Внучка вошебника

Когда спустя неделю Омидар поутру нашёл свою внучку в стойле, но без сознания, он едва за голову от отчаяния не схватился. Валявшиеся рядом несколько пустых пузырьков намекнули, что она опять с собой что-то сделала, но тут уж старику было плевать на все те изменения, что могли с ней случиться. Он просто молился всем известным богам, прося лишь сохранить ей жизнь и даровать здоровье. Милые лошадиные ушки на макушке у Софьи однозначно свидетельствовали — изменения есть. Внучка пришла в себя довольно быстро и тотчас повинилась перед дедом, бормоча, что «само получилось» и « страсть, как интересно». Мужчина обречённо вздохнул.  — Софьюшка, ты уверенна? Знаю… Я не могу тебя опекать всю жизнь, поэтому, видно, настала пора это выяснить, — старик на миг замолчал, а затем продолжил. — Ты же до конца не понимаешь что делаешь, но не остановишся, верно? Девушка понурила голову и неприметно кивнула.  — Ага, — тихо ответила она. — Прости, деда, что раньше не сказала, но я теперь поняла, что не хочу возвращаться…  — Ты о своём теле?..  — Ага, — снова кивнула девушка. — Оно мне очень нравится… Оно зовёт и шепчет мне всякое… сладкое… Когда на сатиров смотрю, внутри всё просто горит… София немного слукавила, не готовая сказать всю правду, но Омидару хватило и этого, чтобы понять достаточно.  — Не стыдись, внучка, — залившись смущением, ответил он. Говорить о подобном с родным ребёнком для старика было сложно, но дети всегда вырастают, поэтому он продолжил. — Это твой выбор, а значит он верный. А то, что это может тебе казаться… странным, так не кори себя. Праведностью даже не всякий бог может похвастать, а уж люди — и подавно. Если тебе от этого хорошо, то большего мне и не надо… Софья зарделась и от стыда спрятала лицо в ладони, колеблясь на грани того, чтобы рассказать старику о своих проделках с жеребцом. Девушка верила, что дед Оми не отступит от слова и всё поймёт, но всё же пока не смогла ему открыться.  — Люблю тебя, деда… — в сердцах заплакав, пробормотала она, потянув к старику руки.  — И я тебя, внученька, — мужчина улыбнулся и обнял девушку, погладив её по голове. А затем уже с весёлостью в голосе добавил. — Ну, экспериментаторша, на этот раз сама-то на ноги встать сможешь?  — Угу… — со смущённой улыбкой буркнула Софья, мягко отталкивая деда. Подобрала четыре конечности и принялась подниматься, выкапываясь из вороха душистого сена, в котором полюбила ночевать. Прошло пару мгновений и Омидар Огненный сбледнул с лица, рухнув, словно подкошенный, на специально для него припасённое кресло.  — Ох, разъебись оно всё в три прогиба… — пробормотал человек, и Софья ошарашено уставилась на него. Дед впервые за все эти годы так грязно ругался!  — Ч-что случилось?! — воскликнула она, но старик, просто махнул рукой. — Доигралась, внученька. Сама глянь… Софья попыталась изогнуться в своём лошадином теле — не крылья же у неё выросли, в самом-то деле? — и тотчас оглушительно заверещала. Из-под округлого брюха выглядывал просто огромный, жилистый член, тяжёлый и толстый, плоской головкой доходивший аж до пары передних ног! * * * Совершенно растерянный Омидар не успел даже понять, стоило ли нарушить слово и устроить негоднице знатную головомойку, как София прочно встала на ноги, неожиданно резво вернув самообладание. И тотчас рванула на выход, телепая и нахлёстывая себя по бокам огроменным хуищем, который и таурена мог постыдить.  — Ты куда?! — воскликнул опешивший старик.  — Мне надо, деда!.. — крикнула в ответ девушка, резво развернувшись на месте. Быстро обмякавший член перехлестнулся через заднюю ногу и стегнул по шелковистой ляжке, мазнув о шёрстку прозрачной, липкой влагой.  — Надо!.. — снова крикнула внучка, и галопом умчалась в сторону ручья. Правда теперь бежать оказалось слегка неудобно — пара её новых тяжёлых яиц была непривычной и немного мешала движению.  — Эх… — снова махнув рукой, отрешённо вздохнул ей вслед мужчина и побрёл обратно к своему рабочему столу. Суетиться и паниковать было уже совершенно бессмысленно… * * * Если бы кто-нибудь взглянул в тот момент на стремительно мчавшуюся через заросли Софию и предположил бы, что она в панике, то оказался бы в корне неправ. Ситуация, конечно же, располагала к тревоге, но девушка даже себе не сразу призналась, что она просто в восторге от результата! И даже больше — обновлённое зелье оказалось сверхэффективным! Поэтому сейчас Софию волновало только одно — по-прежнему ли она хороша? Знакомый табун отыскался быстро, и очень скоро свершилось то, чего так хотела София. Жеребец остался совершенно не озабочен тем, что между ног у одной из его кобылиц появилась пара увесистых «дынь», переполненных спермой. От сладкой «лошадки» по-прежнему одуряющее пахло протёкшей от нетерпенья пиздой, жаждущей в себя его упругого мяса — Софья и сама начала чуять, что от неё сладко разит готовой к спариванию «самкой», — всё же прочее было не важно, а потому словно не существовало. Конь накинулся на Софию, как жаждущий на источник, стоило ей лишь повертеть задницей в поле зрения. Рывком пронзил её плоть своим членом и почти тотчас извергаясь в утробу жаркими струями спермы к неописуемой радости девушки. Внучка волшебника больше не чуяла боли от этих грубых толчков и жадно ловила крохи разгоравшегося и стремительно опадавшего удовольствия. Правда на этот раз всё было немного иначе. Могучий толчок толстенного члена у неё во влагалище, словно по цепи, мгновенно предал возбуждение на собственный пенис Софии. Огромный хуище — девушка даже помыслить не могла, что он будет настолько огромным! — вздулся неровными венами просто мгновенно, обретая каменно-твёрдую крепость. И начал размеренно шлёпать её снизу по брюху в такт редким и мощным толчкам жеребца, роняя горячие капельки смазки. Как и всегда, это не продлилось долго. Безразличный «любовник» кончил, одарив страстную девушку любовными соками, и опять от неё отвалился. София вновь осталась одна, запалено дыша и лаская свои полные груди, а зверь принялся опять щипать травку.  — У-у… Скотина бесчувственная… — глянув на него, хихикнула девушка, и собиралась уже было возвращаться к ручью, как замерла на месте, словно вкопанная. Она не могла достигнуть оргазма и наслаждалась лишь сладким чувством заполненности — ощущать толстый член внутри своего тела и плескание обильной густой спермы было уже едва ли не высшим счастьем для Софьи. Но в этот момент, беря во внимание её вновь обновлённое тело, совсем рядом, в десятке шагов от внучки волшебника, мирно паслась молодая кобылка! Не то, чтобы девушка считала лошадиную голову чем-то особенно привлекательным, но вот стройная задница поджарой лошадки внезапно показалась очень заманчивой! София неспешно подошла к объекту своего интереса, вновь бухая парой сердец от волнения — ведь даже когда задумала отрастить себе член, то не до конца осознавала, зачем он ей нужен. И лишь теперь, увидав аппетитные складочки плоти, так сладко пахнувшие, просто молившие растянуть их членом потолще, она осознала и свою обновлённую жажду. Член под брюхом вздулся от возбуждения, упруго ткнувшись в живот, и на траву с хлюпаньем обильно брызнула смазка. Плоть напряглась до сладкой, болезненной крепости и любой, даже медленный шах был чудесно мучительным… Оказавшись рядом, девушка похлопала ладошкой кобылку по крупу, но та лишь ухом повела да на мгновение скосила взгляд. Словно мимоходом поприветствовала сестрицу и продолжила срывать сочные побеги. Софии же казалось, что сердце — если не два разом, так одно уж точно! — всенепременно лопнет от волнения, ощущая при этом, как же дрожат её руки. Зайдя к животному сзади, девушка лёгким рывком вскинула свою переднюю часть, забрасывая ноги кобыле на спину. Та же всхрапнула и вскинула голову, но и не подумала убегать. Софию захлестнул момент ликования! Поёрзав широкой задницей и пристраиваясь к сладкому, чудесному месту внезапной партнёрши, Софья пыталась заглянуть себе под брюхо, замечая, как уретра исполинского члена обильно брызгала предэякулятом на пухлую складку влагалища. Его вытекало так много, а девушке было так больно и сладко от напряжения, что она думала — кончит в любую секунду! Не теряя больше ни мига, София с громким всхлипом грубо толкнула вперёд всем своим телом. Жилистый член, чудовищно толстый и блестящий от смазки, с глухим чавканьем хлюпнул и утонул в недрах влагалища, с прекрасной упругостью, проглотившего чудовищный ломоть мяса. София взвыла в восторге, внезапно увидев перед глазами волшебную россыпь сияющих звёзд… а спустя миг со сладостным криком кончила! Массивные яйца, болезненно полные семенем, поджались к телу, и девушка излилась сумасшедшей струёй спермы, ударившей в матку кобылы, словно ручей! Лошадь зафыркала и заёрзала, но всё же выстояла на ногах, а София тем временем толкалась ещё и ещё, выстреливая внутрь горячие порции ароматного крема, извергаясь похотливым вулканом… Через пару мгновений, круто изогнувшись и восхитительно чмокнув широкой головкой, толстый конский фаллос выскочил из влагалища кобылицы, и Софья с нервным смешком отступила, неуверенно преступая с ноги на ногу. Вспоминая слова похотливых сатиров, звонко шлёпнула ладонью по заднице только что покрытую кобылицу:  — Пошла, сучка!.. Животное с ржанием отскочило, а девушка наклонилась в сторону своей человеческой половиной, с обожанием глядя, на свой монструозный член. Теперь она знал, теперь поняла. Её тело — это не наказание, а дар… * * * Последующие несколько дней София уже по собственной воле старалась не особенно появляться на глазах у нечастых посетителей башни волшебника. Она не стала внезапно стесняться своего тела — если бы не одно «но», то девушка с удовольствием позировала бы и дальше. Вот только она опасалась, что однажды попросту сорвётся и позволит собой овладеть прямо во дворе перед башней деда Оми. На это она пойти не могла. Пока не могла… Все точки над «i» расставил случай у ручья. София зачастила, как она говорила, на «водопой», наслаждаясь своим обновлённым естеством. Член, постоянно пребывавший в состоянии полуэрекции, и словно живое создание требовал к себе уйму внимания. И София не без удовольствия отвечала на эти позывы. Укладывалась на землю, максимально изгибаясь, и со страстью сосала свой собственный член, ублажая его языком и губами. С хриплым, надтреснутым стоном кончала себе на лицо и на груди, попросту орошая человеческую половину потоками спермы. Слизывала семя отовсюду, куда могла дотянуться. Размеры «достоинства» позволяли заниматься подобным, но вот деду об этом знать всё же не стоило, потому София и гуляла к ручью, когда ленилась скакать на опушку, чтобы трахать кобылиц в табуне. В один из таких визитов к источнику девушка заметила неподалёку в кустах молодого оленя — белое пятнышко вздёрнутого хвоста было очень заметно на фоне зелени. София уже хотела было погромче затопать, чтобы спугнуть животное, отрешённо удивляясь тому, почему её вообще подпустил пугливый лесной житель. Все мысли у девушки были забиты тем, что через пару минут она вновь искупается в собственной сперме… Олень — оленуха, если точнее, — не убежала. Вместо этого над кустами поднялся торс девушки — София наткнулась на собрата-кентавра! Смугловатая кожа незнакомки была размалевана причудливой вязью узоров, но эта девушка совершенно не казалась грязной дикаркой. Просто производила впечатление ухоженной кокетки, обладающей не впечатляющим вкусом на украшения. Софья замерла, не зная, что ей предпринять, и неуместно думая, что эта девчонка или — вот неожиданность! — кто-нибудь другой мог за ней подсматривать в прошлые разы. Хотя, это было бы не так уж и плохо… От дум отвлёк шорох, и Софья заметила, как в руках у лесной тавриссы появилось копьё. Внучка мага тотчас напряглась, готовая со всех четырёх ног задать стрекача, но незнакомка неожиданно усмехнулась! А затем и вовсе склонила голову на бок, словно заглядывая под брюхо Софии! Девушка замерла на месте, невольно напрягшись, и член тотчас ответил, вздуваясь от вожделения. Оленуха задорно хихикнула, прикрыв пальцами пухлые губки. А затем совершенно без страха двинулась к Софии навстречу. На тавриссе из одежды были лишь бусы, ниспадавшие на упругие скромные грудки, и внучка волшебника тотчас поймала себя на том, что на мгновение залюбовалась изящной статью тонконогой незнакомки. Та в свою очередь явно это заметила, и, нарочно подливая масла в огонь, повертелась на месте, словно демонстрируя себя в лучшем свете… Когда оленуха оказалась рядом с Софией, то стало понятно, что лесная жительница почти на две головы ниже своей четвероногой «родни» — внучка волшебника смотрела на неё сверху вниз, как мать на ребёнка. Неловкая, и звенящая от сексуального напряжения пауза затянулась, но только София собиралась открыть рот, чтобы заговорить, как незнакомка что-то ласково защебетала на своём языке. Её узкие ладошки бесцеремонно упали на полные груди Софии, по-хозяйски в пару движений развязали шнуровку и обнажили два сочных холма. Их ошарашенная обладательница и дышать позабыла, с замиранием глядя на то, как её в наглую ласкает незнакомка. А та, словно этого было мало, потянулась вверх и припала мягкими губками к одному из сосков! Когда оленуха с весёлым смехом отступила назад, игриво лизнув напоследок набухший и залитый слюною сосочек, а затем неожиданно обернулась, задорно задрав хвостик, блеснувший белоснежным пятном шёрстки, София вовсе лишилась способности соображать. По всему выходило, что незнакомая девушка приглашает её?..