Вопрос времени

Тобираме понадобился месяц, чтобы выполнить такую пустяковую миссию (то, что она пустяковая, я понимала даже будучи из другого мира и не располагая всеми теми невероятными знаниями, которые хранились где-то глубоко в этом теле). Но это неважно, этот месяц я провела с пользой. Тренировки с Ютакой не прекращались, с каждым днем я вспоминала всё больше. Нет, память ко мне не вернулась, поэтому пришлось всё учить по ходу дела заново, хотя я часто испытывала легкое чувство дежавю. Будто когда-то это знала. Но ни о чем это не говорит, это могли всплывать старые воспоминания из аниме. Конечно, пока сражаться с кем-то вроде Тобирамы мне рано, но я уже точно не проиграю подросткам в клане (а они здесь очень даже сильные, не тринадцатилетний Итачи, конечно, но круче тринадцатилетнего Саске точно). Наверное, так сказывается война. Удивительно, какой прекрасный мир создали тогда брат и Хаширама. Точнее сейчас создают. С моей непосредственной помощью! За всё это время брата и Хашираму я видела исправно то у нас дома, то сидящими на скале и гордо взирающими на плоды трудов моих. А труд был колоссальный. К возвращению Тобирамы и команды площадка под деревню была готова, но трудов мне это стоило непомерных. Нет, Учихи слушали свою химе беспрекословно. Мне кажется, они с Мадарой не так осторожны, как со мной, хотя он намного сильнее и опаснее. На меня же собственные соклановцы боялись дышать. Либо прошлая Изуна гоняла их как я не знаю кого, либо они боялись, что я снова умру и глава впадет в ту бессильную ярость, в какую он впал после моего ранения. Оказалось, пока Изуна умирала, и я возрождалась, надежды на то, что я буду жива не было никакой. Мадара рвал и метал, разрушал тренировочные полигоны и лесные массивы, срывался на всех, кто смел просто пройти мимо, а потом запирался в комнате с моим бренным телом и упивался горем. Особой стойкостью отличались врачи, которые даже в страхе перед моим слегка поехавшим братом не покидали своего поста рядом с моим телом и делали всё, чтобы меня спасти. Даже использовали те печати Узумаки. Ютака мне всё рассказал. Говорил, что соклановцы чуть ли не ночевали в храме, прося Аматерасу спасти меня. И теперь они свято верят, что богиня их услышала и помогла, но второго раза уже может не быть. Потому Учихи берегли меня как могли. Тут вообще очень трепетно относятся к женщинам, у Сенджу женщины куда более независимые и куда менее оберегаемые. Учихи своих берегут. А после того срыва главы, химе теперь они берегут особенно. Услышав это, вдруг стало интересно, как Мадара в аниме справился со смертью брата. И через что там клану вообще пришлось пройти? Ладно, неважно. Суть в том, что вся эта ситуацию серьезно сыграла мне на руку. Учихи считали, что моя жизнь на этой бренной земле – воля Аматерасу. Моя охрана – соблюдение ее воли. Значит нужно быть послушными химе так, как они послушны своей главной богине. И я не спешила им доказывать обратное! С Сенджу всё было сложнее. Нет, они тоже меня слушались, когда Хаширама смотрел на них со скалы, но стоило ему уйти, они начинали фыркать. И в самый первый день я не услышала ничего гениального. - Почему нами командует какая-то девчонка? – да, по факту мне 23, но я сильный шиноби. Даже если сейчас я слаба, Изуна была сильным шиноби. - А ты хочешь проверить меня на прочность? – хмурый грозный вид в купе с командным тоном, который я недавно освоила, пыл неплохо остужал. Но надолго их не хватало. То идея выжигать корни им не нравилась, то они делают больше, чем Учихи, то ещё какая-нибудь фигня. Я старалась не обращать внимание на нытье, но, когда тайком начали и мои соклановцы, пришлось показать характер, которого в моем мире у меня никогда не было. Я вообще больше плаксой была. И слабохарактерной. Всё время уступала во всём двум младшим сестрам. Здесь так было нельзя. К концу месяца я научилась командовать и гонять не только Учих, которые и так беспрекословно всё выполняли, но и Сенджу, которые увидев, что Учихи меня так хорошо слушаются, решили, что в гневе химе уж слишком страшна. Не скажу, что кланы прям стали дружить, но уже не боялись поворачиваться друг к другу спиной. Мадара и Хаширама думали, что дружба между кланами не клеится и всё идет слишком медленно, я же понимала, что это огромный прогресс. Признаться честно, и сама временами боялась, что Сенджу нападут, а я не отобьюсь со своими «блестящими» навыками боя. Но сейчас страх прошёл. Тобирама вернулся неожиданно. Нагрянул всей командой на место будущей деревни именно в тот день, когда брата и Хаширамы на месте не было. Старая рана заныла, и я непроизвольно вздрогнула, но быстро взяла себя в руки. Тобирама выразительно поднял праву бровь в немом вопросе. - Выглядишь жутко просто, тебе бы отдохнуть, - пролепетала я. Собственно, жутко он не выглядел. Уставший, запыхавшийся, но никак не жуткий. Но не могла же я сказать, что на какое-то мгновение испугалась его. - Да ты тоже не красавица сегодня, - так не поняла, что за наезд сейчас был? - То есть обычно я красивая? – очаровательно улыбнулась я. Не сдаваться же на милость его едкому комментарию. Тобирама замялся, словно не ожидал вопроса. Хотя может и правда не ожидал. - Обычная, ничего особенно. - Ну кто такое вообще говорит девушкам, Тобирама? – я возмущалась, картинно размахивая руками и уверенно подходя к нему, - нельзя говорить девушке, что она не красивая! Тем более, когда она знает, что она красивая! – в себе я особо не сомневалась. Изуна, то есть я, красавицей не была. Высокий чистый лоб, аккуратный нос, узкие губы. Всё хотела, чтобы у меня были скулы, но Мадара сказал, что их у меня никогда видно не было. В целом, я была миленькой, но обычной. Незаменимое качество для шиноби-разведчика. На таких миссиях Изуна была лучшей, потому что не привлекала особого внимания. Но как девушке мне было обидно. В клане были девчонки куда интереснее меня, хотя мы все одинаковые не только по цвету волос, глаз и кожи, но еще и внешне безумно похожи. - Откуда ты знаешь, что красивая? Кто тебе это сказал? – Тобирама улыбнулся. Издевается. Кажется, он понял, что я хотела поддеть его, и решил напасть первым. Я оглянулась. Вокруг нас уже стояли Сенджу и Учиха, бросившие свою работу и глазевшие на встречу-перепалку двух былых врагов. За Тобирамой стояли обе команды, только что вернувшиеся с миссии. Я осмотрела команду Сенджу и указала пальцем на первого попавшегося парня, которому не повезло стоять рядом. - Вот ты! Как думаешь, я красивая? Сенджу удивился, что я обратилась к нему. На вид молодой парень, лет 25. Особо ничем не выделялся, разве что длинными светлыми волосами. Да, такой длине и Мадара позавидует. Выбранная мной жертва быстро ответила: - Я думаю, вы очень красивая, химе, - парнишка широко улыбнулся. - Вот видишь, я красивая! Это ты зрением слаб, - вернула я своё внимание к Тобираме. - Хироки просто не привередливый, ему любая девчонка, что обратила на него внимание, красивая. Я опешила. Со стороны парнишки, чьё имя оказалось Хироки, послышалось грустное «За что вы так, Тобирама-сан». Я посмотрела на заметно погрустневшего парня и улыбнулась. Похоже, перепадами настроения страдает не только Хаширама. - Ну ладно. Зато Хироки любая девушка будет рада. А вот от тебя если девчонкам чего и стоит ждать, так только подставы. На этом я лично решила наш разговор закончить. Хикаку о миссии расспрошу, не хочу с этим Тобирамой общаться, больно тяжелый он человек. Я было повернулась к своим верным работникам и была готова объявить, что на сегодня работа окончена, и они могут идти по домам, как неожиданно услышала голос Тобирамы. - Зря ты так, я тебе кое-что принёс, - я только сейчас заметила, что за спиной у Сенджу висел небольшой мешок, который он поспешил раскрыть. - Мне? Подарок? – Сенджу от моего вопроса замер и снова замялся. - Если хочешь, можешь так считать. Из мешка он достал небольшую шкатулку, на которой сидела кукла – девушка в традиционном кимоно, держащая в руках лук. Рядом с ней лежали стрелы. К дну шкатулки, на которой она сидела, крепилась деревянная дощечка, на которой стояла мишень. - Что это? Шкатулка? - Сейчас покажу. Все, затаив дыхание, зачарованно смотрели на то, что делает Тобирама. Он поправил что-то на задней стенке шкатулки, и невероятная кукла пришла в движение! Я знала, что это! Механические шкатулки были в моем мире может не так популярны в мое время, но в прошлом они наделали много шума. Какими изысканными они были эти танцующие под музыку балерины, кружащие на одной ноге! Но эта девочка превзошла мои ожидания. Одной рукой она взяла стрелу, натянула ей тетиву лука и выстрелила в мишень! Конечно, импровизированная стрела в мишени не осталась, а упала на прикрепленную к шкатулке дощечку. Когда стрела коснулась мишени, я услышала характерный «бом». Так били бабушкины часы в моем мире на каждый ровный час. Девушка запустила все три стрелы и потом, приняв свое исходное положение, замерла. - Это не совсем шкатулка, хотя ты права, небольшой ящик для хранения тут есть. Но вообще это часовой механизм. Если эту куклу настроить, она будет бить 3 раза утром и 3 раза вечером, оповещая о времени молитвы. Это была правда. Клановые часы, что стояли в нашем храме, тоже били на каждый час. Но начинали они с 3 раз. Самый первый рассветный час созывал на молитву и особо верующие соклановцы её не пропускали. Мадара был, похоже, атеистом, а я просто не знала слов молитвы, но 3 удара из храма были слышны в доме, если я вдруг забывала закрывать окно на ночь. Потом часы били 4, 5 и 6 раз и останавливали бой. Следующий бой снова начинался с 3, означая начало вечера. Я взяла шкатулку в руки. Время она не показывала, но уже была знаком небывалого прогресса для этого мира. - Я могу оставить её себе? – немного робко спросила я. Даже если бы Тобирама отказал мне, я бы всё равно её себе оставила. Я уже знала, где именно в моей комнате она будет стоять. Три боя каждое утро, да это же будильник! - Мне девчачья шкатулка не нужна, но было бы неплохо, если бы ты дала учёным наших кланов разобраться с ней. И было бы неплохо узнать технологию производства и делать такие свои. - Ага, как же. Сломают мне и не вернут. Разрешу посмотреть, но руками трогать не дам. Умные? Пусть сами до технологии додумываются. Тобирама нахмурился, но стоящие Учихи и Сенджу моей девчачьей выходке улыбнулись. - Я думал разобрать её и совместить с другим механизмом. - Каким это? - Это часы, - Тобирама достал из того же мешка небольшие карманные часы. Это была вещь моего мира! По крайней мере, очень похожая, - Даймё следит за временем по подобному механизму. Нужно привыкнуть к новой системе, но она более конкретна, чем наша. Как я понял, здесь двенадцать дневных и двенадцать ночных часов. Двенадцать делений-часов, каждое из которых носит название животного. Те же двенадцать животных, в честь которых названы наши печати. Я протянула руку, и Тобирама вложил в нее часы. Они были чуть больше, чем карманные часы моего времени, но смысл был тот же. Двенадцать делений, но вместо цифр звери, часовая и минутная стрелка. Я больше не буду путаться в местном времени, которое мне так и не удалось освоить! Что за прекрасный день! И Тобирама решил совместить два механизма в один? Он что, только что придумал часы с кукушкой? Ну, без кукушки, но с характерным боем. Какой новатор! - По-моему, часы прекрасные. И система прекрасная, - восхитительная, я бы сказала, но старалась держать свой восторг при себе, а то ещё Тобирама зазнается, - я бы, правда, её немного подкорректировала. - Как же? - Каждое из 12 делений поделила бы еще на пять. Счёт будет точнее. В мире шиноби важно каждое мгновение.

***

После возвращения Тобирамы прошёл месяц. Клановые инженеры удивили меня своими талантами и быстро разобрали и собрали часы, поняв принцип работы. По моему хотению в часы была добавлена еще одна стрелка – секундная. Кажется, в глазах Тобирамы я стала чуточку умнее. Что ж, он в моих тоже. Жаль, с водопроводом так легко не разобрались, пришлось звать проектировщиков из столицы и платить им деньги за ценные консультации. Занимался этим, конечно Тобирама. Я лишь настояла на том, чтобы вырыть по всей деревни ещё и колодцы. Ну так, на всякий случай. Июнь выдался в этом году славный. Было тепло и хорошо, но всем занимающимся сельским хозяйством это было не по душе. К Мадаре и Хашираме толпами ходили соклановцы и жаловались на недостаток полива. Я почти им сочувствовала. Почти. Меня же не трогали. Учихи не очень серьезно занимались земледелием, в основном, всё покупали. Сенджу на земле были повёрнуты, даром что дети леса. Так что у Хаширамы было много работы, но, видимо, не так много, чтобы не выдавать глупых идей. И время на то, чтобы убедить в непогрешимости своих глупых идей Мадару у него, к сожалению, тоже нашлось. Вечером мы с братом ужинали в напряженной тишине, не возникавшей между нами без преувеличения никогда. Мадара не знал, куда себя деть, боялся смотреть мне в глаза и, казалось, дышал через раз. Я боялась его поторопить, но в конец всё-таки не выдержала: - Ну всё, прекращай. Хочешь что-то сказать, скажи! Не могу больше сидеть в такой тишине. Мадара замялся, но юлить перестал. Он отложил палочки и выпрямил спину, невольно возвышаясь надо мной. Я чувствовала, что сейчас что-то пойдет не так. - Изуна. Хаширама высказал интересное предложение. Сначала я не хотел даже думать об этом, но, взвесив все за и против, я понял, что в его идее есть смысл, что в идеях Хаширамы бывает не часто. - И что же это за идея? - Я хочу сразу сказать, что не дал пока ответа и дам его только, когда ты озвучишь своё решение. - Не медли, брат. - Глава клана Сенджу официально предложил мне поженить тебя и его младшего брата. Дружба дружбой, но брак и общие потомки намного сильнее всех подписей на всех свитках. Мы знаем, что рано или поздно браки между Сенджу и Учиха будут неизбежны, мы не сможем жить вместе и не смешивать кровь, но процесс идет слишком медленно. С перемирия прошло два месяца, но мы по-прежнему подозреваем друг друга и… - Остановись, - выдержать я больше не могла. Когда брат тараторит, значит, что он волнуется. Это я поняла с первых дней жизни здесь. – Хаширама выдвигал при мне подобную идею, так что я не очень удивлена. - Он говорил с тобой об этом? Когда? - После вашей попойки, когда я устраивала его в гостевой комнате. - Так давно? Так ты узнала обо всём раньше меня? О как! То есть напились они не из-за этого? Интересный поворот событий. А я уже нафантазировала, как брат резво кинулся в бой защищать меня от вредных Сенджу. Видимо, нет. К слову, причину попойки мне так и не назвали, но лекцию о вреде алкоголя он получил достаточно занудную, чтобы больше при мне такого себе не позволять. Не знаю, правда, надолго ли его хватит. - Получается, я всё узнала раньше тебя, но тогда я не восприняла это всерьез. Видимо, зря. - Видимо. -Что ты ответишь? - Я уже думала об этом. Хотя кандидатура Тобирамы мне не очень нравится, вариант он действительно подходящий. В отличие от довольно искреннего Хаши, его младший брат сам у себя на уме. Я уже думала о том, что чем ближе он будет, тем меньше от него будет проблем. Но… - я невольно запнулась. Не знаю, нужно ли это знать Мадаре, и как он такую информацию воспримет. - Но..? - Я всё еще немного боюсь его. Это какой-то беспричинный страх того, что с минуты на минуту между нами начнется сражение, а я не буду к этому готова. Эта враждебность к нему меня не отпускает. К Хашираме я такого не чувствую. - Вы ни разу не скрестили с Хаширамой клинки. - Да, возможно, поэтому. С другими Сенджу таких проблем тоже нет, для меня большинство из них были обезличены, даже если мы и сражались вместе. Хотя я немного боялась в начале получить удар в спину, но сейчас я не жду подставы от каждого из них. С Тобирамой так не получается. - Не тороплю тебя. Мы можем не давать ответ столько, сколько ты посчитаешь нужным. Изуна, я бы послал Хашираму к черту, несмотря на все выгоды с этим его предложением, но он сделал это официально, подкрепив это обращение соответствующим письмом и при свидетелях в виде наших и их старейшин. Наши сначала сказали свое категоричное «нет», но потом тоже задумались о выгоде. - Старейшины? Что? Как давно Хаширама прислал письмо? - Ну… может дня четыре назад. - Четыре дня?! И ты всё это время молчал? - Я не знал, как тебе это сказать. Раньше ты люто ненавидела Тобираму. Сейчас после твоего ранения ты к нему относишься куда терпимее, что меня сильно удивляет, но это же не значит, что ты побежишь клясться ему в верности перед Аматерасу! Мадара был прав. Я знала, что внутри меня живут чувства и воспоминания Изуны. Иногда они прорывались в виде неконтролируемой агрессии, чаще всего направленной именно на Тобираму. Может, будет действительно лучше выйти за него? Глядишь и старая Изуна смирится. - Кажется, твой жених приближается. Я удивленно посмотрела на Мадару, а потом немного напрягла свою сенсорику. Да, это однозначно чакра Тобирамы. Через несколько мгновений мы услышали стук в дверь. - Ты откроешь или я? – осторожно спросил Мадара. Кажется, он чувствовал за собой вину из-за всей этой ситуации. Что ж, пришел Тобирама, наверное, ко мне. Я чувствовала, что течение его чакры неспокойно. Похоже, он не так позитивно отреагировал на эту новость. - Я открою и проведу его на задний двор для разговора. Обещай не подслушивать! - Обещаю, - клятвенно заверил Мадара. - Я серьезно, дай нам разобраться самим. А то знаю я твои обещания, в детстве всё равно подслушивал, хоть и обещал. - Я не подслушивал, а подглядывал! Этого ты не запрещала. - Сейчас запрещаю! – наглость – второе счастье. Черта эта, кстати, клановая. Я не спеша направилась к двери. Я чувствовала, что Тобирама топчется на пороге то ли не решаясь войти, то ли пытаясь успокоиться пред встречей со мной. Я решила не давать ему такой форы и открыла дверь. Предо мной предстал растерянный альбинос, но растерянность его быстро сменилась хмурой злобой. Что ж, говорить мы явно будем не о водопроводе. - Пойдем на задний двор, там никто не помешает. Но постарайся не кричать, а то привлечешь не только Мадару, но и соседей, - сказала я, закрыв за собой дверь. Я пошла босиком по энгаве на задний двор (энгава всегда в местных домах огибает весь дом, в моем мире такого большого крыльца, да ещё и вокруг всего дома, я никогда не видела). На улице было тепло, даже немного душно, так что я не боялась замерзнуть в своем домашнем хаори. В тени деревьев на заднем дворе наоборот даже легче дышалось в такую погоду. Тобирама терпеливо шел за мной. Я чувствовала его тяжелое дыхание и невольно ощутила страх, холодом пробежавший по моей спине. И это в такой духоте. Я ошиблась, он был не зол, он в ярости. - Ну а теперь мы можем поговорить спокойно. Что же привело тебя ко мне в столь поздний час? - А то ты не догадываешься, - лицо Тобирамы исказила злая усмешка. Я чувствовала, как из него сочился сарказм. - Конечно, догадываюсь. Ты ни разу за всё время не был в поселении Учиха, а тут прибежал в одиночку к злейшему врагу. Только одна вещь могла подвигнуть тебя на такое. В какой-то момент Тобирама дернулся. Обычный человек может быть и не заметил бы, но я уже не обычная, а шиноби. Подобные изменения я примечаю сразу. - Раз знаешь, почему я здесь, знаешь и чего я хочу. - Как раз напротив, чего ты хочешь мне не ведомо. - Ты должна отказаться от свадьбы, - о как! Сказал, как отрезал. - От чего же мне отказываться? Не хочешь на мне жениться, сам откажись. - Во-первых, отказ жениха нанесет чести невесты серьезный урон. Мне всё равно, но Хаширама такого никогда не допустит. Ты всё-таки сестра его лучшего друга, - на этом моменте Тобираму прилично так перекосило, - А во-вторых, предложение делал глава моего клана, а это значит его делал я. Глава не может сам такое делать, только по просьбе жениха. И хотя я сам ничего не просил, все думают, что просьба была. Я не могу забрать своё предложение без нанесения урона твоей чести. - Понятно. - Но ты можешь отказать мне. Женихи часто не нравятся вредным невестам, тут ничего не поделаешь. Я не сильно расстроюсь. - Но наши кланы это неправильно поймут. Брак – это надежный гарант мира. - Я это понимаю не хуже тебя! Но пусть этот чёртов мир строится не за мой счет. - Значит, я всё-таки тебе не нравлюсь? Очень жаль. - Подожди, что? Ты собиралась согласиться на брак со мной? - А что тебя не устраивает? Сам же предложил, - я улыбнулась, - идея твоего брата и правда неплохая. И тут Тобирама разозлился по-настоящему. Он решительно сократил расстояние между нами, которое для него оказалось всего в три его широких шага, и угрожающе навис надо мной. Честно признаться, мне стоило больших моральных сил не закричать или хотя бы не дернуться. Во мне одновременно проснулись страх и желание ударить его посильнее. Понимаю, что второе осталось от старой Изуны. Ой, как не вовремя. - Послушай, ты, - грозно начал Тобирама. Это был громкий шепот, каждое его слово сочилось ядом и отражало всю ту ненависть, что он испытывал к Учихам. По крайней мере, мне так казалось, - я не знаю, кто ты такая, но не посмеешь испортить мне жизнь. Не понимаю, почему Мадара и весь твой клан так слепы! - О чем ты? – едва слышно произнесла я. Кажется, мой голос всё-таки дрогнул. Тобираму эту, кажется, только раззадорило. - Прошлая Изуна никогда бы так себя не повела! Я всё могу оправдать. Всё! Пусть и с натяжкой. Но она не стала бы даже думать над этим предложением, а ты думаешь. Кем бы ты не была, но ты не она, хоть и жизнь портишь ничуть не хуже. Я растерялась. Тобирама! Кто бы мог подумать, что раскусит меня не старший брат, не няня, которая воспитывала, не мой несостоявшийся герой-любовник, а мой злейший враг, который знал меня только на поле битвы. Страх сковал всё моё тело. Умом я понимала, что трястись сейчас как кролик перед удавом, прямой путь к тому, чтобы подтвердить подозрения Тобирамы. Настоящая Изуна так бы никогда не сделала. Но я не настоящая. Тобирама продолжал бранить меня на разный манер. Кажется, он вошел во вкус. Мне это было на руку. Конечно, было немного обидно слышать те слова, которые Сенджу продолжал гневно шептать мне в лицо. Половину из этих слов я, по правде говоря, никогда даже не слышала, но чувствовала, что это не комплименты. Стоило хоть немного взять себя в руки, я поняла, что надо действовать, поэтому, когда Тобирама остановил поток слов, готовясь ко второй волне оскорблений, я нашла в себе силы перебить его: - Ты закончил? – на лицо я удачно нацепила свою лучше маску – то самое лицо человека, которому всё абсолютно безразлично. Все Учихи мастерски умеют такое держать, канон не врал. – А теперь, если ты, конечно, закончил, я вежливо попрошу тебя впредь не оскорблять меня и уж тем более не подозревать в таких несуразных вещах. Я говорила спокойно и размеренно, не понимая, откуда в моем голосе берется столько твердости. Тобирама, заметив мои внутренние и внешние изменения, немного отстранился. Он всё еще стоял преступно близко ко мне, но, по крайней мере, уже не склонялся надо мной. От этого даже дышать становилось легче. - Настоящая Изуна никогда бы так не поступила. - Настоящая Изуна – это я, и тебе, мой дорогой жених, придется с этим смириться, - да, с появившейся из ниоткуда внутренней силой я смогла принять такое непростое решение. Тобирама слишком много обо мне знает. То, что он подозревает, уже нехорошо. Конечно, Мадара ему не поверит, но может призадуматься. А я хочу жить. Очень хочу. Пусть и в этом странном мире. - Какой же у тебя мотив, Изуна, выходить за меня замуж? – Сенджу передразнил моё имя настолько, насколько ему вообще позволяло это сделать его воображение. - Всё просто. - Просветишь? - Держи друзей близко, а врагов ещё ближе. Неподдельное удивление отразилось на лице Тобирамы, и в этот раз он или не мог такой сильный наплыв чувств скрыть, или даже не пытался. В любом случае, для меня этот разговор был закончен. - Спокойной ночи, Тобирама. Я оставила его на энгаве и скрылась в доме. Обсуждать нам было больше нечего. Мне нужно было поговорить с Мадарой.