Свежая кровь

«Удачи, Брат! Может быть, она еще и жива», — ободряла Бонс-Ай, когда он уходил из убежища. Джа’Зафака искал следы их новой Сестры, М’Рийи. Кандидатка Назира прошла испытание и приехала в Данстар. И как же она была счастлива! Теплая постель, вкусная еда, а важнее всего — впервые в жизни люди относились к ней, как к равной. Ну, насколько позволяла иерархия Братства. Она аж прослезилась, и это было так трогательно. Назир выдал ей первый контракт, и она отправилась под Рифтен. Но не возвращалась уже с две недели, и многие начали беспокоиться. Ну, ладно, Джа’Зафака и немного сестры-аргонианки. Остальные считали, что если не справилась с хилым рыбаком — так себе из нее убийца была. Впрочем, не возражали, когда каджит сказал, что идет на поиски. Стражники Рифтена отказались пускать его в город. По крайней мере, без взяток. Зато собратья-караванщики рассказали, что несколько дней назад по пути видели какого-то типа с удочками, шел в сторону Виндхельма. Может, это и была цель М’Рийи. Джа’Зафака пошел в Виндхельм, стражники отказались его пустить. Даже за взятку. Раньше он с таким не сталкивался, но видимо, только потому, что не рвался жить в городах. Зачем туда стремиться, если там все равно не найдешь себе киску? Куда как лучше занять одинокую хижину где-нибудь в лесах и не платить налогов. Но М’Рийя как-то просочилась в Виндхельм, все же контракт выполнять надо. А потому Джа’Зафака поджал хвост и залез в полный комплект брони с закрытым шлемом. Чувствовал он себя в таком облачении весьма паршиво, но зато смог пройти через главные ворота. Он смог узнать, что контракт она выполнила: рыбак потонул, его выловили баграми и уложили в Зале мертвых. Но куда делась сама каджитка? Может, они просто разминулись? И угораздило же Джа’Зафаку зайти в таверну. В нордскую «Очаг и свеча», не в данмерский клуб! От того, что он услышал, по коже пробежал холодок, но потом распалилась ярость. Эльда, которая сама не заметила, как постарела, визгливо жаловалась, что какая-то постоялица ей «всю кровать залиняла». На что повар, норд по имени Нильс, нарочито благостным голосом ответил, что потому-то каджитов и не пускают в приличные города, да и вообще «убить кота — не преступление». Брат вернулся в убежище не один. Нет, новенькую он, к сожалению, не привел, зато притащил тяжеленный с виду мешок. Увы, не с картошкой или капустой, а с человеком. — Он убил нашу Сестру! — Раз ты так в этом уверен, зачем приволок его сюда? Прикончил бы на месте, да и дело с концом. — Джа’Зафака видел пыточные орудия, разве не для таких случаев их держат? С некоторой помощью Назира и Ингрид Нильса приковали к дыбе. Рядом лежали пыточные инструменты, но как ими пользоваться, никто толком не знал. — Эй, а я его помню! Старый похабник ко мне в таверне приставал! — вспомнила Ингрид и врезала повару по шарам. — Это что за? Подойдет, чтобы ему глаза выкорывять? Нет, наверное, не очень. Ох, Ситис, как же люди странно устроены! — Джа’Зафака рассматривал набор и настраивался на самые изощренные пытки. — Дайте я его просто ваббаджекну! — Не смей! — Ладно, у меня тут новое приобретение, могу сделать два Нильса вместо одного, на всех хватит… хотя нет, забудьте, лучше не надо, — осекся Ванус. — Эй, ну сегодня-то его не убивайте. И не травите, ладно? Мне пора кровушки попить, а на улице такая скверная погода, выходить неохота, — умоляла Бабетта. — Да просто вырви ему зубы, штук десять разом, — смеялся Цицерон. — А чем? Вот этими щипцами или этими кусачками? Подскажите, дражайший Хранитель! Или «козьей ножкой»? — каджит не упускал надежды оторваться по-полной, надо только понять, что в этом наборе к чему. — Тут нужны чуткие руки некроманта, а ты отойди, — фыркнул Гаскар. — Как помрет, так будет весь твой, но пока будь другом и подскажи Джа’Зафаке. Эй, ящерки, он ведь и ваших сородичей обижал, идите сюда! — А если проткнуть человека скимитаром под печень, вот сюда, он помрет за считанные минуты, — инструктировал Назир. — Да ну вас! Неужели никто не хочет отомстить за смерть М’Рийи?! Пошли все вон, я его убью тысячью царапин! Ивон уже привык просыпаться рано-рано. После переезда можно было бы и подольше погреться под одеялом, но привычка никуда не делась. Что делать, оседлал Тенегрива да поехал в Данстар. У гроба Матери Ночи возились и Хранитель, и его ученик, пришлось подождать, пока они закончат. Сидя на лавке, Ивон услышал сдавленный старческий хрип. Мать? Не там потрогали, грубо задели? Да нет, голос был не женский. Тут-то он и обнаружил, что в пыточную опять какого-то бедолагу приволокли. — Стоооп, я тебя знаю! Так ты, когда дрова колешь, представляешь, что рубишь голову имперскому солдату? Угадай, что я сейчас с тобой сделаю, паскуда мятежная?! Топора у него, правда, не нашлось, и он пошел через другой ход в Данстар искать хоть какой-нибудь. Нет, так сразу сносить голову этому псу не надо, мало ли что Братьям-Сестрам от него понадобилось, может, ценные сведения какие. Но помахать перед носом, приставить к горлу, заставить сказать «Слава Империи!» будет весело. Когда она вернулась в убежище, работавшие около гроба Матери Ночи двое повернулись и поприветствовали коротким «С возвращением, Сестра!». Оба в капюшонах, пол-лица под защитными тряпичными масками. Она просто ответила «Хранитель. Брат Гаскар» и порадовалась, что не надо ломать голову, кто из них кто. Спустилась вниз, и, заслышав стоны, зашла в комнату, которую раньше как-то пропустила. Оказывается, тут есть целая пыточная! И даже кого-то притащили. Ой, глядите, тот самый хам-повар из Виндхельма! Самое оно поразвлечься, посмотреть, как глубоко когти могут войти в печень. А тут подтянулись остальные. — Эй, кошак, ты зачем сказал, что новенькая погибла? Когда вот она тут стоит, живая-здоровая! — Ой, так это не мне премия? — она аж отпрянула от повара. — Я думал, он тебя убил! — Джа’Зафака уже много лет не был так счастлив. — Вот еще, кишка тонка! — Тогда… что с этим-то делать будем? Он, оказывается, и не виноват, — задумалась Банз-Ай. — Вот и пускай живет, мне питание нужно. Он, конечно, старый и не особо вкусный, но зато всегда под рукой будет. — Я бы его еще попинала, — призналась Ингрид. — Отдайте его мне на опыты! Ну очень надо! — просил Гаскар. — Дайте я его новым посохом приложу, обещаю, будет весело! — у Вануса была другая идея. — Раз каджит ему больше мстить не обязан, дайте-ка я уже снесу ему голову! — А вы, простите, кто? — М’Рийя раньше этого человека не видела. Рыжий, крепкий, в черном доспехе. — А это вообще-то Слышащий, глава нашего Братства, тот, с кем говорит Мать Ночи, — представил его Назир. Каджитка аж замерла от страха, а этот крепкий бретонец одним ударом снес голову пленному. — Надо ж соблюсти Второй Догмат. Он слишком много видел и слышал.