Позволяешь себе волочиться за моим омегой?

— Нет, нет, извини! — альфа сильно прижал к себе омегу, обнимая. — Не обижайся! Это я из ревности ляпнул, я совсем так не думаю! Просто хочу, чтобы ты был только моим! — Ладно, проехали! — омега расслабился в объятиях. — Какой ты всё-таки придурок! Пошли наверх… Альфа к такому совершенно точно не готовился. Не то, чтобы он не хотел, хотел ещё и как сильно, но… Этих «но» было слишком много. Каждый альфа мечтает впервые заняться любовью со своим истинным омегой, особенно если омега ему не принадлежит или ещё не признал его. Вот он, шанс доказать, какой ты замечательный альфа: добрый, нежный, внимательный, но в тоже время мужественный, сильный, мощный. И вся эта укрощённая страсть, почти подчинившаяся плотина, принадлежит только одному человеку в целом мире — истинному омеге. Но одновременно сие и единственный шанс на счастье, первая и последняя попытка обрести свой рай на земле — самая ответственная, прошляпив которую, ты будешь жалеть всю жизнь! Второго шанса не будет! Как всё сделать правильно, ведь омега не девственник и одним живописным голым членом его не удивишь… Айран начал целоваться с Ривалем ещё в лифте, буря чувств и сомнений на качестве поцелуев не отразилась. Шестым чувством было принято решение довериться омеге и не думать о своих напарниках — с ними всё будет в порядке. Наверное, есть какое-то разумное объяснение тому, что спецназ не появился в назначенное время. Альфа старался изо всех сил, целовал страстно, гладил нежно, поддерживал полный зрительный контакт. Настолько полный, что врезался мизинчем ноги об угол шкафа и тихим страстным матом чуть всё не испортил. — Что случилось? — удивился омега, прямо выдохнув в губы Айрана. — С тобой всё нормально? — Да, — простонал Айран, палец твёрдо решил жутко болеть во что бы то ни стало до самого конца ответственного момента в его жизни, — ударил мизинец. — Обо что? — удивленный омега резко остановился, и альфа в него врезался по инерции, теряя на секунду направление в сторону кровати. — Об угол шкафа, черт его дери! Извини! На чем мы остановились, продолжаем… Зачем это было нужно альфе и так понятно, но вот омеге… «Интересно, зачем это ему?» — думал альфа, пока член полностью не встал в узких брюках, и часть крови ещё оставалась у мозга — пара минут, и уйдёт. Риваль очень надеялся, что на этот раз не обманулся и нашел своего истинного альфу. Но проверить всё же не мешало, особенно сейчас, когда после двухмесячного отсутствия на связи начальство о нём так и не вспомнило, и не прислало никого на выручку — требовалось выбираться самому. «Любимый» Гуахолотэ уже раскрыл несколько агентов, что с ними стало Риваль знал не понаслышке, но именно этот момент был обговорен с полковником Колфилдом с самого начала: «Ты всё равно себя не выдаешь, твое прикрытие и так дорого стоило, ты нам очень нужен там!» Если Айран окажется истинным, значит не откажется помочь выбраться из этого приключения живым. А потом можно будет всё ему рассказать, тот, кто был не против принять мафиозную шлюшку, уж точно не откажется от полицейского агента под прикрытием. Таков был план в общих чертах, план полностью продуманный и виртуозно исполненный Ривалем. Единственное, чего он не ожидал, так это целого шквала эмоций, который получил от простого секса, но с истинным партнёром. Первым омега почувствовал запах, их общий смешанный аромат, крепко приправленный чувственными феромонами любви, на долю секунды раньше мокрого горячего члена Айрана, без всякой подготовки и растяжки, проникающего в его тело. Да это и было бы лишним, Риваль уж кем–кем, а девственником точно не являлся. Всё было так и не так одновременно, ощущения были совершенно другими, он любил и его любили, теперь в этом не было никакого сомнения. Сама вселенная была на их стороне. Ривалю — сам себя Шоном он уже давно не называл даже мысленно — казалось, что он всё чувствует с обоих сторон. Как если ты касаешься кого-то другого — ощущаешь лишь кожу под своими пальцами, если кто-то трогает тебя за руку — чувствуешь прикосновение к руке, а вот если ты сам щупаешь свою руку, то чувствуешь и кожу под пальцами, и прикосновение к руке. Омега чувствовал и радостное волнение Айрана, его тихое счастье быть с истинным омегой одним целым, и своё блаженство от наполненности, как будто внутри был не член, а огромная всесильная благодать. Альфа двигался сильно, как будто и не человек вовсе, а молот, пронзающий мягкое масло. А омега горел изнутри, волны всепоглощающего счастья следовали одна за другой. Такого с Ривалем никогда не происходило: физически тоже было шикарно, а вот смотри ж, морально накрыло намного больше. *** Шон — в шестнадцать лет никакого Риваля и близко ещё не было — начал заниматься сексом очень рано. Первую же свою течку провёл с отцом одноклассника. Вы спросите, а где тогда были его родители, они — спецагенты отдела по борьбе с коррупцией, кстати, до сих пор. Единственным сыном очень гордятся, всем рассказывают, что если ты не принимаешь участия в воспитании ребёнка, он всё равно вырастает хорошим человеком, достаточно одного личного примера. Но на самом деле это не так. Свой личный омежий запах Шона оказался очень странным: не цветочным, не сладким, не пряным — военным, запах нового оружия. Поэтому ровесники обходили диковинного омегу стороной, но он безумно нравился их отцам — военным, полицейским, телохранителя или просто любителям оружия. Каждый их них, пользуясь случаем — наивный молодой омежка — говорил, что он их истинный. Не смотря на свои семьи, мужей и детей. Вот тут как раз и не помешал бы совет папы или отца, о том насколько часто альфы врут и используют наивных омежечек. Но родители были на очередном задании, Шон жил сам, научился готовить — омегам положено это уметь. Денег родители всегда оставляли мягко говоря много, на хорошую жизнь хватало. Но самих их рядом не было. Во время первого же секса Шон убеждался, что чей-то очередной отец его истинным не является, но в середине течки избавиться от сильного самца с затуманенным яйцами мозгом — занятие утопичное само по себе. После каждого такого «приключения» омега рвал с альфой и давал себе слово, что больше на эту чушь не поведётся. Ровно до следующей течки, когда очередной импозантный джентльмен объявлял во всеуслышание, но наедине, что Шон его истинная пара. Такими темпами в семнадцать омега почувствовал себя никому не нужной шлюхой. И решил потратить свою жизнь с умом, а именно на карьеру и стать — вот совсем и не удивительно — спецагентом, как и его родители, верой и правдой послужить своей стране. Потом случайно дома родители обсуждали наркокартель Гуахолотэ и омега вызвался стать приманкой. Родители сначала были в шоке и против, но Шону удалось уговорить их. Пообещал закончить школу экстерном и с успехом сделал это. Прошёл трёхмесячный курс самообороны, связи, кодирования и шифрации. Сам полковник СГБ Колфилд одобрил его легенду и пообещал родителям, что операция займет всего пару месяцев: Шон найдёт улики против мафиози и его вытащат целёхоньким прямо из логова хищника. Многое Шон знал по опыту своих родителей, вырос можно сказать в супе из прикрытий, поддельных документов и владения оружием. Знал всё о слежке, умении заметать следы и тому подобным штучкам. Зигрэй Колфилд однажды выразился, что работа под прикрытием у омеги в крови. Как они познакомились с Гуахолоте? Конечно, совершенно «случайно»! Благодаря стараниям полковника СГБ пару лет назад в прессе появилась просьба к общественности помочь разыскать преступника-омегу, подозреваемого в убийстве полицейского офицера. Так же эта информация крутилась, словно дешевая реклама омежьих прокладок, по всем телевизионным каналам: «Некто Риваль Эсти-Бэйли подозревается в убийстве своего бойфренда полицейского офицера старшего сержанта Селестино Лучо. Также с места преступления пропали дорогие часы убитого, документы и крупная сумма денег». Фотография Шона крупным планом дополняла этот бред. Никто ведь не объяснял откуда у простого старшего сержанта в скромной съёмной квартире жили-были себе дорогие часы и крупная сумма наличных. Риваль «скрывался» в сарае одной из принадлежащих Гуахолотэ ферм по изготовлению наркотиков, известных полицейскому осведомителю. Три дня проклинал всех охранников и телохранителей наркобарона, которые никак не могли его «найти». Еда и вода, полученные у полковника, давно закончились. Наконец-то его обнаружили и привели к шефу, исхудавший и умирающий от жажды Риваль наплёл, что его бойфренд был продажным полицейским и изнасиловал своего омегу. Ночью после этого инцидента, когда альфа отсыпался, разгневанный омега его и прирезал, дальше больше: сбежал с его сбережениями. Поэтому и скрывался от правосудия. Гуахолотэ даже не соизволил дослушать легенду до конца и набросился со слюнявыми поцелуями, утверждая, что Риваль — его истинный омега. Как и планировал полковник Колфилд.