The Unrestrained

Цзинь Лин, если честно, никогда не понимал всей этой пляски вокруг популярных блогеров. А потом Лань Цзинъи, просто обожающий поесть, принес ему выпуск какого-то кулинарного шоу на YouTube, и Цзинь Лин пропал. Канал «Приходи поужинать к Не» имел небольшую аудиторию, но каждое видео бурно обсуждалось среди подписчиков и встречалось с ажиотажем. Было ли это из-за личности Не Минцзюэ — ведущего шефа канала, или из-за необычных блюд, которые он готовил, Цзинь Лин не знал. Некоторые блюда просто поражали воображение: огромные, невероятной формы торты, сеты карри, необычным образом законсервированные плоды лотоса… Не Минцзюэ готовил для своего младшего брата, не скрывая свою к нему нежную любовь, и Цзинь Лин завидовал неизвестному Не Хуайсану (он никогда не появлялся в кадре) белой завистью. Но дело было не только в блюдах, с каким-то замиранием сердца признавал Цзинь Лин. Во время приготовления ингредиентов юноша любовался сильными, ловкими руками, проворно режущими, чистящими, пассирующими, за лихой ухмылкой, появляющейся каждый раз, когда он говорил о своем брате и его кулинарных предпочтениях, за изящным изгибом бедер, которые обтягивали узкие черные джинсы… — Я гей. — Убито прошептал Цзинь Лин, досмотрев очередное видео, в котором готовили кисло-сладкую курочку с ананасами. — Я чертов гей. Дядя Вэй как всегда был прав. Цзян Яньли с вежливым интересом наблюдала за мающимся сыном. Чуткое материнское сердце давно поняло, что ее ребенок влюбился, а изучив внимательно его историю просмотров, для нее все стало ясно: давний друг их семьи, Не Минцзюэ, похитил сердце их А-Лина окончательно и бесповоротно. Поэтому, посоветовавшись с мужем и братьями (они, как всегда, устроили словесную пикировку, едва не переросшую в драку), она решила устроить встречу шеф-повара с сыном, а дальше… Будь, что будет. Цзинь Лин с недовольством смотрел на большой особняк из серого камня: матушка опять потащила его в гости к каким-то давним друзьям, отвлекая от просмотра нового выпуска кулинарного шоу. О, с каким бы удовольствием он сейчас уселся бы в кресло и с замиранием сердца смотрел на рук… -…вечера, Не-сюн, А-Сан! — ворвался в его сознание звонкий материнский голос, а последовавший за ним приятный баритон прошелся по телу мурашками. Цзинь Лин поднял взгляд и остолбенел: в дверях стояло его персональное наваждение: Не Минцзюэ, а рядом жался какой-то пацан чуть старше его самого. Цзинь Лин едва ли чувствовал вкус блюд, которые подавали на ужине, он не сводил очарованного взгляда с Не Минцзюэ и совсем не слышал бойкую болтовню матери и младшего брата шеф-повара. Не Минцзюэ, весьма польщенный таким вниманием, отвечал взглядам наглыми ухмылками, от которых на щеках Цзинь Лина расцветал румянец. Совсем незаметно они остались в столовой одни: Не Хуайсан изъявил желание показать Цзян Яньли свои недавно расписанные веера. Цзинь Лин уперся взглядом в стол, пытаясь скрыть свои красные щеки и уши. Не Минцзюэ хмыкнул. — Слышал, ты увлекаешься кулинарией? — Увлекаюсь, — буркнул Цзинь Лин и вздрогнул, когда Не Минцзюэ мягко рассмеялся. В одно мгновение он оказался рядом с юношей, упершись бедром в столешницу, и Цзинь Лин скосил туда взгляд. Покраснел. — Тогда как ты смотришь на идею сняться со мной в нескольких роликах в качестве гостя? Это будет интересно. И это действительно было интересно, согласился Цзинь Лин, когда «несколько роликов» сначала растянулись на месяц, потом на полгода, а потом навсегда. Но Цзинь Лин не жаловался. Он довольно улыбался каждый раз, когда перед очередными съемками получал поцелуй «на удачу».