девять
23 сентября 2020 г. в 16:17
Путеводитель не соврал, секвойи действительно очень большие. Таких толстых и высоких деревьев Дин еще никогда не видел. Из-за того, что солнечному свету приходится пробиваться на такую глубину, он странно рассеивается и похоже, будто здесь нет теней. Словно в морге. Дин был там один раз с папой. Там оказалось совсем не прикольно, а скучно, и пахло противно.
В лесу пахнет хорошо. Чем-то напоминает мазь, которой он мазал Сэмми от простуды. Кстати, в путеводителе написано, что тут несколько санаториев, где лечат органы дыхания. А Сэм еще до сих пор кашляет.
Дин приподнимается на локтях и вертит головой, отыскивая взглядом брата. А, вон он, сидит на извиве толстенного корня будто в кресле и читает. Дин окликает его, но тот делает вид, что не слышит.
— Сэм! — уже громче зовет Дин.
Через несколько долгих секунд Сэм, наконец, отрывается от книжки и с недовольным видом смотрит на Дина.
— Тебе надо дышать, — заявляет Дин.
— Ты головой повредился? Совсем тупой? — с подозрением спрашивает брат. — Я и так дышу.
— Сам ты тупой, — огрызается Дин. — Тут воздух для легких полезный. Лекарственный. Тебе надо хорошо дышать, глубоко.
— Во-первых, у меня бронхит, а не легкие, — Сэмми любит побыть занудой, Дин к этому давно привык и не обращает внимания. — А во-вторых, что значит глубоко? Я и так хорошо дышу.
Дин на мгновение задумывается: и правда, что значит глубоко? Но ответ и так ясен.
— Глубоко это значит, чтоб воздух в тебя глубоко проникал. До живота, до самого пупка.
Сэм послушно вдыхает, и глядит, как раздувается на вдохе грудь.
— Нет, иди сюда, ложись, — зовет Дин. — Сидя ты так не подышишь.
Сэмми смотрит на книжку, потом откладывает ее в сторону и плюхается рядом со старшим братом.
— Теперь давай. Я буду проверять, — говорит Дин и кладет ладонь ему на живот.
Сэмми старательно сопит, надувая пузо. Дин просовывает руку под свитер и майку, прямо на голую кожу.
— Еще, — требует он.
— Да дышу я, дышу, — бурчит Сэм.
Под ладонью Дина теплый тощий живот натягивается барабаном и снова опадает. Кончик пальца то проваливается в ямку пупка, то выпирается наверх.
— А чего я один-то? — вдруг заявляет Сэмми. — Ты тоже давай.
Его ладошка не дотягивается до живота и остается лежать где-то напротив сердца. Неожиданно, Дин начинает слышать его удары. Они попадают в такт с дыханием брата. Один… два…. …семь, восемь… девять…
— Эй, Сэмми, — Дин поворачивает голову и видит острый нос и скошенный взгляд из-под прикрытых ресниц. — С днем рождения.
— Ага, — только и всего говорит Сэм и закрывает глаза.
А Дин смотрит вверх, где на невообразимой высоте смыкаются верхушки секвой, и плывут рваные белые облака.