И вспыхнет пламя. Зима пришла

В комнате запахло сожжённой бумагой. Пламя свечи быстро съедало написанные строки, превращая их в пепел, отправляя бессмысленные слова в небытие. После недолгих минут от письма не осталось ничего, только струйка дыма и приятный горелый запах. Молодой лорд откинулся на спинку стула, наблюдая за свечой, как дрожит её пламя, как воск медленно скатывается вниз и капает на деревянную столешницу и моментально застывает. Затем он перевёл взгляд чуть вправо, рассматривая пустые листы бумаги. Рядом стояла чернильница с пером, лежал красный кусок воска и печать с вырезанным львом. На левой стороне стола лежала куча маленьких свитков — письма, что тоже следовало сжечь. Юноше уже изрядно надоело их видеть у себя в кабинете, ему надоело получать их, надоело даже видеть мейстера, который приносил их. Он готов был убить всех воронов, что приземлялись на его землях, лишь бы больше не читать эти жалкие письма. — Ты не ответишь ему? — голос брата заставил оторвать взгляд от стола и посмотреть на него. Он выглядел младше своего возраста, с глупыми глазами и полным отсутствием мозгов. Так, по крайне мере, казалось самому молодому лорду. Маменькин сынок. — Сколько раз мне нужно повторить тебе, чтобы ты понял? — прошипел Ланнистер сквозь зубы. — Этот человек предатель. И ни я, ни тем более ты не будем отвечать ему! — прозвучало всё не как какое-то предупреждение, а скорее как угроза. Томас потупил взгляд, а внутри всё сжалось. Он был не в силах перечить старшему брату. — Он же наш отец, — очень тихо прошептал младший Ланнистер, но, пожалуй, ему следовало просто промолчать, так как в эту же секунду Уильям ударил кулаком по столу. Чернила опрокинулись на столешницу и залили все пустые листы. — Наш отец мёртв! Запомни это! И будь моя воля, я бы лично отрубил ему голову! Наша королева слишком сентиментальна! — Каждое слово было пропитано лютой ненавистью к собственному отцу. Ланнистер ненавидел его каждой клеткой своего тела, ненавидел за то, что он сделал. Именно из-за него они должны были торчать здесь, презираемые многими лордами, не имея никакого уважения, как в своих землях, так и при дворе. Томас искренне не понимал своего брата. Для него же всё было вполне радужно. Их семья владела прекрасным замком и прекрасными землями. У них был дом, вкусная еда и хорошие сбережения. И даже с невестами им обоим повезло. Две девицы Талли, Лилли и Берта — просто прекрасные партии, такие, что многие могли позавидовать двум братьям. Правда, их матери пришлось многое сделать, чтобы заключить данные союзы. А что до уважения и презрения, то младший Ланнистер верил, что только собственными силами они могли очистить своё имя. Но как донести эти мысли до Уильяма, он просто не знал. Томас боялся брата, всегда подчинялся ему, находился в его тени. — Позволь мне поехать на турнир. Я хочу участвовать. — Глаза младшего Ланнистера наполнились немой просьбой. Он безусловно любил свой дом, но ему так хотелось побывать где-то ещё. Увидеть Королевскую Гавань, Старомест, объехать весь Дорн, а потом отправиться морем до самой Стены. — Как же ты мне надоел! — Уильям запрокинул голову назад. Этот мальчишка действовал ему на нервы со своими идиотскими желаниями. Ещё с детства юноша помнил, как этот глупец всюду ходил за ним, ни на минуту не оставляя его, вечно ныл и капризничал. Они явно не были дружны между собой, вечно дрались и ссорились, а их мать, конечно же, заступалась за младшего, потакала ему во всех желаниях. Томас и сейчас не отлипал от материнской юбки. Всегда просил у неё совета, прислушивался к её мнению, считал её чуть ли не своим божеством. — Что в этом плохого, брат? Я слышал, что там будут наши кузены с кузиной и тётей. Ты даже с ними запрещаешь мне познакомиться! Уильям не выдержал и громко рассмеялся. Ну какой же славный идиот! Он не мог остановить поток смеха, его живот уже начинал болеть, а мышцы лица так сильно напряглись, что после оставили небольшие морщинки возле носа и на лбу. — Скажи мне, брат, за все эти годы ты так ничего и не понял? — заметив глупый взгляд Томаса, он продолжил: — Им всем плевать на нас! Они живут там, при дворе, носят множество титулов и купаются в своём вонючем золоте. Ланнистеры из Утёса Кастерли! Пусть они горят в седьмом пекле! — Уильям плюнул в сторону. — Если бы наш дражайший отец не был идиотом, весь Запад принадлежал бы нам! — Парень поднялся со стула. Он подошёл к своему брату, упёрся одной рукой о столешницу. Его глаза искрились ненавистью и жаждой отмщения. — Я — истинный наследник Утёса Кастерли. И скоро я верну всё, что у нас отобрали. Томас ещё больше сжался. Слова, сказанные братом, беспокоили его. Он сильно боялся будущего, боялся того, что Уильям задумал. Они мирно жили здесь, к чему все эти распри? Как можно пойти против своей же семьи? — Но… отца лишили титулов, да и наш дед, Джейме, он ведь служил в Королевской гвардии, он отказался от своих земель, а значит, мы… — Ты можешь заткнуться? — Уилл схватил брата за рубашку и притянул к себе. — Мне уже начинает надоедать твоё нытьё! — Как ты собираешься это сделать? Тебя никто в этом не поддержит. — У Томаса открылось второе дыхание и небывалая смелость. Но, кажется, старшего Ланнистера порадовал данный вопрос. Уильям отпустил брата, откинув его обратно на стул. — Скоро у нас будут обе девицы Талли. После этого жалкого турнира мы сыграем свадьбы. Тебе нужно всего лишь заставить эту девчонку желать тебя больше всего на свете. Надеюсь, хоть с этим ты справишься, если, конечно, не желаешь присоединиться к нашему отцу. Томас даже не знал, что ответить. Он прежде ещё не видел свою невесту, в отличие от брата. Его наречённая — Лилли несколько раз посещала Рогов Холм, правда, тогда они были ещё детьми. Кто теперь знает, какими стали их леди. А вдруг она не понравится мне? Или я ей? Он вообще ничего не знал о Берте Талли, кроме того, что она была дочерью Бриндена Талли и Шарлотты Хайтауэр, и что у неё был брат Алан. — Она… красивая? — Какая разница, какая она! Её отец — мастер над законами, приближённый королевы. Это всё, о чём ты должен думать, пока будешь трахать её, ясно? — Он готов был убить одним только взглядом. Под таким напором Томас коротко кивнул. Ему пришлось соглашаться со всем, но внутри в нём таились обычные человеческие чувства. Для него была важна простая забота, понимание и поддержка. Пусть не будет любви, как в самых прекрасных песнях, но хотя бы уважение друг к другу. В дверь постучали, а затем стражник заглянул в кабинет. — Милорд, нам сообщили, что к замку приближается делегация со знамёнами Талли. Уильям усмехнулся. Надо же, стоило только поговорить о них, и вот рыба сама бежит в клетку ко льву. — Мы идём. Сообщите моей матери и бабке, пусть будут готовы принять гостей. Как только стражник поклонился и вышел, Ланнистер снова ухватил брата за рубашку. — Этот разговор должен остаться в этом кабинете. Не забывай, меня ещё привлекает мысль быть единственным мужчиной в этой семье. А теперь ступай, — он похлопал брата по плечу, — переоденься. Жду тебя во дворе. Томас ещё мгновение помялся, а потом как можно скорее покинул кабинет. Уильям не знал, стоило им ожидать всех Талли или их часть. Будет там его невеста или нет. В любом случае, он причесал свои золотистые волосы, поправил красный кожаный камзол, и в таком виде направился во двор. Слуги уже выстроились в два ряда, а вот брата, матушку и бабку пришлось подождать. Собирается, как девица! Молодого лорда уже стало напрягать долгое ожидание, и он собирался поторопить любимых родственников, но те, наконец-то, соизволили спуститься. Уилл не мог не сдержать смешка, когда увидела Томаса. Кажется, он надел на себя самый лучший наряд, что был. Приберёг бы для свадьбы. Мать шла под руку с бабкой, помогая той справиться с каменными ступенями. Ланнистеру показалось, что старушка вот-вот развалится или того хуже, помрёт на месте. Годы её явно не пощадили. Она стала очень медлительной, как в ходьбе, так и в разговорах. — Уилл, сынок! — Лилли тут же полезла с объятиями к внуку, словно не видела его несколько лет. Юноша похлопал бабку по спине и как можно скорее отошёл в сторону. — Разве мы получали ворона об их прибытии? — поинтересовалась Эллен. — Нет. Должно быть они решили сделать остановку по пути в Звездопад, — вежливо ответил Уильям. Он просто желал, чтобы эти женщины замолчали. К превеликому счастью, зазвонил колокол, извещая о прибытии незваных гостей. Замковые ворота распахнулись и во двор ровным строем въехала чета Талли. Старший Ланнистер даже немного разочаровался, увидев лорда Бриндена и его семью. Всё-таки ему было любопытно увидеть свою невесту спустя долгие годы, но, к несчастью для него, и к счастью для Томаса, прибыли не те Талли, что ожидались. Лорд Бринден дождался, когда во двор въедет небольшой экипаж. Он исполнял роль заботливого мужа и отца, помогая жене и дочери спуститься на землю. Собравшись, семейство Талли подошли к встречающей делегации. Обе стороны вежливо поприветствовали друг друга, а лорд Бринден и лорд Уильям пожали друг другу руки. — Простите, что без предупреждения, милорд. Надеюсь, вы не откажете нам в ночлеге, — проговорил старший Талли. — Мы не нарушаем законов гостеприимства. Рогов Холм к вашим услугам. — Уилл показывал наилучшие манеры, что конечно же впечатлило Бриндена. — Позвольте представить, моя супруга — леди Шарлотта, — женщина присела в быстром реверансе, — мой сын — Алан, — на него Уильям даже не посмотрел, — и моя прекрасная дочь — Берта, — Ланнистер оглядел девицу с ног до головы. Томас стоял рядом, и Уилл мог почувствовать, как его младший брат дрожит от волнения. А волноваться стоило. Берта оказалось довольно красивой. Миловидное личико, глубокие карие глаза, доставшиеся, наверняка, от матери. Волосы, в свете заходящего солнца, отдавали рыжиной, а местами казалось, что переливались золотом, подобно Ланнистерам. Ростом девушка пошла в отца, довольно маленькая, на голову, а то и на две ниже Уильяма и Томаса. Фигура не самая точёная, но довольно привлекательная, с пышными формами. — У вас прекрасная семья, лорд Бринден. Думаю, с моей матушкой и бабушкой вы знакомы, — Талли кивнул, — а это мой брат — Томас, — Бринден взглянул на будущего зятя, и, кажется, остался вполне довольным. Берта тоже окинула своего наречённого оценивающим взглядом. Возможно, Уильяму показалось, но девушка незаметно поморщилась. Пока Томас разглядывал невесту с ног до головы, Берта перевела взгляд на старшего Ланнистера. Ему был знаком этот взгляд. Интерес, смешанный с желанием и приправленный похотью. Жаль, что это было лишь односторонним чувством, ведь Уильям более не почтил юную леди своим вниманием.