Щенок, которого приютил Шэнь Юань

      Дома Шэнь Юань накормил Бинпапа свежим мясом и, пока щенок ел, приготовил ему таз с чистой водой, а также большую бочку для себя.       Первым делом Шэнь Юань вымыл Бинпапа, буквально купая его в пене и оттирая всю ту грязь, что успела налипнуть на него за неделю, что они не виделись. Щенок, что удивительно, не бастовал, как это обычно бывало, а сам подставлялся под мягкие почёсывания.       Заклинатель мягко улыбнулся: его маленький питомец наконец-то оттаял.       Правда, при мысли о том, что предшествовало этому самому оттаиванию, стало не по себе, но Шэнь Юань поспешил отогнать эти мысли прочь: он нашёл Бинпапа и теперь обязательно окружит его заботой и лаской.       Когда с мытьём щенка было покончено, заклинатель принялся раздеваться сам. Он сложил свои вещи в аккуратную стопочку, завязал длинные волосы в высокий хвост, обнажая тонкую шею, снял очки и сел в бочку, блаженно прикрывая глаза. Горячая вода распаривала кожу, заставляла сонливость накатывать с новой силой.       И Шэнь Юань точно задремал бы, если бы не услышал громкое потявкивание. Он выпрямился, удивлённо глядя на Бинпапа, который носился вокруг бочки.       — Хочешь искупаться со мной? — с улыбкой спросил заклинатель, и щенок вновь затявкал.       Шэнь Юань перегнулся через край бочки и, подхватив Бинпапа на руки, аккуратно опустил его в воду, рукой поддерживая под лапами, тем самым создавая некую опору. Для маленького щенка бочка была слишком глубокой, он запросто мог захлебнуться и утонуть, но, как оказалось, щенок умел плавать, а потому он тут же принялся наворачивать круги, забавно перебирая короткими лапами.       Шэнь Юань не смог сдержать короткого смешка, с нежностью глядя на своего маленького питомца: тот был слишком мил.       Когда Бинпап устал, Шэнь Юань подхватил его на руки и прижал к своей груди, мягко поглаживая щенка по спине. Заклинатель прикрыл глаза, расслабляясь и обдумывая всю ситуацию.       Бинпап продержался три дня без еды и воды, но, тем не менее, ему хватило одного перекуса, чтобы набраться сил. Это подтверждало мысли Шэнь Юаня о том, что щенок был непростым. Осталось только проверить, есть ли у него ци.       Заклинатель положил широкую ладонь на лоб щенка, который разлёгся на его груди, и пустил лёгкий поток энергии в маленькое тело. И ощутил, как его ци медленно течёт по крохотным меридианам. А потом она остановилась, будто наткнулась на непреодолимую стену. Шэнь Юань нахмурился и открыл глаза, наталкиваясь на серьёзный взгляд щенка.       — А ты у нас необычный, — произнёс заклинатель. — Но что же заблокировало твои меридианы? Почему ци не течёт?       Бинпап в ответ тявкнул.       Шэнь Юань какое-то время помолчал, вспоминая, какие травы способны на подобное и как это вылечить. Растений Самолёт, Пронзающий Небеса, придумал немереное количество, обзывая их как только можно и нельзя. Некоторые были ядовиты, некоторые — нет. Но ото всех проблем можно было избавиться одним-единственным способом: па-па-па с главным героем.       Заклинатель мысленно проклял Самолёта. Придумывая сюжет своего романа (вернее, обстоятельства для нового па-па-па), тот совсем не задумывался, что одно из этих опасных растений могло съесть какое-нибудь демоническое животное и навсегда остаться страдать с заблокированными меридианами. И исход беднягу ждал бы только один: смерть.       Шэнь Юань не мог позволить Бинпапу умереть.       — Тебе повезло встретить меня, — с некой гордостью произнёс заклинатель. — Давай-ка вылезать, а то вода почти остыла.       Он поставил Бинпапа на пол и вышел из бочки, тут же хватая полотенце и вытираясь насухо. Накинув поверх лёгкий халат, заклинатель взял полотенце поменьше и присел перед щенком на колени, вытирая и его. Всё это время Бинпап не сводил с него взгляд.       В комнате Шэнь Юань хорошенько расчесал колтуны щенка и расчесался сам, скользя гребнем по влажным волосам.       Когда с уходом было покончено, заклинатель принялся рыться в книжном шкафу, что стоял недалеко от кровати. Большинство книг, что там были, были написаны рукою Шэнь Юаня, однако некоторые из них принадлежали его учителю. По ним заклинатель учился и именно в них он намеревался найти способ помочь своему щенку.       Благо, что мир самостоятельно пытался заполнить все сюжетные дыры, созданные Самолётом. У персонажей появлялась предыстория — так, Шэнь Юань в годы обучения на пике Цаньцао узнал о жизни Му Цинфана до того, как тот стал заклинателем. Многие получали более расширенную мотивацию для своих поступков — например, во время лечения раненной руки Мин Фаня Шэнь Юань узнал, что тот ненавидел Ло Бинхэ не просто потому, что главному герою нужно было страдать в юношестве, а потому, что Ло Бинхэ достигал куда больших успехов, чем сам Мин Фань, несмотря на неправильное руководство по совершенствованию и презрение со стороны Шэнь Цинцю. А ещё, что самое важное, появился ещё один способ избавиться практически от любой болезни, кроме па-па-па с главным героем. То были руны.       Руны являлись утерянным знанием, созданным Небожителями для того, чтобы даже люди без ци или с её малым количеством могли защитить себя. У рун имелась долгая история — настолько же долгая, как и существование Небожителей. И настолько же быстро она прервалась. Небожители перестали спускаться к людям, а люди, в свою очередь, начали терять в них веру. Никто больше не возносился, а народ принялся поклоняться давно умершим предкам. Эра Небожителей подошла к закату, хотя ещё пять сотен лет назад это казалось невозможным.       Учитель Шэнь Юаня был одним из последних Небожителей. Он передал ученику все свои знания и покинул этот мир вслед за товарищами. Шэнь Юань не брался утверждать, сколько ещё Небожителей осталось в живых, но догадывался, что вряд ли их было больше двух десятков.       Руны были позабыты, лишь пару раз Самолёт писал о них — когда Ло Бинхэ надо было излечить очередную жену от древнего, как мир, проклятия. Человек, наславший его, был последним в этом мире, кто знал руны. И то, он умер от рук главного героя. С тех пор всё, что осталось от рун — это слухи, да и те уже давным-давно стали редкостью.       Однако в этом мире был Шэнь Юань — перерожденец, который обучался у Небожителя и умел пользоваться рунами. В далёком будущем он собирался найти себе парочку учеников, чтобы передать им свои знания. Он собирался возродить руны.       Но это всё было в далёком-далёком будущем. Сейчас же Шэнь Юаню требовалось помочь маленькому щенку.       Наконец, нужная книга была найдена. Заклинатель принялся листать её, ища необходимый рунический круг. Так как Шэнь Юань никогда прежде не пользовался заклинанием восстановления потока ци, он не помнил необходимый порядок рун, но, к счастью, всё было записано его старательным учителем.       Заклинанием Шэнь Юань скрепил несколько листов бумаги между собой и, положив их на пол, взял в руки кисточку и окунул её в уже разведённые чернила. Аккуратно, так, чтобы не запачкать рукава ночного халата, заклинатель принялся по кругу выводить руну за руной, в центре вырисовывая узор из переплетённых треугольников.       Когда рисунок высох, Шэнь Юань гордо осмотрел деяние рук своих.       — Может быть немного больно, но ты потерпи, — произнёс он, подхватывая Бинпапа и сажая его в центр круга. Щенок вновь блеснул умом и не стал выбегать за границы, а сел и принялся ждать, слегка высунув язык.       Заклинатель сел на колени и положил ладони рядом с руническим кругом, направляя в него свою ци, чтобы та, под воздействием заклинания, медленно проникала в тело Бинпапа, уничтожая яд, перекрывающий его меридианы.       Круг, в котором сидел щенок, засветился.       «Если бы у меня были протезы вместо руки и ноги, то я был бы один в один Эдвард Элрик», — мысленно усмехнулся он.       Процесс оказался куда утомительнее, чем Шэнь Юань думал. Много сил уходило на концентрацию и точное направление энергии по рунам и меридианам щенка. Со лба заклинателя катился пот, но он не прекращал усердствовать. Чем-то это даже напоминало попытку излечить искажение ци.       Бинпап жалобно заскулил — ему явно было больно, но Шэнь Юань, как бы его сердце ни разрывалось от звуков, издаваемых щенком, не мог позволить себе прекратить всё. Если он пойдёт на попятную прямо сейчас, то в итоге только навредит Бинпапу, но никак не вылечит его.       — Потерпи ещё немного, — сдавленно попросил Шэнь Юань. В ответ он услышал лишь поскуливание.       Через какое-то время пора было прекращать всё это. Глубоко вздохнув и сцепив зубы, заклинатель принялся ослаблять поток ци, окончательно прерывая его лишь спустя минут пять.       Свет от рунического круга окончательно потух, и Шэнь Юань увидел Бинпапа, лежащего на боку и тяжело дышащего. На дрожащих конечностях заклинатель подполз к нему, кладя руку на вздымающийся бок.       — Ты молодец, — мягко произнёс он охрипшим голосом. — Ты у меня большой молодец.       Ответом ему был ленивый взмах хвостом.       Шэнь Юань так и не поднялся с пола, желая растянуться прямо на нём и забыться глубоким сном. Однако перед этим требовалось убрать бумагу с рунами и кисти на место. А также проверить состояние Бинпапа.       С последнего он и начал.       Послав лёгкий поток ци в тело щенка, Шэнь Юань с удовлетворением отметил, что та теперь движется куда свободнее. Да, она всё ещё наталкивалась на преграды, некоторые меридианы оставались заблокированными, но это лишь на время. Теперь Шэнь Юань мог восстанавливать поток ци щенка безо всяких рун — самое сложное и самое болезненное осталось позади.       С трудом поднявшись на ноги, Шэнь Юань взял Бинпапа на руки и переложил его в лежанку, напоследок пару раз проведя дрожащей ладонью по чёрным завитушкам.       Затем заклинатель собрал всё с пола, аккуратно положил кисти в коробку, кое-как бросил лист с рунами на стол, снял очки и буквально упал на кровать, расслабленно выдыхая и не переставая улыбаться.       За день произошло слишком много всего, Шэнь Юань испытал столько эмоций, сколько не испытывал за несколько лет. Он скосил глаза на свернувшегося в клубочек Бинпапа. Удивительно, как его жизнь изменилась с появлением этого щенка.       «Будет грустно расставаться с ним», — подумал он, поворачиваясь на бок и продолжая смотреть на Бинпапа.       В какой-то момент он не заметил, как его глаза закрылись, а сам он уснул.       Ему снился алтарь в пещере, возведённый в честь учителя, снилось, как он собственноручно вырезал из дерева фигурку бога, чтобы поставить её на алтарь, как первые дни не мог привыкнуть к тишине, как плакал от запаха любимых благовоний учителя .       Этот сон не был кошмаром, однако Шэнь Юань был рад проснуться. Воспоминания больно резали по сердцу, и он мечтал как можно быстрее вырваться из них.       Его разбудило тихое шкрябанье. Сперва заклинатель подумал, что к нему в дом пробрался вор, однако, когда глаза привыкли к темноте, он увидел Бинпапа, который пытался запрыгнуть на его кровать. Его короткие коготки каждый раз с характерным звуком проходились по деревянной царге кровати.       Шэнь Юань не смог подавить лёгкую улыбку. Вместо этого он сделал вид, что будто бы во сне его рука свесилась на кровати. Бинпап настороженно оглядел руку, а затем принялся вглядываться в лицо заклинателя, стараясь понять, спит он или нет. Шэнь Юаню потребовалась вся выдержка, чтобы не улыбнуться.       В конце концов, решив, что заклинатель спал, Бинпап приблизился к его руке, обнюхивая её. В его маленькой голове явно вертелись шестерёнки, пока он пытался придумать, как же по руке ему забраться на кровать заклинателя.       Тут-то Шэнь Юань и подловил щенка. Ловко перехватив его поперёк маленького тельца, Шэнь Юань под возмущённый писк поднял Бинпапа к себе, переворачиваясь на другой бок и укладывая щенка рядом, накрывая его одеялом.       — Спи, — прошептал он. — Сейчас ночь, нечего тут шуметь.       Щенок какое-то время не двигался — Шэнь Юаню показалось, что он даже не дышал.       — Тяф! — наконец громко ответил ему Бинпап, и заклинатель не сдержал смешка.       — Спи давай! И вообще, ты не должен быть таким энергичным после того, как я восстанавливал твои меридианы. Веди себя, как подобает больному.       Щенок завозился ещё активнее, явно не воспринимая шутливое ворчание Шэнь Юаня всерьёз. Тогда заклинатель закинул руку на слишком уж активного пса, прижимая его к своей груди и коротко чмокая в макушку.       — Попросился на кровать — так веди себя подобающе, — тем не менее, строго произнёс он.       В ответ его лизнули прямо в ладонь.       Шэнь Юань прикрыл глаза. С Бинпапом под боком он больше не чувствовал тоску по прошлому.

_____________

      В Царстве Снов Ло Бинхэ вновь был в своём теле, от которого отвык. Было странно вновь стоять на двух ногах и смотреть на мир не снизу вверх. Также он чувствовал тонкую ниточку ци, что текла по его телу, и это было непривычно. В прошлом у него либо вообще не было ци, либо её было так много, что все три царства преклонялись перед ним. Но даже такое малое количество энергии говорило о том, что ритуал Шэнь Юаня сработал.       И этого количества хватило, чтобы Мэнмо сумел найти его.       Ло Бинхэ усмехнулся, увидев перед собой демона снов.       — Ты! Глупый ученик! Куда ты пропал? Ты хоть представляешь, что происходит сейчас во дворце? — взорвался старик вместо приветствия.       — И я рад тебя видеть, — кивнул ему Ло Бинхэ. — Кое-что случилось, и моя ци оказалась заблокирована. Но сейчас всё потихоньку возвращается на свои места.       — Скажи мне, где ты, и я пошлю Мобэй Цзюня за тобой.       Лорд демонов нахмурился. С одной стороны, ему было необходимо вернуться во дворец, успокоить любимых жён и указать несогласным на их место, однако… Однако его проблема всё ещё была весьма существенна. Нельзя, чтобы кто-то прознал, в каком он сейчас положении.       — Нет, не надо. Я в порядке и безопасности. Просто дай мне время, и я сам вернусь во дворец.       Мэнмо нахмурился, и Ло Бинхэ ощутил лёгкую щекотку — такая посещала его каждый раз, как демон пытался пробраться в его голову и прочесть его воспоминания. Благо, у Ло Бинхэ на этот случай был нерушимый барьер. Правда, в этот раз он сыграл с ним злую шутку, и Мэнмо не мог связаться со своим учеником ровно до тех пор, пока ци вновь не начала циркулировать по его телу.       — Хорошо, — согласился демон снов. — Возможно, ты хотел бы передать что-то остальным? Я расскажу им, что наконец-то смог связаться с тобой.       Ло Бинхэ задумался на пару секунд.       — Да. Передай, что, пока меня нет, все внешние дела ложатся на плечи Мобэй Цзюня и Ша Хуалин, а внутренние — на Нин Инъин и Лю Минъянь. И прекратите свои походы по деревням в поисках меня, нечего распространять ложные слухи и давать крестьянам пищу для сплетен.       Мэнмо кивнул.       — Ещё что-нибудь?       — Да. Пусть к моему возвращению всё будет так же, как было, когда я уходил.       — Понял.       Ло Бинхэ задумчиво поджал губы, вспоминая, как именно превратился в щенка.       — Пусть также повысят налог на предметы роскоши на всей территории и особенно в недавно завоёванной мною стране. Также задание лично для тебя: обойди всех моих жён и узнай, что у них в головах. Где-то две недели назад меня пытались отравить. Это сделала местная, однако я боюсь, что она может быть в сговоре с какой-нибудь из моих жён.       — Они все очень преданны вам, — заметил Мэнмо.       — Я стараюсь делать так, чтобы они были мне преданы, но кто знает, что у них в головах. Мой гарем весьма велик, и некоторые могут просто… оскорбиться на то, что я провожу с ними мало времени. В прошлом уже были неприятные случаи с другими членами гарема, и мне не хотелось бы стать новой целью ревнивых жён.       — Тогда вообще не стоило набирать такой большой гарем, — фыркнул себе под нос Мэнмо, но Ло Бинхэ его услышал. — Понял. Всё будет исполнено! Я навещу вас, когда закончу со всеми делами.       — У тебя неделя.       Мэнмо вновь что-то пробормотал — явно неприятное — и исчез. Ло Бинхэ усмехнулся: его откровенно забавляло, как этот старик ненавидел работать.       Однако его слова заставляли задуматься. Не стоило набирать такой большой гарем, да?       Ло Бинхэ вспомнил, что неделю назад говорил Шэнь Юань. Заклинатель утверждал, что всё, что делал Ло Бинхэ, было исключительно ради того, чтобы заполнить собственную пустоту в сердце. Он окружил себя людьми, которые любят его, но, не имея возможности дарить свою любовь, не мог принять чужую, продолжая чувствовать себя одиноким.       Это было неприятно, но это было правдой. Шэнь Юань, пусть и был глупым в каких-то вопросах, иногда оказывался слишком проницателен в других.       Так что… Возможно, Ло Бинхэ действительно стоит задуматься о судьбе своего гарема? Может, он действительно слишком большой? Какой смысл во всех этих жёнах, если они не могут подарить ему счастья — настоящего, а не выдуманного.       Но всё же, кто мог стать тем самым человеком, который смог бы сделать Ло Бинхэ счастливым?       Демон прикрыл глаза, и перед внутренним взором встало лицо того Шэнь Цинцю. Значило ли это, что человек, в котором он нуждался, был другим учителем? Если да, то выкрасть его будет сложно. Да и если получится, другой Шэнь Цинцю будет сопротивляться всеми силами, пока за ним не придёт другой Ло Бинхэ.       Их отношения… раздражали. Слишком уж влюблёнными и приторными выглядели эти двое.       Ло Бинхэ нахмурился и уже хотел было бросить всю эту затею, как на ум пришёл Шэнь Юань. Перед глазами возникло его доброе лицо. Он растягивал свои губы в улыбке, а в его уголках глаз спряталось несколько морщинок. Сердце демона на мгновение замерло — настолько прекрасна была представленная им картина.       Ло Бинхэ тяжело сглотнул. Шэнь Юань. Шэнь Юань…       — Шэнь Юань, — тихо прошептал он, чувствуя, как губы будто деревенеют, а сердце заходится неровным стуком. По спине пробежались мурашки, стоило вспомнить тёплые поглаживания заклинателя. — Шэнь Юань, — громче повторил Бинхэ. — Шэнь. Юань.       Шэнь Юань действительно был неповторим. Ло Бинхэ долгое время был уверен, что заклинатель двуличен, что он что-то скрывает за своей милой улыбкой, но чем больше времени они проводили вместе, тем менее уверенным становился Ло Бинхэ. Он клялся себе, что обязательно убьёт Шэнь Юаня, но с каждым днём всё отчётливее понимал, что не сможет занести над ним Синьмо.       Даже лёжа в полном одиночестве в полутёмной пещере, Ло Бинхэ думал не о том, что ему никто не поможет, а о том, как он желает, чтобы Шэнь Юань спас его.       На протяжении многих лет Ло Бинхэ был достаточно силён, чтобы одного за другим одолевать своих врагов. Он не смел показывать ни намёка на слабость или усталость, даже когда был в спальне с очередной из жён. Ло Бинхэ всегда держался прямо, не позволяя никому увидеть себя слабым. Исключениями были лишь Нин Инъин, которая видела Ло Бинхэ в его худшие годы, Мобэй Цзюнь, который на пару с Ша Хуалин обучал его управлять своей демонической энергией и всячески валял по земле, да Мэнмо, который когда-то давно без разрешения проник в его воспоминания. Эти четверо были самыми близкими для Ло Бинхэ людьми и демонами, но даже перед ними ему было стыдно и неприятно казаться слабым.       С Шэнь Юанем всё было иначе. Заклинатель встретил демона в его худшем обличии и состоянии, но не отвернулся, а выходил и окружил заботой. Поначалу Ло Бинхэ проклинал свои щенячьи инстинкты за желание повилять хвостом лишний раз, кинуться за брошенной игрушкой или погрызть ножку стола, но со временем он стал как-то легче относиться к этому.       Ло Бинхэ просто знал, что Шэнь Юань примет его, каким бы слабым или жалким он ни был. Демон просто смирился с собой и своей новой натурой.       Все эти размышления наталкивали на мысль, что, возможно, стоило бы попробовать что-нибудь с Шэнь Юанем.       Вот только демон до сих пор был псом. Сложно соблазнить заклинателя, когда ты — собака.       Ло Бинхэ вздохнул, открывая глаза уже в реальном мире.       В глубине души он думал о том, что всё это огромная глупость. Ему ведь не нужен был Шэнь Юань, чтобы быть счастливым, ведь так? Заклинатель был глуп и слишком добр. Он был мил со всеми, начиная с опасных хищников и заканчивая народом в деревне. Такие люди никогда не нравились Ло Бинхэ, потому что напоминали его самого в детстве.       Однако же…       Глупость Шэнь Юаня была так же очаровательна, как и он сам, а его доброта согревала сердце. Конечно, хотелось рвать и метать, когда заклинатель направлял эту доброту на кого-то другого (например, на этих противных змееволков или огромного медвежуя, иногда служившего заменой дивана), но, когда всё его внимание безраздельно принадлежало одному только Ло Бинхэ, тот не мог перестать купаться в ласке.       Демон перевёл взгляд на спящего Шэнь Юаня. Его лицо было расслабленным, ресницы чуть трепыхались, а из приоткрытого рта доносилось размеренное дыхание. Заклинатель был красив. Слишком красив. Даже красивее, чем многие жёны Ло Бинхэ.       «Возможно, его стоит добавить в мой гарем. Будет первым мужем и…»       Ло Бинхэ оборвал себя, но не потому, что его возмутили подобные мысли, а потому, что что-то внутри протестовало против того, чтобы Шэнь Юань становился частью гарема, не позволяло превратить этого милого заклинателя в очередной трофей.       У Шэнь Юаня была своя жизнь здесь, в чаще леса, у него было любимое дело и любимые животные. Он заботился о них и о людях в деревне и вряд ли согласился бы променять всё это на стены огромного дворца, холодную кровать и вечное одиночество. Сердце сжималось при мысли о том, как Шэнь Юаню было бы тоскливо дожидаться того дня, когда Ло Бинхэ навестит его покои, чтобы провести с ним одну ночь и вновь оставить одного на неопределённый срок.       Нет, Шэнь Юань заслуживал намного большего, чем подобная участь.       Но и оставлять его в покое Ло Бинхэ больше не мог. Стоило ему представить их стоящими вместе рука об руку — прямо как те двое из другого мира, и Ло Бинхэ не мог думать о чём-то другом.       Сердце заходилось в неистовой пляске при одной только мысли о том, чтобы прижать к себе Шэнь Юаня, а демонические инстинкты буквально призывали присвоить себе глупого заклинателя.       Ло Бинхэ стиснул зубы — встреча с другим Шэнь Цинцю, затем неделя, полная ласки Шэнь Юаня, а потом ещё одна неделя расставания с ним, заставили его по-новому взглянуть на всю ситуацию в целом. Слова Мэнмо о гареме, Шэнь Юане и одиночестве бились где-то внутри, заставляя демона думать всё больше и больше.       Он будто по-новому взглянул на свою жизнь и понял, каким человеком был всё это время, чего ему не хватало. А тот, кто помог ему понять всё это, лежал совсем рядом и сладко спал.       Ло Бинхэ вспомнил пещеру, в которую он попал, кривую фигурку божества и обращение Шэнь Юаня. «Учитель». Был ли тот Небожитель, в честь которого был возведён алтарь, учителем Шэнь Юаня? Скорее всего, да. И тогда это многое объясняло: и сострадательность заклинателя, и его знания, и одинокий образ жизни, и умение пользоваться рунами.       Демон вильнул хвостом. В прошлом он много и долго винил судьбу и Небожителей за своё трудное детство и ещё более сложную юность. Так может ли быть такое, что и первая, и вторые смиловались, и за все годы страданий решили наградить его Шэнь Юанем?       Что ж, если это было так, то Ло Бинхэ с радостью примет подарок и сделает его своим.