Месяц Дождя (День 20)
Кай выслушал, покивал, сказал, что пока что разберется во всем, а меня послал в Форт Пестрой Бабочки.Защитница Форта рассказала, что один из ее отрядов отыскал базу Шестого Дома. Сбежал только один солдат, да и тот вскоре умер от корпруса. Мне надлежало отправиться в Гнаар Мок, чтобы узнать больше о таинственных пещерах. По дороге к Гнаар Моку наткнулась на паломницу, та очень спешила к святилищу у Призрачных Врат. По дороге началась буря и заносчивая паломница чуть не потерялась. Пробегая мимо ставшей уже привычной синей стены, я подошла, чтобы заглянуть внутрь. Там бродило странное существо, у него было шесть глаз и много хоботов, оно было облачено в мантию, а над спиной его возвышался горб. Странное существо подошло почти вплотную к стене и уставилось провалами глаз на меня и замершую в ужасе паломницу. Оно шевелило хоботами, словно принюхиваясь. Паломница дернула меня за руку, и мы скатились с холма. Путь до Призрачных Врат и до алтаря Гордости был на удивление мирным. Паломница пожаловала мне сто монет, и я отправилась дальше… В Гнаар Мок.Месяц Дождя (День 25)
Я пришла в святилище Шестого дома и впервые столкнулась с «корпрусными тварями», за которыми столько наблюдала издалека через перегородку. Лица одних из них изъедены язвами, а тело раздуто и изуродовано. Другие же, худые и изможденные, тоже покрыты язвами и на их лицах застыл ужас. То хоботастое существо, что молилось за Призрачным пределом оказалось до удивления похожим на данмера, из лица которого торчит уродливая опухоль, подобная хоботу. У некоторых болезнь выела глаза и вместо глаз и носа на лице зияет черный провал, похожий на маску. И — то же существо с множеством хоботов, которое я не так давно видела за призрачным пределом. Оно разговаривало со мной и утверждало, что все вокруг — только сон. И вот, в одной из пещер ко мне обратилась одна из хоботастых тварей. Она назвалась Даготом Гаресом и поприветствовала меня от имени Дагот Ура. Он обратился ко мне, как к Лорду Неревару от имени Лорда Дагота, и сказал, что лорд его желает видеть меня другом гораздо сильнее, чем врагом. Чтобы доказать ему свою покорность, мне следует отправиться в крепость Дагот Ура на Красной Горе. Я «доказала свою покорность», воткнув кинжал в голову Дагота Гареса. На последнем издыхании жрец наложил на меня проклятие, заразив Корпрусом. Он сказал, что я приду к Дагот Уру «во плоти и его плотью». Мне ничего не оставалось, как возвращаться домой. Странная болезнь — она притупляет разум, но увеличивает силу. Горожане шарахались от меня, едва завидев — хотя я не заметила особых изменений в своей внешности. «У тебя корпрус, чужеземец. Это смертный приговор. Его невозможно вылечить. Держись подальше от меня. Чем ДАЛЬШЕ, тем лучше,» — сказала мне какая-то альтмерка. Ничего не оставалось, как идти к Каю. Тот направил меня в Корпрусариум, к Дивайт Фиру. Я вспомнила паломницу, которую по заданию храма направила туда же. Хотя Кай говорит, что Дивайт может исцелить меня… А превращаться в такое уродище, каких я повидала в святилище Шестого Дома, что-то не очень хочется… Равно как и остаться навсегда в Корпрусариуме.Месяц Дождя (день 29)
(записано древними тайными письменами) Я, Лорд Неревар Индорил, возрожденный и пробужденный, вернулся, чтобы наказать предательство. Странно, что мне должно покарать предателей руками чужеземной юнца, юнца того рода, который всегда причислялся к диким и неразумным животным. Но в этом есть и своя мудрость. С печалью в сердце я взирал на то, что было следствием предательства. С печалью в сердце я читал строки, написанные когда-то вернейшим моим другом, а ныне врагом. Увы, не может быть нынешний Дагот Ур преждним другом и слугой моим Дагот Ворином. Я тысячу раз виновен — что искусил друга моего могущественными артефактами, что не смог предвидеть, к чему приведут эти проклятые инструменты, что не уничтожил их сразу… Мой бывший друг, а ныне враг, считал, что болезнь его ввергнет меня в беспамятство и приведет к нему преданным слугой. Но болезнь пробудила меня — и виденное не убеждает меня в дружбе того, кто ныне зовет себя Дагот Уром. Он извратил свой Дом, и теперь это мерзость, еще большая, чем поселившиеся когда-то на земле предков чужеземцы. Не меньшая же мерзость и преждние мои друзья, ныне провозгласившие себя богами. Мне остается лишь выкорчевать поселившуюся на моей родине мерзость. Уничтожить — как бы не было горько — бывшего друга моего, а ныне Дагот Ура, вместе с его домом. Уничтожить самозванных богов. А когда я завершу очищение земли предков от этой мерзости, то предоставлю этого юнца его судьбе. Сон без видений — вот что будет для меня лучшей наградой. Сон без видений, в котором я пребывал до пробуждения.