***
Сарада и Сакура сразу поняли, кто их незваный гость; но их реакции разные. Сарада заинтригована, немного испугана. Этот мужчина, стоящий перед ними – её дядя – личность, которая для неё больше миф, чем реальность. Любопытство и замешательство переполняют маленькую Учиху, портя её обучение и здравый смысл. Её первое впечатление о нем было правдой: он похож на её отца. Однако его волосы длиннее, а скулы более выражены; в остальном черты его лица более тонкие, немного женственные. Даже его фигура другая – ниже, чем у её отца, более гибкая. Если истории о его поступках правдивы, это делает его очень опасным. Изящная внешность, вероятно, является чем-то, что многие оппоненты недооценили. Вдобавок ко всему, он источает ошеломляющую смесь хрупкости и силы, Сарада не может решить, тянется она к ней или нет. У Сакуры же нет такой решительности. Ощутимый страх Сакуры напомнил Сараде о суровой правде их обстоятельств. Если Итачи Учиха жив, то он из прошлого. Как-бы он не оказался здесь, в своей временной шкале он опасный преступник, а не одно из многих имен, высеченных на мемориальном камне на кладбище Конохи. Он ещё не совершил никаких действий, которые могли бы его спасти, и уж точно не тот герой, о котором говорит её отец. Ей нужно быть осторожной. — Судя по вашему выражению лица, вы обе знаете, кто я, — мрачно говорит он но в голосе слышаться нотки мягкости. Снова отличается от отца Сарады, который в любом возрасте говорит с твердой уверенностью и высокомерием. — Я видел тебя раньше…— Взгляд Итачи останановился на бледной и трясущейся Сакуре, её глаза смотрят в землю. Удивление и замешательство пересекли её черты, но Итачи не уточнил это заявление, вместо этого обратил свой взор на Сараду: — … но тебя, похоже, нет. Он больше ничего не говорит, только томоэ Шарингана вращается в расчетах. — Не смей смотреть ему в глаза, — дрожащим голосом шепчет Сакура Сараде. — Если ты посмотришь на него, он поймает тебя в гендзюцу. Сарада моментально отвела взгляд, стыд закипел в ней, когда она поняла, какую элементарную ошибку только что совершила. Даже если она ничего не может с собой поделать – пытаясь изучить мужчину, которого, как ей кажется, должна знать, но не знает, – это не повод забыть о её обучении. — Интересно, откуда молодая девушка может быть знакома с редкими способностями Шарингана? — отметил Итачи. — Ты выглядишь максимум на уровень чуунина. Хотя в его словах нет насмешек, но Сакура смущенно покраснела. Даже если бы она мельком взглянула на него, прежде чем её чувства настигли её, его слова застали Харуно врасплох. Для неё его голос слишком похож на голос Саске, и она всегда нервничает, когда Учиха хвалит её или критикует. — Если бы я хотел использовать гендзюцу, то давно бы его уже применил, — продолжил он. — Ни одна из вас не представляет для меня большой угрозы, если учитывать ваши физические ограничения. Опять же, ему не нужно вдаваться в подробности. Его взгляд задерживается на травме Сарады и дрожащей фигуре Сакуры; она всё ещё слаба после попыток исцеления. Вдобавок ко всему, обе девочки сидят в нижнем бельё, а их оружие находятся далеко от них. Смотрим на одного из самых опасных шиноби в истории Конохи, и сидим без дела в нижнем бельё. Что ещё можеть быть хуже?! — Однако, — продолжил Итачи, — если вам будет от этого легче... Сарада успела быстро взглянуть на него и увидела, как его глаза становятся черными. Они точно такие же, как глаза папы, и Сарада сглотнула болезненный комок в горле. Эта добросовестность Итачи не помешала Сакуре сделать шаг вперёд и встать между ним и Сарадой. — Даже если бы я не читала о тебе, я бы знала, кто ты, — говорит ему Сакура, её голос вызывающий и злый, несмотря на страх. — Я не знаю точно, что произошло той ночью, потому что Саске-кун никому ничего не рассказывает, но я никогда не прощу тебе того, что ты сделал с Саске-куном в городе Шукуба! Не глядя на его лицо трудно сказать, изменилось ли его выражение. — А. Товарищ по команде. Теперь понятно. А ты? И снова он обратился к Сараде. Прежде чем она успела ответить, Сакура поспешно говорит: — Неважно, кто она! И неважно, кто я. Мы не имеем к тебе никакого отношения, так что ты должен просто… уйти. Мы не искали тебя, нам всё равно, что ты здесь. Я... я уверена, что у тебя есть дела поважнее, так что... давай просто разойдётся? Мы никому не скажем, что видели тебя! Её руки трясутся, и в её голосе слышится срыв, несмотря на то, как она старается сделать его твёрдым. Сакура не знает, как они собираются выбраться из этой последней неприятности, но одно она точно знает. Она должна защищать Сараду. Если этот мужчина узнает, кто она для Сакуры, а точнее, кто она для Саске... Ну, он убил весь свой клан, разумеется, что, если бы он обнаружил, что Сарада – будущее этого клана, он не станет дважды думать. И это только вопрос времени, когда он это поймет. Всё, что ему нужно сделать, это посмотреть на неё. На это у Саске ушло всего несколько часов, и это только потому, что он сосредоточен на своих целях, что не замечает, что происходит вокруг него. Но Итачи полностью владеет своими умственными способностями — не говоря уже о склонностях к убийствам..ну или массовым убийствам – и известен своей быстротой. Он был капитаном АНБУ в тринадцать лет, если верить рассказам. Если этот человек присмотрится внимательнее, он поймёт это, а Сакура этого допустить не может. — Что же заставило тебя думать, что твои слова как-тои повлияют на моё решение? — спросил Итачи. — В конце концов, я враг. — Тогда почему ты так близко находишься с Конохой? — задала вопрос Сарада. — Хватит говорить! — прошипела Сакура, разочарованная тем, что Сарада бессознательно идёт против неё. — Он опасен! Но Сарада ничего не может с собой поделать; она опять поймала взгляд Итачи. Его глаза глубоки и бездонны, их было бы невозможно прочитать, если бы не её очки. В них она увидела тщательный контроль, глубину разума и что-то еще совершенно неназванное. И почему-то малейшее косоглазие, как будто ему нужно сосредоточиться, чтобы увидеть. Небольшое напряжение там похоже на то, что она делает, когда без очков читает или нужно что-то разглядеть в далеке. Что с его глазами? Итачи нахмурился, глядя на Сараду, всё ещё пытаясь понять её лицо, но безуспешно. — Эй! — подала голос Сакура, снова заставляя его внимание вернуться к ней. — Я говорю с тобой, а не с ней! Что ты вообще здесь делаешь? Итачи неохотно отворачивается от Сарады, но она ни на секунду не думает, что он забыл о её присутствии. Его челюсть слишком похожа на челюсть её отца. Его рот слегка приподнялся, медленно и криво. — Я с напарником по делу, — говорит он ей. Судя по слегка удивленном тоне, очевидно, что он потакает ей, а не склоняется к её несуществующей тактике допроса. — Он где-то за пределами пузыря. Да, я заметил его, — добавил он, отмечая удивленное выражение лица Сакуры, — Ещё до того, как я услышал, как вы говорили о «спонтанных телепортациях ниндзя» и «пузырях путешествий во времени», — Сакура и Сарада переглянулись и задались вопросом, что ещё он слышал. — Шаринган может с легкостью видеть слои измерений. И вся эта область пронизана пространственным перекрытием. — Так что ... Ты только что вошёл в пространственный пузырь? — спросила Сакура. — Разве это не… эээ… контрпродуктивно по отношению к… тому, какие дела у тебя? Итачи помрачел. — В этом мире очень мало шиноби, способных создавать такое пространственное искажение. Всё те, о которых я знаю, либо мертвы, либо находятся на другом континете. Это явление намного масштабнее, чем всё, что я когда-либо видел и оно растёт. Если так будет продолжаться, это поглотит всю страну, а затем и весь мир. Это не принесёт никому пользы. — Так ты тоже здесь, чтобы расследовать? — размышляет Сакура. — Что ж, тогда тебе не нужны два случайных незнакомца, которые будут сдерживать тебя, пока ты расследуешь, так что… — Почему ты так хочешь, чтобы я игнорировал твоего товарища? — спросил Итачи, заставляя стадно мурашек пробежаться по её спине. —Если ты хочешь защитить её, над твоей способностью отвлекать внимание нужно поработать. А так, любой ниндзя узнал бы об этом только по твоему поведению. —Я не… это просто…ты преступник S-класса! — ответила Харуно. — Я хочу защитить её во что бы то не стало! — Ты лжешь, — спокойно говорит он ей. — Даже сейчас твоя интуиция подсказывает тебе бежать, но ты остаёшься. За исключением моего брата, редко, кто настолько молод, сможет решиться пожертвовать своей жизнью. — его глаза сузились. — Но тогда даже самые сильные шиноби теряют здравый смысл, когда дело касается семьи. Сердце Сакуры ушло в пятки. — Я могу это сказать, глядя на тебя, — продолжил Итачи, делая шаг вперёд, а затем ещё один. Девочки начали отступать. — У тебя и этой девочки глаза одинаковой формы, форма лиц тоже. Можно было бы подумать, что это твоя сестра, если бы не…— Он замолк, резко переводя на Сараду взгляд, — Твои глаза становятся узкими, когда ты хмуришься. Глаза Сарады расширились. — Это невозможно... — говорит Итачи больше себе, чем ей. Он сделал ещё один шаг вперёд, а затем резко приказал: — Посмотри на меня и улыбнись. — Это было настолько неожиданно, что девочки задались вопросом, правильно ли они расслышали. — Делай так, как я говорю. Поверь мне, это лучший вариант. — Если ты тронешь её хотя-бы пальцем, я убью тебя, — ядовито проговорила Сакура. — Такое намерение не пришло бы в голову просто так, — комментирует Итачи. — Ты думаешь, что она важнее, чем твоя собственная жизнь? Или она дорога кому-то ещё? Сердце Сакуры замерло. Он всё понял. — Сарада, беги, беги сейчас же! — быстро проговорила Харуно, переводя взгляд на оружие. Всё, что ей нужно, это секунда... Розоволосая даже и шага сделать не успела, как Итачи двинулся вперёд, схватив её за горло одной рукой. Другой позволил кунаю соскользнуть с его мантии, и он без усилий, почти лениво бросил его за спину, сбивая бревно, которое Сакура собиралась использовать в качестве замены. — Девочка, — обратился он к Сараде, по-прежнему совершенно спокойной, несмотря на то, что Сакура отчаянно сжимает его руку. — Мне не нужны лишние жертвы. Как бы Сарада не представляла о встрече со своим дядей, во сне или в смутных сценариях, которые она развлекала с тех пор, как попала в прошлое, это далеко не так. Этот человек перед ней ужасен — в некотором смысле даже больше, чем инопланетные существа, которые напали и чуть не убили Седьмого Хокаге. И он хочет, чтобы она встретилась с ним взглядом. Сакура начала задыхаться. Слезы разочарования, страха и, каким-то образом, предательства собираются в глазах Сарады, когда она подняла свои глаза и к улыбнулась. Улыбка вышла кривой, это жестоко, но это всё, что она может сделать. Девчонка Учиха слишком сильно паникует при виде того, как её мать безуспешно борется с пальцами, перекрывающими ей кислород. Однако, она добилась успеха, потому что Итачи посмотрел на неё, а затем испустил тихий ошеломленный выдох. Его хватка ослабла, и Сакура упала на колени, отчаянно хватая ртом воздух. Впервые с момента своего появления Итачи выглядит искренне удивленным. Сакура с трудом поднялась на ноги, массируя горло. Она намерена схватить Сараду и сбежать, будь прокляты умение и скорость Итачи-... Вот только он быстро пришёл в себя, поворачивая голову и глядя прямо на розоволосую. Его глаза вспыхнули, и томоэ принимает новую форму. — НЕТ! — закричала Сарада, бросившись к Сакуре и ловя её, прежде чем она упала на землю. Сарада смотрит на Итачи, и её собственный Шаринган активировался. — Что ты сделал?! — Я просто хотел проверить свою теорию, — говорит он, хотя сейчас звучит менее нейтрально. В его голосе есть нотка неуверенности. — Ты – Учиха. — И тебе нужно было вырубить Сакуру для того, чтобы я улыбнулась? — отгрызнулась Сарада. — Больной, что ли?! — Нет. Я… просто забыл улыбку своей матери. Сарада не знает, что на это ответить, потому что на кратчайшее мгновение ей кажется, что она видит в этом мужчине боль. Однако всего на мгновение, потому что он навис над ней – и как она могла раньше подумать, что он такой хрупкий? – а глаза кипят от новой ярости. — Объясни, кто ты. Ты похожа на эту девушку, но все же ты похожа на моих родителей и моего брата... Это невозможно. Всё Учихи мертвы. — Потому что ты убил их, — прошептала Сарада. Это был не вопрос, но она ждёт подтверждения. Даже сейчас она не может в это поверить. — Да, — подтвердил он. — И в зависимости от твоих следующих слов, ты можешь присоединиться к их числу. Мир похолодел. Ночное небо стало красным, как кровь, темные облака окружили алую луну, мир вокруг Сарады меняется, пока деревья и река не становятся как стилизованными версиями самих себя. — Отсюда не сбежать, — ответил на немой вопрос Сарады Итачи, — Так что ты мне расскажешь всё от А до Я. Мир, в котором оказалась Сарада, совершенно лишен ощущений. Она не слышит окружающих шумов, не может чувствовать движение воздуха на своей коже или улавливать какие-либо общие запахи. Небо красное, а земля черная, простирающаяся на многие мили. Сарада осознала, что она здесь не одна, что Итачи Учиха стоит в нескольких шагах от неё, наблюдая за ней с тем же пустым, сдержанным выражением лица. Едва она сделала это наблюдение, как оказалась в окружении людей. Но не врагами, а… Себя? Повсюду она видит двойников в разном возрасте. Каждый клон Сарады выглядит совершенно чётким, а не просто мерцающим изображением, и взаимодействует с другими твердыми фигурами. Её родители, её друзья, люди, которых она видела только когда проходила по деревне... Всё узнаваемы, но всё окутаны мрачным чёрным светом. Одна из версий себя демонстрирует папе свой Катон. Другая Сарада стоит с матерью и смотрит, как дядя Наруто становится Хокаге. Её воспоминания. И всякий раз, когда она замечает их, она снова переживает их в болезненно реалистичных деталях. Старые радости и старые обиды, как психические, так и физические, поднимаются и сжимаются в её сердце, как будто они действительно происходят снова и снова. Мама лежит бледная в постели, пока Шизуне пытается утешить Сараду. Сарада увидела как она съежилась перед отцом, когда он замахнулся катаной, а его Шаринган угрожающе крутится. — Это ты… Сарада…? Через неделю после экзамена на Чуунина Сарада наклонилась и заметила, что глаза Боруто намного голубее, чем у его отца-... — Прекрати! — закричла Сарада, её живот скрутило от гнева, смущения и небольшого страха. Слезы текут из её глаз, потому что это личные моменты, воспоминания о прошлых временах, и она переживает их снова и снова, одновременно. — Дискомфорт пройдет, — ответил Итачи. — Чтение мыслей – не моя способность. Наблюдать, как ты повторно переживаешь свои воспоминания – это единственный способ получить необходимую мне информацию. Уверяю тебя, я веду себя максимально деликатно. — Как-будто ты спросил разрешения! — прорычала Сарада. Она увидела две сцены прошлого которые девочка забыла или просто не может вспомнить самостоятельно. В первый день в Академии никто не заговорил с юной Сарадой. Она Учиха – единственный ребенок в печально известном клане, дочь человека, которого одновременно считали героем и предателем. Другие дети избегали её и шептались, когда думали, что она не слышит. Чоучоу Акимичи не волновало, что думают другие люди, она села рядом с Сарадой, предложила ей чипсы и просто начала говорить. Малышка Сарада крепко держится за руки своих родителей, делая неуверенные шаг вперёд; всякий раз, когда она спотыкается, две крепкие хватки удерживают её в вертикальном положении. В младенчестве она была напугана и удивлена, глядя на красноволосую женщину, которая выглядит ещё более озадаченной, держа её на руках. На заднем плане измученная мама упирается в стерильную койку, а папа вытирает её мокрый лоб. Сарада почуствовала тошноту и уязвимость, больше из-за этих воспоминаний, чем из-за того, что во внешнем мире она сидит в нижнем бельё. Отсутствие ощущений вокруг неё удушает, а постоянная тень Итачи заставляет её пытаться вырваться из собственной кожи. — Уберись из моей головы! — закричала Сарада схватившись за голову одной рукой. Девочка зажмурилась, чтобы изображения прекратились. Каким-то чудом они прекратились, и снова наступила тишина. — Сарада, — пробормотал Итачи, недоверчиво глядя на брюнетку. Он, конечно, подозревал раньше, но всё равно не ожидал, что это окажется правдой. — Ты – дочь Саске. Дрожа, Сарада подняла голову и посмотрела на него. Когда она встретила его взгляд — опасности нет, она ещё заперта в этом гендзюцу, но...она как будто смотрит на другого человека. Впервые с тех пор, как он вышел из тени, его лицо было наполнено эмоциями. Печаль. Трепет. Надежда. Но ей все равно. — Как ты посмел? — прошипела она. — Да кто ты, черт возьми, такой, чтобы вот так влезать во всё мои личные моменты? — Сарада сделала шаг вперёд. — Это всё, что ты можешь? Бросать людей сюда, в это место, и заставлять их заново пережить свои воспоминания? И ты это сделал с моим отцом в городе Шукуба?! — Это было необходимо, — говорит ей Итачи, и хотя слова мягкие, она слышит там нотки извинения. Каждый его слог звучит с тяжестью, запыхавшейся мольбой. — Если бы обстоятельства были другими, я бы никогда не применил гендзюцу. Но это единственный способ, чтобы не быть подслушанным. — Подслушанным? — повторила Сарада, не позволяя себе поддаться его извинениям. — Мы находимся в глуши, и ты вырубил мою маму, ты вырубил Сакуру! — С ней все будет хорошо, — отклонил Итачи, на мгновение закрыв глаза, как будто сфокусировавшись. — Я не бросал её в гендзюцу, так что она скоро придёт в себя. — успокоил её брюнет. — Разумно всегда предполагать, что кто-то может наблюдает. Хотя маловероятно, что кто-то из моих коллег находится в этой области, но бывают разные случаи. Ради тебя, а также ради себя, я не могу так рисковать. — Я почти уверена, что если они твои соратники, они поймут, что ты занят. Особенно, если ты просто стоишь над телами двух девушек в нижнем белье, как конченный урод! Итачи либо не заметил оскорбления, либо ему всё равно. — В этом мире я могу замедлить восприятие времени. Это могут быть час или день, но снаружи пройдут только секунды. Любой, кто может наблюдать за нами, просто увидит, как я без усилий вывёл из строя двух раненых девушек. — Тогда зачем ты это делаешь?! — Потому что ситуация более серьёзная, чем я себе представлял, и для её решения требуется больше времени, чем снаружи. — Нет! Не то! Зачем тратить время на разговоры со мной? Ты уже знаешь, что здесь что-то происходит, ты мог просто вырубить меня как и ма-..… Сакуру, а потом уже продолжать выяснять отношения! Нет же! Нужно привести меня сюда, и... взглянуть на мои воспоминания! — Кратковременная задержка, — отклонил Итачи, — На которую мы не должны тратить время на размышления. — Не нужно мне это дерьмо, шаннаро! — крикнула Сарада. — Я хочу получить от тебя прямой ответ на этот раз. Всё говорят, что ты вырезал клан Учиха, ты даже подтвердил это, но мой отец говорит о тебе, как будто ты какой-то герой! Что, чёрт возьми, ты такого сделал?! Итачи выглядит обиженным. — Ты не можешь мне этого сказать. Я не должен знать-… — Тогда почему папа так говорит о тебе, а? Если ты убил весь наш клан?! Здесь должно быть что-то ещё, и я обязана знать это! Итачи напрягся, а потом добавил. — Если мой брат не счел нужным рассказывать тебе эти вещи, я окажу ему медвежью услугу, и не расскажу ничего. Этот разговор должен быть между отцом и его ребёнком. — Но-... — Есть вещи, которые я не могу тебе сказать, потому что у меня самого нет ответов. Твой отец сильно отличается от того Саске, которого я оставил. И если он говорит… — Итачи замолк и тяжело сглотнул. Ему потребовалось секунда, чтобы прийти в себя и опять нацепить на себя нейтральное выражение лица. — Чем больше мы обсуждаем прошлое, тем больше заманчивым становится что-то изменить. А этого не должно произойти. — Почему нет?! — в гневе спросила она. — Почему всё это не может быть просто признаком того, что, возможно, нужно что-то изменить? — Из-за того, что есть ты, Сарада, — Глаза Итачи смягчились. — Из-за того, что ты представляешь. Гнев Сарады внезапно сменился замешательством. — Что? — Ты воплощение всего, за что я боролся. Причина, по которой я продолжаю путь, который выбрал. Всё, что я сделал; это было ради будущего Конохи и благополучия моего брата. — Но... но ты убил клан... как это могло... как ты мог подумать, что это было для его благополучия? — она задыхается. Выражение лица Итачи осталось спокойным, но Сарада увидела вспышку боли в его глазах. — Судьба не всегда так добра, чтобы выбрать легкий путь, — говорит он ей. — Увидев тебя, я знаю, что цена, которую я заплатил, того стоит. Я оставлю всё, как есть. Я не рискну вмешиваться сейчас, когда я могу изменить что-то, в результате чего ты можешь прекратить существование. — Как ты можешь так говорить? Ты даже не знаешь меня. Да, хорошо, я твоя племянница, но... это могло бы быть просто словами для тебя. Ты даже не предполагал, что я могу существовать, так как ты можешь так сильно заботиться об этом? — Это вопрос, на который твой отец должен будет ответить а нам нужно обсудить более важные дела. — К чёрту! Ты только что сказал, что время здесь медленнее, значит время есть! — говорит ему Сарада, нахмурив брови. — У меня есть вопросы, и ты мне ответишь, дядя Итачи! Мужчина практически подпрыгнул, когда к нему так обратились. Глаза остановились на Сараде, как будто она какое-то чудо. Затем он вздохнул, и опустил плечи, убрав при этом Шаринган. — Ты так на него похожа... Сарада ощутила всплеск тепла при этих словах. Это не впервые, когда её сравнивают с папой, но услышать это от Итачи Учихи вызывало у неё легкий трепет, несмотря на страх. Её дядя рассматривает её еще мгновение, а затем потянулся к ней. Она вздрогнула. Сарада подозрительно косилась на него ещё несколько секунд, а затем осторожно двинулась ему на встречу. Едва она находится на расстоянии вытянутой руки, как почувствовала резкий толчок в центр своего лба. Такое ощущение, будто её только что ударила молния в то месте, где соприкоснулись его пальцы. Сразу же вокруг неё и Итачи опять появились дубликаты Сарады-... Мама сияет, глаза сияют, и она наклонилась вперёд, ткнув пальцами в лоб Сараде. — Я скажу тебе в следующий раз. — Не делай такое лицо, — говорит папа, отстраняясь от Сарады. Он улыбается ей, но его глаза полны сожаления. Он не хочет снова уходить. Саске потянулся к её лбу и слегка ткнул туда пальцами. — Увидимся в следующий раз, Сарада. Но там не только копии Сарады. Вдалеке, за изображениями себя, она видит ещё две темные фигуры. — А... — моргнул маленький Саске, когда Итачи щелкнул его пальцами по лбу и сказал: — Прости, Саске, в другой раз. Другая маленькая версия Саске смотрит на своего брата, морщась, когда Итачи пробормотал: — Извини, Саске. Может быть, в другой раз. Ещё дальше она видит другой образ, немного отличающийся от других. Маленький мальчик – Итачи – держит плачущего младенца. — Не плачь, Саске. Твой старший брат здесь, и он защитит тебя. Что бы не случилось. Крики младенца стихли, и он посмотрел на лицо Итачи. Крошечная рука потянулась и тыкнула в лоб Итачи, заставляя старшего мальчика улыбнуться. — Это… — шепчет Сарада, рефлекторно прижав руку ко лбу, когда пришло понимание происходящего. — Это лишь вопрос времени, когда ты воссоединишься с Саске, — говорит Итачи. — Я имею в виду того, что из моей временной шкалы. Крайне важно, чтобы я нигде не был поблизости, когда это произойдет. — Потому что он хочет убить тебя, — говорит Сарада. Итачи наклонил голову, но не ответил прямо. Вместо этого он говорит: — Нам ещё рано встретиться снова. Сарада скорчила гримасу. — Я не думала, что есть кто-то в мире, кто мог бы быть столь же уклончивым, как мой отец. Я думаю, ты тот, от кого он этого понабрался. — И я полагаю, он тот, от кого ты почерпнула упрямство. — Нет, это от моей матери, — возразила Сарада. — И если ты думаешь, что тебе сойдет это с рук то, что ты не ответил на мои вопросы, а просто сделав небольшие комментарии о моих родителях или... или бабушках и дедушках... тогда ты недооцениваешь меня. Потому что мне не до людей, с которыми нет возможности встретиться. Губы Итачи сжались в тонкую линию. Это удар ниже пояса, но Сараде нужно, чтобы он знал, что то, что он ей показал, не оправдывает его. Что бы он не делал в будущем, что отец предпочитает использовать против своего убийства их семьи, она ещё не узнала об этом. И Сарада не может судить, оправдывает его это или нет. Итачи Учиха мог бы быть великим человеком, он мог бы заботиться о её отце и, разумеется, о ней тоже. Он может вызвать чувство ужаса и любопытства, а также страстную потребность узнать, откуда она. Но, по его собственным словам, он всё ещё убийца, и не ей прощать его. Лучше всего ей держать свои эмоции под контролем, по крайней мере, на данный момент, и относиться к нему просто как к опытному ниндзя, с которым она работала. А потом, после того, как они спасут мир, может быть, она сможет попытаться примирить печально известного убийцу с мужчиной, который сказал, что у неё улыбка бабушки, и постукивал её по лбу так же, как это делали её родители, когда они хотят без слов сказать ей, как сильно она им дорога. — Очень хорошо, — сказал Итачи, выпрямляясь. — Поскольку ты не хочешь, чтобы я видел твои воспоминания, объясни, как ты оказалась здесь, и что ты знаешь про этот пузырь. Сарада расправила плечи и приняла лаконичный, но исчерпывающий тон, который она использует, когда проходит сдавать отчет о миссии со своей командой. Боруто всегда портил это своими глупыми комментариями, но она знает, как важно придерживаться соответствующих фактов. Особенно сейчас. В этот чёртов день. Когда юная Учиха передала всё события дня Итачи, она разрывается между желанием продемонстрировать свое умение передавать информацию дяде, потому что технически она взаимодействует с кем-то, кто в течение своего периода времени является печально известным преступником. Убийца. Иногда Сарада сомневается, что можно сказать, а что нет. Только когда Итачи слегка покачал головой – указание пропустить что-то или продвинуть свое объяснение – она начинает понимать, какой информации он хочет избежать. В основном это связано с её отцом. Это не беспокоит – даже немного злит – особенно учитывая то, что она знает, что он сделал. Как, чёрт возьми, он так легко может отделить свои чувства к собственной семьё от какой бы миссии он не выполнял? С одной стороны, она хотела бы иметь такую способность: быть достаточно ясной, чтобы не поддаваться эмоциям и не говорить о вещах, которые ей не следует. Но в то же время знать, что за эту способность нужно иметь возможность чувствовать? Брюнетка никогда не хочет отказываться от своей любви к семье ради чего-то или кого-то ещё. На протяжении всей своей истории о телепорте и встрече с будущими родителями Итачи молча слушал. Когда он, наконец, задумчиво ответил. — У меня ограниченное понимание дзюцу пространства-времени, — признался он. — Но я знаю достаточно, чтобы сделать обоснованное предположение о том, что может происходить. В прошлом некоторые члены клана Учиха могли пересекать измерения. — Как мой папа. — Как будущая версия моего брата, — согласился Итачи, его губы снова сжались в тонкую линию. — Основываясь на теории и на нескольких инцидентах, которые я видел сам, каждый портал измерения, будь то во времени или в пространстве, должен иметь эпицентр. — Как рябь в озере. Должно быть что-то, что волнует поверхность. Итачи был доволен этим сравнением. — Совершенно верно. Как только эпицентр находится, легче устранить причину этого нарушения. Удаление его должно вернуть реальность в её прежнее состояние. — Должен? — Конечно, нет никакой уверенности, но нужно проверить. Сараде не нравилась такая возможность, и она предпочла бы не зацикливаться на ней. — Что вообще могло стать причиной всего этого? — Путешествие во времени требует одного из двух: либо много чакры, либо особая способность кеккей генкай. Ни один из вариантов на данном этапе маловероятен. — Почему? — Прежде всего, я могу подсчитать количество мест, где человек может найти количество чакры, необходимое для путешествия во времени, — объясняет Итачи. — Ближайшее место – Королевство Руран. — Это в Стране Ветра. — Да. Под сердцем главного города есть прямая линия, которая потенциально может предоставить доступ к якобы бесконечной чакре. Однако она была запечатана почти двадцать лет назад, и только кровные наследники королевства могут её открыть. — И даже если бы одного из них вынудили сделать это, это всё ещё ничего нам не даёт, — рассуждает Сарада. — Пузырь времени начался бы в Роуране, а не так близко к Конохе. — Именно. — Но разве не мог бы это сделать кто-то с огромными запасами чакры? — Ты имеешь в виду джинчуурики? Как более низкий и глупый товарищ твоего отца по команде. — Эй! Он Седьмой Хокаге, и тебе лучше проявить к нему уважение! — огрызнулась Сарада. — Хм. — На этот раз рот Итачи определенно изгибается от веселья. — Понятно. Мои извинения. Сарада не была уверена, сказал он это серьёзно или нет. — Чтобы ответить на твой вопрос: если такой человек сможет вызвать эту силу, если у него нет генетической предрасположенности к путешествиям во времени, это усилие убило бы его. Человеческое тело не может выдержать только такое большое напряжение, даже тело джинчуурики. Что-то тёмное пробежало по его лицу, как будто он вспомнил то, что предпочел бы забыть. — Тогда другой вариант, — решила Сарада, зная, что лучше не комментировать это. — Это должен был сделать кто-то со способностью родословной. — Это тоже невозможно. — А? — Сарада такого ответа явно не ожидала. — Почему? — Потому что любые способности родословной, подобные этой, исчезли. — Как Мокутон Первого Хокаге? — задала вопрос Сарада. — Это не исчезнувшая способность. Когда я был в АНБУ, человек, известный мне как Тензо, мог использовать её. — Ты имеешь в виду капитана Ямато? Я слышала, как однажды его так называл дядя Какаши. Он помог восстановить наш дом в тот раз, когда мама случайно его разрушила. Итачи приподнял бровь, но решил промолчать. Вместо этого он ответил: — Насколько я помню, Тензо был одним из подопечный Орочимару. Думаю, это другой человек, о котором ты говоришь. Орочимару изменил клетки тела Первого Хокаге, к телу которого он имел доступ. У него не было бы доступа ни к кому со способностью путешествовать во времени или даже к дремлющей способности развить способность путешествовать во времени. — Откуда ты знаешь? — Потому что любой, кто мог разблокировать такую способность, давно мёртв, а их останки уничтожены. — Да, но откуда ты это всё знаешь? Итачи многозначительно посмотрел на неё, и секунду спустя она получила ответ. — Ты имеешь в виду… Учиха? — Да. Сарада покачала головой, пытаясь понять это. — Значит, были Учихи, которые тоже могли путешествовать во времени? — Неужели это намного более невероятно, чем те, кто может пересекать пространственные измерения? — Учиха бросил ей вызов. — Ну… нет. Но папа никогда не упоминал ничего подобного. — Он бы и не знал, — утверждает Итачи. — Эта информация передается только членам клана Учиха, которые пробудили Мангекьё Шаринган. — Но у папы он есть! — У него не было Мангекьё до уничтожения клана, — коротко говорит Итачи. — И я подозреваю, что мёртв в будущем, чтобы лично передать ему информацию. — Учиха отметил удивление Сарады и продолжил: —Единственный способ, которым ты сможешь существовать – это если я умру. Саске не будет так быстро восстанавливать клан, если он будет думать, что ему угрожает опасность. Сарада не может понять, что старший Учиха полностью принял этот факт. Она не думает, что когда-либо поймет этого человека, даже если бы ей дали шанс расти вместе с ним. — Итак... эта способность путешествовать во времени, — решила первой подать голос она, — Как именно она работала? И почему она была такой секретной? — Существует усовершенствованная техника Шарингана, известная как Изанаги, — говорит ей Итачи. Сарада никогда не слышала об этом раньше, и поэтому он уточняет: — Это старая способность, которая позволяет превращать иллюзию в реальность. При максимальном эффекте Шаринган, использующий Изанаги, может вернуться на несколько мгновений назад и изменить результат. Неблагоприятная ситуация. Глаза Сарады расширились. — Невозможно... — Управлять этим временем можно только в течение нескольких секунд, но саму технику можно повторно использовать снова и снова на различных последующих временных линиях. В прошлом Учиха использовали её с таким избытком, что была разработана контрмера – Идзанами. — Тогда мы сможем использовать это, чтобы остановить пузырь времени! — с облегчением воскликнула Сарада. — Я не говорил, что причиной временного феномена является Изанаги, — сказал Итачи, качая головой, отчего плечи девочки опускаются. — Но я действительно верю, что это следующий шаг вперёд. И если это так… это означает, что Идзанами будет бессилен против этого. Его тон был твёрдым. Это всё может обернуться катастрофой.***