быть, прикинул, что в этом союзе Бенджамина ждет блестящее будущее, и решил сблизиться с ним заранее. — Ты пригласишь свою невесту? — спросил Максимилиан недовольно. — Да, — кивнул Бенджамин. — Она же первокурсница! — Ну и что? Мы договорились общаться, как друзья, — Бенджамин уставился на него возмущенно. — Ничего такого, извращенец! Нам нужно хотя бы познакомиться, а потом, ну, когда-нибудь потом мы сможем обговорить и всё остальное. Чтобы не было… неловкости. — Поверить не могу, что ты нашел себе невесту, — Максимилиан откинулся на стул и скрестил руки на груди. — А как же наш договор? Что-то я сомневаюсь, что твоя подружка сможет познакомить меня с какой-нибудь красоткой. Хотя у нее вроде бы есть сестра? — Она замужем. — Черт. — Значит, вечеринка? — напомнил Альфард. — Нужно кого-то пригласить? — Там будут танцы, — улыбнулся Бенджамин. Альфард вздохнул. Теперь в Клубе Слизней были все, кроме него и Эдвина — и если Нотта Слизнорт мог забрать к себе спустя какое-то время, когда тот утвердится в позиции круглого отличника, то у Альфарда шансов было немного. Он ведь правда старался учиться! В кабинет вошел Поттер, и болтовню пришлось прекратить. — Вы же помните, что у нас сегодня тест? — он мягко улыбнулся. Должно быть, в его жизни произошло что-то хорошее, потому что он почти светился. Чем счастливее он выглядел, тем мрачнее становился Том, и Альфарду не нужно было даже видеть его лица, чтобы прочитать эту повисшую в воздухе эмоцию. Поттер в их сторону не посмотрел. — Может, не надо? — потянул Майкл. — Придется, — Поттер притворно вздохнул. — Сегодня мы проверим всё, что вы выучили, а в следующий раз отправимся в лес. Там я не буду вас оценивать, так что можете считать это за прогулку. Но сегодня придется постараться. Класс вздохнул: все начали доставать чистые пергаменты. Том тоже полез в свою сумку: Альфард на миг бросил взгляд на его силуэт, а затем вдруг заметил, как вместе с пергаментом из его сумки выпало нечто длинное. Нет, скорее выползло — это была змея! Альфард замер, наблюдая за тем, как она — коричневая, тонкая, похожая скорее на шнурок, нежели на хищное животное — скользнула по камням, прижимаясь к стене, и поползла куда-то в конец класса. Он проводил ее взглядом, а когда повернул голову, то Том уже смотрел на него. Альфард ничего не стал спрашивать: он и так всё понял. В глубине души он подозревал, что это расследование затянется, как и все прочие. Даже если бы Поттер и Орион расхаживали по кабинету, громко и четко проговаривая свой замысел, змеи оставались не слишком умными животными: иногда они приползали к Тому обратно, и тот кривился, выслушивая их шипение. Со стороны это выглядело попросту жутко. На первый взгляд казалось, что ничего не происходило — они учились, делали уроки, сидели у камина в гостиной. Том проводил дни, уткнувшись в книгу и помахивая палочкой. Эдвин учился вместе с ним, и Бенджамин тоже взялся за учебники, преисполнившись важности от своего присоединения к Клубу Слизней. К ним часто примыкали Малфой и Эйвери. Максимилиан готовился к новому матчу и постоянно пропадал на поле: иногда он возвращался в гостиную, мокрый и раскрасневшийся, громко смеялся и влюбленными глазами поглядывал на свою команду. Альфард гадал, как верность планам Тома совмещалась в его голове с любовью к квиддичу — возможно, Розье просто не задумывался об этом лишний раз. Это пугало: то, как легко он был готов предать Ориона, которому так искренне улыбался. Альфард много думал об этом. Он уже и не помнил, когда в последний раз разговаривал с Орионом — пропасть между ними казалась непреодолимой. Но всё же порой Альфард смотрел на него и испытывал стыдливую тоску по временам, которые давно прошли. Осталось совсем немного времени, а затем Орион покинет Хогвартс — и его жизнь. Конечно, они всё еще смогут видеться на семейных сборищах, но это будут редкие, вежливые встречи. О той близости, что когда-то существовала между ними, можно будет забыть. Был ли способ помириться? Или дуэль с Реддлом была точкой в их отношениях? Альфарду, наверное, было немного одиноко. Том всегда был самодостаточным. У Розье была команда по квиддичу, у Эдвина была София — они были тихой парой, но зато много времени проводили вместе и казались довольными тем, как всё сложилось между ними. Раньше Альфард находил утешение рядом с Бенджамином, но теперь, когда Лестрейндж вступил в Клуб Слизней, он стал больше общаться с другими членами — может, они не стремились с ним подружиться, но, узнав о его присоединении к их кружку избранных, начали с ним беседовать. К тому же его помолвка с Аделией Гринграсс закономерно сблизила его с ее братом. Альфард сам не понял, как так получилось, но в какой-то момент он обнаружил, что кроме Малфоя и Эйвери ему порой и не с кем провести вечер — чувства ужасней было и не придумать. Поэтому он раз за разом смотрел в сторону Ориона. Играл с надеждой. Возможно, Альфард бы сумел всё исправить. Он просто не успел. Всё начало рушиться в тот день, когда они отправились на занятие в лесу. Это больше походило на прогулку, нежели на урок: на улице было тепло, светило солнце, и от студентов требовалось лишь бродить по тропинкам и слушать лекцию профессора Кеттлберна. Он был приятным учителем, чудаковатым, но интересным, и Альфарду нравилось ходить за ним и рассматривать следы лесных демонят, на которые указывал Кеттлберн. Лесные демонята были дальними и смертельно опасными родственниками лукотрусов. Несмотря на свой небольшой размер и кажущуюся хрупкость, они проявляли бесстрашную агрессию по отношению к любому волшебному существу: они питались магической плотью, поэтому так и норовили расплодиться поближе к местам обитания волшебников. Каждый год Кеттлберн сжигал их гнезда, чтобы эти существа не напали на кого-нибудь из беспечных студентов. Слушать его было действительно интересно. Остальные студенты тоже казались воодушевленными, и один раз Альфарду даже показалось, что Кэти улыбнулась ему. Может, стоило наладить общение с ней — это бы помогло ему справиться с одиночеством. В конце концов, они не то чтобы поссорились: Кэти сама решила уйти из их компании, хотя ее принимали там, несмотря на ее происхождение. Альфард не был в этом виноват, но всё же он не находил в себе сил подойти к ней и заговорить, как раньше. Он думал об этом так усердно, что на обратном пути в замок даже не заметил, что Тома не было рядом с ним. Альфард был уверен, что тот шел справа и выслушивал бессмысленный треп Максимилиана о том, почему Уход за магическими существами — отличная дисциплина. Однако, когда Альфард повернулся, то Тома и след простыл: он не ушел вперед и не плелся сзади — он просто испарился. И Поттер тоже пропал. Не нужно было быть гением, чтобы сложить два и два. Альфард остановился и повернулся, оглядывая холм, по которому они поднялись. Он стоял и вглядывался в кромку леса несколько минут, прислушиваясь к удаляющимся голосам друзей и пытаясь заметить силуэты среди деревьев. Прошло несколько минут, прежде чем две одинокие фигуры вышли из леса. Альфард отвернулся. Он знал, что не должен подслушивать и подглядывать — ему бы не хотелось быть пойманным на этом. Но ему было чертовски интересно. К тому же общение Тома с его любимым профессором могло бы пролить свет на мысли, которые Реддл так старательно скрывал от остальных — кто, если не Поттер, должен был знать о нем всё? Альфард обещал Тому унять свое беспокойство. Однако это не значило, что он его не испытывал — когда Реддл присоединился к ним в столовой, Альфард уставился на него. Том выглядел так же, как и всегда: иногда его умение держать лицо становилось попросту пугающим. Его выдавала лишь дрожь в правой руке: видимо, он так сильно сжимал руку в кулак, что тремор доходил аж до плеча. Альфард открыл рот, а потом закрыл. Посмотрел на Эдвина. — Как вам урок? — спросил тот. — Прекрасно, — процедил Том и взял в руки нож. Он собирался разрезать кусок мяса, что появился у него на тарелке, но на долю секунды Альфард подумал, что Реддл предпочел бы пустить его в ход иначе. Например, вскрыть кому-нибудь горло. О чем он вообще думал! — Ты отстал? — спросил Альфард словно бы невзначай. — Мм, — потянул Том. — Что-то случилось? — Ничего, — Реддл с силой вонзил нож в бифштекс. — Урок был отличный. Альфард чувствовал, что нечто нехорошее должно произойти, и честно написал об этом в своем домашнем задании по предсказаниям. Он оказался прав: ближе к отбою Орион поднялся со своего места — он сидел в самом лучшем углу в окружении своих друзей, — потянулся и направился к дверям. Его легкая походка была полна уверенности, и на миг Альфард им залюбовался так же, как и раньше. Они ведь были так похожи — приложив усилие, он мог бы стать таким же, как его кузен… Орион бросил на него быстрый взгляд, словно почувствовав внимание. Он не выглядел раздраженным: на его лице отразился лишь интерес и легкое недоумение. Альфард улыбнулся от неожиданности, и Орион сощурился — беззлобно, почти тепло. Он вышел за дверь, и Альфард быстро отвернулся, уставившись на пергаменты перед собой. Краем глаза он уловил движение. Том отложил перо в сторону и поднялся. Он не стал ничего объяснять, просто направился к дверям, и ни у кого не возникло вопросов — может, остальные и не увидели в этом чего-то странного. Альфард стиснул зубы и замер в нерешительности: это был тихий вечер, и Том вел себя так же, как и всегда — ничто не предвещало беды, и даже утренний разговор с Поттером словно бы забылся. Однако… — Сейчас вернусь, — сказал он спустя минут пять. Это могло быть совпадением, но Альфард не хотел и дальше оставаться за бортом, если Том все же что-то планировал. Реддл приказал ему более не задавать вопросов — что ж, Альфард ведь мог увидеть все сам. Если бы оказался в нужном месте в нужное время. Он вышел в коридор, прислушиваясь. Чужих шагов слышно не было: либо Том ушел вперед очень быстро, либо оставался где-то поблизости. Он пошел вслед за Орионом? Едва ли тот направлялся в глубины замка, где было темно, сыро и пусто. Значит, они должны были остановиться где-то около лестницы — туда Альфард и направился, делая вид, что ничего странного не происходит. Он шел, спрятав руки в карманы, и заглядывал за каждый угол. Удача ему, наконец, улыбнулась — в одном из закутков он нашел то, что искал. В первую секунду ему показалось, что Орион и Том целовались. Они стояли так близко, что почти прижимались друг к другу, и между их лицами было всего несколько дюймов. Орион крепко держал Тома за волосы, а тот довольно ухмылялся. Альфард прижался к стене. Если бы он вдруг обнаружил, что его брат закрутил с Томом тайный роман, то просто спрыгнул бы с Астрономической башни — он бы просто не пережил подобного унижения. — Уверен, что у тебя получится? — услышал он голос Тома. — Более чем, — ответил ему Орион. — Всё будет так, как я захочу. Ты мне не соперник. Ты никто. Просто еще одна маленькая помойная крыса. — Ему понравятся твои речи, — нежно проговорил Том. — И ты так хорошо разбираешься в крысах — привык к тому, что они тебя окружают? — Привык ставить их на место. Могу тебе напомнить. — Напомни, — согласился Том. — Хочешь казаться смелым? Маленький смелый мальчик? — Уже мальчик? — усмехнулся Том. — А только что был крысой. Альфард шумно вдохнул — разговор тут же прекратился. Он замер на секунду, надеясь, что его всё же не заметили, но тишина казалась давящей. В конце концов, он просто заглянул за угол: Орион и Том посмотрели на него без всякого удивления. Альфард ожидал, что брат что-нибудь скажет, но тот просто прошел мимо, криво усмехнувшись напоследок. Альфард смотрел ему вслед несколько секунд, а затем повернулся к Тому. — Что ты делаешь? — спросил он шепотом. — Разве я что-то делаю? — лениво отозвался Том. — Ты вызвал его на дуэль? Или что? Зачем ты за ним пошел? — Реализую наш план, — ответил Том. — По-моему, ты его просто взбесил. — В этом и была цель, — Реддл повернулся к нему. Он выглядел почти довольным. — Если я вызову его сейчас, он просто откажется. Зачем ему тратить на меня время, когда у него и так есть всё, чего он хочет. Однако если он будет разозлен, если он посчитает, что я представляю угрозу его планам… О да, я хочу его взбесить. И я это сделаю. — Как? — Остался еще один матч, не так ли? — Том направился обратно в Слизерин, и Альфард побежал за ним. Он озирался, проверяя, что никто не следует за ними. Они остановились на одном из поворотов: Том прижался к стене, и Альфард тут же подался вперед. — Ты придумал, как ему помешать? — Нет, — Том поморщился. — Однако Блэк об этом не знает. — И что? — После прошлого матча он выставил себя полным придурком перед двумя командами и преподавателями. Он сорвался и напал на меня в присутствии Поттера. А это будет его последний матч. Он попытается мне помешать. — Хочешь блефовать? — Именно так. Заставлю его снова на меня напасть, а когда он это сделает, вызову его. Блэк будет думать, что всё произошло спонтанно, а на деле он будет следовать моему плану. Реддл улыбнулся, и в этот момент он показался Альфарду невероятно очаровательным. Даже в тусклом свете подземелий его глаза блестели. Волосы чуть растрепались из-за перепалки с Орионом. Том казался таким же, каким был раньше, до того, как нечто внутри него начало темнеть и угасать. Он получал наслаждение, строя свои коварные планы и заставляя людей участвовать в них — и у него прекрасно это получалось. Он был прекрасен. — И когда? — спросил Альфард. Том задумался. Он откинул голову назад и уставился в потолок — Альфард наклонился ближе, опираясь руками по обе стороны от него. Сладкая дрожь пробежала по его телу: сейчас Том был прямо перед ним и говорил с таким запалом, такой энергией и довольством, что казалось, будто этот миг наполнен чем-то невероятно особенным. Альфард мог бы вжать его в стену, склониться к его шее. Поцеловать. Снова. — У него тренировка на следующий день после вечеринки, в воскресенье. На вечере Слизнорта попробую намекнуть ему на свои намерения, а на следующий день оставлю какой-нибудь знак. Шаг за шагом, и он будет готов. Всё получится. Всегда получалось.

***

В день вечеринки в воздухе царило предвкушение. Вечер обещал быть запоминающимся: Слизнорт пригласил туда множество своих известных друзей. Планировались танцы, а это всегда придавало встрече особый шарм. — Там будет твой мистер Лауд? — спросил Альфард за завтраком, обращаясь к Тому. — Да, — ответил тот. — Он хочет меня навестить. Альфард поджал губы. Прошло уже некоторое время с тех пор, как Том виделся с этим человеком, и он только-только пришел в себя. Ему даже перестали сниться кошмары — либо он научился это хорошо скрывать. Он возобновил свои походы в комнату на восьмом этаже: Том назначил дату дуэли в субботу через две недели, и следование плану приносило ему успокоение. Его целью было вывести Ориона из себя, и он заставлял того ощущать свое присутствие. Альфард бы сказал, что они преследовали Ориона. Тот делал вид, что ему всё равно: он не общался с Поттером днем и в целом не делал ничего предосудительного. Иногда Альфард даже начинал сомневаться, что его было на чём ловить, но порой он видел, как Орион подходил к профессору днем, обменивался с ним шутками в присутствии Вилкост или Грейнджер — в этом не было ничего бросающегося в глаза, однако он всё равно замечал нечто особенное между ними. Может, Орион смотрел на Поттера так, как когда-то давным-давно смотрел на самого Альфарда: с теплотой и вниманием. Вставал слишком близко. Касался плеча, словно позабыв о границах. Картина складывалась из мелочей. Но не хватало самой главной детали. Том получил ее вечером этого злополучного дня. Он лежал на своей кровати, лениво наблюдая за тем, как Бенджамин роется в сундуке: мантия, которую он там искал, висела на спинке стула, и все негласно решили подождать, когда он сам это поймет. Беднягу снедала паника: он боялся опозориться и хотел показать себя в наилучшем свете. Остальные еще даже не начали одеваться, а он уже успел причесаться, вывалить на кровать все свои рубашки и галстуки и до крови уколоться запонкой. — Змея, — вдруг сказал Том. Никто никогда не замечал их появления. Альфард увидел, как тонкая змейка взобралась на покрывало, обвилась вокруг ноги Тома и устроилась у него на животе. Тот погладил ее кончиками пальцев и издал едва слышный шипящий звук. — Что там? — спросил Эдвин, и Альфард даже подпрыгнул от неожиданности. — Говорит, что Блэк опять навещал мисс Грейнджер, — пробормотал Том. — Он зачастил, — усмехнулся Максимилиан. — Может, он и к ней пристает? Я бы его не винил — она такая красотка. — Позови ее на свидание, — фыркнул Бенджамин из глубин своего сундука. — Очень смешно. — А что? Та рыженькая тебя же отшила. — Она меня не отшила! — воскликнул Розье. — У нее есть парень. Гриффиндорец с седьмого курса! Это я решил не вмешиваться в чужое счастье. Том резко сел на своей кровати, и все замолкли. Альфард уставился на него, и его сердце мгновенно болезненно заныло. Он ждал, но Том ничего не говорил, только сидел, поджав под себя одну ногу, и смотрел в пустоту. Он держал змею в руке, и она тихо шипела ему что-то. — Том, — не выдержал Розье. — Что-то случилось? — Да, — глухо ответил Реддл. Он отпустил змею и поднялся с кровати. Альфард тут же вскочил следом. — Куда ты? Том посмотрел на него так, словно ничего перед собой не видел. — Что твой брат собирается делать после школы? — спросил он глухо. — После школы? — удивился Альфард. — Он хотел заниматься квиддичем, но дядя собирался пристроить его в Аврорат. Летом были такие разговоры. А что? — Они собираются увезти его, — Том моргнул. — Твой брат и Грейнджер. Они собираются увести Поттера из Хогвартса, чтобы он остался с Блэком… где-то. — Что? — удивился Бенджамин. — В каком смысле увести? Он же не чемодан. — Думаю, речь о том, что Орион предложит Поттеру вместе уехать, — вмешался Эдвин. — А Грейнджер поможет уговорить его. Так? — Видимо, уговаривать уже не придется, — процедил Том. — Подожди, — Альфард схватил его за плечо. — Не делай поспешных выводов. — Я знал, что Блэк что-то придумал, — Том снова посмотрел на него так, словно мог видеть сквозь его череп. Его серые глаза казались пустыми. — Он сам мне сказал. Альфард опустил взгляд: правая рука Реддла снова дрожала. Змея, что всё еще лежала на его кровати, свернулась в испуганный клубок. — Это ведь ничего не меняет, — сказал Максимилиан. — Если твой план сработает, то Орион отстанет от Поттера, и всё будет по-твоему. Тебе нужно лишь победить. — Да. — Ты стал таким сильным! — поддержал его Бенджамин. — Всё, что мы делали… Сомневаюсь, что Орион вообще помнит половину этих заклинаний. Ты сможешь. — Если не смогу, придется его убить, — сказал Том. Альфард сглотнул. Он был уверен, что это Реддл просто пошутил, но какая-то его часть засомневалась. Однажды Том уже почти убил человека в этой самой спальне — потому что тот хотел забрать у него Поттера. И Орион тоже хотел того. — А ты уверен, что вообще правильно понял? — спросил он поспешно. — Я не уверен, что у них всё так серьезно, чтобы начинать жить вместе. Поттер же такой… приличный. Если у них действительно есть отношения, то они всё равно не смогут встречаться открыто. Дядя подобного не потерпит. — О, это я знаю, — Том вдруг усмехнулся совершенно кровожадно. — Бедное семейство Блэков будет опозорено, если правда об этой интрижке станет известна. — Я тоже Блэк, — буркнул Альфард. — Если ты не забыл. И это моя семья, в которой все и так меня презирают. — Не забыл, — Том убрал его руку с плеча. Альфард не позволил ему отойти: ухватил за ладонь и удержал рядом. Они были одного роста, и Реддл вынужден был смотреть ему в лицо. — Я же обещал помирить тебя с семьей. Я это сделаю. Только сначала… — Давай ты сначала присядешь, — Альфард сжал его пальцы еще сильнее. — У вас же вечеринка. Орион будет там, и вы всё равно не сможете… поговорить. А завтра у него будет тренировка, и ты сделаешь всё, как задумал. Том посмотрел на него очень внимательно. Линия его плеч чуть смягчилась. Альфард несколько секунд еще держал его за руку, стараясь через прикосновение передать все свои чувства. Он хотел его поддержать. Хотел быть опорой, рассудком, совестью — всем тем, чем Поттер был для Тома даже против своей воли. Как глупо это было. И всё же у него немного получалось, да? — Ал прав, — сказал Эдвин. — К тому же на этой вечеринке будут друзья Слизнорта, а он обожает квиддичных игроков. Блэк точно будет виться вокруг них. Вы можете подслушать их разговоры и узнать что-нибудь о его планах. — Точно, — поддержал его Максимилиан. — Сделаем все постепенно, так, как ты задумал. — Верно, — Том вздохнул. — Все должно идти по плану. — Тебе нужно быть поаккуратнее, — сказал Эдвин. — Кто-то может заметить. Альфард оторвался от своей книги и глянул на него непонимающе. После ухода ребят в спальне воцарилась комфортная тишина, и Альфард решил отвлечься от невеселых размышлений и заняться домашним заданием. Они с Эдвином были друзьями, конечно, но редко общались наедине, поэтому вдвоем предпочитали проводить время каждый за своим занятием. — О чём ты? — спросил Альфард. — О тебе и Томе, — Эдвин раскинулся на постели, закинув ноги на изголовье. Альфард напрягся всем телом, и что-то неприятное упало в его живот. — Что с Томом? — Сам знаешь. — Мм, — Альфард невидящим взглядом уставился в текст перед собой. Что он читал? Вроде бы книжку для Дамблдора, который весьма ценил усердие и давал много баллов за чтение дополнительной литературы. Теперь об учебе можно забыть, и слова Эдвина словно пара тяжелых камней ухнули в его желудок. Что он заметил? Как Альфард хватал его за руки? Это ничего не значило, в конце концов, он мог быть просто очень эмоциональным и тактильным. — Ты можешь этого не признавать, но тебе всё равно стоит быть аккуратнее. Не всем придется по душе подобное, и ты можешь бросить тень на самого Тома. — Да Том же… — Альфард проглотил возмущение. — Что? — Он и Поттер… — Между ним и Поттером ничего нет, — твердо сказал Эдвин. — А его одержимость легко списывается на то, что Том вырос в… не самой благополучной среде. Поттер ведь был его первым другом или что-то вроде того. И у Тома есть девушка, с которой он постоянно проводит время. Никто его не заподозрит, даже если он решит… расширить свои границы. — А меня, значит, заподозрят. — А ты хочешь сказать, что не в чем? — Не в чем, — пробормотал Альфард. — А даже если бы да — какая разница? — Твой отец нормально к этому отнесется? — Нет… — Тогда всё должно быть прилично, — Эдвин повернулся на бок и подпер голову рукой. — Как у твоего брата. Судя по всему, кого он только не трахал, но у него есть невеста, и всё будет идти согласно плану его отца. Выглядит… хорошо. — Конечно, у Ориона всё всегда получается хорошо, — разозлился Альфард. Какого черта вообще? Его всю жизнь сравнивали с кузеном, и сейчас он меньше всего хотел услышать, что тот даже влюбляется лучше. Разве это было правильно — спать с кем-то за закрытыми дверями, а на людях ходить с видом скромного и приличного юноши? Это было попросту лицемерно. — У него просто больше опыта, — Эдвин повел плечом. — Он просто никого не любит, кроме себя, — не удержался Альфард. — А ты любишь Тома? — удивился Нотт. — Нашего Тома? Альфард вдруг осознал, что раньше говорил об этом только с Реддлом. Этот секрет существовал между ними и был чем-то эфемерным, однако с каждым сказанным словом он обретал плоть. Любил ли Альфард Тома? Иногда ему казалось, что он уже пережил это чувство, отпустил его, а затем происходило нечто тревожное, и его снова тянуло обратно. Эдвин смотрел на него без осуждения или отвращения, разве что немного пренебрежительно. — Нет, — ответил Альфард. — Не знаю. Я вообще… не думал об этом. — И не стоит. Альфард резко повернулся и откинул книгу. — Почему? — прямо спросил он. Смущение вдруг покинуло его: в конце концов, это была его единственная возможность поговорить об этой ситуации с кем-то посторонним. Эдвин наблюдал за ними со стороны, и для него Том был иным, чем для Альфарда. — Ты правда думаешь, что он будет с тобой встречаться? — Разве это так невозможно? Эдвин сел и выпрямился, опираясь одной рукой о кровать. — Тому не нравятся мужчины, Ал, — честно ответил он. — Даже если тебе кажется, что это так. Он просто… вот такой. Если бы у тебя был шанс, то ты бы давно ему понравился. Альфард стиснул покрывало в пальцах. Он и сам это понимал, правда. — Но почему? — проговорил он. — Что я делаю не так? — Не знаю, — Эдвин пожал плечами. — Не думал, что ему это просто не интересно? — Чтобы его кто-то любил? Заботился о нем? — У тебя всё равно не получится это сделать, — твердо сказал Эдвин. — Почему? Эдвин посмотрел на него будто бы с жалостью. — Не обижайся, Ал, но что ты вообще можешь ему предложить? — спросил он. Альфард вздрогнул и опустил лицо. Он знал, что Нотт не хотел его обидеть, но эти слова всё равно причинили ему боль. Что он мог предложить? Он никогда не думал об этом под таким углом, но сейчас, когда Эдвин озвучил эту мысль, всё вдруг стало проще. — Разве дело всегда в том, что ты можешь предложить? — Не всегда. Но у Тома всегда всё будет непросто, и ты не справишься. Альфард сжал губы. Он вдруг ощутил, как гнев и возмущение поднялись внутри, но он не мог выплеснуть их на Нотта — тот не был виноват в том, что Альфард был таким неудачником, в которого даже нельзя было влюбиться. Было бы всё иначе, если бы на первом курсе он поддержал Тома, как сделал Поттер? Можно ли было всё исправить? — Послушай, — Эдвин вылез из своей постели и приблизился. Он сел рядом и похлопал Альфарда по плечу. — Просто оставь это дело, ладно? Наш Том немного сумасшедший, не находишь? В хорошем смысле. Его ничто не сломает, а вот ты делаешь всё только хуже, когда бегаешь за ним. Найди себе подружку. — Мда, скажи это Максимилиану. — Его проблема не в том, что он не хорош собой, а в том, что он болван. Они замолчали. Альфард теребил выбившуюся из покрывала нитку: вытягивал ее, заставляя шов сжиматься. Он не знал, что ему делать или говорить — он вообще не был готов к тому, что кто-то другой вытянет из него эту гадкую, липкую правду. Эдвин не сказал ничего, чего бы он не знал, но оттого всё отнюдь не становилось проще. Дело ведь было не в том, что Альфард не хотел влюбляться в кого-то другого — он просто не мог этого сделать. — Почему ты решил поговорить об этом? — спросил он. — Не знаю, — Эдвин пригладил стрелку на своих брюках. — Ты ведь мой друг. В следующем году всё изменится, и мы должны быть все вместе. Нам не нужны распри внутри. — Угу, — Альфард вздохнул и потер глаза. Он чувствовал себя смущенным и подавленным. — Что ж, я... подумаю о том, что ты сказал. Альфард лукавил: он не хотел об этом думать. Его взгляд наткнулся на брошенную книгу, и он выдавил из себя жалкий предлог сбежать: — Я, пожалуй, схожу в библиотеку. Эдвин посмотрел на него как-то жалостливо, но кивнул. — Конечно, — сказал он. — Не торчать же тут весь вечер, пока остальные развлекаются. Я думал заскочить к Софии. Может, она придумает что-то для нас. — У вас все хорошо, да? — Да, — Эдвин улыбнулся. — Все отлично. — Тогда я тоже... развлекусь. Сложно было придумать что-то менее веселое и увлекательное, чем поход в библиотеку, когда все остальные торчали на свидании или вечеринке, но Альфард действительно не придумал ничего иного. Он убедил себя в том, что решил взяться за ум — снова. Несмотря на поздний час, в библиотеке было полно народу. В основном это были пятикурсники и семикурсники, которые пытались в последний момент заучить побольше материала. Они сидели маленькими группами, обложившись книгами, и казались преисполненными отчаяния. Альфард покосился на них неуверенно: он собирался просто посидеть в углу со своей трансфигурацией и не хотел никому мешать. Он уже было решил, что идея прийти сюда была не столь уж отличной, когда вдруг заметил в углу одинокую фигуру — Кэти сидела над пергаментом, подперев голову рукой и лениво поводя пером. Она выглядела уставшей и грустной, и Альфард, поколебавшись минуту, медленно подошел к ней. — Привет, — сказал он. — Можно присесть? Кэти посмотрела на него удивленно. Видимо, Альфард выглядел достаточно жалким и разбитым, что она сжалилась над ним и кивнула на соседний стул. — Поздновато для учебы, — сказала она. — Не хочу торчать в комнате, — честно признался Альфард. — А ты? — Не хочу торчать в комнате, — передразнила его Кэти. Они уставились друг на друга. — У меня все ушли на вечеринку, — сказал Альфард, чтобы нарушить эту неловкую тишину. Он быстро понял, что решение сесть рядом с Кэти было не самым лучшим. — Ну, кроме Эдвина. Поэтому я… Пришел. А ты? — А я устала слушать про вашу вечеринку, — сухо ответила Кэти. Альфард опешил на мгновение: это прозвучало довольно враждебно, а он меньше всего сейчас хотел ругаться. Разговор с Эдвином оставил внутри него неприятный, ноющий след. — Она не «наша», — ответил он. — Слизнорт не пригласил меня. — Вопрос времени, разве нет? — спросила Кэти. — Ты же Блэк. Твой брат уйдет, а ты займешь его место. — Всегда об этом мечтал, — огрызнулся Альфард. Он уже собирался встать и уйти, чтобы не слушать одно и то же по второму кругу, но Кэти вдруг протянула руку к нему. — Извини, — спешно сказала она. — Сегодня просто дурацкий день. — Угу. Альфард неловко потянулся за своими книгами. Ему, пожалуй, тоже стоило извиниться, хотя он не был уверен в своей вине. Кэти знала, каких взглядов придерживалась их компания, но решила спорить с Томом — она должна была быть готова к тому, что произошло. И всё же они были друзьями, общались почти с первого курса. Когда Альфарду было одиноко, он мог найти ее и отправиться на прогулку, или вместе поболтать с Хагридом, или… Он, наверное, разбил ей сердце. — Послушай, Кэти, — начал он тихо. — Мне жаль, что мы тогда поссорились. Она посмотрела на него и неловко заправила темную прядь за ухо. — Я поссорилась не с тобой, — сказала она. — Всё равно я не хотел, чтобы так получилось. Эта тема… сложная. — С тем, что вы бросаете друзей, если они из магглов? Да, правда сложная. Альфард вздохнул. — Я не собираюсь об этом спорить, — ответил он устало. — Мне всё равно, какое у тебя происхождение, но если ты не хочешь общаться со мной и остальными — это твое право. — Зачем тогда ты об этом заговорил? — Просто хотел сказать, что мне жаль, что так получилось. Кэти поджала губы. — Мне тоже жаль, — наконец, сказала она. — Спасибо, что извинился. Альфард неловко кивнул. Он постарался улыбнуться, и Кэти улыбнулась в ответ — неуверенно, но так, что вся эта ситуация перестала казаться безвозвратно разбитой. Может, они всё еще могли быть друзьями — только они, без Тома и остальных поблизости. В конце концов, у них было много общего, и рядом с ней Альфард не ощущал себя таким потерянным. Если бы он захотел, то, наверное, мог бы пригласить ее на свидание, настоящее, и она бы согласилась. Но тогда ему пришлось бы врать о своих чувствах, и Кэти не заслуживала еще и этого. Альфард не нуждался в том, чтобы всё было прилично — он осознал это с кристальной ясностью. Он хотел встречаться с Томом, а не скрывать его от своей девушки, как поступал его кузен. И что он должен был сделать, чтобы это произошло? — А что ты собрался читать? — спросила Кэти, меняя тему. Ее голос звучал дружелюбно, и Альфард решил подыграть этой попытке замять неловкую паузу. — Трансфигурация. Хочу впечатлить Дамблдора. — Благородное дело. — А у тебя? — Я сильно отстала по истории магии и рунам. — Отстала? Ты же отличница. — Я получала «Выше ожидаемого» несколько уроков подряд. А сейчас у меня есть время, поэтому я решила… вот. Лучше посижу тут и поучусь, чем торчать в комнате. — Что-то всё-таки случилось? — Реддл пригласил Роуз на эту вечеринку, и она весь вечер рассказывала нам о том, какой он классный, — Кэти закатила глаза. — Я попросила ее поменьше думать о Томе и побольше об учебе, и мы поругались. А остальные девочки на ее стороне. — Звучит не очень приятно, — согласился Альфард. — А что произошло в твоей комнате? — Мне посоветовали поменьше думать о Томе и побольше об учебе, — невесело признался Альфард. Кэти непонимающе нахмурилась, но он лишь отмахнулся, не желая вдаваться в подробности. — У меня, кстати, «Превосходно» по Рунам. Если поможешь мне с трансфигурацией, я помогу тебе. Кэти снова улыбнулась. — Давай, — ответила она. Они сели поближе и взялись за учебники. Тишина библиотеки нарушалась лишь шелестом страниц и тихими шепотками. Поначалу Альфарду казалось, что он зря тут появился, но сейчас, когда они сидели бок о бок и обсуждали прошлый урок мисс Грейнджер, то это было очень даже мило. Спокойно. Приятно. В конце концов, что бы ни произошло сегодня днем, это не значило, что вечер не мог закончиться на хорошей ноте — например, примирением. Они провели в умиротворенной работе пару часов, которые пролетели незаметно. Библиотека уже почти опустела: приближалось время отбоя, и пора было возвращаться в свои гостиные. Альфард собирался предложить Кэти проводить ее до Башни Когтеврана, но не был уверен, не будет ли это расценено как что-то слишком личное. Он не хотел давать ей надежд. Но его планам всё равно не суждено было сбыться: дверь в библиотеку открылась, и на пороге появился Бенджамин. Он прибежал сюда прямо с вечеринки, поэтому все еще выглядел очень нарядно в своей лучшей мантии. На миг Альфард им даже залюбовался, а потом Бенджамин повернулся к нему с выражением ужаса на лице. Быстрым шагом он приблизился. — Я тебя везде ищу, — прошипел он. — Пошли! Быстро! — Что случилось? — Началось, — Бенджамин посмотрел ему в глаза. — Они сцепились. — Что? — Альфард вскочил, и пара его пергаментов упала на пол. — Сейчас? — Да. — Но план же был другим! Что произошло? — Альфард, — Бенджамин схватил его за плечи и встряхнул. — Некогда это обсуждать. Они идут в Запретный Лес, и если мы не хотим всё пропустить… — Кто идет в Запретный Лес? — спросила Кэти. Бенджамин посмотрел на нее так, словно раньше не замечал. Альфард спешно затолкал свои вещи в сумку и краем глаза увидел, как Кэти делает то же самое. Она не могла идти с ними, но, кажется, не собиралась даже спрашивать разрешения. — Расскажи мне, что произошло, — попросил Альфард, когда они с Бенджамином поспешили прочь из библиотеки. Шаги Кэти звучали позади, но Лестрейндж не обращал на нее никакого внимания. Его глаза были расширены и полны какого-то дикого предвкушения. — Всё было нормально, — пробормотал Бенджамин. Они шли так быстро, что его дыхание сбивалось. — Мы старались держать его подальше от твоего брата, знаешь, на всякий случай. А потом пришли люди из квиддичной комиссии, Макс пошел к ним, а я отвлекся и не заметил, что Реддл тоже смылся! А когда я опомнился, он уже был прямо там. Рядом с Орионом. — И что он сказал? — Пошутил по поводу того, что Ориону будет тяжело играть в лиге, если у него проблемы даже со школьными матчами. И там был парень с Пуффендуя, их капитан — он засмеялся, и они начали обсуждать прошлый матч, а ты помнишь, что там творилось, и в итоге… — Что? — Они ушли вдвоем. Я думаю, что Том… был немного на взводе после новостей. — Немного на взводе? — разозлился Альфард. — Я говорил, что так и будет! — Поздно причитать. Всё уже началось. Они побежали еще быстрее. Альфард не знал, что и думать: они обсуждали дуэль с Орионом каждый день, но она всё равно казалась ему чем-то далеким, почти нереальным. Возможно, в глубине души он надеялся, что кузен просто откажется от этой затеи, и всё закончится — видит Мерлин, Том был бы намного спокойнее, если бы не планировал свою месть. Но если Орион был достаточно зол, чтобы принять этот вызов… — И что мы должны делать? — спросил Альфард, когда они добрались до первого этажа. — Просто смотреть? Том ведь не был готов к бою сегодня. Что если он проиграет? Бенджамин остановился около главной двери. — Ты хочешь, чтобы Том проиграл? — спросил он прямо. — Нет, — Альфард замер. — Конечно, нет. — Тогда хватит ныть, — Бенджамин шагнул к нему так близко, что между их лицами почти не осталось расстояния. — Мы должны поддерживать его. Делать то, что он сказал. Это понятно? — Да, — выдавил Альфард, пораженный его напором и уверенностью. Но разве он не был прав все это время? Так почему... — Пошли, — Бенджамин широко улыбнулся. — Сегодня все закончится.