Очередной день в Харренхолле мало чем отличался от предыдущего. Небо затянулось тёмно-серыми тучами, воздух стал ещё холоднее и колючее, на открытых территориях бушевал сильный ветер. Такие погодные условия не могли не сказаться на армии, большая часть которой располагалась в военном лагере за стенами замка. Повысилась заболеваемость, а вместе с тем и смертность. Каждый день небо над Харренхоллом чернело от поднимающегося дыма, каждый день горели погребальные костры. Это стало настоящим ритуалом — совершать обходы и собирать трупы.
Были и те, кто, смотря на весь этот ужас, сбегали посреди ночи. Кого-то удавалось схватить, но те сразу же лишались своих голов. Казни вместе с сожжением трупов стали ежедневными зрелищами. Таков был строгий порядок Дориана Хайтауэра. Даже несмотря на то, что королеве не везде нравился его подход, она всё равно не высказывалась, так как понимала, что в этом деле не сильна. Однако недовольства с её стороны были. Лианна считала, что можно не казнить дезертиров, давать им ещё один шанс, ведь людей с каждым днём и так становилось меньше. Лорд Дориан на это отвечал строго и не боялся отстаивать свою точку зрения. Он знал, что если простить одного, этого начнут требовать все вокруг и тогда нарушится и до того хрупкий порядок в рядах армии.
— До меня дошли слухи, что далеко не все дорнийцы решили повиноваться вашему приказу, королева, — доложил Хайтауэр. Они с Лианной прогуливались по двору Харренхолла и проверяли как идут приготовления к битве. Работа здесь продолжалась и днём и ночью. Нужно было многое успеть и быть готовыми к различным вариантам событий.
— Узнать правду мы сможем только когда прибудет принцесса. И всё же, если это действительно так, то с чего бы им не повиноваться? — Лианна не стала припоминать то, что каждый лорд Великого дома был осведомлён, что будет с их вассалами, если они ослушаются приказа. Эта идея тоже принадлежала Дориану и королеве было сложно думать о будущем. Если эта война закончится, то после кровопролития продолжатся.
— Дорнийцы только на словах такие смелые, на деле они ещё те трусы, — Хайтауэр сморщился. Сейчас в нём говорил настоящий просторец, а те по сложившейся традиции ненавидели своих соседей. — Однако на нашем последнем совете новоиспечённый мастер над шептунами обмолвился, что в Дорне начались волнения. Наверняка лорд Тайвин рассказал вам куда больше. Что же у них там происходит? — И снова в речах Дориана сквозила ненависть и неприкрытый интерес. Ослабление Дорна могло пойти ему на руку и стать хорошим поводом для расширения Простора. Королеве не очень хотелось сейчас говорить об этом и рассказывать всё Хайтауэру, для начала требовалось убедиться в правдивости слухов. Лианна раскрыла было рот, но ей не дали обмолвиться и словом. К ним подлетел один из стражников.
— Ваше величество, прибыл Король Севера. — Сердце Таргариен сделало один громкий удар. Она с нетерпением ждала этих слов и безумно боялась услышать совсем другое. И всё же страх заковал её в плен, когда женщина пересекала огромный и неровный двор. Она не знала, кого увидит, а кого нет. Волнение переплеталось с небольшой радостью и одновременно со злостью. Её душа немного отогрелась, услышав, что Король Севера прибыл, что говорило о том, что он жив. Но Лианна уже прекрасно была осведомлена о его безрассудном поступке.
Возле главных ворот образовалась настоящая толпа. Королева бегала глазами от одного человека к другому, ища знакомые лица. Первым она заметила своего сына, который спешивался с лошади, за ним рассмотрела и отца вместе с Вель. Волнение постепенно отпускало её. Женщине стало не по себе, когда она поняла, что не видит своей тёти Арьи — она совершенно точно должна была быть здесь.
После того как основная сопровождающая делегация Короля Севера оказалась внутри стен Харренхолла, во двор въехали несколько людей в чёрный одеждах. Тео она узнала моментально и очень тихо выдохнула. Лица у всех были уставшие и поникшие, одежды растрёпаны, кто-то хромал, кто-то и вовсе еле волочил ноги то ли из-за ран, то ли из-за дикой усталости.
Джон долго копошился возле лошади, а когда наконец-то подошёл к Лианне, она заметила в его руках странную вазу. На его губах не проскользнула улыбка от встречи с матерью, он был как никогда холоден.
— Ваше величество. — Голос короля тоже изменился. Он был настолько ледяным и режущим, что от такого тона тело у королевы покрылось мурашками. — Часть войска Севера, Ночной Дозор и Вольный народ прибыли по вашему приказу. Остальная часть должна быть уже здесь. — Лианна надеялась, что такое официальное обращение было только потому что на них смотрело множество людей и по правилам нужно было соблюдать субординацию. Женщина перевела взгляд на отца и тот очень незаметно покачал головой, давая какой-то знак.
— Думаю, нам стоит обсудить всё внутри, — предложила Лианна и указал рукой на самую высокую башню — Королевский Костёр.
— С вашего позволения мне и моим людям нужно немного отдохнуть, — он не дождался открытого разрешения, только взмахнул грузным плащом, развернулся и направился в сторону башни. От такого поведения королева слегка опешила. Снова она посмотрела на отца, затем на Вель и на Тео, что стоял немного позади. В лицах каждого читалась недосказанность. Что-то явно произошло и это событие как-то сильно повлияло на Джона. Таргариен понимала, что личные разговоры лучше не вести посреди двора, где все только и надеялись услышать что-нибудь интересное. Королева любезно пригласила новоприбывших пройти внутрь замка, а лорду Дориану поручила проконтролировать размещение северян.
Все сохраняли молчание даже когда оказались в закрытом кабинете, где и проходили военные советы. Здесь располагался огромный стол с большой картой, а также множеством карт поменьше. Фигурки стояли в хаотичном порядке, что говорило о том, что план постоянно менялся и все никак не могли прийти к общему мнению. Лианна встала во главе стола и с тревогой в глазах посмотрела на присутствующих. Кроме отца, Вель и Тео в кабинет никто более не допустился.
— Что произошло? Что с ним? — Может она и не была самой лучшей матерью, но не заметить изменения в Джоне было невозможно. Он всегда отличался выдержкой и строгостью, но сегодня его лицо было настолько безразличным, а глаза совершенно пустые. Лианна чувствовала, что за таким поведением стояло что-то поистине страшное. — Коротко о том, что произошло в Винтерфелле мне известно. И, безусловно, я поговорю с ним об этом. Есть что-то ещё? — Вель умоляюще посмотрела на мужа, а тот в свою очередь перебросился немыми взглядами с Тео, который опёрся о стену и стоял в стороне от всех. Джон-старший нервно поджал губы и с усталым вздохом опустил руки на стол.
— Его жена мертва. — Фраза, как нож, полоснула и до того напряжённый воздух. Лианна последовала примеру отца и тоже опёрлась руками о столешницу, ноги готовы были вот-вот подкоситься. — Вель вместе с покойной королевой остановились на Перешейке, во Рву Кейлин. У Джессамины начались преждевременные роды. К сожалению, ни её, ни ребёнка спасти не удалось. — Теперь королеве точно стало дурно. Её живот неприятно скрутило и очень мимолётно она взглянула на Тео. Лианне не следовало сейчас думать о своём горе, и всё-таки весть о том, что бедная молодая девушка закончила свою жизнь вот так оставила отпечаток и на ней.
— Семеро, — выдохнула Таргариен. — Как он отреагировал?
— Он… он умер вместе с ней. За всю дорогу никому так и не удалось с ним поговорить. Он сторонится нас. — Джон не знал, стоит ли говорить следующую вещь, однако решился: — Ещё он… казнил мейстера.
И снова в комнате повисла тишина. Королева не знала, что говорить в таких случаях. Она представляла, какую боль переживал её сын и как в такие моменты сложно контролировать своё горе. Может именно поэтому женщина ничуть не удивилась последнему известию. Хотя это было совсем не в духе Джона. Он всегда был очень справедливым. А была ли справедливость в смерти мейстера? Или всё же это простой гнев?
Лианна подошла к отцу и робко дотронулась до его морщинистой руки. За всем этим ужасом она была так рада его видеть. Пусть их отношения и не сложились как нужно, но всё-таки было бы очень больно узнать о его смерти. Теперь поводов для волнений у неё было гораздо меньше.
— Вам и правда следует отдохнуть. Позже я сама поговорю с Джоном. — Все согласно кивнули и молча направились к выходу. — Лорд-командующий, задержитесь. — И Тео повиновался. На самом деле он мечтал остаться наедине с Лианной, но считал что сейчас не лучшее время. Каждому следовало переварить последние события и немного успокоиться, отдохнуть, перевести дыхание.
— Скажи мне честно, всё очень плохо? — Тео как никто другой мог сказать об этом. Он прошёл уже две битвы и лучше всех знал о происходящем.
— Я могу быть откровенным, Ваше величество?
— Лианна, — женщина поправила его. Не нужно было никаких «Ваших величеств», они ведь были только вдвоём и никто их не подслушивал. — Говори как есть.
— Тогда… я не буду лгать. Мы в полной жопе, — он грустно усмехнулся. Лучше и нельзя было описать сложившуюся ситуацию. Даже если сейчас армия людей превосходила армию мертвецов, от этого не было никакого толка. Тео по-прежнему не знал, как им справиться с Королём Ночи, что для этого нужно и что вообще делать. Лианна подавила улыбку, пусть она и была совершенно не к месту. Слышать такие выражения от Старка было непривычно.
— Тётя Арья? — Женщине нужно было знать.
— Думаю, она погибла так, как и хотела. Очень отважно. — Тео перевёл дыхание и продолжил: — Мой отец тоже мёртв.
— Мне жаль, — прошептала Лианна. Голос её внезапно пропал. Слёзы стали накапливаться в горле и постепенно поднимались всё выше и выше. — Кто-то ещё?
— Джеймс, — Старк ответил не сразу. Он и сам не хотел верить, что его друга больше не было, как не было и Эммета. Лианна поджала губы, глаза наполнились слезами. Она отвернулась, только чтобы Тео не наблюдал за её горем. Джеймс всегда занимал особенное место в её сердце. Пусть их жизни сложились совсем иначе, но Таргариен считала должным оплакать его.
Лорд-командующий подошёл к королеве и осторожно положил одну руку на плечо. Он так и не знал, что было между ней и Джеймсом в детстве и юности. Тео никогда не был частью их своеобразной компании. Однако Ланнистер стал и его другом.
— Он погиб как герой, защищая товарища.
Лианна поспешно вытерла слёзы и повернулась к мужчине, и тот без промедлений склонился к её лицу и нашёл желанные губы. Они были солоноватые на вкус, но по-прежнему такие родные. Снова Тео нарушал свои же обещания, иначе он никак не мог. Женщина в его объятиях была так же любима, как и двадцать лет назад. Её поцелуи были так же нежны, а запах погружал его во что-то очень родное. Они оторвались друг от друга не сразу. А когда Тео всё же сделал шаг назад, он не стал ничего говорить, только по привычке поклонился и вышел из кабинета.
Мужчина устало перебирал ногами, следуя по тёмному коридору. Как бы он не храбрился и не геройствовал, но отдых действительно был необходим. Полноценный сон и тёплая ванная сейчас бы стали настоящим спасением. Он зажмурился, а когда распахнул глаза, то увидел, что из-за поворота ему навстречу шёл Грейджой. Это определённо был он, пусть и узнать его было непросто. Годы сказались на Родрике, только, в отличие от Тео, в лучшую сторону.
Напряжение в коридоре возросло и оба мужчины, не успев столкнуться лицом к лицу, уже сверлили друг друга ненавистными и ревнивыми взглядами. Казалось, что только взглядами всё и обойдётся. Они прошли мимо друг друга, собрав всю волю в кулак, лишь бы не зацепиться словом. Но если Старк мог совладать с эмоциями, то для Грейджоя это давалось крайне сложно. Всё-таки Родрик остановился, когда расстояние между мужчинами стало довольно приличным.
— Старк! — окликнул железнорождённый своего давнего соперника. Тео нужно было проигнорировать это и пойти дальше, но он остановился и обернулся. Родрик со злобной усмешкой смотрел вперёд и постепенно сократил расстояние. Его рука дёрнулась, пальцы собрались в кулак, затем она взметнулась вверх и моментально прилетела в нос Тео. Лорд-командующий смог устоять на ногах от такого удара и грубо провёл ладонью по лицу, смахивая выступившую кровь.
— Это за то, что спал с ней, — прошипел Грейджой. Будь его воля, он бы убил этого волка, пусть после королева лично снесла бы за это голову. Родрик держался более чем сдержанно, что было точно не свойственно его характеру. Стоило Старку вернуться в ровное положение, как второй удар не заставил себя ждать. Теперь он пришёлся по челюсти и по коридору прокатился неприятный треск.
— А это за то, что бросил её. — Тео бездействовал, не потому что не мог ответить, а потому что знал, что заслужил. Он бы и сам себя ударил за такое. Впрочем, и Родрику можно было за многое предъявить, только вот Старк отличался сдержанностью. Он не будет устраивать разборки здесь и сейчас, тем более, когда находится в уставшем состоянии. Грейджой наполовину выпустил свой пар и оставил Тео одного, а сам продолжил идти туда, куда шёл.
— Ублюдок, — было последнее, что Родрик пробурчал себе под нос. Старк выплюнул сгустки крови, что скопились во рту и ещё раз вытер рукавом нос. Он знал, что на этой маленькой потасовке дело не закончится и они ещё успеют как следует насолить друг другу, если не словами, так кулаками точно.
***
На следующий день королева всё же решила вызвать на разговор Джона. Может следовало дать ему ещё немного времени, однако требовалось обсудить произошедшее. Она должна была получить какое-то объяснение того, почему он ослушался приказа королевы и поступил по-своему. Лианна ожидала Короля Севера всё в том же кабинете. Позже здесь пройдёт очередной сбор военного совета и она уже предвкушала, какой новый скандал разразится. Лорд Дориан точно не сможет промолчать о том, сколько людей было потеряно в Винтерфелле и по чьей вине такое произошло.
Джон резко вошёл в кабинет, принеся с собой холодные потоки воздуха. Он был один, как того и просила Таргариен. Сейчас им следовало поговорить тет-а-тет, и, возможно, даже не как королева и её подчинённый, а как мать и сын. Старк кивнул в знак приветствия и остановился у противоположного конца стола. Он снова был не в духе и в повисшем молчании сквозил настоящий мороз.
— Во-первых, мне очень жаль. Знаю, как это тяжело. — Не нужно было быть гением, чтобы понять, о чём говорила Лианна. Сразу начинать с нападок было бы в корне неправильно. Сочувствие — единственная вещь, которую женщина могла предложить своему сыну. Но Джон словно бы и не слушал её.
— Ты вызвала меня для этого? Давай перейдём к делу. — Может он и не намеренно так грубо общался, но казалось, что по-другому он просто не умел теперь. Он только и слышал вокруг, как всем жаль и как они глубоко сочувствуют.
— Джон…
— Ваше величество, я не желаю об этом говорить, поэтому давайте приступим к сути! — Какой ему был толк от её слов, они не способны вернуть его жену. Близкие, что окружали его, не хотели понимать, что чем чаще они припоминали случившееся, тем хуже делали Джону. Уговаривать Лианну долго не пришлось. Она попыталась представить, что перед ней стоит не её сын, и разговор сразу обрёл жёсткие нотки.
— Раз так, то мне хотелось бы услышать объяснения. Что в моих словах было непонятного? Ты ослушался приказа королевы. И теперь посмотри, к чему всё это привело. — Казалось, Старк спокойно смотрел на женщину, он выслушал её претензию, и всё-таки во взгляде больше не читалось ничего родного, только холодная сталь.
— О том, к чему всё привело, упоминать не нужно. Я не совсем дурак и умею оценивать свои поступки.
— Я отдала чёткий приказ сразу направляться к Харренхоллу. Ты его ослушался.
— Так казни меня! В чём проблема? Это ведь справедливо! — выплюнул Джон. Прежде он редко повышал голос, только в самые необходимые моменты. Сейчас же горечь, обида и гнев плескались в нём, и даже самый сильный самоконтроль уже не мог удерживать его порывы.
— Ты не понимаешь! Сотни или даже тысячи жизней были отданы в той битве. Оно того стоило? Неужели было так сложно подчиняться моим приказам?
— Не нужно меня учить! Я всё знаю и без твоих советов.
— А мне кажется, что не знаешь, раз допустил подобное. Это было крайне глупо, Джон. Мне необходимо что-то предпринять, но это непросто. Ты мой сын. — Разве могла она его казнить? Конечно же нет. Пусть весь её народ ополчится на такую несправедливость, но она не посмеет отдать такого приказа. Однако ей правда нужно было как-то наказать его, чтобы недовольных разговоров было меньше.
— Зачем же ты тогда становилась королевой, раз не можешь вынести справедливого приговора?
— Перестань!
— Это тебе нужно перестать! Я яснее всех понимаю, какую ошибку допустил и чем мне пришлось пожертвовать ради этого. Сейчас мне не нужна жалость и твои советы о том, как правильно поступать, а как неправильно. Ты сама дала мне власть, и теперь я сам вправе решать, как нужно поступать. Только я несу ответственность за свои поступки! Либо казни меня, либо перестань учить! — Он с силой хлопнул по столу, несколько фигурок подпрыгнули вверх и повалились на бок. Лианна видела, что его стальные глаза потемнели, а лицо исказилось в гримасе гнева.
— Я всего лишь хочу уберечь тебя от ошибок.
— Но это мои ошибки и моя жизнь! Нет больше твоего сына, понимаешь? ЕГО НЕТ! Я взрослый самостоятельный мужчина, который в состоянии принимать решения! Мне не нужны материнские советы, как и отцовские! Вас не было в моей жизни, и я не обвиняю в этом. Ты не лезла в мою жизнь до этого, не нужно лезть и сейчас! Как-то запоздало у тебя всё выходит. Так я облегчу тебе задачу, потому что сейчас мне не нужна мать! Идёт война! Ты — королева, я — твой подчинённый. Другое просто неприемлемо! — Джон чувствовал это в себе, чувствовал, что окончательно повзрослел. Ему больше не требовалась материнская ласка и забота, хотя её никогда и не было. Он никогда не винил в этом никого, он всё понимал и принимал. Поэтому Старк так сильно вышел из себя, потому что его раздражала эта жалость. Она боялась сделать ему больно только из-за того, что он её сын. Но на войне нет места этим отношениям. Все равны перед законом, и Джон бы ничуть не огорчился, если бы мать решила отсечь ему голову. Он чтил закон и готов был предстать перед ним.
— Если это всё, Ваше величество, то позвольте мне уйти.
Лианна не знала, какие слова тут стоило подобрать, да и вообще она немного опешила от такой речи сына. Он определённо задел её, и довольно сильно. Казалось, что Джон был самым спокойным и самым миролюбивым из всех её детей. Он был благодарным за каждую мелочь. Однако теперь перед ней стоял абсолютно другой человек, и она не знала его. Королеве будто бы не хватало смелости ответить достойно, показать, что не он тут главный и не имеет права так разговаривать с ней. Но если посмотреть на всю ситуацию в целом, то сейчас они общались, как мать и сын, а значит Джон имел право повышать голос и высказывать своё мнение. Женщина позволила ему уйти, и после того как захлопнулась дверь, она просто упала на стул и закрыло лицо ладонями. Её попытки стать хорошей матерью давно были обречены. Она опоздала.
Королева вроде уже осознала факт того, что у неё не будет полноценной и счастливой семьи. Но Лианна была настолько упёртая, что ей позавидовали бы многие. После разговора с Джоном женщина немного отошла от проблем, что царили в её семье и переключилась на действительно более важное событие. В конце концов в Харренхолле все собрались не для какого-то праздника.
***
Последующие несколько дней проходили в привычном режиме. Все дожидались прибытия оставшихся войск. Погода ухудшалась и все чувствовали приближение чего-то страшного. В один из дней, когда разбушевалась буря, Лианна сделала очередную попытку пообщаться с семьёй. Она устроила небольшой ужин только для своих. За столом по обе стороны расположились её сыновья — Джон и Бейлон, чуть дальше сидел отец вместе с супругой, а также Тео. Должно быть было крайне глупо собирать их всех.
Более всего напряжение исходило от Бейлона. Он впервые видел своего брата так близко и, конечно же, как выяснилось позже, лучше бы их было не сталкивать. Джон вёл себя уже по-привычному очень холодно. Он предпочитал молча поглощать еду и не смотреть ни на кого, а вот Бейлон, напротив, только и делал, что сверлил брата ревностными глазами. Что происходило в голове у принца, и представить было страшно. Он невольно сравнивал себя со Старком, предполагал, в чём же он лучше и почему любовь матери досталась именно ему. Обстановка накалялась с каждым ударом столовых приборов.
— Не хватает Рейнис. Ей бы такое понравилось. Она кстати чуть не забыла, что у неё есть ещё брат, — заговорил Бейлон. Сейчас он вёл себя в привычной манере. Его бешенство и раздражение всегда выливались в язвительные речи. Джон проигнорировал эти слова. Зато Лианна уже начала коситься на младшего сына.
— Кстати, матушка, мне как-то немного обидно, вы позвали отца моего брата, но как же мой собственный отец? Вы вроде до сих пор женаты. — Принц проследил за реакцией Лорда-командующего. Тео и правда было здесь немного некомфортно. — Ах да, я забыл, что он слегка провинился. Забавная ситуация на самом деле, — Бейлон рассмеялся и хлопнул в ладоши. — Ты ещё не слышал, брат, эту уморительную историю? Мой отец переспал с нашей кузиной, и теперь она носит ещё одного моего брата или сестру. Обожаю свою семью.
— Бейлон! — осекла его Лианна. Она ожидала, что принц будет так себя вести, но после их последнего душевного разговора ей казалось, что их отношения более-менее наладились. Зря она всё-таки надеялась.
— Матушка, раз уж ты позвала своего любовника, то я имею право говорить.
Джон, что тщательно пережёвывал еду, сглотнул. Ему снова хотелось ударить по столу, только бы Бейлон замолчал. Пусть вообще бы никто не разговаривал.
— Ведёшь себя, как мальчишка,
брат, — последнее слово Старк чётко выделил. Может когда-то у него и было огромное желание познакомиться с Бейлоном, наладить контакт. Сейчас все его желания сгорели в погребальном костре жены. Ему не было дела ни до каких братьев и сестёр.
— Похоронить часть своей армии в Винтерфелле, вот это поступок мальчишки, — огрызнулся в ответ принц. Джон мог многое стерпеть, но сейчас его задели за живое. Он подскочил со своего места, Бейлон сделал то же самое. Оба парня опёрлись руками о стол и впились друг в друга взглядами.
— Ещё одно слово…
— И что ты сделаешь? — Бейлон ухмыльнулся.
— Сядьте! Оба! — приказала Лианна. Она не рассчитывала на дружбу между ними, но можно было хотя бы сохранять нейтралитет. Ни Джон, ни Бейлон будто бы не слышали её просьбы. — Я неясно выразилась?
— Матушка, вы сейчас говорите с нами как наша мать или королева? Я просто путаюсь порой. Если как мать, то мы имеем право не слушать вас. — Бейлон не торопился садиться. Ему было крайне интересно, как быстро Джон мог выйти из себя. Видимо, он не был таким уж паинькой, как ему казалось, раз вспылил, стоило принцу задеть его одним предложением.
— Бейлон! Сядь немедленно!
— И снова Бейлон, — но Таргариен немного остыл и упал обратно на свой стул. Джон последовал его примеру, однако слова матери роли в этом совершенно не сыграли. — Я завидую тебе, брат. Кажется, что ты рос с приятными людьми. Мне вот не повезло.
Все остальные, включая Джона-старшего, Вель и Тео просто молчали и тихо наблюдали за семейным переполохом. Как им справедливо показалось, что лезть в это не стоит, дабы не разжигать конфликт ещё больше.
— Что же, приятный был ужин. Нужно повторить, мне кажется. Организуешь, матушка? Мне очень хочется побольше узнать своего брата, — речь Бейлона была пропитана сарказмом и ядовитым подтекстом. И пусть это было действительно так, все только обрадовались, что ужин действительно можно завершить. Джон поднялся с места первым и первым же решил покинуть покои королевы, где и был накрыт стол. Джон-старший и Вель последовали за ним же, а дальше ушли и Тео с Бейлоном.
Уже в самых дверях вся толпа столкнулась со жрицей, которая будто бы всё это время стояла под дверью и ждала, когда семейная трапеза подойдёт к концу. Большинство уходящих не обратили на Кинвару никакого внимания, кроме Тео, который очевидно узнал её. Он уже хотел было остаться, чтобы Лианна прояснила ситуацию, но сама королева желала остаться одна, поэтому Старку не оставалась ничего иного, как уйти.
Жрица гордо прошествовала по комнате и присела на свободный стул, расположенный напротив Лианны. Она пришла, чтобы поговорить об их деле, но теперь теме разговора суждено было резко измениться. Кинвара сверкнула своими глазами, на её лице читался какой-то восторг. Королева же не хотела разделять с ней такого настроения.
— Он здесь, — пропела жрица и улыбнулась. Лианна, что сидела и витала в своих мыслях, сначала и не поняла, о чём говорила эта женщина. Она вопросительно подняла бровь:
— О чём вы?
— Спаситель. Он здесь. — И теперь весь неприятный ужин стёрся из памяти.
— Кто он?
Жрица томительно вытянула руки вперёд и гордо приподняла голову. Да, она почувствовала его ещё несколько дней назад, но сейчас, столкнувшись лицом к лицу, сомнений быть не могло.
— Ваш сын.
