Город фикрайтеров

Дело мастера боится. Оно и понятно: тот же его сделает! Как мальца! А уж как дело боится фикрайтера, так и говорить не стоит. Но, как известно, народ они почти милый и частично мирный, потому и заняты обычно фигнёй, а не тем делом. Но чтобы не страдала и фигня, приходится «не болтать ерундой» и просто созерцать. Почти как дзен. Созерцать и не созерцать. Созерцать и не созерцать… и не созерцать… Вот так хлопают и в итоге закрываются сонные глаза фикрайтера. Лень спасительна. Но лениться вечно невозможно. Особенно если тебя правильно мотивируют. Удары плёткой и током – вообще интересный способ стимулирования труда… И стимулирования БДСМ. Но это уже вопрос индивидуального подхода: кого ударить, чтоб шёл, а кого – не ударить, пока не дойдёт. Нестройными рядами местами откровенно нетрезвые, а некоторые – откровенно одетые фикрайтеры и фикрайтерши вливались в здания, заполняли собой помещения и вызывали невыразимую тоску в глазах присутствующего там «человеческого» персонала. Движение было достаточно беспорядочным, ведь народец наш – ветеран Броуновского движения в целом. Местами людей начинали тыкать или обнимать, а если те сопротивлялись – материть и даже бить. Вот такая она – странная любовь. Однако голос из динамиков – панацея. Особенно если использовать частоту звука, которую местные работники уже не слышат по возрасту. Потому, когда большая часть разбушевавшихся школьников попадала на пол, пытаясь прикрыть уши и суча ногами, лысоватого мужчину в пиджаке продолжала упорно тыкать в живот пальцем странного вида полная женщина в круглых очках и с пшеничного цвета волосами, собранными в косу. Рядом посмеивался её ровесник. – Вообще-то я не позволяю меня касаться незнакомым дамам, – произнёс со смешком работник, поправляя полы бежевого костюма. – Аня, – пожав плечами, произнесла женщина и продолжила своё увлекательное занятие. – Похоже, придётся вколоть успокоительного… – вздохнул мужчина и протёр лысину платком. – Э! Нет, – привалившийся к стене усатый мужчина в толстовке протестовал, поднимая мускулистую руку. – Что мне с ней сонной делать? – Но… – Пусть играет. Мораль: если женщина играет, пусть лучше наиграется, чем как-то пытаться её утихомирить, иначе возникнут большие проблемы. А если у женщины проблемы, начинаются стихийные бедствия, которые поглощают всё вокруг согласно правилу: «И даже если ты ни при чём, ТЫ ВСЁ РАВНО ПРИЧЁМ и огребёшь». А потом огребание станет почти что профессией, но об этом лучше не думать. Чуть оправившись от шока, работники наконец отключили писк, что дало молодняку подняться и вздохнуть спокойно. – Добро пожаловать в нашу школу! – сказал наконец лысый. – Вам здесь наверняка понравится! – он улыбался. И кажется, очень искренне и с готовностью работать с детьми. – Кстати, а вы кто будете? Я вот директор… – улыбка погасла на губах, мужчина смотрел на «шалунью». Та подала руку для поцелуя и, чуть наклонив голову, ответила: – Я буду здесь библиотекарем. А это, – она кивнула, – мой муж. Он здесь будет завхозом. – А наш завхоз?.. – вяло протестовал директор. – Понадобится – будет НАШЕМУ бегать за пивом и кресло греть. Уверенный тон и серьёзное лицо – залог успеха. Даже если говоришь полные глупости. Например: «А спички у вас свежие?» Директор грустно повесил голову: с фикрайтерами во всём их многообразии предстояли куда большие проблемы, чем ожидалось. – Детишки! – Что? – выкрикнула толпа. – Нужно посмотреть расписание, покушать в столовой и разойтись по домам! Писать проду и читать! – начала организовывать детвору Аня. – УРА! Директор грустнел на глазах, омоновцы привалились к стене и очень хотели впасть в запой, но не могли: нельзя и нечего пить. Кто-то из школьников смотрел на листы на стене, кто-то переписывал расписание, некоторые фотографировали, а потом все стали маршировать (Аня включила весёлый марш) в сторону столовой, откуда пришлось выгнать учителей. А что за учителя? Ну… Отважные люди, решившиеся (во имя алчности, острых ощущений и по заданию Партии) преподавать общественно-опасным элементам общие и писательские предметы. Особые люди – с опытом лагерной работы. В смысле, в детских лагерях работали. И концентрационных… В общем, выгнав преподавателей из их столовой и лишив их банкета в честь начала учебного года, фикрайтеры с удовольствием поели и разошлись по домам, чтоб на следующий день вернуться. Или чтоб потом проспать. Тем временем Вадим был в полицейском участке.