Город фикрайтеров

– Вадим! – с укором из-за спины пробурчала девушка. – Ты знала, за кого выходила замуж, – не оборачиваясь, отозвался тот. – Нет! – на полтона выше голос. Следователь пожал плечами. – А оно всегда так: до свадьбы и совместной жизни человека до конца узнать невозможно. Сказал поучительно и на удивление спокойно. В этом мудрость и доверие. Так и надо открывать истины. Не опасаясь сковородки в руках стоящей за спиной девушки и не бегая от неё по всей квартире. – «Нет» в смысле «женись сначала». – Справедливо… – протянул дарт Вадик и продолжил печатать текст. Невеста грустно вздохнула и села на краешек стола. Вот вечно, вечно это происходило. Парень был хороший: умный, весёлый, добрый… иногда… Только слишком уж задумчивый, отчего мысли попадали в водоворот размышлений, выстраиваний умозаключений и редко переходили в действие… – А что ты пишешь? – наконец решила задать вопрос она. После ужина Вадим уткнулся в ноутбук и начал печатать нечто, а что – было не видно за его широкой спиной (особенно невысокой девушке). Печатал увлечённо, чуть заметно раскачиваясь. Периоды, когда ритмичный грохот клавиш наполнял комнату, сменялись краткими секундами тишины – и вновь в жизнь врывалось щёлканье, будто строй солдатских ног устремляется туда – за грань монитора, в цифровой мир… Когда печатает писатель – это похоже на игру пианиста. И комната, кажется, наполняется красками… И всё же Настя не была довольна: слишком мало времени ей… слишком мало любимый дышит ею, её жизнью. «Перед смертью не надышишься». Но попробовать – стоит. Потому что когда два сердца бьются в унисон, их связи ничто не угрожает, а только закрался диссонанс – и то, что раньше казалось фоном, превращается в препятствия. Глаза из зелёных, игривых, стали бледно-голубыми, задумчивыми. Пересилив своё недовольство (потому что отношения – это работа и испытания), Весна подошла и обняла избранника за плечи, заглянула в монитор. Краткая дрожь. Но Вадим позволяет смотреть. Говорят, момент, когда смотрят в экран, тот самый, настоящий, на котором отображается то, над чем ты работаешь и что смотришь, а не рабочий стол, сопоставим с прикосновением к душе, сердцу. Такое позволить можно только единственному человеку… – Отчёт по работе для… – перебирает варианты его имени. – Для учителя. На секунду задумалась и наконец выдала: – А почему на Фикбуке? Вот тут пришлось задуматься уже автору. Привычка? Не только. Прозрачность деятельности? Фиг, фиг, фиг. – Я кто? Следователь. Потому моя деятельность, полная тайн и неожиданных поворотов, – это детектив. – То есть ты сливаешь на сайт ход расследования, и тебя может прочесть преступник, а потому – затаиться или начать менять тактику? Страж начал чесать подбородок. Вот очень неохотно он признавал свои просчёты. Не так признавал, чтобы «И так сойдёт», почесать макушку и сказать: «Такие дела!» Признать по-настоящему, когда стыдно и хочется что-то поменять, пока не поздно. Пот на лбу. Резкие движения мышкой. Редкие вздохи. Пара ударов пальцами по клавиатуре. Зависло. Удар лбом. Заработало. – Готово! – наконец с вымученной улыбкой произнёс парень. Настя увидела, что глава выложена. – Ну… И в чём разница? – прищурившись, спросила она. – Видишь сверху в «шапке»? – М? – не поняла невеста. Пальцем показал, не доверяя словам. Там красовался жанр «AU». – Только мне теперь к такому отчёту по-Мюнхгаузенски придётся прикладывать ещё тайный – настоящий. А этот для читателей, успокоения публики и запутывания преступников! Отличная идея! Что бы я без тебя делал! – Вадим обнял недоумевающую девушку, едва успевающую за ходом мысли, которая, судя по речи, принадлежала ей. В главе появилась перестрелка и намёк на постельную сцену. Которую пришлось исключить из отчёта. Но добавить в жизнь.