Рождественские каникулы в неожиданной компании

Я поняла, что у меня есть ещё 15 минут, чтобы найти ближайшую уборную и привести себя в порядок. Поэтому быстро попрощавшись с Миртл, которая дала мне несколько попутных советов, и так хорошо мне знакомых, я побежала вниз по лестнице. Вдруг мне послышались отдаленные мужские голоса. Вроде два из них знакомы… Драко! Это Драко! А кто второй? — Ха-ха спешишь на свидание бурундук? — Заткнись Малфой. Это оскорбляет не только меня, но и весь мой факультет! Я узнала его голос. Седрика. — Думаешь ты ей понравится в такой пчелиной кофточке? Хотя да… Она же грязнокровка… Ей бы хоть кого-нибудь. Такой олух как ты вполне подойдёт. Да, я маглорожденная, но это не даёт ему права меня так обзывать. Хотя, перечить Малфою нет смысла. Это у него в крови. — Как ты смеешь ее так называть? — меня тронуло, что в первую очередь он заступился за меня — Ты заплатишь за это, Малфой! — Ты запла-атишь за э-это Ма-алфой! — передразнивал Драко. Я услышала звук резко собирающейся в охапку сумки и недовольный стук ботинок уходящий в сторону большого зала. Я испугалась и побежала наверх. Все таки, то, что я сейчас делала, является подслушиванием, а это не есть хорошо. А я не хотела портить с Седриком отношения. Зайдя в туалет, я быстро умылась, собрала хвост у зеркала и лёгким движением волшебной палочки припудрила нос и заявила ресницы. В общем и целом, мой внешний вид сейчас меня вполне устраивал. Я побежала вниз к большому залу. Забежав в туда, я сразу заметила его. На нем и правда был свитер желто-черной расцветки в полоску. Как у пчелы. Но ему это было невероятно к лицу. — Привет! Как ты? — Самочувствие отлично) А как у тебя дела? — Все хорошо. Это была отчасти ложь. Он улыбался, но на лице читалась та самая нотка злости вызванная Малфоем. Видимо, Седрик немного раздосадован тем, что его вывел из себя какой-то малолетка. — Ну что, куда пойдем? — спросила я. — Можем зайти в совятню если хочешь. Мне надо отправить несколько писем. — Отличная идея. Мне тоже) Сначала мы заскочили за пергаментом и перьями, а потом нашли открытый класс, в котором каждый написал письмо родителям. Мы писали в полном молчании, т.к. каждый думал о своем. Когда оба закончили, мы решили, что Седрик отнесет наши письма в совятню, а я пойду возьму пирожных с обеда, чтобы перекусить.