S.T.A.L.K.E.R.: Online

      Остаток дня пролетел как-то незаметно: сначала я вышел из игры, решил немного перекусить, принял душ, полежал на кровати, а время было уже четыре часа дня. Ровно через час я уже должен буду быть на встрече с родителями Варвары. Интересно, как они отреагируют на меня? Что скажут? Можно ли с ними будет пошутить, или же они довольно серьёзные по характеру люди, которые не приемлют глупых шуток и мэмов из интернета? Хотя, возможно, я зря волнуюсь — да что тут такого? Я же не на казнь иду! Порой не понимаю сам себя: волнуюсь тогда, когда не надо; включаю режим героя тогда, когда вообще не стоило даже из дому выходить, молчу тогда, когда надо сказать. Перечислять можно бесконечно, но мысль будет одна — я не понимаю даже сам себя, что уж говорить о других людях, с которыми я общаюсь. Как тогда себя правильно подать? Примерить на себе маску серьезного молодого человека, или же попытаться строить из себя весельчака? Ведь мало кому моё настоящее Я может понравиться. Как-то незаметно пролетели еще полчаса. Встав с кровати, я пошел на кухню, где сидела тётя Аня, попивая чай за ноутбуком. Я налил себе воды, опустошил стакан и, всполоснув его водой, поставил на место. Я уже было хотел пройти в коридор, чтобы одеться и пойти к выходу, как вдруг меня окликнула тётя. Я послушно повернул голову в её сторону и остановился. Она пристально разглядывала моё лицо несколько секунд, после чего попросила подойти поближе. Выполнив её просьбу, Анна Сергеевна сняла компьютерные очки в тонкой оправе, прищурилась, после чего я увидел, как её зрачки расширились, а глаза распахнулись так, словно бы она увидела перед собой старушку с косой.  — Это что такое у тебя с глазом? Это ты где так? Что произошло с тобой? — встревожено пролепетала тётя, аккуратно дотронувшись тонкими пальцами до гематомы на моём правом глазу, что уже почти сошла и была еле заметна.  — Упал. — отчеканил я, смотря ей в глаза. Обычно, когда я прятал взгляд от неё, она сразу же понимала, что я лгу. В этой же ситуации я решил учесть свой прошлый опыт и попытался сделать серьёзный взгляд. — Как по лестнице спускался, последние ступеньки пропустил и полетел вниз. Равновесие не удержал, замечтался.  — Упал говоришь? — словно злой судья, что уже уверен в виновности осужденного, произнесла Анна. — Прямо на глаз удар пришёлся? Не на нос, как должно быть? Давай рассказывай! В чём дело? Ты дрался с кем-то? Тебя били? Я понял, что отнекиваться уже бесполезно, поэтому решил рассказать правду. О том, как гулял с Варей, как сопровождал её до дома и встретился с гопниками, с которыми уже и завязалась потасовка. Анна Сергеевна внимательно слушала меня, после чего тяжело вздохнула и произнесла:  — Почему ж ты сразу не сказал? У меня же знакомый юрист есть, мы бы их засудили, заставили бы деньги отдать за кражу и избиение! А вдруг те нерусские бы обманули тебя, не отдали бы ничего? Или денег бы попросили?  — Я был уверен, что они не обманут. Зачем тогда им было спасать меня из этой ситуации?  — Может быть, это какая-то мошенническая махинация была, откуда тебе знать? Ты слишком доверчив, Лёня, нельзя быть таким простым и наивным! — тётя успокоилась, перевела дыхание и закрыла ноутбук. — Ох, ладно. Тогда я пойду с тобой. Не пущу же я тебя одного вечером после такого, защитник ты мой. — ласково произнесла та, потрепав меня и взъерошив волосы. Её слова о защитнике заставили меня чувствовать себя неловко. Но я не стал на этом зацикливаться и довольно быстро позабыл об этом. Через несколько минут, мы уже выходили из подъезда. Выйдя на улицу, я глубоко вдохнул прохладный вечерний воздух и устремил свой взгляд в небо. Небо переливалось малиновым градиентом. Помнится мне раньше, когда я был маленьким, я обожал смотреть в окно и наблюдать за вечерним небом, как солнце уходит за горизонт, оставляя лишь тьму. Мне нравилось наблюдать за звёздами и мечтать. Смотря на вечерний пейзаж, я размышлял о чём-то: о своём будущем, о школе, о том, существуют ли инопланетяне и другие вселенные, в которой, может быть, живет точно такой же Лёня, что сейчас тоже смотрит на звёзды. Сейчас, смотря на небо, я не чувствую ничего, пустота. Никаких мечтаний, рассуждений или мыслей. Я смотрю на него прямо, не через призму детского воображения и впечатлительности. Небо и небо, подумаешь, каждый день его увидеть можно, в любой момент, достаточно лишь выглянуть в окно. И так я смотрю практически на всё. То, что удивляет и вдохновляет других, на меня абсолютно никак не действует. Хотя раньше я был впечатлительным человеком, испытывал куда больше эмоций, чем сейчас. А всё лишь из-за одного несчастного случая с Сашей.  — Анна Сергеевна, — обратился я к тёте, — а когда вы в последний раз мечтали? В каком возрасте это было?  — Что я тебе говорила о том, что стоит перестать обращаться ко мне на «вы»? Я из-за этого чувствую себя старухой, а мне всего ведь сорок два. — произнесла она, а затем, после непродолжительной паузы, продолжила: — И что значит «в каком возрасте»? Мечтать можно в любом возрасте. Ты же знаешь, я по сей день мечтаю взять тебя с Риткой и поехать в Египет. Но в связи с сокращениями на работе и…  — Нет, — перебил я, — я имел в виду, когда в-в… ты мечтала о чём-то менее приземлённом?  — Хм-м, наверное, когда я была в пятом классе… или шестом? В общем, примерно в это время мы с твоей мамой мечтали о том, что в будущем мы сможем построить один большой дом, в котором будет жить вся наша семья. — недолго думая, ответила родственница, — а к чему такие вопросы?  — Мне кажется, что я утратил возможность мечтать. Она ухмыльнулась, издала короткий смешок и сказала: — Ты взрослеешь. Разве это не очевидно?  — Да, но… разве взрослые не могут тоже мечтать? Быть такими же впечатлительными, как и в детстве? В последнее время меня мало что удивляет, точнее, практически ничего не впечатляет.  — Ты пережил большой стресс и еще не до конца отошёл от него. Помнишь, вы обсуждали это с Евгенией Анатольевной? Психологом.  — Да. Помню. Возможно, это действительно так.  — Это пройдет… со временем. Ты вернёшься в строй. “ — Да, я бы в это поверил, если бы с того момента не прошло три года…» — подумал я про себя, и устремил взгляд в небо, в надежде, что ко мне вернётся моя впечатлительность.  — Тогда, можно и я задам тебе вопрос? — я кивнул. — Та девочка, к которой мы сейчас идём… Она же нравится тебе, так?  — Что? — я повернул голову в сторону тети и взглянул ей в глаза.  — А тогда зачем ты в тот день решился погулять с ней? Это на тебя не похоже. Обычно ты всегда ищешь предлог уйти и уединиться дома, а тут ты мало того, что пошёл с ней гулять, так еще и решился проводить её до дома.  — Нет, ты ошибаешься, тётя Аня. Всё не так. В тот день я просто решил прогуляться, а чтобы не гулять в одиночку я…  — Да, конечно, Лёня. — перебила меня она, — ты ведь всегда так делаешь. Я знаю тебя как облупленного, не вздумай меня дурачить. В последнее время ты ни с кем не общаешься, а тут вдруг резко ты начинаешь гулять с девочкой.  — Тёть Ань, перестань. Не выдумывай глупостей, я её от силы несколько дней знаю, из которых видел её вживую лишь два. О какой любви может идти речь?  — Когда я встретила отца Риты, то влюбилась в него с первого взгляда.  — Однако по итогу вы развелись, и сейчас ты о нём ничего не говоришь. К тому же: я не верю в эту ерунду про любовь с первого взгляда. — на некоторое время настала тишина, однако моё любопытство взяло надо мной верх и мне захотелось побольше узнать о муже моей тёти. — Так всё-таки, тётя Аня, расскажи мне о твоём муже. Почему вы теперь не вместе? Ты мне об этом никогда толком не рассказывала.  — Пообещай, что не расскажешь сестре. — она посмотрела на меня серьезным взглядом, я молча кивнул. — Мы не разводились с Сашей, всё куда более трагично. Он умер на войне в Чечне, когда Маргоша ещё совсем маленькой была. Тебя ещё тогда даже не было. Но он дочку свою очень любил, и она его тоже. Рита до сих пор меня просит к отцу её отвезти, увидеть его вновь хочет. Я ей соврала, что он сейчас в другой стране и другой семье, и что у меня нет денег на эту поездку. Пусть лучше думает, что он жив, чем будет мучиться от горькой правды.  — Горькая правда порой лучше красивой лжи. — спустя некоторое время сказал я. — К тому же, Маргарита уже взрослая, и, наверное, ей стоит знать правду, чем томить себя надеждами на встречу с тем, кого уже нет в живых. Я думаю, что ей самой будет лучше, если она будет знать, что на самом деле произошло.  — Может ты и прав, но у меня не хватит сил рассказать ей об этом. А ты уже пообещал мне держать язык за зубами.  — Ладно, оставлю это на тебе. Но я, всё же, настаиваю на своём. Тётя ничего не ответила, оставшуюся часть пути мы дошли молча. Я чувствовал себя неловко, пытался найти какую-то новую тему для разговора, чтобы не идти в тишине, но всё никак не мог придумать хоть что-то стоящее. А о чём говорить? Спрашивать о том, как у нее дела на работе и делать вид, что мне интересно это слушать — бесполезно, ведь Анна Сергеевна всегда понимает, что мне это безразлично. Рассказать что-то о себе? А было бы что. Вряд ли ее заинтересуют мои похождения в «Сталкер Онлайн». Однако тишина подвигла меня поразмышлять о том, что сказала мне тётя: «эта девочка к которой мы идём… она тебе нравится?». Последние три слова этого предложения отдавали эхом в моей голове. Словно бы меня это спрашивал мой собственный разум голосом приёмной матери. Действительно: а испытываю ли я какие-то чувства к Варе? Хотя, о каких чувствах может идти речь? Я мало о ней знаю, практически ничего, равно как и она обо мне. Да и знакомы мы всего ничего. Если я испытываю к ней какие-то чувства, то, скорее, это просто обычная симпатия, вызванная её милой внешностью. Человек подсознательно располагает к тому, кто выглядит, по его мнению, лучше, чем другой. Этим я и ответил себе на свой же собой вопрос. За этими мыслями я и не заметил, как оказался уже у порога квартиры Вари. Нажав на кнопку звонка, я подержал её около секунды, затем отпустил и покорно стал ждать. По ту сторону послышались голоса, а затем и шаги в сторону двери. Нам открыла невысокая девочка, внешне похожая на Варю.  — Это вы к нам? — произнесла девочка, поглядывая то на меня, то на тётю. “ — Глупый вопрос», — подумал я, “ — уж если пришли, то уж, наверное, к вам». — я молча кивнул.  — Проходите, — дружелюбно произнесла та, — не стесняйтесь. Я перешагнул порог и снял кроссовки, и уже было собрался идти в ванную комнату, чтобы помыть руки, как в коридоре появились два лица — женщина и мужчина, родители Вари. Мама была невысокого роста, её лицо кроме как словом «доброта» я никак не могу описать. Она выглядела максимально дружелюбно, и очень была похожа на свою старшую дочь. Точнее, это Варя похожа на свою маму. Отец семейства же был высоким, солидным мужчиной средних лет, с ухоженной и густой бородой, мощными бровями и спортивного телосложения. Он был выше меня на голову, поэтому, как только я увидел его, то невольно сделал шаг назад. Тот заметил это, усмехнулся и сказал басистым голосом:  — Да не бойся ты, мы не кусаемся!  — Вы мама этого молодого человека? — произнесла мать, её голос был приятен для слуха и в то же время успокаивал, словно журчание воды. — Мы рады познакомиться с вами, и с тобой тоже. — женщина перевела взгляд на меня, в ответ я глупо улыбнулся.  — Меня зовут Анна, можете просто Аня, — представилась она, затем перевела взгляд на меня и положила руку мне на плечо, — а это Лёня, наш герой-защитник.  — Меня зовут Павел, это моя жена Надя и младшая дочь Лера. — мужчина приобнял свою семью. — Ну, не стойте же в коридоре, пройдёмте к столу. Вымыв руки, мы пришли на кухню; маленькую и уютную. На столе компактно уместились тарелки с едой, среди которой я уже смог разглядеть запеченную утку и картофель, а также пара салатов. Но, на удивление, в центре стола разместилась вовсе не утка, а торт. Он выглядел пышно и красочно, словно бы готовился для дня рождения или какого-либо другого праздника.Уж слишком он был торжественным для обычного чаепития. Но спросить о том, почему торт так выглядит, я не решился, а лишь просто молча сел за стол. Зато задал другой вопрос:  — А где Варя?  — Варя должна прийти с занятий примерно через полчаса, — ответила Надежда, — сегодня она задержалась. Завязался разговор между родителями Вари и моей тётей. Те выражали свою благодарность за то, что я заступился за их дочь и сопроводил её до дома. Как оказалось, Варвара не сказала ни слова о том, что в драку вступили другие лица. Она выставила меня героем, который заступился за даму и избил негодяев. “ — Ну да, ” — подумал про себя я, “ — будь бы оно всё так, я бы сам не боялся ходить один вечером». Но зачем она так поступила? Чтобы вызвать восторг, уважение и симпатию у её родителей ко мне? В ходе разговора зашла речь о Варе: её мама и папа увлеченно рассказывали нам о ней, о её учёбе и увлечениях. Но когда из-за стола вышла Лера, Павел и Надежда случайно заикнулись о здоровье Варвары, и сразу же сменили тему. В этот момент меня словно ударило молнией. «Она больна?» — всплыло в моей голове и словно отдалось далёким эхом по всему телу. Уже в этот момент я стал понимать, что тут явно что-то не так. Я решил дождаться момента, когда сама Варя вернётся, и спросить у неё об этом лично, если она доверит мне эту информацию. Спустя двадцать минут, когда мы уже собирались пить чай, вернулась Ива. Она разделась в коридоре, и, не заглядывая на кухню, поздоровалась с родителями и пошла в свою комнату. Вид у неё был уставший, она будто бы была подавлена чем-то, или расстроена. Я сразу попросился покинуть застолье, пусть это и считалось дурным тоном, но меня без лишних обид отпустили. Я последовал в комнату своей подруги, остановился у двери, постучал и спросил:  — Можно войти?  — Да, входи. — послышалось по ту сторону. Открыв дверь, я увидел тусклый свет прикроватной лампы, освещающий силуэт девушки, что сидела на кровати и поникла головой. Рядом с ней лежал рюкзак, украшенный стикерами в виде мордочек кота, а в руках она держала какую-то бумажку и тяжело вздыхала.  — Присядь. — она похлопала по матрацу, приглашая меня к себе. Я закрыл за собой дверь, подошел к кровати и присел рядом.  — Сегодня у меня день рождения. — равнодушно заявила она.  — Ох, так чего ж ты не сказала? Я бы подарок взял, с пустыми руками приходить некрасиво.  — Не стоит, — оторвала она, — я не отмечаю свой день рождения уже несколько лет. На то есть причины. — она плавно повернула голову в мою сторону и взглянула мне в глаза. — Я никому это не говорила из своих знакомых и друзей, но… в общем, вот, — девушка протянула мне какую-то справку, — прочти. Я думаю, ты поймёшь. Я опустил свой взгляд на маленький листочек, который она мне дала. Поднеся его поближе к лицу, я напряг зрение и прочитал, что там написано. Если опустить все непонятные и трудновыговариваемые термины, слова и обозначения, то вырисовывается печальная картина, а также оправдываются мои самые плохие догадки: у неё заболевание, которое угрожает её жизни. Я не понял, какое именно, но что-то связанное с поджелудочной железой.  — Родители давно знают, но я попросила их не говорить никому, даже сестре. Мне осталось жить буквально полгода, — дрожащим голос произнесла она, а по её щекам побежали слёзы. — Чтобы поддерживать мой организм в нормальном состоянии и заглушать прогресс заболевания, я должна пить лекарства. Они дорогие, а п-папа недавно потерял работу. Компания, в которой он работал, обанкротилась, и его офис был закрыт и расформирован. А мама учителем работает, совсем маленькую сумму получает, мы не вытянем просто. И болезнь не стоит на месте, она прогрессирует — теперь помимо тех лекарств, что я сейчас пью, мне нужны ещё и другие, тоже недешевые. — она уткнулась лицом мне в плечо и крепко меня обхватила. От услышанного сердце облилось кровью, а к горлу подкатил ком. Я хотел было что-то сказать, но не смог. Прямо как в кошмарном сне, когда ты хочешь закричать, что есть силы, но понимаешь, что ровным счётом ничего не можешь сделать. Эти известия стали для меня как резкий удар под дых. Я обнял в ответ Варю и провёл ладонью по её густым рыжим волосам на голове, пытался подобрать хоть какие-то приободряющие слова, но не смог ничего из себя выдавить. Через пару минут она успокоилась и она отпрянула от меня.  — Знаешь, — в полголоса произнесла та, — у меня не так много друзей, а если быть точнее — ни одного. Определенно у меня есть те, с кем я общаюсь, но я не могу считать их своими друзьями. — она сделала небольшую паузу, после чего продолжила: — так может, ты станешь моим другом? На эти последние полгода. Потеряв дар речи, я лишь кивнул головой, не отрывая взгляда от собеседницы. Лицо девушки растянулось в милой улыбке, похоже, что я смог её немного приободрить.  — Тогда мы с тобой должны будем пройтись по моему небольшому списку, который я составила лично. Там записано всё, что я хочу сделать перед тем, как умру. — она изъяла из рюкзака небольшой блокнот, открыла его и стала перелистывать страницы.  — Небольшому?! — произнес я с удивлением, вытаращив глаза.  — Я веду этот список уже год. Многое я выполнила, но есть ещё неоконченные дела. Одна из них — это дойти до исполнителя желаний в сталкере. — она показала обведенный в кружок пункт с соответствующим названием. — Как думаешь, справимся, друг?  — Да, — твёрдо и уверенно произнёс я, — обязательно. Меня терзало чувство безвыходности. Я был крайне расстроен тем, что не мог ничем помочь в ситуации своей уже подруги. Хотелось как-то выручить её, но как? Найти работу? А много ли я за полгода накоплю? Да и куда меня примут? С моим-то аттестатом. Единственное, что я могу сделать — это помочь ей прожить её последние дни так, как она запланировала. Чтобы в конце она ни о чём не жалела. В этом я могу ей помочь. Посмотрим, насколько хорошим другом я стану.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…