***
Бесконечная равнинная пустыня. Здесь нет ни построек, гор или других природных достопримечательностей. Никаких признаков убежища или шанса на побег. — Это плохо, — бормочет Сакура, широко раскрыв глаза и сцепив руки перед ртом. — Это так..так плохо...— Она быстро крутит головой из стороны в сторону, как будто это её успокаивает. Наруто схватил Саске за одежду. — О чём ты думал?! — Я?! Это был он! — стреляет Саске в ответ, также схватив рукой за воротник куртки Наруто, чтобы оттолкнуть его. — Ну, ты же он! — Не в течение следующих двадцати лет! — Неважно, это как раз ваша извращенная логика! — Как-будто ты что-нибудь понимаешь в логике! — Мы умрем от жажды и... и разоблачения! — начиная паниковать, проговорила Сакура. — И наши внутренности перегреются, и наши мозги закипят, и о Ками, я превращусь в гигантскую веснушку! — Хорошо, все, успокойтесь, — сказал Какаши, шагая вперед, чтобы разлучить Саске и Наруто. — Успокоиться? — переспросила Сакура. — Люди умирают от обезвоживания и теплового удара в пустыне в течение дня! Здесь могут быть ядовитые животные, и кто знает, какие-то монстры! У нас нет времени успокаиваться! — Я не сомневаюсь в том, что Саске, – будущий Саске, – не послал бы нас сюда, если бы это было небезопасно, — настаивает Хатаке. — Как бы мне это не нравилось, для всех будет лучше, если мы останемся здесь, пока они не решат проблему. Если что-то случится с кем-либо из нас, то это навредит будущему. — Ну и что? Мы просто будем сидеть здесь и ничего не делать?! — требует Наруто. — Это может длится вечность! — Не с учетом того, насколько зыбкое время вернулось в наше измерение, — отвечает Какаши. — Этот инцидент будет решён так или иначе, и скоро. Вам просто нужно иметь ту же веру, что и я, что ваше будущее победит в этом и они вернутся, чтобы забрать нас. — А если они этого не сделают? — Все посмотрели на Саске, лицо которого бледно от едва сдерживаемой ярости. — Что будет, если они проиграют? — Я не верю, что они проиграют. А если они проиграют... это не имеет значения. Предполагаю, что временная шкала вернется к желаемым результатам Джиккена, а мы, скорее всего, перестанем существовать. — Или, поскольку мы находимся в совершенно другом измерении, мы можем быть вне досягаемости этой временной шкалы, — возражает Сакура. — Если предположить, что эти измерения никак не связаны друг с другом, и время привязано к определенному пространству измерений, что значит, что мы застрянем здесь, в этой пустыне, навсегда? — Я понял только половину этого, но будет очень плохо, — нервно сглатывает Наруто. — Если все, что ты только что сказала о пустынях – правда. — Мы должны убираться отсюда, — говорит Сакура Какаши. — И не только потому, что мы можем умереть, — согласился Саске. — Я не думаю, что эта битва будет такой простой, как они все думают. Да, я в будущем могу путешествовать по измерениям, и Сакура талантливый медик, а Наруто делает… все, что он может делать-... — А ну повтори! –...-но все это не имеет значения, если они столкнуться с врагом, которого невозможно убить. Сакура в замешательстве моргнула. — Которого невозможно убить? Что ты имеешь в виду? — Это то, что сказал Джиккен, когда мы освободили его от Камуи Какаши, — объясняет Саске. — Он говорил, что умирал снова и снова, но затем был возвращен. Эта богиня, Тейсо, вернула его. Что, если независимо от того, сколько раз наше будущее убивает его, она каким-то образом возвращает его? В конечном итоге чакра иссякнет у нашего будущего. — И они не знают, что это невозможно! — понял Наруто. — Единственные, кто слышал, что он сказал, что это Конохамару и Боруто… — Столкновение с врагом, который потенциально никогда не устанет и никогда не умрет, будет напрасной тратой времени, — заключил Саске. Наступила пауза. Шиноби обменялись обеспокоенными взглядами. — Так что же нам делать? — тихо спросила Сакура. Какаши был разорван. С одной стороны, он понимает, как важно держаться подальше от конфликта. Если что-нибудь случится с его учениками или с ним, способность их будущих «Я» будет полностью потеряна. С другой стороны, сидение посреди пустыни в надежде, что каким-то образом будущие шиноби Конохи учтут все возможные события, оставляет слишком много на волю случая. Это урок, который каждый шиноби усваивает с самого начала: не оставлять ничего на волю случая... Но даже если бы они попытались сбежать отсюда, как бы они это сделали? Это совершенно отдельное измерение, и, возможно, единственным выходом из него являются пространственно-временные способности будущего Саске. Что ж... есть один способ... Хатаке поморщился, когда ему в голову приходит ужасно плохая идея. Ещё одна из длинного списка плохих идей сегодня... Сакура, кажется, подумала о том же, потому что, когда его выражение лица меняется, меняется и её. — Вы не можете, — протестует Харуно. — Возможно, ты права, — сразу согласился Какаши. — Не может чего? — спросил Наруто. — Вы едва стоите, мы едва стоим! — Я в курсе. — Тогда почему Вы об этом думаете! — Кто-нибудь из вас скажет мне, что, черт возьми, он не может?! — кричит Наруто. — Какаши рассматривает возможность использования своего Мангекьё Шарингана, чтобы вытащить нас отсюда, — говорит ему Саске. — И Сакура права – это плохая идея. — Учитывая, что я только рассматриваю возможность его использования, — настаивает Какаши. — Я не знаю, возможно ли снова открыть портал. По всей вероятности, это не так. И никому из вас не о чем беспокоиться. — Какаши пренебрежительно машет рукой. — Итак, пока я продолжаю думать, вы трое найдите убежище. Неважно, на час ли мы здесь или на всю оставшуюся жизнь, я не думаю, что кто-то хочет тепловой удар. — Что именно вы ожидаете от нас, зарыться в песок? — проворчал Наруто, но Какаши сделал жест рукой, и генины неохотно успокаиваются, чтобы дать ему возможность сосредоточиться. Какаши вздохнул и повернулся к тому месту, где они приземлились, гадая, как именно он должен совершить чудесный побег. Теоретически, повторное открытие портала, который использовал будущий Саске, должно быть возможным, фактически, он может ощущать небольшие признаки чакры из их измерения. Джиккен. Чакра не такая, как раньше, не такая мутная, но все же как будто исходит из-под воды. Он мысленно задал себе вопрос, так ли себя чувствовал Учиха, когда вёл их через зимний мир, следуя тусклой сигнатуре чакры, чтобы знать, куда их снова вывести. — Возможно, легче почувствовать чакру из места, которое не полностью заражено временным парадоксом, как наше измерение. Снова активируя свой Шаринган, Какаши рассматривает слабое место на предмет любого признака того, что его можно снова открыть. Однако мгновение спустя он разочарованно фыркает. — Это невозможно, — в слух говорит Какаши, качая головой. — Портал был закрыт так, что я даже не чувствую шва. Будто Саске из будущего знал, что никому из них не понравится просто сидеть на жопе ровно, и гарантировал, что они смогут вернуться тем же путем, которым пришли. — Так Вы собираете сдаться? — требует Наруто. — Другого варианта здесь нет. — Кто сказал, что нам нужно использовать его портал? — спросил Саске. — Ты всегда можешь открыть свой собственный. — Верно…— поддержала Харуно. — Мы уже знаем, что Ваш мир Камуи связан с нашим измерением, и он связан с Вами, поэтому Вы должны иметь возможность открыть его здесь. И если мы пойдем через измерение Камуи и затем в наш мир, нам не нужно будет полагаться на...на портале Саске-куна. — Да! — радостно воскликнул Наруто. — Давайте сделаем это! — Я только открывал портал в это измерение из нашего мира, — напоминает им Какаши. — Я никогда не путешествовал по нему. Я даже не знаю, безопасно ли это. Вот почему это не было такой моральной борьбой, чтобы заманить Джиккена в ловушку... — Если каким-то чудом мне удастся затащить нас туда, нет никакой гарантии, что я смогу снова вытащить нас. Мы можем оказаться в ловушке без выхода, и никто не сможет нас найти, — продолжил Хатаке. — По крайней мере, здесь Саске все ещё может забрать нас. — Если он не мёртв или не умирает где-то, — бормочет Узумаки. — Он-...нет! — протестует Сакура, расстроенная самой мыслью, что что-то может случиться со старшей версией Саске. Она бросила панический взгляд на своего товарища по команде, как-будто словам Наруто каким-то образом заставят его исчезнуть на её глазах. — Это все еще слишком рискованно, — все ещё стоит на своём Какаши. — Даже если бы я попробовал это, мне надо на чем сосредоточиться. Якорь из нашего измерения в это, а это не то, что мы... — его взгляд внезапно упал на Наруто. —...имеем. — Что? — спрашивает Наруто и начал оглядываться по сторонам. Сакура и Саске кажутся такими же растерянными, как и он. — В чём дело? Ох, эти идеи становятся все хуже и хуже... — Возможно… — Какаши умолк, покачал головой, потому что нет, это было бы худшим из возможных вещей, которые они могли бы добавить к этому беспорядку прямо сейчас. И все еще … — Наруто, мне нужно поговорить с тобой наедине, — вздыхает Какаши. — Что? Почему? — спрашивает Сакура, а Саске скрещивает руки и подозрительно смотрит. — Потому что я так сказал, — ответил Какаши, показывая Наруто следовать за ним. Блондин начал ворчать: — Если это просто еще одна Ваша уловка, чтобы дать этим двоим «минутку»... Сакура вскипает, а щеки Саске окрашиваются в красный цвет. — Нет, это связано с твоими очень специфическими способностями чакры, которые ты научился вызывать, когда Джирайя-сама учил тебя призыву, — напряженно говорит Какаши. — И ты не можешь сказать нам, что это такое? — спросил Учиха. — Не сейчас, — отрезал Какаши, уходя от Харуно и Учихи. — Это должен знать только Наруто, только он сможет это сделать. — Почему это должно быть секретом? — с любопытством добавляет Сакура. — Просто поверь мне, — ответил Какаши через плечо, а потом крикнул: — Наруто, пошли! Наруто не может удержаться от ехидной усмешки, потому что крайне редко Какаши нужен он, чтобы помочь разработать план. По умолчанию Хатаке обычно просит Саске, чей успех даёт больше шансов, чем успех Наруто или Сакуры. Он полагает, что это как-то связано с семейными проблемами Саске, но все равно отстой. Но теперь моя очередь! Узумаки подбежал к тому месту, где встал Какаши, и широко улыбнулся ему. — Что мне нужно делать, Какаши-сенсей? Я полностью готов! — заявил Наруто, сжимая кулак, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. — То есть, я ещё не очень разбираюсь в призыве, но я сделаю все, что в моих силах! — Дело не в призыве, — тихо ответио Какаши, переводя взгляд обратно туда, где Сакура и Саске тихо разговаривают. Кажется, он хочет убедиться, что они не обращают внимания на него и Наруто. — Это здесь нам не поможет. Наруто нахмурился. — Тогда зачем я Вам понадобился? — Потому что у тебя есть доступ к тому, к чему нет ни у кого из нас, — мрачно говорит Какаши, встречаясь взглядом с Наруто. — И это нам поможет. Прошло несколько секунд, прежде чем до мозга Наруто допёрло. Какаши говорил о Девятихвостом. Ранний энтузиазм Наруто угас. — А... И впервые с тех пор, как Наруто встретил Какаши, он нарушает негласное правило о признании своей осведомленности о существовании Лиса. — Ты чувствуешь его? — спросил Какаши. — Конечно, я чувствую его, — глухо бормочет Наруто. — Трудно не чувствовать его, когда он часть меня... — Нет, не тот, который запечатан в тебе, — пояснил Какаши. — Тот, который является частью твоего будущего Я. — Чего? — Это та же самая сущность. И она намного мощнее, чем сигнатура человеческой чакры. Она может даже выходить за пределы измерений, и если ты почувствуешь это, ну, это достаточно сильный якорь, и я смогу вытащить нас. — Я попробую, — без энтузиазма вздыхает Наруто. Ему грустно от того, что единственный раз, когда он может помочь своей команде, это из-за Девятихвостого внутри него, а не из-за его собственных способностей. — Наруто, — блондин поднял взгляд на резкий тон голоса Какаши. — Что бы ты не думал сейчас, это неправда. Я полагаюсь на тебя не только из-за Девятихвостого. — Все в порядке, Какаши-сенсей, я понял. Я силен только из-за этого… — Не продавай себя так дешево, — упрекнул его Хатаке. — Твои способности выросли в геометрической прогрессии как раз за то время, что я тебя знаю. Наруто не смог сдержать раздражение в голосе. — Да ну, если это правда, почему Вы всегда тренируетесь с Саске? — Не буду лгать – у меня больше общего с Саске, и я больше понимаю его драйв и масштаб его талантов, — серьёзно ответил Какаши, и Наруто опять поник. — По этой причине я не подходящий учитель для тебя. — А? Это на мгновение отвлекло Узумаки. — На самом деле, я какое-то время думал, что тебе нужен кто-то гораздо более способный раскрыть все ваши таланты, — продолжает он. — Когда это закончится, – если мы будем живы, – я поговорю с Джирайей-сама. — А? Почему Извращенный отшельник? — Ну, ему действительно удалось научить тебя Расенгану, — напоминает ему Какаши, — но он также однин из Саннинов. Такой учитель может помочь развитию твоего потенциала во что-то... ну, к будущему, которое мы видели сегодня. — Я думаю… — неуверенно мямлит Наруто. — Он был учителем твоего отца. Он знал обоих твоих родителей, а это значит, что он, вероятно, знает намного больше о твоих способностях, чем кто-либо другой, особенно о твоей особой чакре. Но Наруто не услышал ничего, кроме слов «он был учителем твоего отца». Его челюсть отвисает. — Извращенный отшельник учил моего отца? — А как ты думаешь, почему он научил тебя Расенгану? Наруто перевёл взгляд на свою руку, воспоминания возвращаются к месяцу интенсивных тренировок, которые он прошёл, чтобы овладеть дзюцу, при этом не зная его истинного происхождения. — Он научил тебя этому дзюцу не потому, что внутри тебя есть демон Девятихвостого. Он научил тебя этому, потому что ты – сын Минато Намикадзе и Кушины Узумаки. Их мечты и вера живы в тебе, и это дает тебе драйв, которого нет ни у кого из нас. — Какаши-сенсей… — Ты и твои товарищи по команде быстро растете и выходите за рамки того, чему я могу вас научить, — продолжает Какаши. — И что бы ты не чувствовал, знай: ты все являетесь неотъемлемой частью этой команды. Да, у Саске есть талант и навыки, у Сакуры есть интеллект. Но у тебя, Наруто, есть сила воли, которую я никогда не видел раньше. Каким-то образом, когда ты настраиваешь себя на что-то, всегда получается так, как ты этого хочешь, — улыбнулся Хатаке. — Либо так, либо тебе нечестиво повезло. Во что я даже больше склоняюсь после встречи с твоей будущей женой. Щеки Наруто наполняются теплом. Он не совсем уверен, что чувствует, зная, что однажды женится на Хинате, и тот факт, что Какаши находит это впечатляющим, делает это ещё более странным. — Дело в том, что любой другой в мире мог запечатать этого демона в другого человека, и я бы не доверил ему что-то столь важное, как это, — заключил Какаши, затем сделал паузу. — Если бы это был Саске, я бы даже не подумал спросить. Глаза Наруто расширились, и он почувствовал влажность в глазах. Узумаки быстро встряхнул головой и выпрямился. — Ладно, погодите секунду, Какаши-сенсей, — объявил Наруто, закрыв глаза и пытаясь сосредоточиться. — У меня есть демон, с которым нужно заключить сделку! ナ ル ト — Не… шевелись…— шепчет Сарада, пытаясь обдумать своим вялым мозгом, чтобы сосчитать, сколько ужасных существ смотрят на них сверху. В их состоянии только один эксперимент окажется проблемой, а с… десятками? — Я думаю, что наш план побега больше не сработает, — прошептал Боруто. Одно из приведенных выше существ издает ужасающий рев. Его собратья вторят шуму, когти и клыки блестят в искусственном свете, а затем атакуют. Это как если бы гигантский черный занавес внезапно перевалил через края строительных лесов, обрушиваясь на них со всех сторон. Сарада почувствовала, как Боруто сжимает её, и ей требуется сдерживать себя каждой клеточкой тела, чтобы рефлекторно не наклоняться к нему и не закрывать глаза, потому что они вот-вот умрут, а у них нет времени даже среагировать… Бесчисленные змеи появляются из рук Мицуки, поднимаясь вверх и пересекая воздух. Они охватывают первую волну монстров, в то время как остальные создают барьер над Командой 7. Медленно змеи окружают небольшое пространство земли, занятое ими троими и бессознательной формой Конохамару, защищая их от опасности. — Что ты делаешь?! — кричит Сарада. — Тебе нужно остановить Джиккена! Сквозь быстро закрывающиеся щели в преграде она смогла увидеть, как бледный мужчина поднимается по лестнице и исчезает среди толпы громоздких тел. Возможно, он не сможет телепортироваться сейчас, когда его чакра запечатана, но он все еще может нанести большой урон, если ему позволят сбежать. — Моя сила иссякает, — ворчит Мицуки, дрожа всем телом от напряжения. — К тому времени, как я доберусь до него, его уже не будет. Скорее всего, я не переживу еще одного столкновения. — Значит, вместо того, чтобы умереть там, один, ты хочешь умереть здесь, с нами? — спрашивает Боруто, иронично приподняв бровь. — Я тронут. Несмотря на его сарказм, Сарада знает, что он впечатлен, и она это понимает. Перед лицом их неизбежной смерти мысль о том, что Мицуки решил встретиться с ними, заставляет ей чувствовать тепло, несмотря на холодный яд, струящийся по её венам. — Я виню тебя в том, что твои странные идеи передаются мне, — отвечает Мицуки. Правильно. Тогда вот оно... — Поставь меня на ноги, — говорит Сарада Боруто, изо всех сил пытаясь освободиться от него. — Но-... — Нас вот-вот разорвут на части неудачные эксперименты с проклятыми печатями, тебе лучше поверить, что я делаю это, стоя рядом с моими товарищами по команде! — шипит брюнетка. — Или ты забыл? Боруто моргнул, а затем ухмыльнулся. — Правильно. — Мы едины, — согласился Мицуки, медленно приближаясь к ним. Вспышка его чакры немного пугает, но в то же время она находит это утешением. — К концу? Сарада поднимается на ноги, изо всех сил стараясь не опереться на Боруто, когда она тянется к своему рюкзаку за последним из своих взрывных меток; это единственное, что она еще может использовать. — Ага, — кашляет девочка, стараясь не замечать привкус крови во рту. — Хорошо, вы, гигантские чудаки природы! — кричит Боруто, воздух над его рукой превращается в Расенган. — Приди и возьми! Мицуки втягивает окружающих их змей, и существа, сдерживаемые скользящим барьером, снова падают. Сарада издает крик усилия, бросая свои взрывные метки как можно дальше от себя и ее парней. Есть несколько последовательных взрывов, уничтожающих первую волну монстров, когда они спускаются, оглушая и сбивая с толку их достаточно, чтобы дать Боруто возможность. С сердитым рычанием он поднимает руку вверх, и Сарада потрясена, увидев, что крошечный вихрь энергии не только стал больше, но и полностью изменил свою форму. Это?... Вихревой вихрь света движется вверх, а затем взрывается, превращаясь в бесчисленные микроскопические лопасти ветра, за движением которых Сарада не может уследить. Они сталкиваются с нисходящими существами, появляется вспышка света и нарастающий шум гневных, полных боли криков. — Расенсюрикен, — с благоговением шепчет Мицуку. Сарада только когда-то видела, как Седьмой использовал его, и Боруто никогда не давал никаких указаний на то, что он научился выполнять это конкретное дзюцу. Более того-... — Он не должен быть в состоянии сделать это! — она задыхается, глядя на Боруто, сжимающего руку; кожа ободрана, и его куртка дымится, как будто только что загорелась. — Он дал тебе достаточно чакры, чтобы помочь тебе задействовать то, что ты делаешь сейчас, и он все ещё может…? Папа не шутил, когда сказал, что клан Узумаки обладает огромными запасами чакры! Я знала, но никогда…! — Мы… мы выиграли…? — ошеломленно спрашивает Боруто, падая вперед, когда его колено не выдерживает. Когда вокруг оседает пыль, Сарада видит несколько темных фигур, окружающих их по кругу, но не движущихся. Другие выглядят так, как будто они были измельчены до части их размера. На мгновение она думает, что, несмотря ни на что, возможно, они победили. Пока снова не раздастся эхом рычание, и тени в пыли за упавшими существами не станут более четкими. Не все существа попали под смертельный взрыв, и они начали шевелиться, волоча себя обратно. Некоторые из них вступают в следующую фазу того, что делает метка проклятия, увеличиваясь в размерах; Далеко над ними на лесах все еще угрожающе вырисовывается несколько человек. Выхода нет, отступать некуда. — Мы почти победили, — тихо говорит Учиха. — Чёрт побери. — Я не думаю, что ты сможешь созадать ещё один? Судя по болезненному шипению, которое он предлагает, когда пытается пошевелить рукой, она знает ответ. — Что ж, — говорит Мицуки несмотря на то, что он продолжает светиться синим пламенем. — Было приятно узнать вас обоих и работать вместе. — Эй, Сарада? — Да? — Мне нужно кое-что тебе сказать. — Что тебе может понадобиться, чтобы сказать мне правильно… — она прерывает себя, ей в голову приходит сумасшедшая идея, и она резко оборачивается, чтобы встретиться с взглядом Боруто. Трудно, потому что ее зрение начинает уступать место темным головокружительным пятнам, но она чертовски хорошо собирается высказать ему часть своего мнения. — Ты шутишь?! Ты делаешь это сейчас? Мы скоро умрем! — В таком случае, Боруто, я тоже должен кое-что тебе сказать, — говорит Мицуки, как будто они не сталкиваются с приближающейся смертью. — Ребята, вы портите мне последние мгновения жизни! — О, я прошу не хоронить себя раньше времени, — прозвучал голос. Внезапно по комнате разливается яркий оранжевый свет, как будто внезапно сгорела тысяча факелов. Вот только это не факелы. Пылающие костры света – знакомые, раскаленные и умноженные формы Седьмого Хокаге в его форме Девятихвостого. — Батя! — Боруто вскрикивает от облегчения. — Прошло много времени с тех пор, как я имел дело с одним из них, — говорит Наруто а его клоны начинают бороться с окружающими ордами. — Тебе они кажутся уродливыми, Саске? И на этот раз Сарада испытывает непреодолимое чувство облегчения, потому что, переплетаясь между световыми и темными формами существа и клона, есть её отец. И не только он. — Мама? Хината-сан? — шокировано шепчет она, когда последние силы покидают её, и она начала падать вперёд. Саске поймал её, а Сакура уже тянется к ней, одна рука светится зеленым цветом, другая копается в аптечке. — Подожди, дорогая, мы здесь, — говорит Сакура, когда Хината крепко обнимает Боруто одной рукой. Когда чакра и змеи Мицуки исчезают, он отшатывается, падая в её другую протянутую руку. — Вы в порядке? — тихо спросила Хината, руки уже блуждают по ним в поисках травм. — Все хорошо! — настаивает Боруто, пытаясь уйти от матери. — Но братик Конохамару – его отравили! Ребята, вы должны ему помочь! — Конечно поможем, но сначала-.. — Где Тейсо? — перебил Саске, рассматривая пещеру. Сарада моргнула, смутно и смущенно. — Как ты… о! Вы столкнулись с другими, не так ли? — Что-то вроде этого, — коротко говорит он, а затем спрашивает: — Тейсо где? — Понятия не имею, — говорит Боруто. — Мы никогда не заходили так далеко, пока Джиккен не попытался вытащить нас и… Все уклоняются, когда один из клонов бросает существо над головой, врезаясь в стену пещеры с разрушающей костью силой. — …А потом появились эти уроды. Учиха недоуменно нахмурился, глядя на Боруто. — Идти сюда было глупо. — Ах да? Что бы Вы сделали?! — То же самое, — бормочет розоволосая, проверяя зрачки Сарады и рану в руке. — Она там, наверху, — говорит Мицуки, кивая на верхние уровни строительных лесов. — Там он привел меня в комнату, когда я впервые сюда попал. Я мало что помню. Но она там. Он держит ее в узде, но я... я не уверен, кому это выгодно. Саске кивнул и бросил взгляд на жену и дочь, — Сакура одаривает его ободряющей улыбкой, – и он уходит. Саске движется, как молния, сквозь схватку клонов и зверей, взбираясь по лесам. — Ну вот и все, — самодовольно говорит Боруто, а затем вздрагивает: — Ой! Мам! — Тише, — шикнула Хината, тыкая в его руку. — Твои чакро-каналы повреждены..Так, что ты сделал? Ух ты, Хината-сан страшная, когда злится... — Эм… может быть… возможно… использовал Расенсюрикен? — Боруто! — в ужасе воскликнула Хината. — Ты знаешь, что нельзя это делать не изучив режим Мудреца, чтобы смягчить это! Ты мог навсегда повлиять на свою способность выполнять ниндзюцу! — Ну, мы думали, что все равно умрем, я не думал… — Его оправдания переходят в невнятное бормотание. — Мама? — устало спрашивает Сарада. — Да? — Папа был придурком, когда был маленьким, — сухо говорит она. — Это так, — говорит Сакура, но Сарада задалась вопросом, разве это не крошечная улыбка на её лице? — И ты была немного странной... — Все странные в таком возрасте, — ответила Сакура открывая два больших шприца; один она передает Мицуки. — Это надо вколоть Конохамару. Я работала над прототипом главного противоядия. Конечная цель – уничтожить инородные вещества в теле, но сейчас он просто извергает их, — Мицуки взял шприц. — И держи его, потому что будет больно. — Нет, но ты была действительно странной, — упрямо настаивает Сарада. — И я думаю, что Седьмой был влюблен в тебя, и это действительно-... Шприц врезался ей в руку, и боль, словно тысяча пламени, пронзает ее вены. Сарада закричала от боли, а Сакура крепко держит её. Это усугубляет боль, потому что ей негде прикоснуться, не повредив сломанные кости или рваные раны. Агонизирующий огонь распространяется по всему ее телу, и она задается вопросом, не горит ли она на самом деле, потому что сейчас она потеет. Вязкая зеленая жидкость с неприятным запахом сочится из её пор, испаряясь и обжигая ее. Сарада снова вскрикивает, сбитая с толку болью, но розоволосая не отпускает её и стряхивает с кожи ядовитый конденсат. Также быстро дрожь холода проходит по её телу, словно от основания позвоночника до кончиков пальцев. Сарада судорожно вздрагивает, а Сакура прижимает её к себе. Она может слышать приглушенные крики поблизости, вероятно, крик Конохамару, смешанные со звуками битвы, но она борется, чтобы не заснуть. Она не станет бесполезной посреди боя! В её кишечнике возникает внезапное ощущение вздутия, и она резко поворачивается на бок, выталкивая ещё больше прогорклой жидкости через рот и нос. От запаха и вкуса она задыхается и вздымается, но вскоре все проходит. Её зрение плывет и размывается. Сакура смотрит на нее сверху вниз с улыбкой, с облегчением в глазах. — Лучше? — она спрашивает. — Мм-хм, — бормочет Сарада, пока не в силах подобрать слова. У неё болит горло, и отвратительный привкус все еще остается во рту, но она больше не чувствует, что ее выдавливают изнутри. — Отвратительно, — сообщает ей Боруто, находясь поблизости. — Хотя, думаю, тебе стоит радоваться, что это вышло только из твоих уст. Глаз Сарады дергается. — … Собираюсь… убить… тебя… — Не в ближайшее время, — говорит зеленоглазая осматривая сломанную руку. Она цокнула языком. — Как ты довела себя до такого состояния? Я уверена, что научила тебя бить кулаком. — Я… падала с неба...или скалы… не так много… вариантов, — вздыхает Сарада. Сакура уже была хотела ответить, но прерывается, когда внезапно кричит Наруто. — Эээ, люди? У нас проблема! Один из его клонов ломает шею одному из существ и роняет его на пол, в то время как другой делает выпад сзади, проталкивая когтями тело, чтобы разогнать его. Существо движется к следующему ближайшему клону, но его собрат, —тот, кого убил Наруто, – внезапно дергается. Его тело мерцает и вздрагивает в статических движениях, почти так же, как это делает видеокассета при перемотке. И затем, из одного момента в другой, его шея больше не свешивается под странным, ломким углом, а резко возвращается в исходное положение. — Вы что, издеваетесь? — выдыхает Боруто. Помимо защитного светящегося круга, который клоны дяди Наруто создали вокруг детей и их матерей, на ноги поднимаются и другие существа. Даже тот, который был врезан в стену, изгибается и дёргается, кости возвращаются на место, и поворачивается, чтобы в ярости зарычать на них. — Что-то их возвращает! — ответил Конохамару, все еще пытаясь изгнать яд Джиккена из своего тела. — Эдо-Тенсей? — недоумевает Хината. — Нет, — говорит Сакура, вставая с мрачным выражением лица. — Это не реанимированные трупы. Скорее, они… перемотаны. — Что? — переспросил Наруто, сражаясь с другим приближающимся врагом. — Что-то вернуло их к прежним условиям, — поясняет розоволосая. — Как-будто у них есть свое личное временное поле, — осознает Сарада. — Что это значит? — требует Наруто. — И как нам это остановить?! — Это значит, что они не умрут пока то, что их контролирует, не будет уничтожено, — объяснила Сакура. — Если мы собираемся это остановить, нам нужно… Но она смогла договорить, поскольку именно тогда одно из существ умудряется перепрыгнуть через стену пылающих клонов. Прежде чем Сакура успела среагировать, он ударяет её по горлу, посылая брызги крови в воздух. — МАМА! — Сарада кричит от ужаса и недоверчивости, застыв на своем месте. Глаза Сакуры расширились от удивления, когда существо подняло руку, чтобы нанести завершающий удар.***