The Unrestrained

Не то чтобы Вэй Усянь жаловался на свое духовное животное… Ладно, будем честными, жаловался. Его черный кролик был чрезвычайно шустрым с самого момента своего появления, и он очень любил влипать в неприятности. Цзян Чэн косился на непоседливое животное, фыркал презрительно. — Точно так же, как его владелец! Такой же бестолковый и бесполезный! — обычно после этих слов завязывалась шутливая потасовка, которую разнимала, конечно же, Яньли. Кролик Вэй Усяня, носивший гордое и чрезвычайно оригинальное имя «Кролик», появился, когда Вэй Ину исполнилось двенадцать. Мадам Юй поджала тогда губы, заявив, что духовные животные не появляются в таком возрасте, а значит, он, Вэй Усянь, дефектный. Дядя Цзян мягко объяснил, что появление духовного животного — неотъемлимая часть взросления, и что в каком-то возрасте это случается со всеми. Он рассказал, что именно духовное животное поможет найти вторую половинку — человека, который предназначен для него, Вэй Усяня. — А Вам, дядя Цзян, Ваше духовное животное тоже помогло найти мадам Юй? — Цзян Фэнмянь виновато отвел глаза, и Вэй Ин зарекся никогда не поднимать этой темы вновь. Кролик был своенравным, и частенько убегал в неизвестном направлении. Вэй Усянь каждый раз панически носился по всей Пристани Лотоса, не обращая внимание на скептическое цзянчэново «сам найдется». Вот и сейчас, вместо того, чтобы наслаждаться своим обедом, состоящим из вкусных орехов и листьев, Кролик убежал в неизвестном направлении, и Вэй Ин был готов волосы на себе рвать. Цзян Чэн презрительно фыркнул. — А если в озеро свалится, а? Кролики умеют плавать? Цзян Чэн, поднимай свою задницу, пошли на поиски! Цзян Чэн презрительно относился ко всей этой возне с духовными животными: ему недавно исполнилось восемнадцать, а никакого животного у нет так и было. Мадам Юй поджимала губы, глядя на своего младшего сына, и Цзян Чэн вжимал голову в плечи под ее взглядом. — Да и гуй с тобой, сам пойду! — в сердцах вскричал Вэй Усянь и вылетел из зала. Цзян Чэн вздохнул, поудобнее разваливаясь на подушках. Покрывало рядом зашевелилось, наследник Цзян, нахмурившись, потянул его на себя, и обомлел: под ним свернулся кролик Вэй Усяня, но… — А это еще что за… За дверями зала раздался совсем немужественный визг. Цзян Чэн заорал в ответ. — Это что еще за чертовщина?! Вэй Усянь, имей совесть, зайди в зал и разберись со своим дурацким кроликом, который притащил сюда чью-то псину! — Вот уж нетушки! — заорал Вэй Усянь из-за дверей, явно не собираясь заходить в зал. — Я и на цунь не приближусь к этой собаке! — Что тут происходит? — раздался раздраженный голос, и в зал стремительно вошла госпожа Юй. Внимательно оглядев представшую ее глазам картину, особенное внимание уделив свернувшимся вместе кролику и неизвестно откуда взявшемуся псу, она вдруг резко побледнела. Цзян Чэн испуганно вскрикнул, подхватив мать под руку — он никогда не видел ее настолько бледной и ошарашенной. — Мама! Что… — Позови отца. Срочно. — Резко выдохнула мадам Юй, снова становясь собой. О ее недавней минуте слабости напоминала лишь чуть помятая ткань ханьфу.

***

-…этого! Ты не понимаешь, Фэнмянь? А-Чэн — наш наследник, мы не можем просто позволить ему быть с этим… С этим! Цзян Чэна и держущегося на расстоянии из-за собаки, последовавшей за ними Вэй Усяня, из зала, конечно же, выставили, и поэтому они теперь пытались подслушать то, что происходило внутри. Грустный голос отца не внушал никакого доверия. — Взгляни на нас! Мы с тобой не являемся половинами одного целого, мы в этом браке только потому, что так решили когда-то наши родители, — наконец, ответил Цзян Фэнмянь. В глубине зала что-то хрястнуло, и Цзян Чэн поежился. Мама была в ярости. — Такого будущего ты хочешь нашему сыну? Ты всегда обвиняла меня в том, что я недостаточно люблю А-Чэна, но смотря сейчас на тебя, я думаю — а достаточно ли любишь его ты? — Ты!.. — и перепалка разгорелась с новой силой. Цзян Чэн скосил глаза на сидящего рядом пса, который в удовольствии вывалил язык из пасти и радостно махал хвостом, а затем его будто молнией ударило. Он перевел взгляд на ныкающегося на дереве Вэй Усяня, затем на пса. В глазах потемнело. Крик вырвался раньше, чем он успел подумать. — Так ты, получается, моя вторая половинка, а этот пес — мой духовный зверь?! Именно поэтому твой дурацкий кролик теперь от него не отстает? Вэй Усянь изумленно разинул рот, взгляд его судорожно заметался от кролика до пса, от пса до Цзян Чэна. Раздался грохот. Вэй Усянь, не выдержав нахлынувших на него чувств, свалился с ветки, на которой сидел.