И вспыхнет пламя. Зима пришла

Когда грозные тучи рассеялись и Винтерфелл предстал в своём мрачном и строгом великолепии, Джон выдохнул от облегчения. Летать на драконе, безусловно, было необычно. Сразу возникало ощущение какого-то величия. Но всё-таки Старк не нашёл в этом занятии чего-то поистине «сносящим голову». Сильный колючий ветер обморозил ему всё лицо, руки покрылись мозолями, копчик гудел. Он смотрел на блаженное и счастливое лицо своей матери и искренне пытался радоваться вместе с ней, но нужно признать, дракон ему не полюбился. Точнее сказать — полёты на Балерионе. Парню уже не терпелось оседлать своего коня и потрусить несколько кругов вокруг замка. Но больше всего Джон скучал по земле. Его ноги зудели всё сильнее и сильнее по мере того, как дракон снижался. Теперь уже можно было разглядеть всю суету, что творилась внизу. Люди бегали и кричали — кто-то от радости, что их король вернулся, кто-то от страха перед чёрным чудищем. Опустившись ещё ниже, Старк приметил гвардейцев Мандерли и их водяного на гербе, который словно выплывал из сине-зелёного моря. Они здесь. Джон от чего-то заволновался. Может дело было в предстоящей свадьбе или что он впервые посмотрит на Джессамину другими глазами, а может он переживал за реакцию матери. В какой-то момент юноша ощутил себя не королём, а обычным мальчиком. Балерион тяжело опустился на заснеженную землю и выдохнул струйку дыма. Все трое наездников спустились вниз, и дракон отвернулся от них, сделав несколько шагов назад. В это время как раз подоспели гвардейцы Старков с тремя лошадьми. Простой люд выстроился по обочине проезжей дороги, что вела прямо к твердыне Севера. Можно было заметить разницу взглядов. На своего короля они смотрели с восхищением, любовью и доверием. Королеву же удостаивали сравнительными и даже немного презрительными взорами. Особое недовольство можно было заметить в глаза стариков, которые, быть может, помнили другую драконью королеву. Воспоминания ещё теплились в их сознании. Молодёжь же просто приветствовала обоих правителей с доброй улыбкой. Замковые вороты открылись, и уже в который раз перед въезжающими открылась картина — в первом ряду стоял Джон вместе с супругой Вель, Арья расположилась с другой стороны. Дальше длинной вереницей тянулось всё семейство Мандерли. Рейгар слез первый и помог спуститься Лианне. Джон подождал их обоих, а после они вместе проследовали к встречающим. Мужчины опустились на одно колено, дамы присели в реверансе. Король повёл рукой вверх, и все поднялись. — С возвращением, Ваше величество, — произнес десница. Будь они в другой ситуации, то обнялись бы, похлопали друг друга по спинам и обменялись приветливыми улыбками. — И вновь Винтерфелл к вашим услугам, Ваша милость, — теперь старший из Старков обратился к королеве. Удивительно, как Лианна за несколько дней успела соскучиться по отцу. Возможно, в её сердце скапливались слова, которые она так хотела ему сказать. Разговор тяготил её и Таргариен не терпелось поскорее выплеснуть всё. — Лорд Десмонд, леди Винафрид, извините, что заставил вас ждать, — обратился король к главам дома Мандерли. — Что вы, Ваше величество, не стоит извиняться. Мы и сами прибыли совсем недавно. — Десмонд выпрямился и перевёл взгляд на Лианну. Джон быстро спохватился и решил представить матери всех Мандерли. — Ваше величество, это лорд Десмонд и его мать, леди Винафрид, — он сделал несколько шагов в сторону и продолжил: — леди Джейн, леди Мириам, леди Кейтилин и леди Мара. — Его невеста стояла по другую сторону от отца и бабки. Джон вернулся обратно и встал напротив девушки. — Леди Джессамина. — Он немного помедлил. — Моя невеста. — Старк взял её тоненькую ручку, снял меховую перчатку и запечатлел лёгкий поцелуй. Джессамина раскраснелась ещё пуще прежнего. Теперь к румянцу, который оставил ей мороз, прибавился румянец смущения. Лианна в привычной манере пробежалась по девушке взглядом. Через долгую секунду на её лице просияла улыбка и она, нарушив правила, притянула к себе Мандерли и заключила в невесомые объятия. Джессамина тихо ойкнула, явно не ожидая такого тёплого жеста. Она всё пыталась унять дрожь от волнения. — Лорд Мандерли, мне хотелось бы поговорить с вами немного позже касательно свадьбы. Сперва немного отдыха, полёт на драконе не самое беззаботное занятие. — Послышались тихие смешки в толпе. Несмотря на утомительное, хоть и быстрое путешествие, Джон не растерял бодрости и хорошего настроения. Он не мог постоянно хмуриться, если хотел получить расположение своих людей. — Разумеется, мой король. Как вам будет угодно. — Десмонд ещё раз поклонился, а вслед за ним реверанс сделало всё его семейство. Джону вдруг подумалось, а какого вообще жить с шестью женщинами в одном замке? Жена лорда Мандерли скончалась при родах, давая жизнь последней их дочери — Маре. Ко всему прочему супруга Десмонда тяжело болела на последних месяцах беременности и думала, что так и не сможет дать жизнь ребёнку, но Боги распорядились иначе. Теперь владетель Белой Гавани оставался единственным мужчиной в семье, что заслуживало толику уважения. После всех официальных представлений двор стремительно опустел и вернулся к прежней размеренной жизни. Джон и Лианна проследовали в горницу короля вместо того, чтобы действительно отдохнуть. Женщина захлопнула дверь, пока Старк проследовал к столу и опёрся о него руками. Повисло слишком долгое и вымученное молчание. Джон чувствовал себя довольно странно. За такое короткое время он дважды побывал на Стене, стал свидетелем воссоединения родителей и уже в ближайшие дни обретёт статус мужа, и всё это на фоне приближающейся войны со смертью. — Она милая, — это было первое, что сказала Лианна, когда тишина основательно затянулась. Юноша стоял спиной к матери, и улыбка коснулась его лица. Интересно, именно по этому принципу он выбрал себе жену? Потому что она милая? — Бедняга так тряслась, и вовсе не от холода. Ты одним своим видом свёл девушку с ума, — подшутила королева. Ей было любопытно, что так взволновало Джессамину: то, что Джон король и она со дня надень станет его королевой или что он действительно ей нравился. — Что касается тебя… — Таргариен подошла к сыну ближе. — Сколько раз ты её видел? — Джона смутил такой вопрос, и он развернулся. Его серые глаза забегали в разные стороны. Он смотрел куда угодно, только не на мать. — Что ты имеешь в виду? — детали о том, что Старк выбрал невесту несколько дней назад, он опустил. — Возможно, я не лучшая мать, но зато очень наблюдательная. Ты выглядел очень… робким. Будто вообще впервые её видишь. Поэтому мне вдруг стало интересно, сколько вы уже знакомы? — Не то, чтобы она хотела лезть в отношения сына, но обычное материнское переживание никто не отменял. Джон сложил руки на груди и наконец-то посмотрел Лианне в глаза. — Это выбор не моего сердца, но мне не хочется больше заставлять свой народ нервничать. А Джессамина и правда довольно милая, мне думается, что она станет хорошей женой и матерью. Моё решение обдуманное и взвешенное. Королева в который раз восхитилась его рассудительностью. Обстоятельства вынудили его повзрослеть слишком рано. И в какой-то степени она обвиняла себя в этом. У Джона не было нормального детства и обязанности короля взвалились на него, как ей казалось, слишком рано. — Я на это очень надеюсь, что ты хорошо подумал. Теперь она будет твоей семьёй. Всегда. Ты готов к этому? — Хуже всего — сделать ошибку, ссылаясь на мнение других людей. Хотя порой и из-за своих суждений легко сделать неверный шаг. В этом и состояла вся жизнь. — Пытаешься меня отговорить? — Нет. Если ты дал слово, то должен его сдержать. Мне просто хочется, чтобы ты был счастлив. А политические браки зачастую… — Я счастлив тогда, когда счастливы мои люди. — Джон резко перебил её. — Знаю, может такое отношение не всегда правильное. Но что мне терять? Тем более, бабушка Арья часто рассказывала про своих родителей. Там, вроде как, всё сложилось хорошо. — Король тщательно подбирал каждое слово, боясь то ли ошибиться, то ли сделать осечку. Его страшило будущее, но выбору он изменять не собирался. К этому решению он пришёл не сразу, пришлось провести много бессонных ночей в раздумьях. — В любом случае, это твоя жизнь. Я могу лишь поддержать тебя. Мне бы твоё благоразумие двадцать лет назад. — Лианна горько усмехнулась. Свои ошибки она уж точно не исправит. — И что бы изменилось? — Я бы выбирала головой, а не сердцем. Вышла бы замуж… не знаю… за Герольда Хайтауэра, например, — ведь у неё был такой выбор. Сотни выборов. Королеву желали абсолютно все и неважно, с какой целью. Теперь ей казалось, что любой был бы лучше Родрика. — А если бы… — Джон поджал губы, — если бы отец не надел чёрное… — Не знаю. Сгодилась бы я на роль леди Винтерфелла? Мне всегда хотелось чего-то более… — королева не могла подобрать правильное слово, — более высокого. Жизнь правителей всегда очень тяжёлая. Но она мне нравится. Осознание того, что ты приносишь пользу многое облегчает. Поэтому сложно сказать, что было бы, если бы он дождался меня. Смог бы принять мои желания? — Лианна вздёрнула плечи вверх. Она множество раз пыталась представить Тео с короной на голове или как он бы расхаживал по цветущим садам Королевской Гавани. Удалось ли бы ему смириться с женой-королевой? Быть может, с ним она бы никогда не поддалась таким желаниям. И всю жизнь бы страдала от того, чего не сделала. Джон решил не развивать эту тему. Он заметил, как мать переменилась в лице и погрустнела. — Что скажешь о Джессамине? Кроме того, что она милая? — Решение так или иначе уже принято, но мнение матери ему было крайне важно. — Сложно сказать, если учесть, что я видела её всего пару минут. Она и правда милая. Скромная, воспитанная и совершенно точно испытывает к тебе уважение. Возможно, мне удастся узнать её получше. — Просто… мне показалось, что ты растеряна. — Не только королева была крайне наблюдательной. — Всего два дня назад я узнала, что ты женишься. Как тут не быть растерянной? Когда-нибудь ты меня поймёшь. Это странно знать, что твои дети настолько взрослые, что уже готовы подарить тебе внуков. — Король явно смутился этим и покраснел. — На осознание свадьбы Бейлона было отведено намного больше времени. — А я его опередил. — Тихая усмешка, которая быстро разрядила и развеяла грустную обстановку в кабинете. — Мне жаль, что я не смогу присутствовать. — Думаю, он не обидится. — А точнее сказать, ему абсолютно всё равно, но вслух Лианна такое не сказала. — Глупо, наверное, устраивать такое торжество, когда сама смерть приближается к нам. Но остановить невесту невозможно. — Таргариен закатила глаза, вспомнив, как Ширея все дни напролёт хлопотала над предстоящей свадьбой. Для неё была важна каждая деталь. Даже какого цвета будут подсвечники. — Да, тут явно будет поскромнее. — Неважно как, главное, чтобы ты улыбался. — Она прислонила ладонь к его щеке и нежно погладила пальцем. — Улыбка тебе к лицу. — Они могли проболтать до рассвета, но усталость взяла своё. Обоих клонило в сон. Было принято решение разойтись по комнатам, пока один из них просто не рухнул где-то в коридоре. Следующие два дня прошли в сумасшедшей спешке. Свадьбу решили не откладывать слишком надолго. Приготовления, что обычно занимали месяц, а то и больше, выполнили за одну ночь и два дня. Стоит отметить, что активное участие обе стороны принимали одинаково. За день до церемонии Джон поговорил со своей невестой наедине. Ему было важно, чтобы Джессамина чувствовала себя комфортно, ведь отныне Винтерфелл — её дом. Король даже предложил спонтанную идею обвенчаться в местной септе, дабы почтить Богов Мандерли. Однако невеста отказалась. — Теперь твои Боги — мои, — так она сказала, от чего Джон внезапно испытал к ней чувство глубокого уважения. Все их разговоры сводились к предстоящей церемонии, но иногда король задавал спонтанные вопросы: «Какое твоё любимое блюдо?», «Достаточно ли тепло в твоей комнате?», «Чем предпочитаешь заниматься в свободное время?». Он старался быть внимательным, однако пока не мог принять мысль, что Джессамина его будущая жена, а не просто дочь его подданного. Их разделяла огромная пропасть, которую им предстояло заполнить. День за днём, год за годом. Старк верил, что даже если не полюбит, то всегда будет ценить её. Погода в день свадьбы выдалась довольно приятная. Ветра не было, да и тучи на небе не казались такими хмурыми. Боги благоволили им сегодня, и многие приняли это как добрый знак. Сама церемония должна была состояться вечером, но уже с раннего утра Винтерфелл не спал. В Великом чертоге хлопотали слуги, расставляя столы и украшая зал. Убранство было небогатым, в северном духе. Музыканты уже начинали репетировать, а бочки с элем и вином постепенно увеличивались в количестве. Джон, несмотря на важность дня, не смог отложить некоторые дела, поэтому какое-то время провёл у себя в горнице, разгребая небольшую гору писем. Джессамина же изрядно нервничала, пока слуги начищали её тело до блеска. Она всё поглядывала на своё подвенечное платье. Довольно простое и уж точно не сравнится с южными богатыми нарядами. Серое с завышенной талией, цвет до пояса был более глубокий, а подол отливал серебром, рукава и ворот обрамлял белый мех. Плаща не было, так как ей захотелось предстать перед женихом в «обнажённом» виде. Она представила, как продрогнет на морозе, хотя у платья были шерстяные подкладки. Она слышала, что король подготовил ей другой плащ и наденет она его после всех сказанных клятв. Чистые волосы бережно расчесали и сплели в очень сложную причёску: несколько видов кос, которые гармонично сочетались между собой. Приготовления заняли довольно много времени, и когда Джессамина была полностью готова, на улице наступили сумерки. Сердце заколотилось в два раза быстрее обычного, её охватил сильный трепет. Поэтому, когда в дверь резко постучали, она чуть ли не вскрикнула. Лорд Десмонд, облачённый в сине-зелёные одежды, пришёл, чтобы сопроводить дочь в Богорощу. Она была его второй дочерью, но определённо самой разумной и спокойной, поэтому ему было по-особенному тяжело прощаться с ней. Впрочем, радость от того, что всего через несколько минут они войдут в состав королевской семьи, сглаживала его тоску. Мороз стал крепче с наступлением темноты. Богороща утопала в тёплом свете от факелов, которые расставили по всей дорожке вплоть до самого чардрева. Собрались только самые близкие. С одной стороны — Мандерли, с другой — Старки и королева Лианна. Джон стоял посередине, закутанный в несколько слоёв волчьих шкур. Сегодня он надел корону Королей Зимы, хотя зачастую пренебрегал этим. Лорд Десмонд вёл свою дочь по тропинке и внутри у него боролось два чувства: гордость и потеря. Старк показал себя только с хорошей стороны и Мандерли не мог припомнить за ним ничего, что заставило бы его хорошенько обдумать его предложение о свадьбе. Лорд Белой Гавани с твёрдой уверенностью вверял свою дочь в его руки. — Кто идёт предстать перед божьим ликом? — спросил Джон, как только отец и дочь подошли к месту венчания. — Джессамина из дома Мандерли пришла, чтобы выйти замуж. Взрослая и расцветшая женщина, законнорождённая и благородная, она явилась просить благословения Богов. Кто пришёл, чтобы взять её в жёны? — проговорил Десмонд, пристально глядя на короля. Может он рассчитывал увидеть сомнения в его глазах? Но Старк держался твёрдо и уверенно, как подобает правителю. — Джон из дома Старков, Король Севера. Кто её отдаёт? — у юноши кольнуло язык, когда он произнёс свой титул вслух. Прошло достаточно времени, а он никак не мог привыкнуть. — Десмонд из дома Мандерли. Лорд Белой Гавани, Хранитель Белого Ножа и отец леди Джессамины Мандерли. Готова ли ты взять этого благородного человека в свои мужья? — обратился Десмонд к своей дочери. Её глаза блестели от подступавших слёз, но то были слёзы радости. — Готова, — дрожащим голосом проговорила девушка. Она всё-таки не сдержалась, и одна слезинка скатилась по щеке, как только отец отпустил её и передал в руки королю. Расставаться с семьей всегда тяжело, но будущее грело её изнутри, и она была без ума от своего жениха. Они оба опустились на колени, чтобы произнести молчаливую молитву. Джессамина просила слишком многого. Счастья, любви, чтобы чувства между ними только крепли. Но самое главное — скорейшая беременность. Ей не терпелось ощутить это на себе. Подарить Джону сына, а если Боги будут милостивы, то и дочь, и ещё много-много детей. Джон же молился в целом за семью, за ту что есть, и ту что будет. Далее король накинул на свою уже жену серый плащ с волчьим мехом в знак того, что отныне она Старк. Ему поднесли специально изготовленную корону. Сделана она была из обычной стали, которую хорошо отполировали. Посередине красовался лютоволк. Джессамина опустила голову, и Джон лично возложил на неё корону. Она была лёгкой, но девушке показалось всё совсем наоборот. Это не просто железка, а ответственность, тяжкая и непосильная. Она подняла голову и произошло минутное молчание. Он смотрел на неё, она — на него. Сделав шаг, король чуть наклонился и оставил лёгкий поцелуй на её розовеньких губах. На этом церемония завершилась и все поспешили в Великий чертог, где уже вовсю звучала музыка. За главным столом расположились молодожёны, Лианна, Джон-старший, Арья и Клей — по правую сторону, Десмонд и Винафрид — по левую. Сёстры невесты сидели уже за другим длинным столом, который по аналогии находился слева. Народу было довольно немного, только те, что успели приехать, но шуму от этого не убавилось. Неизвестно что звучало громче — музыка или гогот северян. Людям было только в радость хоть немного отвлечься от проблем. Суровая зима, что уносила жизни всё чаще и чаще, Иные, которые приближались с каждым днём. Сегодня все позабыли обо всём и отдались во власть крепкого эля и сладкого вина. Лианна пила очень медленно, боясь переборщить, а вот лорд Мандерли не стеснялся подливать себе ещё и ещё. Не прошло и часа, как начались танцы. Первооткрывателями, конечно же, стали Джон и Джессамина. Они кружились под заводную музыку, их щёки краснели всё больше и больше. Королева с улыбкой наблюдала за молодожёнами. Они выглядели вполне расслабленными и счастливыми. Маска суровости Джона постепенно спадала, и он превращался в простого юношу, который только что женился и был этому несказанно рад. — За общих внуков, Ваше величество! — Десмонд возник перед Лианной очень быстро, держа в руках кружку с элем. Он выпил ровно до того состояния, когда становится слишком весело и хочется поболтать со всеми. Королева подняла свой бокал, и они чокнулись. Мандерли плюхнулся на свободный стул, пока Джон-старший и Вель танцевали. — Посмотрите на них! Ха! Кто бы мог подумать? Когда гонец настиг нас, то я уж успел подумать самое страшное. И тут такая новость! Но мне ведь не стоило сомневаться, моя вторая дочка самая завидная невеста на Севере! — Она очень воспитанная, как я заметила, — Лианна не была настолько пьяна, чтобы отвечать своему новоиспечённому свату на все его фразы. — Ох, Ваше величество! Поверьте, она будет прекрасной женой. Давайте же потанцуем! — он протянул ей руку и у королевы не было выбора отказать ему. Кажется, Таргариен отбила себе все ноги, пока пыталась поспеть за Десмондом. Благо, что он быстро нашёл себе новую цель и переключился на неё. Лианна вернулась на своё место. Стул сына по-прежнему пустовал. Теперь он кружился с Мириам Мандерли, новой названной сестрой. Джессамина сидела за столом и явно о чём-то очень сильно переживала. Королева поняла это по её нервным подёргиваниям руками. Женщина пристроилась рядом с невесткой. — Всё хорошо? — Да, Ваша милость, — скромно ответила Мандерли. — Выглядишь взволнованной. — Это плохо? То, что я нервничаю? — Джессамина лихорадочно осушила один стакан вина. Кажется, у неё начинался настоящий мандраж. Лианна придвинула стул ещё ближе и ласково взяла девушку за руку. — Тебе стоит успокоиться. — Кажется, королева понимала, в чём тут дело. Может, Мандерли и импонировала в сторону Джона, но он был для неё чужим. А лечь в постель с чужим человеком всегда страшно. — Выпей ещё немного. Вино помогает. — А вам помогло? — Джессамина посмотрела на королеву с надеждой. Да, у неё была бабушка, была септа, но иногда не хватало именно матери. Будь она жива, то непременно бы поддержала девушку и нашла подходящие слова. — У меня была другая ситуация, но… да, помогло. — Как хорошо, что именно в этот момент подошёл Джон. Лианна не успела погрузиться в воспоминания прошлого. Юноша с отдышкой присел на свободный стул, который, кажется, принадлежал лорду Десмонду. Но тот продолжал отплясывать в центре зала, успевая периодически выпивать с гостями и горланить тосты. — Ты не устала? — с заботой поинтересовался король. — Самую малость, — с улыбкой ответила Мандерли. Она снова прислонилась губами к бокалу с вином и сделала пару глотков. Отец редко разрешал пробовать алкоголь, только на крупных празднествах, и это несмотря на уже достаточно взрослый возраст дочери. Теперь Джессамина начинала понимать всю прелесть красного напитка. Все мысли в голове утихали, сердце вошло в нормальный ритм, руки перестали дрожать. — Мы можем уйти, если пожелаешь. — На этих слова девушка раскраснелась. Она быстро приложила ладони к щекам, пытаясь спрятать смущение. — А провожания? — её голосок дрогнул. Стоило только представить, как пьяные северяне обхватывают девичье тело и кричат непристойности. — Ужасная традиция, которую давно стоило отменить официально. — От неё отказались многие, но находились лорды, которым такое было по вкусу. Их не заботило мнение своих невест, лишь бы люду было весело. Джон не стал дожидаться просьбы Джессамины, а сам заявил гостям, что они с женой удаляются, но все желающие могут продолжать гуляния до утра. Под довольные взгляды собравшихся молодожёны покинули Великий чертог. Сегодня впервые покои короля примут нового человека. Отныне он не будет ворочаться в одиночестве и чувствовать холод на другой половине постели. К приходу молодожёнов комнату основательно подготовили. Добавили больше свечей, разожгли очаг, заменили одеяло из шкур, застелили свежую постель. Джессамина прошла внутрь и замерла где-то посередине. Она обвела комнату взглядом и остановилась на большой кровати. Джон топтался у двери, не решаясь заговорить. Он бывал прежде с девушками, но такое случалось крайне редко. У короля всегда хватало забот, так что о каких-то походах в бордель стоило забыть. Да Старк никогда и не был любителем подобных развлечений, только когда мужские желания брали вверх. Наконец-то Джон отступил от двери и приблизился к девушке. Глаза опустились на её открытую шею. — Если ты не готова или… — Нет. — Джессамина развернулась к супругу. — Я готова. Пусть Старые Боги будут милостивы в эту ночь, и вскоре я подарю вам… — она запнулась, — тебе сына. — Джону пришлось долго бороться с внутренними чувствами. Отбросить всё и включить обычные физические инстинкты. Девушка безусловно была привлекательной, но для него этого было мало. И всё же его рука коснулась её открытого плеча и проскользила вниз. Они долго и упорно смотрели друг другу в глаза, пока одновременно не подались вперёд и не слились в поцелуе. В этот момент разум отступил и осталось только воспламенившееся желание. Оставалось только гадать, действительно ли Боги сопутствовали молодожёнам в эту ночь.

***

Крипта по-прежнему оставалась самым мрачным местом в Винтерфелле, если не во всём Вестеросе. Свет здесь был тусклым, земля ледяной, серые стены покрылись белой коркой от мороза. Даже статуи, казалось, были сделаны изо льда. Лианна знала, что сможет найти здесь своего отца. По словам Вель он всё чаще и чаще спускался в подземелье и проводил тут по несколько часов. Сегодня Джон стоял с задумчивым лицом напротив изваяния своей матери. Он установил маленькую свечку в её ладони и зажег слабый огонёк. Кажется, появление королевы его не испугало, будто он ждал её. — Интересно, почему Дейенерис назвала меня в честь неё? — назвать королеву Валирии своей матерью не поворачивался язык. Прошедшие двадцать лет только ещё больше отдалили их, если её недолгое пребывание во дворце можно было посчитать за сближение. — Я часто задумывался над этим. Возможно, так она хотела показать, что любит меня, несмотря на все… преграды. — Старк опустил морщинистые веки и глаза его на мгновение закрылись. — Если это так, то мы очень похожи с ней. Ведь я назвала сына в честь тебя, потому что тоже люблю, несмотря на все ошибки. — Она прислонилась боком к отцу и опустила голову на его плечо. — Ты — не она, — чуть громче проговорил Джон. Он не знал Дейенерис лучше Джораха или Миссандеи, наверняка нет. Но та Матерь Драконов, что была известна ему, совсем не походила на Лианну. — Я долго убеждала себя в этом. Она предупреждала меня, что когда-то я пойму и приму её выбор. Печально осознавать, что так и случилось. — Старк развернулся к дочери и ухватил её за плечи, пристально посмотрев в глаза. — Тебя что-то тревожит? — он заметил это ещё в день её прилёта, но не стал сразу наседать на Лианну, дав ей время всё обдумать. — С Рейнис я начинаю смиряться. Она влюблена в свою бабушку и в Валирию. А для матери важнее всего счастье своего ребёнка. Но вот Бейлон… мне кажется, я потеряла его. — Голос королевы задрожал. Джон пригляделся и заметил капельки слёз, которые скопились у неё в глазах. — Я люблю его не меньше остальных и мне хочется дарить эту любовь, но он не подпускает к себе. Я чувствую, что он просто обижен. Обижен за то, что в один момент я променяла его на государство. — Лианна сжала губы и сглотнула ком вырывающихся слёз. — Возможно, ему нужно время, чтобы осознать, чтобы простить. С возрастом взгляд на различные вещи меняется. Тебе ли это не знать. Просто дай ему время и не сдавайся. — Джон аккуратно провёл пальцем по её щеке и смахнул все слёзы. — Ну… упёртость мне от тебя досталась, — она усмехнулась и вызвала улыбку у отца. — А теперь она передалась и Джону. Иногда гору легче сдвинуть, чем переубедить его в чём-либо. — Мужчина вздохнул. Сзади послышались тихие шаги. Лианна с отцом развернулись. — Раньше я могла подкрасться незамеченной. Старость — настоящее наказание! — выругалась Арья, аккуратно ступая по промёрзшей земле. Годы сгубили её рост и теперь она казалась ещё меньше. Седые волосы собраны в пучок, морщинистое лицо никак не ассоциировалось с её худеньким и довольно спортивным телом. — Я не помешала? — женщина замерла в нескольких метрах от них. — Нет. Разве ты можешь помешать, тётя? — Лианна улыбнулась, а вот Арья сморщилась при слове «тётя». Наверное, она предпочитала, чтобы её вообще никак не называли. Старые привычки. Все замолчали. Арья смотрела на Джона, Джон на Арью, потом на дочь и снова на сестру. — Ты ей рассказал? — спросила женщина, упорно смотря на брата. — Рассказал что? — Лианна завертела головой в разные стороны. Она почувствовала повисшее напряжение. — Мы кое-что подозреваем. Это безумие, знаю, но… — Джон даже не представлял, как такое произнести вслух. Хотя ему это должно было быть просто, после всех приятных и неприятных чудес, которые он видел в своей жизни. — Мы думаем, что Бран жив, — резко ответила Арья. — Дядя Бран? — Лианна истерически усмехнулась. — Возможно, не в физическом смысле, но его душа ещё с нами. Мне думалось, что я просто сходила с ума. Он мне снился, предупреждал. А потом выяснилось, что я такая не одна. И скорее всего он снится многим. — Это всего лишь сны. — Королева снизила голос чуть ли не до шёпота. Ей ли отрицать такое, когда она стала свидетелем множеств предсказаний, которые по итогу осуществились. В их мире магия существовала. — Не думаю. Я говорила с ним. Мира Рид говорила с ним. Бран не был обычным человеком. И мы не знаем, на что он был способен. Лианна призадумалась. Она тоже видела сны, такие, что не могла объяснить до сих пор. Как, например, в день её первых родов. Женщина попыталась вспомнить. И вдруг осознание окутало её, как одеяло из снега. В тот день ей снился Джон, повзрослевший, но откуда ей было тогда знать, что это он? Теперь разум прояснился, и королева с ужасом поняла, что сон мог оказаться вещим. — И что вы хотите сделать? — её глаза вновь забегали от Джона к Арье и обратно. — Ничего. Думаю, так разумнее. Если Бран хочет нам что-то сказать, то он проявит себя. Нам просто нужно слушать его, — закончил мужчина. Лианна пока не знала, что делать с этими знаниями. Её душа разрывалась. Иные, скорая свадьба сына и его смертельная обида, тоска по Тео, молчание Рейнис, а теперь и дядя, который мог быть ещё жив. Королева вдруг вспомнила про Тириона. Он знал Брана достаточно близко и сейчас бы очень сильно помог в разгадывании очередной тайны. Но Тирион Ланнистер пропал пятнадцать лет назад. Лианна смела предполагать, что он уже мёртв. Что же, её ожидал приятный сюрприз, ведь Старый Лев был ближе, чем прежде.