The Unrestrained

Не Минцзюэ угрюмо изучал разложенные перед ним листы бумаги. Из всего выходило, что в их маленьком тихом городке в Хэбэе завёлся какой-то гонщик на мотоцикле, который никак не даёт местным жителям выспаться. Кроме нарушения общественного порядка, неизвестный ещё и нарушил ряд законов, таких как превышение скорости на дорогах и запрет на гонки в пределах города. Не Минцзюэ постучал пальцами по столу. Гонщика не удавалось поймать вот уже почти два месяца, настолько мастерски он скрывался. Все это время в полицейский участок то и дело поступали жалобы от недовольных жителей, требовавших прекратить этот произвол. В дверь кабинета протиснулся помощник шерифа Мэн Яо, сжимавший в руках две коробочки с лапшой, и Не Минцзюэ откинулся в кресле, позволяя себе расслабиться на десять минут обеденного перерыва. — Нельзя ли, — сказал Мэн Яо, за обе щеки уписывая свою лапшу с овощами, — нельзя ли как-то проверить всех местных жителей на предмет наличия мотоциклов? Городок у нас маленький, наверняка все мотоциклисты знают друг друга в лицо. Случаи с гонками начались не так давно, и я уверен, что это кто-то новенький. Возможно, кто-то молодой и только что получивший права. Идея Мэн Яо была разумной, но уже через час после начавшейся проверки Не Минцзюэ готов был все проклясть. Ребята в местной общине мотоциклистов были немы, как рыбы, и добиться чего-то от них было просто нереально. Они вернулись к началу. Улик все так же не было. — Этот мотоциклист невероятно умён, — пробормотал Мэн Яо, разглядывая карту, по которой были проложены все пока что известные маршруты неизвестного, — выбирает такие улицы, на которых почти нет освещения и точно нет камер. — Почему бы нам просто не устроить на всех этих улицах засаду и не поймать его? — сердито сказал Не Минцзюэ, и Мэн Яо вздохнул. — Потому что нас в отделении всего восемь человек, двое из которых — простые менеджеры. Мы просто не сможем охватить пятнадцать улиц! Не Минцзюэ становился все мрачнее. Поток недовольных ночным гонщиком и бездействием полиции все возрастал, и шериф просто выбивался из сил, пытаясь лавировать между выслушиванием жалоб, составлением протоколов, ночными дежурствами и попытками поймать гонщика. Мэн Яо, заручившись поддержкой главы следственного отдела Лань Сичэня, наконец, сплавил шерифа в недельный отпуск, аргументируя это тем, что для его здоровья так будет лучше. Не Минцзюэ переделал все домашние дела в первый же день отпуска, погонял своего младшего бестолкового брата, одновременно выяснив, что тот забросил тренировки по восточным единоборствам (Не Хуайсан получил такой нагоняй, что ещё три дня смотрел на брата волком), и в конце концов закончил тем, что просто валялся на диване, бессмысленно уставившись в потолок. Раздавшийся в три часа ночи звонок был для него как манна небесная. — Поймали! — прозвенел взволнованный голос Мэн Яо, и Не Минцзюэ едва сдержался от победного крика. — Правда… В общем, приезжай. Прямо сейчас. Через десять минут Не Минцзюэ уже влетел в отделение полиции, и отчего-то совсем растерянный Мэн Яо вяло махнул рукой в сторону камер. — Ты только помягче там, ладно? — Вот ещё! — возмутился шериф. — Мы этого паршивца пять месяцев ловили! Но всё недовольство и возмущение слетело с него мигом, едва он увидел, кто находится в камере. Из-за решетки на Минцзюэ смотрел надутый Не Хуайсан. Не Минцзюэ очень громко и нецензурно выругался.